«Осколок души. Пробуждение»

- Ханэ, нет!!! – Из его горла вырвался пронзительный крик, мужчина вновь попытался пробиться через силовой щит, но тот стал еще прочнее, подкрепленный решимостью парня внутри. Он медленно повернулся и посмотрел на него, нежный румянец окрасил его мраморные щеки, черные как смоль волосы развевались на ураганном ветру, глаза сияли серебряным светом, на полных губах появилась ясная улыбка. Парень пристально смотрел на него. - Прекрати сопротивляться, будет только хуже, - даже сквозь невообразимый шум, царивший повсюду, мужчина расслышал мелодичные переливы его чистого голоса. - Остановись, Нэ! – Он снова и снова пытался пробить щит, не обращая внимания на пульсирующую боль, пронзавшую тело. Его чистый лоб прорезала упрямая морщинка. - Прости, Сехун, – парнишка грустно усмехнулся. - Я не могу. Он вновь отвернулся и сделал несколько шагов к черной дыре, разверзшейся под ногами и становившейся шире с каждым мгновением. Портал почти открылся. Границы между мирами трещали по швам, будто ткань бытия рвалась на куски. Еще немного, и ничего нельзя будет исправить. - Все возможно, пока мы живы, - прошептал он, и одинокая слеза скатилась по щеке. Перед глазами пронеслись образы тех, кого он любил. Вот Чанёль заразительно хохочет, в очерщедной раз поставив Бэнджи в дурацкое положение, а тот очень забавно хмурит брови и грозится утопить его. А вот нежная улыбка озаряет лицо Лея, когда он смотрит на Вин, а она счастливо смеется в ответ. А сейчас они все вместе, как всегда, готовы на все друг для друга. А потом появился Он… Ханэ приложил неимоверное усилие, чтобы не обернуться. Сехун… Он всегда будет в его сердце, а его сердце всегда будет с ним. Он позволил самому любимому лицу побыть перед его мысленным взором еще мгновение. Он надеялся лишь на то, что они смогут сохранить мир, что они смогут жить дальше. Счастливо. Счастливо, даже если и без него. - Пока мы живы, - вновь прошептал принц и сделал шаг, который, он знал, станет последним в его жизни. - Ханэ!!! – От боли, звучащей в родном голосе, он вздрогнул. - Ego voco super quatuor elementis, - его ясный решительный голос болью отдавался у Сехуна в ушах. Парень подписывал себе смертный приговор. - Ханэ!!! Не делай этого!!! Ханэ, я люблю тебя!!! - Aqua, terra, ignis, aer, - его глаза затуманились. Четыре символа, олицетворяющие стихии, один за другим появились около него. - Vigorem sidera testor: Mercurium, Martem, Venerem, Jupiter. - Символы планет также заняли свое место в этом хороводе. - Ego animadverto! Ero mors! Propter mundi! Dimittam vigor Luna! Signa finibus tenebras! Gloria! – с силой воскликнул парень. Ханэ, последний из представителей лунного рода, вновь повернулся к любимому. Он стоял, застыв от ужаса, понимая, что видит смысл своего существования в последний раз. - Я люблю тебя, – прошептал парень. Сехун прочел эти слова по его губам. Воздух вокруг завибрировал, символы, кружась все быстрее, образовали огромный светящийся кокон, тело принца пронзали стальные искры, глаза были широко открыты и горели нестерпимым серебряным огнем. Он медленно поднялся в воздух, разведя руки в стороны, зрелище было величественно-прекрасным и ужасающим. Сехун словно прирос к земле, он не мог отвести от любимого взгляд. Через мгновение, показавшееся вечностью, из груди парня вырвалась волна чистой энергии и смешалась с яркими всполохами от призванных ранее стихий и планет. Энергия изливалась из его груди сплошным потоком, очерчивая заново размывшиеся было границы между мирами. Девять потоков слились в один, слой за слоем восстанавливая истончившуюся материю. По ту сторону раздавалось шипение, стрекотание, словно рой жирных ядовитых мух недовольно гудел. Звук нарастал с каждой секундой, Сехун чувствовал угрозу, исходящую от непроглядной тьмы, Готовился последний удар, понял он. Они нанесут удар! Он сосредоточил свои силы на разрушении энергетического барьера, который ослаб, но пока держался. - Ханэ! Нет! – полный отчаяния голос прорезал воздух, в мгновение ока кто-то оказался рядом с принцем. Сехун непонимающе осмотрелся и потрясенно узнал новоприбывшего. «Он с ума сошел!» - пронеслось у него в голове. Но он тут же забыл об этом, осознав, что гул захлебнулся, и черное склизкое смертоносное существо вырвалось из портала, проходя восстанавливающуюся границу легко, словно нож, режущий подтаявшее масло. Сехун дернулся навстречу демону Асмо. А это, несомненно, был он – сильный, гибкий, с ядовитыми шипами по ровной дуге. У него было крепкое чешучайтое тело, маленькая голова с глубоко посаженными желтыми глазами, длинный смертоносный хвост. Капля его яда могла убить любое существо на месте. Противоядия не существовало. Демон взмахнул хвостом, целясь в спину Ханэ, который был беззащитен, энергия по-прежнему изливалась из его груди, глаза были закрыты. Бэнджи, с растрепанными светлыми волосами, встал на защиту принца в последний раз. Он лишил демона его оружия одним взмахом меча и мгновенно принял боевую стойку, готовясь отразить его агоническую атаку. Через пару секунд демон был повержен и задыхался в луже коричневой вонючей крови. Сехун хотел крикнуть, чтобы он освободил его, но внезапно из портала что-то вылетело. Парень упал, и через мгновение его солнце померкло. Сехун огромными глазами смотрел на его мертвое лицо и стрелу, торчащую из его спины. До него никак не доходило то, что Бэнджи мертв. Легкий, плавный, веселый Бэнджи, сильный и текучий словно вода, он не мог умереть. «Это невозможно!» - он понял, что кричит. А поток энергии, лившийся из груди Ханэ, медленно иссякал, забирая цвет его щек и всю жизнь по капле. Вдруг парень изогнулся, и его глаза распахнулись. Сехун замер, вглядываясь в эти глаза так, как отчаявшиеся моряки, затерянные в океане, вглядываются в горизонт в надежде увидеть землю. Сехун, вырвавший себя из оцепенения, раз за разом бился о щит, слезы, не прекращая, лились по его щекам. Вдруг золотой свет залил все вокруг, он на мгновение ослеп. Через секунду все было кончено. Хун обессилено упал на колени – щит исчез, это означало лишь одно – Он мертв… Наши дни «И мы отправились в нашу счастливую вечность». Я закрыл книгу и вздохнул. Если бы такие чувства существовали в реальности… И снова вздох. То тогда… тогда и вампиры бы тоже существовали. Я невольно усмехнулся. Мечтать о великой любви в семнадцать лет вполне нормально. Все постигают первую любовь, кроме, похоже, лишь меня одного. Я подошел к зеркалу и вгляделся в свое лицо: бледная кожа, карие глаза, каштановые волосы и чуть пухлые губы. Это я, Лу Хань - ничего особенного. Однако спасало природное обаяние, острый ум и отличное чувство юмора. - Хань! – крик мамы прервал мои размышления. - Да, мам! – крикнул я в ответ. - Я ухожу! Вернусь поздно, твой отец пригласил меня в ресторан! – в голосе слышалось предвкушение от вечера. Я стрелой вылетел из своей комнаты, и спустился вниз. - Здорово. - Конечно, - мамины глаза просто светились от счастья, - твой отец до сих пор заставляет меня чувствовать себя как в те дни, когда мы только познакомились, - она мечтательно вздохнула. Я крепко обнял ее, поражаясь, как эти двое любят друг друга даже спустя двадцатилетие, проведенное вместе. Вот так мне хотелось любить, чтобы даже через двадцать лет глаза светились от счастья перед свиданием с ним. Мама поцеловала меня и ушла. Едва я закрыл за ней дверь, зазвонил мой сотовый. - Привет, Бек! - Привет, Хань, - послышался голос моего лучшего друга Бён Бекхёна. - Все в силе? - Конечно, - согласился я. - Встречаемся в семь, как договаривались, у моста. - Тогда до встречи, - радостно сказал друг и отключился. Я задумчиво повертел трубку в руках, похоже, друг что-то задумал. Он, конечно, не сказал ни слова, но мне его слова были без надобности. С тех пор, как он стал встречаться с Су Джунсу, он практически ежедневно пытался и меня с кем-то свести. Не стоит и упоминать, что все его попытки провалились с оглушительным треском. Не то, чтобы все они были уродами или придурками, просто все это было… Одним словом, - не то. До семи была еще уйма времени, поэтому я занялся уроками. Ровно в семь я стоял в условленном месте, но Бека не было видно. Хорошо еще, что было тепло, май в этом году выдался на редкость приятным, с умеренно теплой погодой и почти полным отсутствием дождей. Я нетерпеливо взглянул на часы: четверть восьмого… Я его придушу, было не очень приятно торчать здесь одному. Еще через пятнадцать минут я уже просто кипел от ярости. Мог хотя бы позвонить! Я полез в сумку за телефоном, но его там не оказалось. Вот дурак! Я оставил его на столе! Я тяжело вздохнул, кажется, придется ехать домой. Видимо, у Бека изменились планы. Я медленно побрел к станции метро. Когда был уже у входа, меня вдруг пронзило ясное ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я повертел головой в разные стороны, но не заметил ничего подозрительного: люди, как обычно, сновали туда–сюда, занятые своими проблемами, вроде никому нет до меня дела. Я успокоился и вошел внутрь.