Полночь

Гарри Поттер аппаратировал на улицу Гриммо. Близился Новый Год с надеждами на лучшее, с чем-то волнительным и загадочным чувством внутри. Его дом не виден магглам, их звуки не слышны и потому, можно было хоть кричать, но пока Поттер не захочет – его не услышат. Никто. Дверь была тихо ним открыта. Раньше его вход начинался воплем покойной матери Сириуса, ведь Гарри – полукровный маг и, тем более, не принадлежит их роду, он не сын своего крестного. Сейчас его встречала тишина: после победы все портреты были сожжены, ведь в них не было даже душ самих магов, а неприятности были. Им нельзя доверять и толку от них нет. Мир в магическом Лондоне дал время для раздумий и Гарри сделал много выводов, которые помогли набраться сил дабы не замкнуться в послевоенных проблемах и как-то начать их решать, пока это не переросло в жажду отыграться на совершенно не виновном человеке. Каждую среду Гарри посещает маггловского психолога и сразу же заходит в кафе напротив, где его встречает милая девушка с ясными и большими голубыми глазами, она всегда делает ему скидку в 50% и мягко улыбается, но а Поттер, в свою очередь, оставлял ей чаевые, те самые 50%. Он посещает врача уже три месяца и от этого становится легче, ведь этот человек редко что-то говорит, но его подсказки всегда точны и уместны, не смотря на холодность тона, которым он их произносит. Всё изменилось, когда он начал больше общаться с людьми и улавливать ту невидимую нить понимания. Благодаря этому, беспокойные за него Рон и Гермиона стали приходить чаще и очень редко ночевать в Блэк-хаусе. Поттер клацнул пальцами и светильники, расположенные вдоль узкого коридора вмиг зажглись, он снял пальто и взмахом руки оно левитировало к вешалке. Всё было вроде бы хорошо. Вроде бы. Сейчас часы показывают 23.30, но ёлки в гостиной не было, весь интерьер отображал тот порядок, который был при Сириусе Блэке. Этот дом ни одними игрушками не сделаешь праздничным – так считал сам Гарри, после смерти его крестного. Жилище стало просто крышей над головой, ему ведь негде жить, по сути, а быть бомжом из-за болезненных воспоминаний было бесполезно, он не гордый человек. Соседи мистера Поттера те ещё странные люди, но вся ирония состояла в том, что он их знал, а они его – нет. Однажды, он попался на глаза старухи и та, не зная Гарри, вызвала полицию, говоря, что пришел вор, но сами полицейские, в итоге послали ту бабку на все четыре стороны. Тогда он по-настоящему захотел стать аврором. Также, после победы Гарри исключил от возможности посещать его тех людей, которые имели доступ к его дому, находясь в штабе Ордена Феникса, кроме умерших, почему-то он не находил в этом смысла и поэтому письмо, которое лежало на стеклянном журнальном столике было неожиданностью, ведь совы обычно ждут за окном, когда самого хозяина нет дома. Гарри достал палочку из потайного кармана в штанах и подошел ближе, направляя её к конверту. - Каве инимикум*, - тусклый луч света из палочки перемещался вниз, вдоль письма и поперек него. Тёмных проклятий не было. Проверка была необходимостью, хотя охранные чары были в целостности . Что-то пошло не так. Гарри стало любопытно, ему хотелось узнать, кто ему написал, но на конверте ничего не было указано, кроме его адреса и знакомого «Мистеру Поттеру», точнее почерк был ему до боли знаком и само послание в его трясущихся руках, едва не упало на ковер. Гарри цепко схватился за мягкий подлокотник кресла и тяжело сел. Он не знал, как такое могло произойти, что лежащий в Боевой хижине Снейп взял и выжил. Он тоже состоял в Ордене. «Какая досада, вы меня разочаровали», - представил Гарри реакцию Снейпа на открытые перед ним двери неприступного дома рода Блэков. Даже поместье Малфоев не было напичкано настолько разными чарами и артефактами. Гарри как-то неосознанно начал вспоминать истинную причину своей так называемой болезни. Это был именно Снейп. Что же делать, когда любимый человек умирает на твоих руках и лишь просил глянуть ему в глаза, ради того чтобы увидеть материнский цвет? Тогда он не мог ответить на этот вопрос. Ему из года в год твердили: «У тебя глаза матери», но от осознания своей роли суррогатного посланника в прошлое ему было противно и больно, ведь он не хотел, чтобы Волан-де-Морт вообще существовал и, увидев, как глаза Снейпа закрываются, ненависть к темному волшебнику перешла границу. Он знал, каково это – ненавидеть человека до такой степени, что убийство было бы наименьшим наказанием и скорее освобождением. Гарри понимал это благодаря Беллатрисе Лестрейндж. Вся эта ненависть к Снейпу стала привычной и являлась какой-то частью школьной рутины. Было не по себе, когда профессор Снейп не говорил, какой Гарри безалаберный, глупый и что ему вообще не место в его классе, но был человек, которого он презирал ещё больше – Невилл. Наверное, потому что Долгопупс мог быть таким же избранным как Поттер и смерть его матери была бесполезной, а его силы, положенные на защиту отпрыска Поттера тоже. Даже Рон после победы стал мягче относится к Снейпу, но придерживался правильного суждения, что: «Его личные проблемы не являются причиной и оправданием ужасного отношения к Гриффиндору. Наш факультет не виноват, что Лили Поттер ему вовремя не дала», а Гермиона ему отвечала, что он не прав, потому что она сама имела хорошие оценки по Зельеварению, но тут подключалась Джинни, говоря, что оценки не имеют отношения к поведению. Она была права, но никакие доводы и поступки не заставляют его перестать любить Снейпа. Он помнил момент, когда ради доказательства профессор показал руку с Меткой перед министром Магии, что Волан-де-Морт жив. Гарри, анализируя свои отношения с этим нелюдимым человеком, понял, что начинал влюбятся в него с третьего курса, уже тогда что-то щёлкнуло в его сознании. Он переживал смерть Снейпа болезненно, но сейчас едва ли не рвал конверт, дабы начать читать. Волна ощущений поглотила его сознание, включив эмоции. «Мистер Поттер, думаю, Вы крайне будете удивлены, прочитав текст до конца, но мне кажется, что пора заканчивать театр одного актера и расставить все точки над «і». Хочу, чтобы Вы понимали, как мне неудобно сейчас писать Вам подобное, но я не хочу, чтобы Вы считали меня мёртвым. Знайте, я жив и всегда с Вами рядом. Вот уже три месяца, после восстановления магических и физических сил, Поттер. Мне показалось, что написать Вам лучше под Новый Год, праздник, всё-таки. Показав свои воспоминания, я прежде всего хотел показать Вам настоящую участь и в тот момент мне очень было необходимо понимать, что Вы увидели мое прошлое, но самого главного я так и не сказал, мне не хватило сил и я думал, что умру, мне просто хотелось увидеть Вас и знать, что умираю не зря, почувствовать хоть что-то хорошее. Я был несправедлив к Вам, но с каждым годом мне было тяжелее, ведь я видел лицо не вашего отца, а именно Ваше и мне стало просто страшно. Я чувствовал себя ненормальным и сейчас чувствую себя так же, честно говоря. Я выжил, не знаю как, но выжил и зарекся не идти в магический мир, хотя магию оставил. Даже устроился на работу, и моя жизнь стала налаживаться, но с Вашим появлением весь каркас пошатнулся. Знаете, Вы - вечная причина моих неприятностей на протяжении 17 с лишним лет. Я очень долго не решался Вам написать, но всё моё письмо базируется лишь на одном предложении. Я люблю Вас, мистер Поттер. P.S А, теперь наши сеансы перенесены со среды на четверг, на 13.00. Я больше не стану скрывать перед Вами свою внешность. С. Снейп» Гарри отложил бумагу на стол и очень медленно выдохнул. Вся эта ситуация очень несуразна и в четверг она станет яснее. Главное, не постесняться сказать Северусу, что его чувства взаимны. Он глянул на часы, показывало ровно 00.00.