Наркотики

      The XX — Brave For You       Ты правда мне нужен. Больше, чем кто-либо. Но в моих устах это звучит как «Пошел нахрен, придурок». Твои глаза смотрят на меня, затаивая обиду, а потом уходят. Когда я вижу тебя снова, твои глаза светятся от предвкушения. Твои ресницы нежно подрагивают, когда мои губы касаются твоих. Я не знаю, сколько ты еще выдержишь прежде чем взорваться. Каждый раз я вижу в твоих глазах немой вопрос «когда?». Но я не всегда понимаю, что он значит. «Когда это закончится? Когда тебе надоест со мной играть, Лукас?» А может быть «Когда тебе хватит смелости обо всем рассказать?». Я не знаю. Ответ на любой из этих вопросов. Я не знаю. Мне невыносимо смотреть, как ты сдерживаешь слезы, когда мне приходится бить тебя в школьных коридорах. Ты всегда был сильнее этого. Сильнее слез. И хотя тебя могло разрывать на куски внутри, ты бы никогда не заплакал, не удостоверившись, что на тебя никто не смотрит. Я уверен, ты думаешь, что я ничего не замечаю. Это не так. Хотя ты всегда был проницательнее меня. Я вижу, когда у тебя проблемы в семье или когда ты снова пересиливаешь самого себя и говоришь со мной. Когда ты счастлив или когда тебе больно.       Лучик света проникает через окно и освещает твое лицо. Твои ресницы кажутся золотыми. Когда ты спишь, все проблемы как будто исчезают. Ты выпадаешь из реальности, можешь вообразить ту жизнь, которую хочешь прожить. Я так много хочу тебе сказать. Поверь мне, очень многое. Но я не могу. — Я люблю тебя, Филипп, — я касаюсь своими губами твоих. Не уверен, когда смогу сделать это в следующий раз. Я сажусь на мотоцикл и еду домой. Из прихожей слышится голос отца. — Где ты был, Лукас? Лукас? — я поднимаюсь в свою комнату и запираю дверь. Шлем падает на пол. Я открываю верхний ящик стола. Высыпаю все содержимое коробочки, которая стоит в дальнем углу ящика, себе в рот. Комната начинает расплываться.       Ты правда нужен мне, Филипп. Больше, чем кто-либо.