Чудо физиологии

      Джеймс Тиберий Кирк очень ценил своего старшего помощника. Он уважал его за преданность капитану и команде. Был высокого мнения о умственных способностях коммандера, которые не раз помогали Джиму выбираться из самых сложных ситуаций, проблем с начальством, то есть попросту спасал задницу Джима. Все это было пять минут назад, а сейчас Кирк был готов удавить Спока собственными руками. Сначала спасти любыми силами, хоть из Ада вытащить, а после медленно и с наслаждением убить вулканца, лишая того воздуха (желательно, чтобы воздух закончился во время страстного поцелуя со старпомом, но Кирк отложил эту мысль на потом). Логично было чувствовать благодарность, но это Спок, а не Джим, придерживается логики, ясно?       Все произошло так неожиданно. Гуманоиды с Сигма-Тау заверили о желании присоединения к Федерации, поэтому капитан Кирк с коммандером были направлены на прием к местным властям. Это оказалось ловушкой. Коварный план был прост — отравить капитана. К счастью, Спок какой-то запредельно запутанной логикой предполагал подобный исход и выпил предложенные напитки первым. Необходимые меры были приняты, и теперь Джим вышагивал по медотсеку, глядя на посеревшего Спока цвета обшивки Энтерпрайз. — Джим, черт подери, уймись наконец! Ты очень мешаешь, а у нас и так ситуация не из легких! — Боунс был раздражен, стараясь не показывать, что возможная смерть старпома не так им желаема, как он жаловался Кирку. — Итак, гоблин, что мы имеем? Тебя отравили вайперином. — Данное утверждение не логично, доктор. Вы прекрасно знаете, что вулканцы… — Да, да, не надо заводить шарманку, у нас мало времени. По сравнительным реакциям твоего организма, не больше трех часов. Черт, Спок, ты же гребаный полукровка, очевидно же что тебе плохо. Этого Спок не стал отрицать. Кожа была серой, ладони стали невероятно холодными для теплокровных вулканцев, дыхание затруднялось. — Окей мы уже выяснили, что антидот для людей не действует. Как насчет позвонить послу Споку? — Джим наконец-то взял себя в руки и начал критично мыслить. — Мне кажется, я знаю, что делать, капитан. Мне тогда показалось это маловероятным, но посол упоминал о решение проблем с ядами. — Споку становилось трудней дышать, следовательно, и говорить, поэтому он перешёл на шепот. — Это метод может показаться невероятно нелогичным с точки зрения… — Спок, мать твою, давай реще! Я доктор, а не гробовщик! Говори, пока не сдох, — нервы Боунса были на пределе. — Белок. — Что? — Мне нужен белок, — прохрипел Спок. — Курица! А-а-а, Спок, чертов веган. Точно! У мене в подсобке где-то была баночка орешков с родины Чехова! Я мигом. — Леонард метнулся скорой помощью, и уже Спок в полон рот жевал орехи. — Соль. — И соль есть! — МакКой повернулся к двери. — Нет, — коммандера было сложно понять из-за орешков. Звуки издаваемые Споком, да и сам обычно правильный вулканец с набитым ртом вызывали желание захихикать, но ситуация отрезвляла. — Доктор, вам должно быть известно, что употребление соли в чистом виде… — Споку ставало сложнее говорить с каждым вдохом. — Проще говоря, она слишком соленая, доктор. — Слишком соленая соль! Ты слышишь, Джим? Он меня в могилу сведет, будет у вас два трупа старших офицеров на руках, капитан. — Это не смешно, — Джима начало потряхивать от безумного волнения. Зеленые огурчики бабули Чехова пришлись кстати, непонятно только было, откуда у Маккоя такой запас продуктов от Чехова. Он взятки носил или что? Кирк попытался взять себя в руки и вернуть себе нормальное выражение лица. Ведь даже Спок при смерти оставался верным безупречному отсутствию эмоций на лице, а Кирк все-таки был капитаном и должен владеть ситуацией. — Что дальше, Спок? — О капитан, осталось самое неправдоподобное и отчасти сложное. Вам нужно напугать или удивить меня, нужна внезапная сильная эмоция, — и это действительно было сложно. Всем была известна хладнокровность и безэмоциональность расы старпома, хоть и видимая. После событий, связанных с уничтожением Вулкана и Ханом и пяти месяцев совместного командования пятилетней миссией, Джим узнал Спока получше, и уже не сомневался в наличии эмоций, хоть они и тщательно скрывались. Сказать честно, его завораживала личность Спока: его разум, его надежность, его вечная внутренняя борьба. Ну, а в особо свободные минуты на мостике и его руки, длинные ноги и восхитительные брови заодно. Об ушах Спока можно было написать сборник песен, не меньше, только вряд ли тот оценит.       Все это пронеслось вспышкой перед глазами Джима Кирка, так что он знал, что нужно делать. Пусть ему будет потом стыдно, но Спок останется жив. Так и решив, капитан подлетел к вулканцу, оттолкнул вездесущие руки Боунса, обхватил лицо Спока двумя руками и поцеловал. Боунс был стопроцентно уверен, что брови Спока в тот же миг спрятались за его ровной челкой, а скулы слегка позеленели. Что в общем-то не могло не радовать, так как это означало, что яд действительно, каким-то магическим способом стал отступать. Ох уж эти вулканцы с их чертовой физиологией… Маккой вздохнул, воткнул гипо с антидотом Кирку в шею. Спок резко обхватил Джима рукой и немного зарычал в поцелуй, который старшие офицеры почему-то не разрывали, а продолжали с удвоенной силой. Боунс отскочил от парочки. Чертов Спок-собственник. — Джим, я доктор, а не извращенец! Это мой чертов медотсек! Джим! — Доктор так и не добился от того реакции. Капитан махнул рукой Боунсу, Спок еще теснее прижал его к себе, а Кирк принялся гладить вулканца по ушам.       Это Боунс точно видеть не хотел. Поэтому, захватив баночку с оставшимися огурчиками и проклиная парочку на чем свет стоит, он поплелся к Чехову. Может и его пожизненное отравление — ворчливость, Чехов вылечит таким же способом.