Быть героем

Вон тот каджит – Довакин. А этот Довакин – каджит. Невероятно. Он и сам не верит. «Я – лучший представитель расы каджитов, а драконорожденный! Абсурд, но не так уж плохо». Быть Довакином… это несёт в себе многое. Ты ещё и вор. Протянуть лапу к кошельку, украсть – не ради наживы, ради адреналина, эйфории. Ловко прыгнуть на крышу, тихо перебирая лапами, пройтись по черепице – не ради укрытия, ради интереса. Но со званием появляются и просьбы. Отказывать торгашам, желающим поживиться – удовольствие. Ты не играешь благородного вора, но иногда все выходит именно с таким раскладом. Не помочь людскому наёмнику, пусть на улице подыхает – тоже удовольствие. Он ведь хам оказался, наёмник этот. Но что говорить мальчику, мать которого ты не смог спасти? Как смотреть в его наивные глаза? Тихо говоришь, не глядя на ребенка: «Я не бог, парень, нет. Не бог» - и уходишь, не беря денег «за труды», протягиваемых тонкой детской ручкой. Как быть с молодым парнем, чья невеста стала жертвой на алтарь тёмного бога? Протянув ему кружку, пробормочешь: «Понимаю, держись», - и выходишь из таверны, зная, что соврал – ты его не понимаешь. Ты не терял близких. У тебя их нет. Как сказать старушке, что её лавку на рынке закроют, и она не сможет зарабатывать на жизнь – больше ничего, как вышивать, женщина не умеет? Отводишь взгляд в сторону, произносишь: «Вам придётся научиться чему-нибудь новому», - удаляешься как можно быстро, что бы не видеть слёз старой женщины. У костра сидишь, думаешь - быть Довакином – уметь помогать, уметь говорить. Ты этого не умеешь, ты же сам признаешь. И спрашиваешь, то ли у огня, то ли сам у себя: «А правильный ли это был выбор?» Может, это ошибка? Может, ты не Довакин вовсе? А если Довакин – стоит ли исполнять возложенное, если ты не способен просто сказать матери, потерявшей сына: «Мне жаль».