Позови меня

- Ну здравствуй, мой ангел, - глубокий голос шелестом прокатился по подземелью, разрушая плотную, густую тишину, что сдавливала ушные перепонки, давила на плечи, оседала на длинные ресницы. Он, обволакивая, проникал вглубь сознания, заставляя внутри что-то боязливо трепыхаться загнанной, сломанной птичкой. - Ты скучал по мне? - Юрий не видит своего собеседника, да это и не обязательно, он слишком хорошо знает эти насмешливые нотки, но все равно невольно вздрагивает. Демон с нескрываемым удовольствием наблюдает, как светловолосый юноша вскидывает голову, стараясь разглядеть его сквозь непроницаемое полотно темноты. - Хотя можешь не отвечать, я и так знаю, что да. - Шепчет Виктор, скользящей тенью подходя ближе. Горячий шепот опаляет кожу, и Юрий резко отстраняется. Стальные цепи с оглушительным грохотом вторят его движениям, но вырваться не дают. Виктор смеется громко, заливисто, и Юрию кажется, что этот смех ледяной коркой проникает под кожу. Юноша с трудом поворачивается на звук, ища хоть какие-то признаки чужого присутствия, но вокруг лишь темнота и запах гари, смешанный с чем-то приторно-сладким. Демон застывает, не желая себя обнаружить, ведь стоит шагнуть за черту, и начнется игра, а сейчас хочется наблюдать. Виктор не может отказать себе в созерцании столь хрупкого и прекрасного создания. Он голодным взглядом оглядывает стройные, даже худые ноги, изорванную, грязную тунику, что раньше сверкала своей белизной, цепляется за тонкие руки-веточки, впадинку меж выпирающих ключиц. Полыхающими ледяным огнем глазами скользит по запачканным сажей и пеплом, но пока еще белоснежным, чуть подрагивающим крыльям, по бледному лицу и тонким, сжатым губам, по дрожащим длинным ресницам, путаясь в ниспадающих на угловатые плечи шелковых лентах волос. Ангел, сломанный, изорванный, но при этом сияющий чистотой, не утративший гордости - что может быть прекраснее? Юрий, повисший на толстых, грубых цепях, что тянутся от самого потолка, оплетая тонкие запястья, с безжизненно опущенными крыльями, перья которых ложатся к грязным, стертым в кровь стопам, Виктору кажется иррациональным, неправильным, невозможным, но таким притягательным. - Признай же, ты скучал, - Виктор наконец выходит из темноты. Зеленые глаза Юрия загораются ненавистью, желанием разорвать, убить, испепелить остатками своей благодати. "Мальчик, где твое ангельское смирение, принятие, всепрощение, которому вас учит ваш Отец?" - Виктор улыбается, подходя ближе, очерчивая холодными пальцами впалые скулы, тонкие, пересохшие от жара губы. Мальчишка божественно красив, каждая черточка бледного лица будто высечена из самого дорогого, но хрупкого фарфора. Хочется сломать, еще больше истоптать, подчинить себе. Виктор острым черным ногтем проводит по щеке юноши, оставляя длинную кровоточащую царапину. Юрий шипит, старается уйти от причиняющих боль прикосновений, на что Виктор лишь улыбается и, чуть наклоняясь, ловит языком алые капли. Фатальная ошибка. Сладость, чистота и непорочность оседает на языке, дурманит рассудок, разжигает давно забытое желание. Затушенные факелы вспыхивают огнем, наполняя подземелье еще большим жаром, так что в горле мгновенно пересыхает, а в кожу будто вонзаются тысячи раскаленных иголок. Юрий с ужасом наблюдает, как лазурные глаза наполняются черной поволокой, идеальные черты холодного лица заостряются, теряя всю человечность, тени, что отбрасывают факелы на каменные, исписанные царапинами стены искажаются, превращая их в дьявольский силуэт. Юрию хочется кричать, биться и наконец сорвать эти прочные путы, вцепиться в грудь и собственными руками вырвать то, что когда-то называлось душой. Юрий чувствует грязь, похоть, что оставили на нем прикосновения демона. - Вкусно. - Выдыхает Виктор в самые губы ангела, тут же сминая их в яростном поцелуе. Юрий беспомощной пташкой бьется в цепях, ощущая на чужих губах собственную кровь, но сталь лишь сильнее впивается в нежную кожу. Ни шанса на спасение. Демон оглаживает тонкую шею, худые руки, позволяя острым когтям оставлять небольшие царапины, сквозь которые сочится ангельская благодать, смешиваясь с алой кровью. Виктор чувствует, как кончики пальцев горят - ангельское тело отвергает скверну, не позволяет столь грязному существу касаться себя. Виктор терпит, это стоит того. - Прими меня, хватит сопротивляться. - Голос демона бархатом окутывает, подчиняет, и Юрий жмурится, по телу проходит легкая дрожь. Виктор губами скользит по шее, где неистово бьется пульс, слегка прикусывает и тут же зализывает, оставляя влажный след. - Никогда, - выдыхает Юрий, губы демона изгибаются в дьявольской улыбке, достойной самого Сатаны. Хотя Люцифер тоже - ангел. И Виктор им когда-то был. Юрий видит это, чувствует сквозь ложь и ненависть, что струится по венам демона. Но сейчас перед ним совершенное создание из похоти, ярости и тьмы, в не менее совершенной оболочке. Светлые волосы, будто впитавшие в себя весь пепел Ада, глаза с ледяными искрами и голубым огнем, что полыхают ярче любых кипящих котлов и черные крылья, обтянутые кожей, сотканные из самых потаенных, глубинных страхов. Юрий с содроганием думает, сколько же ангелов, таких, как и он, пали к его ногам. - Перестань же бояться, мой ангел, протяни руки, отомсти со мной тем, кто посмел тебя здесь бросить, - сладко шепчет Виктор, проскальзывая когтистыми пальцами под изорванную тунику, прижимая худое тело к себе. Демон лжёт, но Юрию вовсе не обязательно знать, что мстить больше некому, он собственными руками разодрал плоть тех трусов, что посмели величать себя Божьими воинами, выломал белоснежные крылья, втоптал в их же кровь ангельскую благодать. Юрию хочется кричать, что он никогда не бросит своих братьев, не уподобится ему, не падет так низко, но Виктор резко тянет за светлые волосы, заставляя запрокинуть голову назад, и впивается в открытую шею. Юрий чуть вскрикивает, и Виктор чувствует, как теряет контроль. Сколько раз он приходил вот так поиграть с этим мальчишкой? Сколько раз он склонял к своим ногам ангелов, что клялись в своей вечной верности небесам, но потом извивались, задыхаясь собственными стонами под его умелыми руками? Почему сейчас, именно перед этим парнишкой, вся его многовековая выдержка летит к черту? - Позови меня. - Виктор прикусывает мочку уха так, что тонкая кожа рвется под напором острых клыков. - Нет, - сдавленный шепот терзает пересохшее горло. Под звонкий, дьявольский смех стальные оковы ослабевают, роняя свою ношу на пол. Потеряв опору, Юрий заваливается на бок, но одним взмахом руки Виктор обвивает цепью тонкую шею и тянет на себя, не давая упасть. - Ты так долго сопротивляешься мне, но стоит ли это того? - Присев на корточки, демон пальцами поддевает острый подбородок, заставляя Юрия взглянуть на себя. Сколько же силы и гордости в этих изумрудных глазах, и как же хочется все это подчинить себе, увидеть в них желание и мольбу о большем. Виктор острым ногтем аккуратно скользит по белому, слегка запачканному крылу, не стараясь причинить боль - удовольствие. Он пальцами зарывается в нежный бархат оперения, оглаживает мягкие перья. Юрий судорожно втягивает спертый воздух и слабо стонет, но тут же прикусывает губу, не позволяя раскрыть свое удовольствие. - Не сдерживай себя, я знаю, тебе нравится, - Виктор сдергивает остатки туники, полностью открывая себе худое юношеское тело. Юрий чувствует на себе жадный, горящий взгляд демона, и тошнота наступает на самое горло, скручивается тугим узлом желудок. Из последних сил Юрий дергается в сторону, но Виктор крепко удерживает цепь. - Мне надоели эти игры, мой ангел, - демон рывком поднимает юношу и прижимает к раскаленной стене. - Не смей! - Вскрикивает Юрий чувствуя, как сильные руки сжимают его обнаженные бедра, он старается оттолкнуть, но демон лишь сильнее вжимает его в твердую поверхность. Крылья ангела беспомощно бьются об стену, причиняя еще большую боль. - Успокойся, иначе будет хуже. Виктор аккуратно оглаживает покрытое сажей оперение, почти невесомо касается губами острых скул, юноша теряется от столь резкого перехода от грубых прикосновений к нежным касаниям. - Отпусти себя, позволь мне подарить тебе удовольствие, позволь показать тебе, как это, - презренные Адам и Ева, не удивительно, что они поддались своим желаниям - сладкие речи искусителя не оставляют другого выбора. - Никогда, - шипит Юрий, с ненавистью глядя в почерневшие глаза демона, но Виктор лишь улыбается, его руки скользят по напряженному, но безвольному телу, по выпирающим ребрам, впалому животу. Виктор проводит когтями по внутренней стороне бедра, ласкает, оставляет горящие следы на бледной коже, покрывает поцелуями обнаженную шею, медленно, словно издеваясь и дразня, спускается ниже. Юрий хватается за чужие плечи, стараясь оттолкнуть от себя демона, но сам же невольно подается вперед - от сильного тела Виктора веет холодом, а за спиной обжигающе горячая стена - невероятный контраст. - Мой ангел, - выдыхает Виктор и прикусывает нижнюю губу Юрия, вновь чувствуя этот сладковатый, ни с чем не сравнимый вкус чистоты и невинности. Перед глазами демона все плывет, остатки контроля развеиваются в приглушённом ангельском стоне. Виктор прижимает слабо сопротивляющегося юношу к себе, накрывая его возбужденную плоть прохладной рукой. - Не надо, - хнычет Юрий, чувствуя, как сильная дрожь охватывает все его тело, желание предательски тянет внизу живота. - Неужели? - насмешливо произносит Виктор, он сильнее сжимает член юноши, Юрий чуть вскрикивает, и демон сразу же проникает в приоткрытый рот влажным языком, увлекая в жаркий, страстный поцелуй. Юрий из последних сил цепляется за здравый смысл, за ненависть, что еще секунду назад сжигала своей яростью его же благодать, но теперь она горит под умелыми руками демона. Виктор с силой тянет за цепь, заставляя Юрия вжаться в его тело, ангел с жадностью оглаживает выточенное, холодное тело демона, стараясь получить желанную прохладу. С громким рычанием, Виктор разворачивает Юрия, вжимая грудью в стену, и она ангелу уже не кажется такой горячей. Адское пламя желания, что разгорается внутри, гораздо сильнее. - Мой, - хрипло выдыхает Виктор, чуть прикусывая выпирающие шейные позвонки, оглаживая упругие ягодицы. Юрий в кровь кусает губы, стараясь сдержать громкие стоны, но тяжёлое дыхание, дрожь, сотрясающая все тело, и подрагивающие крылья с головой выдают ангела. Чуть обернувшись, он судорожно втягивает обжигающий легкие воздух - в одно мгновение избавившийся от одежды Виктор притягивает взгляд. Ни один ангел не сравнится с красотой этой демонской оболочки. Юрий завороженно наблюдает как острый, влажный язык ласкает тонкие когтистые пальцы. Виктор, не отрывая взгляда от затуманенных зеленых глаз, кривовато улыбается. - Потерпи, мой ангел, - он приобнимет юношу за талию и надавливает меж распростертых, широких крыльев, заставляет прогнуться и податься назад. - Будет чуточку больно. Виктор с трудом проталкивает влажный от слюны палец в сжатое колечко мышц - многовековая выдержка трещит по швам. Казалось бы, искушенный в многочисленных оргиях Виктор теряет себя от близости ангельского мальчишки. С трудом удерживаясь от того, чтобы не войти одним резким движением, демон аккуратно вводит второй палец. Юрий сдавленно вскрикивает, пытается вырваться, уйти от тянущей, острой боли, в уголках глаз собирается соленая влага. - Терпи, мой ангел, - демон успокаивающе гладит по крыльям, ласкает дрожащие перья, пока хрупкое тело не расслабляется. Третий палец входит с трудом, разрывая стенки мышц. Юрий захлебывается в собственном крике, чувствуя как что-то горячее стекает по худым ногам. Боль пеленой заволакивает глаза. Опускаясь на колени, Виктор припадает губами к алой дорожке на бледной коже, ведет вверх, слизывая кровь. - Хватит! - Мы только начали, - Виктор за бедра притягивает Юрия к себе, проникая языком в горячее нутро. Ангел всхлипывает, выгибается и хватается за каменную стену - от дикой, разрывающей боли и ловкого, умелого языка кружится голова. Юрий должен ненавидеть этого демона, что унижает, оскверняет его тело, должен сопротивляться, но лишь теряется в ощущениях, в эмоциях, что лавиной обрушиваются на него с каждым новым прикосновением. С самодовольной улыбкой Виктор наблюдает, как его ангел дрожит от возбуждения и старается подавить рвущиеся стоны, а член вновь наливается кровью. Демон добавляет к языку сразу два пальца, теперь они с легкостью проскальзывают внутрь и задевают простату, Юрий вскрикивает и подается назад, желая большего. Не в силах больше сдерживаться, Виктор заставляет юношу шире расставить ноги и еще больше прогнуться. Юрий почувствовал, как к его анусу прижалось что-то большое и горячее. Виктор входит одним резким движением, и вновь крик боли эхом отдается о каменные стены. Стягивая светлые волосы в кулак, демон разворачивает Юрия к себе и впивается в его искусанные губы жарким поцелуем, чувствуя на них солоноватый вкус отчаяния. Демон замирает, давая Юрию привыкнуть. Внутри ангела жарко, узко, Виктор старается двигаться медленно, не причинить такой нежеланной сейчас боли. Каждым движением попадая по простате, он заставляет юного ангела сходить с ума, выгибаться, теряться в экстазе. Юноша уже сам охотно отвечает на поцелуй, неумело, стыдясь собственных чувств, но все равно сплетаясь языком в безумном танце, и это еще больше заводит Виктора. Не помня себя, Юрий подается назад, глубже насаживаясь на член Виктора, и издавая совсем не ангельские стоны. Хочется быстрее, глубже, от медленных издевательски-осторожных движений пред глазами разрываются разноцветные пятна. Демон чувствует как юношу пробивает крупная дрожь, а худые ноги вот вот подведут, он подхватывает Юрия и укладывает на пол, усыпанный белоснежными перьями. Ангел извивается, вскрикивает и шире раздвигает ноги, хватается за сильные плечи, впиваясь ногтями, раздирая их в кровь, его крылья содрогались, бились об пол, поднимая клубы пепла. И Виктор сам теряется в охватившей их страсти, сильнее вбиваясь в разгоряченное, хрупкое, совсем еще мальчишечье тело. Накрывая ладонью истекающий смазкой член юноши, демон неотрывно наблюдает за горящими безумием и желанием изумрудными глазами, подрагивающими светлыми ресницами, нахмуренными бровями. Все суккубы ада, с их похотливыми и призывными улыбками не сравнятся с этим еле заметным румянцем, неумелыми и девственными поцелуями. Все то желание, возбуждение, что раньше испытывал Виктор, сейчас кажется малой долей того, что вызывает в нем это хрупкое ангельское тело. Подхватив юношу, Виктор закинул худенькие ножки себе на плечи и, приподняв самого Юрия, прижал к себе, впиваясь в покрасневшие от поцелуев губы, демон окончательно потерял контроль. Их стоны и крики перемешались в единую какофонию сладостных звуков, растекаясь по подземелью, пылающим стенам ада. Сквозь опущенные ресницы Юрий не смел оторвать взгляд от красивого лица демона, впитывая и разделяя каждую его эмоцию. А Виктор восторженно смотрел на, до этого, безгрешного ангела. Он видит, как паутины оплетают его белоснежные крылья, впиваясь в них своими отравленными нитями, как ангельская благодать слабым огоньком трепещет в только что познавшей похоть душе. - Позови меня, мой ангел, признай меня. - Демон проводит рукой по вздрагивающим в такт распаленного тела крыльям, глубже проникая в юношу. - Виктор! - Широко распахнув зеленые глаза хрипло вскричал Юрий, изливаясь, пачкая свою грудь и живот демона. Со звериным рыком Виктор опрокинул ангела на спину, еще быстрее вбиваясь в разгоряченное нутро, заставляя Юрия биться в экстазе, умолять и шептать его имя снова и снова. - Виктор... - прохрипел ангел, зарываясь пальцами в шелковые волосы демона и сжимая его член внутри себя. С громким стоном Виктор кончил, прижимая к себе бессознательного Юрия, позволяя сладкой усталости негой разливаться по телу. - Мой ангел, - прошептал Виктор, проводя рукой по почерневшим крыльям, превращая белоснежные перья под пальцами в пепел.