Катастрофическая ошибка

С того страшного, можно даже сказать, катастрофического дня прошла неделя. Это время было полно угрызений совести, тоски и вселенского горя, ведь для средней школы Тейко печаль пятёрки лучших игроков баскетбольного клуба, известных как Поколение Чудес, означала страдания всех учащихся. Мучения Кисе Рёты убивали влюблённых в него девушек, то есть, всех без исключения учениц. Злого, как чёрт, Аомине, пристававшего к каждому встречному с предложением подраться, избегали даже учителя. С горя опустошённый Мурасакибарой буфет не радовал вообще никого. Ещё более странный, чем обычно, Мидорима откровенно пугал, а стискивающего в руках ножницы Акаши, который смотрел на окружающих взглядом маньяка, ищущего жертву, даже бояться было страшно – вдруг заметит. Непривычное поведение Поколения Чудес имело одну-единственную причину – обычно практически не заметную, но, тем не менее, хорошо известную в Тейко. У причины были голубые глаза и волосы, очень спокойный нрав и имя – Куроко Тецуя. И сейчас Куроко скрывался. От игроков собственной команды. Позвольте объяснить, что это означало. Если обычно шестого игрока Поколения Чудес не замечали только ученики, реже – учителя, в зависимости от полезности исчезновения для самого Тецуи, и почти никогда товарищи по команде, то сейчас всё было наоборот. Одноклассники встречали Куроко то там, то здесь, учителя не могли нарадоваться его присутствию на уроках, и только пятёрка Поколения Чудес никак не могла даже почувствовать, что он рядом. Куроко мстил. Как раз из-за того катастрофического дня, что случился неделю назад. Тогда после тренировки, закончившейся из-за жары пораньше, Аомине предложил прогуляться. Мурасакибара поддержал его, потому что был уверен, что по дороге им обязательно встретится кафе, где можно будет выпить чего-нибудь холодненького и съесть мороженое. Куроко просто пожал плечами – все, как обычно, приняли этот жест за согласие. Мидорима сообщил, что его гороскопу на сегодня прогулка не противоречит, а Кисе согласно и очень активно закивал, пристраиваясь поближе к Тецуе, пока это место не занял кто-то ещё вроде «света» Куроко – Аомине. На готовность парней разгуливать такой толпой Акаши оставалось только поморщиться – он не любил сборищ – но всё же капитан не отрицал, что, проводя время вместе, можно улучшить командную игру. Из школы пятёрку сопровождала привычная свита. Девчонки прожигали жадными взглядами затылок Кисе, а баскетбольный клуб в полном составе склонился в поклоне, прощаясь со своими гениями. Хорошо ещё, что Момои приболела, не то парни преследовали бы её как минимум кварталов пять-шесть. А для поклонниц Кисе хватило и злобного взгляда Дайки – они тут же разбежались в страхе. – Аомине-чи, это не слишком вежливо по отношению к девушкам, – заметил Рёта. Аомине в ответ лишь ухмыльнулся: – Невежливо липнуть к Тецу после того, как ты с этими самыми девчонками утром... – …впрочем, неважно, – поспешно перебил его Кисе, явно не желая, чтобы идущий рядом Куроко услышал окончание фразы. – В конце концов, у нас сегодня мальчишник. Услышав это слово, Акаши испытал необъяснимое чувство тревоги. Капитан не мог понять, откуда оно взялось, но привык доверять своей интуиции и решил быть предельно осторожным и внимательно следить за всеми. Обычно этим занималась Момои, которой, благодаря крайней наблюдательности, удавалось предупреждать любые ссоры, недоразумения, а также устранять причины возможных проблем, но сегодня ее не было, и Акаши не мог отделаться от предчувствия, что что-то случится. Нечто такое, о чём они потом ещё долго будут жалеть. Правда, кроме этого непонятного чувства тревоги, ничего больше не предвещало беды. Парни прошлись по знакомым улицам, болтая и подшучивая друг над другом, затем, как и предполагал Мурасакибара, зашли в своё любимое кафе. Здесь делали самые вкусные молочные коктейли, которые очень нравились Куроко, а ещё подавали лучшее мороженое в городе. Игроки Поколения Чудес зашли внутрь и расположились – как всегда – за самым большим столиком. Обычного стола не хватило бы даже для заказа Ацуши, не то что троих здоровенных парней – и одного маленького Куроко впридачу. Заказ парни сделали, даже не глядя в меню, всего лишь махнув рукой официантке. Их самих и их вкусы знали здесь очень хорошо, и, поскольку владелец кафе был фанатом баскетбола, всегда обслуживали по высшему стандарту. Не прошло и нескольких минут, как перед ними – вернее, в основном перед Мурасакибарой – выстроились высокие стаканы с коктейлями, вазочки с мороженым разных видов и «лёгкий перекус» – гора гамбургеров, на которую Ацуши тут же набросился. Остальные начали неспешно разбирать свои порции. Куроко притянул к себе одну вазочку с мороженым, но есть не стал, дожидаясь, пока лакомство чуть подтает. Ему не нравилось слишком холодное мороженое. В жару больше хотелось пить, поэтому Тецуя решил сначала взять молочный коктейль. Он безошибочно определил в общей куче местоположение своего любимого ванильного и уже потянулся за ним рукой, как вдруг у него из-под носа стакан, не глядя, выхватил Аомине. Куроко замер на мгновение, чуть нахмурившись, но потом увидел чуть дальше ещё один ванильный коктейль и решил, что уж этот-то точно достанется ему. Не тут-то было – теперь первым успел Кисе. Ванильных коктейлей на столе не осталось. Внутреннее чувство опасности Акаши забило тревогу, однако он не смог сообразить, в чём дело, попросту не заметив как всегда почти невидимые действия их «тени». И её нарастающее недовольство заодно. Пока довольные собой и жизнью Аомине и Кисе попивали уворованные коктейли, Тецуя сидел и тихонько подъедал оттаявшее мороженое. Только почему-то таяло оно слишком медленно, и Куроко часто приходилось отрываться от вазочки, и тогда ему на глаза постоянно попадались довольные Дайки и Рёта с их стаканами. Вдобавок, у сидевшего рядом Мидоримы по какой-то причине мороженое таяло куда быстрее. Может, Тецуе просто не повезло расположиться ближе к вовсю работающему кондиционеру?.. В общем, бедняга Куроко не знал, куда смотреть: напротив подлые воры допивали «его» коктейль, а рядом не такой подлый, но определённо более удачливый Шинтаро с удовольствием поедал мороженое. Хорошего настроения Куроко всё это не добавляло. А Акаши зудящее чувство тревоги заставляло ёрзать на стуле. Катастрофа приближалась. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Тецуи, стал поступок Мурасакибары. Уничтожив всё, что стояло перед ним, до сих пор голодный Ацуши начал оглядывать стол в поисках добавки. Особенно его интересовало сладкое – мороженое. Но большинство уже справились со своими порциями, и почти полная вазочка обнаружилась только у Куроко. Более того, судя по подтаявшей массе, есть его Тецуя и не собирался. Так часто бывало – по мнению центрового, их шестой игрок скорее питался воздухом, чем нормально ел. Поэтому, чтобы продукт не пропадал, или, что более вероятно, желая съесть его самолично, Ацуши схватил вазочку и одним глотком её опустошил. Сказать, что обделённый всем Куроко опечалился, значит не сказать ничего. Во взгляде Тецуи, который он бросил на товарищей по команде, застыла горькая обида. Катастрофа произошла. Неделя всеобщего горя началась. Сначала игроки Поколения Чудес потеряли Куроко, собираясь уходить из кафе. Его просто нигде не было. Но это никого не насторожило – Тецуя часто так пропадал, когда решал вернуться домой в одиночестве. Аомине сначала ругался, вдруг кто обидит по дороге. Здравый смысл подсказывал всем, кроме него, что при необходимости их «тень» просто испарится, оставив предполагаемых обидчиков с носом, но у Дайки в отношении всего касающегося «его Тецу» здравый смысл не работал. Так что Куроко пришлось убеждать свой «свет», что он будет в безопасности. Словом, беспечные парни махнули на малыша руками. И только Акаши продолжал хмуриться – он уже начал подозревать, что его внутреннее чутьё сработало именно из-за Куроко. Но причина тревоги по-прежнему была ему не ясна. Подозрения капитана баскетбольной команды Тейко полностью подтвердились только на следующий день, когда к началу тренировки ни один из Поколения Чудес так и не увидел Тецую. Самое интересное было то, что невидимым Куроко оставался только для них, спокойно материализуясь перед другими игроками, учителями и даже прежде не замечавшими его одноклассниками. Лишь так гениальная пятёрка сообразила, что в школу Куроко всё-таки пришёл – сначала-то они подумали, что он заболел и остался дома. Однако по-прежнему казалось странным, что они вдруг перестали замечать Тецую, ведь кому-кому, а им это не должно было составлять труда. Во время тренировки ситуация нисколько не улучшилась: хотя мячи появлялись в нужном месте и в нужное время, ни Аомине, ни Кисе, ни Мидорима, получавшие их, так и не увидели самого пасующего. Правильнее даже было сказать, что ситуация ухудшилась, ведь такое явное и целенаправленное игнорирование означало одно – именно они пятеро в чём-то провинились перед Куроко. Стоит заметить, поначалу Акаши посчитал это добрым знаком: уж если Куроко смог исчезнуть из поля зрения лучших игроков команды, не без причины считавшихся гениями, то его способность поднялась на новый уровень и играть они теперь станут только лучше. А эмоции – хоть самого Тецуи, хоть остальных из Поколения Чудес – лишнее, ведь они несущественны для победы. Но буквально спустя час после начала тренировки Сейджуро уже и сам готов был взорваться от переполнявших его чувств: ярости, негодования, недоумения. Он никак не мог взять в толк, отчего у спокойного и даже невозмутимого Куроко могло возникнуть желание отомстить товарищам по команде таким образом. Правда, капитан готов был признать, что способ мести, в исполнении кого-то другого казавшийся детским и несерьёзным, был идеален для шестого игрока Поколения Чудес. Во-первых, его способности позволяли не просто демонстративно игнорировать обидчиков, а изводить их своим пренебрежением. Появляясь перед другими и не показываясь им, он явно говорил: «Я не хочу вас больше видеть, и вы меня тоже больше не увидите». Во-вторых, этот способ был настолько действенным, что вселенское горе охватило школу уже в первый же день его применения, и при этом никто не мог понять, чем это горе вызвано у самой пятёрки баскетболистов. «Как это вы не видите Куроко-куна? – удивлялись те, кто раньше как раз таки его не замечал. – Вот же он». – И тыкали пальцем туда, где игроки Поколения Чудес видели лишь пустое место. Акаши даже поразился уровню способностей, демонстрируемых в данной ситуации Куроко. Раньше тот не был на такое способен. На площадке его отвлечение внимания действовало от силы пятнадцать минут, потом требовалась замена. Против особенно «глазастых» противников его приём иногда и вовсе не работал. А тут надо же: скрываться целый день сразу от пятерых гениев баскетбола!.. Похоже, испытываемая им страшная обида подняла уровень его способностей до невообразимых высот. Впору было придумывать способ заставить соперников перед матчем достаточно сильно задеть Тецую за живое, чтобы тот отыграл на взводе всю игру до победного броска. В этой стратегии был только один фатальный минус. Нет, Акаши вовсе не волновали чувства игроков, просто если бы Куроко вышел на площадку обиженным, четверо придурков во главе с Ахомине либо перебили бы всех противников, заработав дисквалификацию, либо сами погрузились бы в пучины такой хандры, что Тецуе пришлось бы играть одному. А творившееся на площадке к концу тренировки на баскетбол никак не тянуло, даже с большой натяжкой. Мидорима, ежесекундно оглядываясь, раз за разом промахивался, несмотря даже на то, что в конце концов повесил сегодняшний талисман на шею. Кисе постоянно крутил головой из стороны в сторону, и вид у него при этом был настолько горестный, что поклонницы на трибунах рыдали в голос. Естественно, в таком состоянии он пропускал почти все передачи, кроме прилетавших из ниоткуда. Эти мячи Рёта принимал, но дальше ничего не делал, с криком «Куроко-чи!» устремляясь туда, откуда, как ему казалось, последовала передача. Что до Мурасакибары, то он не двигался в принципе, стоял под корзиной, но не защищал её, а нервно что-то жевал. Гора обёрток от шоколадок на площадке стремительно увеличивалась и скоро должна была похоронить под собой кого-то из малорослых игроков. Хотя, может, он таким образом пытался подловить Тецую?.. Вот Аомине точно этим занимался. На игру он плюнул давно, вместо этого нарезая по площадке даже не круги, а сложные геометрические фигуры. Он размахивал руками в воздухе, постоянно звал свою «тень» и рычал на каждого, кто, по его мнению, закрывал ему обзор в самый важный момент. Акаши понял, что если он ничего не предпримет, вместо привычного сборища идиотов, отлично играющих в баскетбол, у него будет просто группа дебилов, не способных более ни на что, кроме поиска своего «единственного». Но чтобы понять, как уладить ситуацию, нужно было сперва разобраться, в чём же они провинились перед Куроко. Оказалось, этот вопрос волновал остальных четверых ничуть не меньше, может, даже больше. Они чуть ли не с претензиями обратились к капитану, требуя немедленно объяснить, что произошло с их обожаемым Тецуей. Акаши поразился этой наглости – вот что делает с людьми отчаяние. Ну и любовь, конечно. Однако попытки прояснить ситуацию, основываясь на воспоминаниях команды о вчерашнем дне, результатов не дали. Никто из них не понимал, что они такого сделали, но при этом каждый был уверен, что виноват кто угодно, только не он сам. И так как общее обсуждение пользы не принесло, оставался лишь один человек – кроме самого Тецуи – к кому они могли обратиться за разъяснениями – Момои. Не желая беспокоить больную визитами страдающих от депрессии идиотов, Сейджуро позвонил менеджеру домой и попытался изложить по телефону всё, что произошло. Остальные парни обступили капитана, прислушиваясь к разговору. Оценив ситуацию, девушка начала задавать вопросы, и Акаши сразу понял, почему у него не было и шанса разобраться самостоятельно – ему бы даже в голову не пришло вспоминать такие детали их вчерашней прогулки. – Коктейль, – произнесла Момои. – Что коктейль? – не понял Сейджуро. – Вы ведь заказывали ванильный коктейль? – Даже два, – сам себе кивнул капитан, он прекрасно запоминал всё, что было связано с деньгами. – И? – Что? – опять не уловил суть вопроса Акаши. – Его выпил Тецу-кун? – Нет, – покачал головой лидер Поколения Чудес. – Он вообще не пил коктейли. – А кто?! – Я, – признался Кисе, ещё не понимая, в чём проблема. – И я, – с тем же недоумением в голосе сообщил Аомине. – Идиоты! – проорала в трубку менеджер и тут же закашлялась. Пока она успокаивалась и пила воду, парни ждали приговора. В том, что он должен последовать, не сомневался уже никто. Так и случилось. – Как вы могли на глазах у Тецу-куна выпить его ванильный коктейль?! Он ведь так их любит! Это чуть ли не единственная причина, почему он вообще ходит с вами в это кафе! – Но мы тоже ходим туда из-за него, – попытался оправдаться Кисе. – Для того, чтобы воровать у него любимый коктейль? – ядовито поинтересовалась девушка. Рёта тут же заткнулся и поник, сознавая свою вину. – Ну, хоть мороженое вы ему оставили? – уточнила Момои. – Мороженое... – задумались и принялись вспоминать все. Раздумья закончились тем, что парни посмотрели на Мурасакибару. В ответ на эти явно обвиняющие взгляды Ацуши смог только пробормотать что-то вроде: – Но как же... Он же не хотел его есть... Оно уже и растаяло... – Что... ты... сделал?! – со злостью и почти по слогам спросила менеджер. – Я съел его мороженку... но оно правда уже совсем растаяло, его уже просто пить можно было!.. – Дубина! – Момои уже не могла сдержать свой гнев – за Куроко она готова была убить любого. – Он специально ждёт, чтобы оно подтаяло! А ты... ты.... да ещё после того, как выпили его любимый коктейль!.. Бедный Тецуя-ку-у-у-н!.. Судя по звукам, доносившимся из трубки, девушка заплакала. А игроки Поколения Чудес, ошеломлённые открывшейся им истиной, не могли вымолвить ни слова – им самим требовалось утешение. Аомине не мог поверить, что он не только лишил свою «тень» любимого напитка, но и, что самое страшное, даже не знал его предпочтений. Кисе со слезами на глазах застыл на месте – он, именно он обидел своего обожаемого Куроко-чи, фактически украв у него любимое лакомство! Но больше всех поражён был Мурасакибара. Он лично и демонстративно лишил важного для него человека... сладкого! Для него это было почти равносильно тому, чтобы кого-то убить. Акаши наблюдал за этим цирком и не знал, ругаться ему или... ругаться. Ну, не плакать же, в конце концов, хватит с них рыдающего менеджера. Одно он понимал точно – так продолжаться не может. А единственное решение проблемы, которое он видел, учитывая характер Куроко и степень его обиды… – Вы все должны перед ним извиниться. Игроки уставились на своего капитана с недоумением. «Все?..» – читалось на их лицах. Общую мысль высказал Мидорима: – А я-то тут при чём? Сейджуро уже примерно понял логику обиженного Тецуи, поэтому смог объяснить: – Ты, сидя рядом с ним, ел уже подтаявшее мороженое, в то время как ему пришлось ждать и в итоге лишиться своего. Теперь уже каждый ощутил тяжёлый груз вины, и даже воздух, казалось, пропитался всеобщим унынием. – Но я ни разу в жизни ни перед кем не извинялся... – пробормотал Дайки, явно чувствуя себя не в своей тарелке. – Будешь брать пример с Кисе, – ободрил его Акаши, кивая на продолжавшего посыпать голову пеплом Рёту. Тот очнулся, услышав свое имя, и обиженно воззрился на капитана: – Почему я? – Потому что я так сказал. Когда капитан баскетбольной команды Тейко начинал говорить таким тоном, против него не шёл даже Аомине. Да какой там идти! Там даже ползком передвигаться – и то страшно было. Так что именно Кисе доверили исполнение первого этапа плана «Вновь увидеть Куроко и умереть». От счастья, конечно. Как же иначе. На следующий день все учащиеся средней школы Тейко пребывали в недоумении. Кисе Рёта, модель, спортсмен и просто красавец, с самого утра совершал некие странные, даже загадочные действия. Прятался за углами, по несколько минут тайком наблюдая из-за них за коридорами. Сидел на каждой перемене в мужском туалете. Судя по всему, в засаде, ведь что можно делать там всю перемену? Самым странным его действием все единогласно признали какой-то загадочный ритуал, который он совершал каждые пятнадцать минут, в том числе и в классе, пугая впечатлительных учителей. Он садился на пол, воздевал руки к небу и умоляюще голосил: «Покажись!» Если ученикам школы действия Кисе казались всего лишь странными, то ученицы выглядели напуганными. В одно мгновение их «прекрасный принц» превратился в какого-то сумасшедшего, и теперь они боялись, что их мечты разрушены. Школьный мир перевернулся с ног на голову, и девушки не знали, что делать. Кисе же впервые совершенно не волновался о том, что подумают о нём представительницы прекрасного пола, – извиниться и вновь завоевать расположение Куроко-чи было его единственной целью. Всю ночь он старательно сочинял речь искреннего покаяния, но, попав в школу, понял главное – не увидев Куроко-чи, он не сможет и попросить прощения. Коварство мести «тени» раскрыло себя в полной мере. Шестой игрок Поколения Чудес просто не оставил обидчикам возможности обелить себя. Не получив ни единого совета, кроме ехидного пожелания удачи от Аомине, Рёта для достижения цели пустился во все тяжкие, вплоть до пренебрежения мнением о себе любимом. Но даже его крайнее смирение и унижение не помогли вновь увидеть Тецую. – Куроко-чи-и-и-и!.. – рыдал Рёта, практически повиснув на шкафчике пятнадцатого номера команды в раздевалке клуба. – Я правда извиняюсь за всё, что сделал! Я не должен был пить твой коктейль. Я больше никогда этого не сделаю, обещаю. Я даже буду следить, чтобы никто другой не покусился на твой ванильный. Даже Аомине-чи. Я смогу! Я буду тренироваться, и однажды у меня получится победить его. Ну, Куроко-чи-и-и-и!.. Хочешь, я куплю тебе хоть с десяток ванильных коктейлей? Только покажись, а? Ну, пожалуйста-а-а-а!.. Ни в чём не повинный шкафчик содрогнулся от новой волны рыданий. Стоявший под дверью Дайки с максимальной твердостью в голосе сообщил своему капитану, расположившемуся неподалёку: – Можешь делать со мной, что хочешь, но с него я брать пример не буду. Акаши пожал плечами: – Твоё дело, в любом случае, ты – следующий. И лучше бы тебе быть поудачливее. Иначе твой статус «света» явно станет под сомнение. Против этого у Аомине не нашлось, что возразить. Неделя кошмаров продолжалась. Учащиеся Тейко не успели отойти от чудачеств Кисе, как новый повод для волнений им подкинул другой игрок Поколения Чудес. Ещё на подступах к школе Аомине Дайки вытворял нечто странное – он что-то бормотал, пытаясь то и дело незаметно оглянуться назад, словно проверяя, не следует ли кто за ним. Однако ни сзади, ни вокруг не было ни души. Да и оказавшиеся рядом люди тут же старались отойти подальше. Дайки и так снискал славу не самого спокойного и покладистого парня, а уж когда он вёл себя, как сумасшедший, с ним и подавно не хотели связываться. Дальше встанешь – целее будешь, так рассуждали ученики. А ас Поколения Чудес всё ходил по школе, продолжая свой монолог. Правда, слышавшие его заметили, что чем больше времени проходит, тем громче говорит Аомине. Похоже было, что он сомневается, а рядом ли тот, к кому он обращается. Хотя до этого был свято уверен в этом. Следивший за Дайки Кисе уточнил у Акаши: – Он что думает, раз Куроко-чи его тень, то должен следовать за ним повсюду, даже если обижен? Капитан только плечами пожал: – Похоже, так и есть. – А прождав весь день, начал сомневаться в своём великолепии? На этот раз Сейджуро усмехнулся: – Может, это слегка поумерит его самомнение. – А вот в этом сомневаюсь я. К началу тренировки настроение Аомине ничуть не улучшилось. Ну, ещё бы, его тень не только продолжала демонстративно игнорировать его, но и похоже в принципе перестала ею быть. Сомнения в других людях были знакомы Дайки, но в себе он сомневался редко. А тут вдруг тот, кому он доверял больше остальных, устроил ему такое испытание. Аомине пребывал в замешательстве. Он чувствовал себя виноватым, но в то же время и преданным. Сочетание таких противоречивых чувств убивало его. В итоге он рычал на всех, кто оказывался в опасной близости от него, и тут уж товарищи по команде ничего не могли поделать – сложно играть в баскетбол на расстоянии в пять метров от забивающего. Только самого Аомине это не беспокоило – получив мяч он, похоже, больше не собирался его отдавать. Просто играл в одиночку, лишь продолжая иногда ждать невидимых пасов от Куроко. Все остальные игроки Тейко, в том числе и Поколение Чудес, перестали его волновать. Он просто не замечал их. Создавалось впечатление, что таким образом Аомине хотел извиниться перед Куроко и показать, что «свет» волнует исключительно его пропавшая «тень». «Все остальные – ничто, ты – всё», – словно говорил Дайки. И только Акаши увидел в его игре призрак самого страшного для Аомине и команды – одиночество и разочарование. После тренировки, не завершившейся ничем, кроме сильнейшего раздражения для каждого, все начали собираться домой, но Аомине остался в зале. Он больше не оглядывался, просто надеялся, что тот, к кому он хочет обратиться, рядом. Дайки заговорил, когда убедился, что в зале нет никого, кроме – возможно – Куроко. – Тецу?.. – первым его словом было имя и вопрос, но ответа он не получил и поэтому неуверенно продолжил: – Я был неправ, Тецу. Признаю. И не потому, что выпил этот твой дурацкий коктейль, а потому что даже не понял этого. Не заметил. Думал, что всегда буду замечать тебя, только я – всегда. А сам... Прости, Тецу. Просто прости. И снова встань рядом. Не надо позади, рядом – лучше. Он произнес весь монолог, сидя под корзиной и уткнувшись взглядом в пол, а затем поднял голову и осмотрелся. Дайки явно ожидал наконец увидеть свою «тень», но Тецуя так и не появился. Аомине со злостью и отчаянием ударил кулаком по полу, вскочил и выбежал из зала. Стоящий у другого выхода Кисе тоже сжал кулак, собираясь стукнуть им об косяк двери, но бессильно опустил руку, покачал головой и пошёл к выходу. Сейчас ему было даже хуже, чем когда он понял, что Куроко не выйдет к нему. О том, что он следующий, Мидорима понял по многообещающему взгляду Акаши, брошенному в его сторону после тренировки. Тяжело сглотнув, Шинтаро направился домой, чтобы подготовиться к следующему дню, который обещал быть непростым. Нужно было сделать очень много: собрать все необходимые талисманы, прочитать максимум доступных гороскопов с прогнозами на завтрашний день, свериться с лунным и другими календарями. Столько работы, и так мало времени! В итоге подготовка заняла у Мидоримы всю ночь, но утром он был готов настолько, насколько это было возможно в его ситуации. Ученики Тейко начали подозревать, что поступили не туда. Учебное заведение прекращало быть таковым, превращаясь в сумасшедший дом. Сначала идол школы – Кисе Рёта устроил представление из серии «Колдуны среди нас, или как быстро найти человека, используя вуду». Потом Аомине Дайки продемонстрировал всем, что есть навязчивая идея о преследовании и общение с воображаемым другом. И вот сегодня… Мидорима. Тут никто не нашёл даже, что сказать. Абсолютно нормальным он не был никогда, но такого… не ожидали даже от него. Утром вся школа провожала взглядами ну очень широко раскрытых глаз фигуру Шинтаро. Когда он вошёл в класс, все разговоры моментально прекратились – сложно продолжать болтать с раскрытыми ртами и отвалившимися челюстями. Новоприбывший проследовал к своему месту, сел и начал невозмутимо готовиться к уроку. Тишина сохранялась в классе вплоть до прихода учителя, который, увидев поднявшегося для приветствия Мидориму, сначала тоже раскрыл рот, а потом разразился воплем: – Что?! Что это ещё за косплей такой?! – выпучив глаза, он мог только тыкать пальцем в виновника переполоха. – Это… это ёлка, что ли?! Других вариантов объяснения облика человека, от которого видимой осталась лишь зелёная макушка, а всё остальное было прикрыто многочисленными амулетами, оберегами и талисманами, похоже, на все случаи жизни, у учителя не было. Но, припомнив некоторые особенности этого ученика, он всё же предположил: – У тебя сегодня что, индивидуальный конец света наметился? Так как все уже сидели, справедливо предположив, что приветствие состоялось, Мидорима поднялся, поправил очки, и со всей серьезностью пояснил: – Всё это является максимально эффективным средством налаживания контактов… – С потусторонним миром? – усмехнулся учитель. Он терпеть не мог это хвалёное Поколение Чудес в целом и попавшего именно в его класс Мидориму в особенности. – С важными вам людьми, – Шинтаро всё ещё был максимально серьёзен. – Неужели у тебя такие есть? – ненатурально удивился учитель. – Представьте себе, – кивнул парень. – И кстати, я бы попросил вас не мешать мне сегодня своими нудными лекциями настраиваться на важный разговор. – Ч-что?! Да без моих лекций… без них…ты… ты даже промежуточного теста не напишешь! На это Мидорима только улыбнулся и спокойно сел на свое место – настраиваясь. Конечно, не на учебу, в конце концов, по этому – да и по остальным предметам – у него и так были высшие баллы, что учитель прекрасно знал, и поэтому злился только сильнее. В «настройке» Шинтаро провёл практически все уроки, и проходящие мимо его парты ученики старались не мешать. «Не буди лихо, пока оно… настраивается», – таков был их девиз на сегодня. А тренировка баскетбольного клуба прошла под лозунгом «Не тронь Мидориму!» Усевшись прямо на боковой, тот так и нарывался на то, чтобы его задели, но слухи о возможном проклятии, которое может наслать Шинтаро, заставляли остальных игроков обегать товарища за три метра. Естественно, нормально тренироваться в таких условиях было невозможно. Уже через полчаса Акаши остановил тренировку, послал всех по домам и, подойдя к печальному Шинтаро, заключил: – Похоже, удача от тебя сегодня отвернулась. Даже несмотря на все затраченные усилия для примирения. – Его знак сегодня доминировал над моим, – сознался Мидорима. – У меня не было и шанса. – Знаешь, а ведь я тебе даже верю. Создаётся у меня впечатление, что наша тень не хочет давать этого шанса никому. Что же, проверим мою теорию на последнем подопытном… На этих словах сегодняшний неудачник вздрогнул так, что задребезжали все его многочисленные обереги – он заранее пожалел Мурасакибару, который уже был в курсе, что следующий день – его. Из всех проштрафившихся перед Куроко именно Ацуши чувствовал себя самым виноватым, и потому особенно переживал. Ведь он ни много ни мало съел чужую еду! Более того, долгожданную и специально подготовленную еду. Представляя, что он сам ощутил бы, забери кто у него из-под носа вожделенную пироженку, сладкоежка готов был придушить сам себя. Потому что именно это он и сотворил бы с преступником. Так что реакция Тецуи – цветочки, в общем-то. Чувство вины было первой проблемой Ацуши. Второй – полное отсутствие опыта в извинениях и отсюда – тактики действий в день Х. Единственное, что пришло ему в голову, это попытаться возместить Куроко его потерю. Короче говоря, накормить его. Ради исполнения этого плана на следующий день Мурасакибара пришёл в школу с большим… нет, скорее, огромным рюкзаком. Половину его содержимого он выгрузил на парте Тецуи и на каждой перемене забегал проверить, не съедено ли что-то. Один неосторожный ученик, которого ещё не успели просветить о неприкосновенности извинительных запасов, попытался взять со стола одну шоколадку, но замер, ощутив непреодолимую жажду убийства, исходившую от кого-то… над ним. Подняв взгляд, парень обнаружил над собой кровожадного Шинигами. Проще говоря, Мураскибару Ацуши, более похожего на маньяка-убийцу, чем Акаши в свои худшие дни. Сам Сейджуро, наблюдавший эту картину с порога, только головой покачал – такого Мурасакибару опасался даже он. В итоге ничего так и не было съедено, и Ацуши совсем расстроился – как он и подозревал, обида Тецуи была сильнее любви к шоколаду. И пригласительный билет в кафе-мороженое на день «Ешь, пока не замёрзнешь» отдать было некому. Точнее, ни с кем другим, кроме Куроко, Мурасакибара идти не хотел. Поэтому парень собрал свои вещи – и всю еду – и отправился домой. Это был первый день, когда он отказался от десерта на ужин. А уже на следующий день его мама записала сына на приём – сразу ко всем врачам, ибо поставить диагноз, послуживший причиной такой катастрофы, по её мнению, представлялось делом нелегким. Словом, если последние четыре дня средняя школа Тейко усилиями игроков Поколения Чудес напоминала сумасшедший дом, то теперь она стала похожа на кладбище. Действия Кисе, Аомине, Мидоримы, Мурасакибары и доведённого ими до ручки Акаши поставили Тейко под угрозу вымирания. Девушки страдали вместе со своим «прекрасным принцем», ученики шарахались от Дайки, старались стать невидимыми перед Сейджуро и обойти по широкой косой линии позвякивавшего талисманами Шинтаро. Проще было только вообще не посещать пока школу. Ситуация пугала и учителей, но вмешиваться в отношения между игроками баскетбольной команды означало, во-первых, столкнуться с Акаши, а, во-вторых… столкнуться с Акаши в гневе. Когда же пришедшие на очередную тренировку парни обнаружили, что кроме них пятерых в зале никого нет, их терпение лопнуло. – Тецу! – заорал Дайки. – Может, хватит уже изображать истеричную девчонку?! Покажись! Тишина, и никакого признака присутствия Куроко. – Думаешь, таким образом можно заставить его простить нас? – покачал головой Кисе. – У тебя есть предложения получше? – приподнял бровь Аомине. – Капитан?.. – обратился за помощью Рёта. – О! Кстати, а ты его видишь? – вдруг догадался спросить Дайки у Сейджуро. Тот скорчил такую гримасу, что стало ясно – не видит. – Главное, что я знаю способ… – Заставить его появиться? – воодушевился Мидорима. – Предложить ему простить вас… нас, – поправил сам себя Акаши. – И?! – это был уже общий вопль. – Тецуя, – сказал, глядя в пространство перед собой, капитан Поколения Чудес, – прости, что продолжали не замечать тебя. Может, покажешься и сходишь с нами в наше любимое кафе? Услышав это, остальные просто замерли. «Всё так просто?» – недоумевали они. «Так вот в чём дело!» – медленно доходило до них. «Он просто хотел, чтобы его замечали в любой ситуации. Даже если он обижен и делает вид, что не хочет попадаться нам на глаза, он всё равно…» – Я и так всегда был рядом, – услышали они позади. Парни обернулись и узрели, наконец, своего шестого игрока. Куроко был в тренировочной форме. Они уже отвыкли от его вида, и потому сейчас он казался им ещё меньше и уязвимее. Чувство вины нахлынуло на них с новой силой, и они почти хором выдохнули: – Прости!.. – Да я и так вас простил, – Тецуя улыбнулся своей редкой и оттого ещё более милой улыбкой, – после всего-то… Каждый вспомнил, что именно устроил на глазах у всех учеников Тейко. Кисе покраснел, Аомине нахмурился, Мидорима потеребил один из амулетов, Мурасакибара зажевал очередную – самую большую – шоколадку. Судя же по виду Акаши, он раздумывал, кого сделать ответственным за произошедшее. И всё же, глядя на улыбку Тецуи, они были рады тому, что снова вместе.