Временный "нянь"

- Франкенштейн, - после очередной тренировки, в ходе которой был тщательно прорежен лес, Рагар, невозмутимо поправив съехавший хвостик, уставился на друга неожиданно пронзительно и… жалостливо? - Рагар? – ученый смотрел с прищуром, силясь понять, кажется ему или Кертье и в самом деле состроил щенячьи глазки. - Понимаешь, тут такое дело, - каджу непривычно замявшись натянул маску повыше и, глубоко вздохнув, продолжил: - В общем, не мог бы ты присмотреть за моими детьми пару часов? Мне срочно нужно отлучиться по государственным делам, - Франкенштейн был твердо уверен, что друг по неизвестным причинам делает то, что совершенно не умеет – врет. Ученый, конечно, слышал, что глава клана Кертье – едва ли не самый многодетный отец в истории благородных, но знакомиться с его отпрысками желанием не горел. Рагар же, тем временем, смотрел с такой мольбой, что отказать ему не позволила разжалобленная совесть. - Конечно! – Франкенштейн лучезарно улыбнулся, искренне полагая, что уж с двумя детьми он справится. *** Поместье Кертье встретило гостя гробовой тишиной и полным отсутствием, каких бы то ни было, слуг. Франкенштейн насторожился, но вопросов задавать не стал. - Отец вернулся! – раздалось откуда-то сверху, и в следующее мгновение, пролетев мимо ученого золотистым вихрем, на шее у Рагара повис неожиданно курчавый мальчишка. Франкенштейн задумчиво потер подбородок, внимательно рассмотрел прямые волосы каджу, затем его сына и пробормотал: «Не может этого быть…». Чего именно быть не может, он не договорил. - Мой младший сын – Раэль, - Рагар строго зыркнул на сына и кое-как отодрал его от себя, - Раэль, это Франкенштейн – мой друг, - мелкий, накрепко вцепившись в полу отцовского плаща, насупился и глядел на гостя исподлобья, - А где Раджек? - Я здесь, отец, - каджу Кертье едва заметно вздрогнул. Из-за его спины вышел Раджек с выражением вселенской невозмутимости на юном лице. - И давно ты здесь? – Рагар, конечно, гордился достижениями наследника на поприще скрытности и маскировки, но иногда это доставляло некоторые неудобства, например, как сейчас, когда отца семейства чуть не хватил преждевременный инфаркт. - С самого начала. - Это твой старший, я так понимаю, - ученый дежурно улыбнулся и получил в ответ хмурый, не по годам тяжелый, взгляд. - Надеюсь, вы поладите, - доля секунды, и Рагар скрылся, махнув на прощание шикарным хвостом и выдав на ходу короткое ЦУ: - Слушайтесь дядю Франкенштейна, дети мои. Сам Франкенштейн, которого невольно передернуло от слова «дядя», пристально разглядывал вверенных ему детей. «Почему они кудрявые, когда у обоих родителей волосы прямые?» - этот вопрос не давал ученому покоя. Проверить наследственность со стороны дедов, к сожалению, не представлялось возможным, поэтому в голову голубоглазого закрались смутные подозрения. - Дядя Франкенштейн, значит, - задумчиво протянул старший брат, - Прошу прощения за то, что не представился, как полагается, - он подошел ближе к гостю и склонил голову в уважительном полупоклоне, - Раджек Кертье. - Ну что ж, дети, будем знакомы, - временный «нянь» одарил подопечных улыбкой. Подопечные переглянулись и синхронно пробормотали: - Рады знакомству. *** Франкенштейн, серьезно предполагавший, что дети Рагара просто обязаны быть похожими на отца, а соответственно не должны доставлять хлопот, был близок к тому состоянию, когда, по закону жанра, принято биться головой об стену. Но, к счастью, многолетнее знакомство с благородными укрепило его выдержку, а посему он взирал на медленно стекающую по собственному пиджаку жижу из-под фейспалма. - Я ведь предупреждал, - ровным тоном отозвался Раджек с другого конца длинного обеденного стола. Это сейчас ученый понял, что тот просто сел на безопасном расстоянии от младшего брата, который, как оказалось, любит покапризничать перед едой. - Дядя, я есть хочу! – Раэль с чувством грохнул ложкой по столу, забивая очередной гвоздь в крышку гроба франкенштейнова терпения. - Сколько можно повторять: не зови меня «дядя», я еще не настолько стар, - Франкенштейн устало поднялся с места, сходил за новой порцией собственного варева и поставил тарелку перед мелким. - Пригнитесь, - вторая по счету тарелка смачно впечаталась в стену за спиной ученого, обдавая брызгами. Раджек, любезно предупредивший об опасности, отодвинул от себя пустую тарелку, взял в руки чашку и принялся дуть на горячий чай. Принимать более активное участие и, тем более, помогать няню сладить с проблемным братишкой, он не собирался. *** - Дядя, смотри! – Франкенштейн закатил глаза. - Сколько можно… - Пятьдесят три раза, - услужливо подсказал Раджек, заходя в гостиную из сада и на ходу отряхивая руки. - Ну, смотри же сюда! – Раэль, перемазанный в траве, протянул к мужчине ладошки, сложенные лодочкой, на которых на свету блеснуло что-то темное. Наклонившись и приглядевшись, ученый отпрыгнул на добрых два метра. - Положи там, где взял! – мальчик недоуменно покосился сначала на няня, потом на большого жука, копошившегося у него на руках, и жалобно всхлипнул. - Дядь, ну можно мне его оставить? - Пока я здесь, ни в коем случае! – Франкенштейн понял, что произошло ужасное, когда Раэль громко шмыгнул носом и разревелся в голос. - Вы довели ребенка до слез, - констатировал факт старший из братьев и с безучастным видом все же пошел мыть руки. *** Франкенштейн нервно поглядывал на часы. Прошло четыре часа, а Рагара все нет. Непорядок. Сопящий на диване Раэль дернул ногой во сне, заставив ученого вздрогнуть. Мальчишка добросовестно ревел полноценный час, пока не выдохся и не уснул там, где сидел. Благоразумно решив не трогать лихо, пока оно сопит в обе дырки, нянь укрыл того пледом и расслабленно выдохнул. Глядя на Раэля, Франкенштейн задавался вопросом наследственности. Раджек, вроде бы похож на Рагара. Тогда младший в кого такой? Или Рагар что-то скрывает, и это Раджек не такой? А может быть, они вообще не родные братья? На этом месте Франкенштейн мысленно стопорнулся и помотал головой, отгоняя прочь бредовые домыслы. Тем временем, в замке Лорда. - Рагар, не суетись ты так, все с ними нормально! – правитель всея благородных, поудобнее устроившись на жестком троне, снисходительно наблюдал за изнемогающим от волнения Кертье и хохотал так, что стены тронного зала содрогались, - У тебя от переживаний аж волосы начали кудрями виться. - Мой Лорд, но зачем это было нужно? – Геджутель деликатно прокашлялся, напоминая о себе. - А пусть этот Злыдень помучается! Уж я-то этих детей знаю, без седого волоса он оттуда не выйдет, - разразившись новой волной смеха, выдал Лорд. Попутно он вспомнил свое знакомство с наследниками Кертье и расхохотался громче. Тогда сам правитель лишился полы своего праздничного плаща, его усыпальница приобрела внеплановую роспись, а Рагар побывал в своем первом и последнем за всю его долгую жизнь обмороке. А ведь никто не ожидал и не предполагал даже. Все-таки Раджек успешно усыплял бдительность. *** Вернувшись спустя шесть часов после своего ухода, Рагар замер перед входной дверью. С виду поместье цело – худшие опасения не оправдались. Пока глава семейства топтался на пороге, дверь ему открыл Раджек. - С возвращением, отец, - поколебавшись еще немного, каджу все же вошел. - А где Франкенштейн? – голос, вопреки стараниям, дрожал. В ответ мальчик только кивнул куда-то в сторону. Обернувшись, Рагар замер и незаметно ущипнул себя за руку. Больно. Значит, спящие Раэль и Франкенштейн – настоящие. Раджек, обойдя родителя, аккуратно перешагнул через ногу няня, который спал на полу, прислонившись спиной к дивану, и поправил на нем большой плед. - Что ж, думаю, Лорда устроит и такой исход, - глава клана улыбнулся уголками губ и пошел вслед за старшим сыном в столовую – пить чай в благословенной тишине.