Rideto

Если бы Себастьян мог просто так взять, и сказать господину «Улыбнитесь», то обязательно сделал бы это. В тайне от целого мира и, пожалуй, даже от самого себя, он любил улыбку своего хозяина странной и непонятной ему любовью. Впрочем, для Себастьяна вообще было странным делом - любить. Себастьян Михаэлис никогда, никогда не признавал ни сантиментов, ни любви, ни ее всяческих проявлений. Но почти у каждого правила были свои исключения, и улыбка Сиэля была этим самым пресловутым исключением. Странное дело для демона - любить чью-то улыбку. Любить изгиб губ, от которого почему-то приятное тепло распространялось по всему телу. Откуда-то из области сердца... И не важно, почему Сиэль улыбался - была ли это его удачная шутка, колкий сарказм в чей-то адрес или просто-напросто желание ободрить, - Михаэлис вылавливал эту улыбку цепким взглядом, сохраняя ее в голове и иногда на короткие мгновения чувствуя себя вором, что крадет то, что и так чаще всего принадлежит именно ему. Если бы Себастьян мог просто так взять, и попросить господина улыбнуться, то делал бы это по несколько раз в день. Ненавязчивая и теплая улыбка всегда прогоняла дурные мысли из головы, успокаивала, да и просто приносила в его разум немного покоя. На короткие промежутки времени ему становилось легко и спокойно, а нужные мысли и решения, словно по волшебству, приходили в его голову. Себастьян никогда не смог бы признаться в этом даже самому себе, но порой он чувствовал себя зависимым. Зависимым от графа Фантомхайва. И не только потому, что они связаны контрактом, а как-то иначе.. Он видел. Понимал, что так нельзя. Но все равно, словно наркоман, упивался новой «дозой». И лишь временами задумывался, не способен ли такой наркотик принести ему вред. И глядя на Сиэля, что стоял напротив, смотрел на него и отчего-то улыбался неуместной на месте преступления улыбкой, нещадно выбрасывал эти мысли из головы. Эти улыбки для него скорее панацея, чем погибель. Если бы Себастьян мог обхватить лицо Сиэля руками и привычно низким голосом попросить подарить ему улыбку, то сделал бы это, не задумываясь. Но здравый смысл и страх разрушить не только свои, но и стены, возведенные мальчиком, были самым что ни на есть настоящим препятствием. Возможно, если бы Себастьян не объявил что демоны не могут любить, то сейчас, смог бы это сделать. Если бы он повел себя по-другому, если бы сказал тогда нужные слова, то, возможно, смог бы получать полусонные улыбки каждое утро, просыпаясь с графом в одной постели. И не только улыбки, но и утренние поцелуи, которые могли бы в свою очередь перерастать во что-то большее и волнующее. И об этом демон задумывался в последнее время все чаще и чаще. Непривычно для себя он фантазировал, представлял и давал волю своему воображению, которое, к его собственному разочарованию, в любовном плане было слишком скудно. Если бы Себастьян мог пересилить самого себя, плюнуть на все нормы и запреты, перешагнуть через возведенные собственноручно стены, то ему и не потребовалось бы ни о чем просить... *** Сиэль читал газету, быстро пробегая глазами по черным строчкам, то и дело, делая неспешные глотки ароматного чая. Кончик языка иногда обводил контур сводя великого демона с ума. Если бы он мог... - Мой господин? - позвал Себастьян, чувствуя, как быстро ошалевшее сердце бьется в грудной клетке. Казалось, вот-вот, и выскочит наружу или остановится вовсе. - М-м? - Фантомхайв перевел взгляд с газеты на него, по привычке облизнув губы и сложив руки на столе. И, кажется, для демона это стало последней каплей. Неким зеленым светом для того, чтобы сделать то, о чем он думал уже не один месяц. Он подошел к хозяину ближе. Непозволительно близко. Себастьян перегнулся через стол, напоминая собой изящного хищника на охоте, и взял Сиэля за подбородок. -Исполните ли вы одну мою просьбу? Сиэль ошарашенно смотрел на дворецкого. Не зная, как тот осмелился позволить себе такую наглость. Хотя, мальчику всегда нравилось быть во власти того, кто в итоге поглотит его несчастную душу. Сиэль не мог сосредоточиться. Горячее дыханее Себастьяна обжигало его шею. Не давало сосредоточиться. Сводило с ума. Он громко дышал и смотрел на Себастьяна так, словно готов был отдаться ему сдесь и сейчас. - Улыбнись, - прошептал Себастьян в губы хозяину. Тихо, на выдохе, позволяя своему голосу раствориться в возникшей тишине. И Сиэль, первые несколько секунд озадаченно хмуря брови, в конце концов все-таки улыбнулся непривычной теплой улыбкой. И Михаэлис не смог не улыбнуться ему в ответ, чувствуя себя непривычно легко и уютно. Словно все было правильно, так, как должно быть. И эта улыбка, и его пальцы на подбородке, и долгий, почти томный взгляд глаза в глаза. Казалось, что даже время замедлило свой торопливый бег, ожидая развязки событий между этими двумя.