Боялся?

Клиентов становилось только больше, я все так же раскрывал дела. Джон продолжал вести свой блог, и я чувствовал, как стремительно распространяется слава о моем «гении дедукции». Но если и казалось, что все встало на круги своя, то это было не так. Напоследок ты оставил мне игру. Последнюю игру, от которой я все не мог отойти… Ты ушел, но я не забыл ничего. Я помнил каждое твое слово, каждый жест, я выучил тебя настолько, что узнал быть тебя из тысячи, даже если бы ты проявил все свое мастерство скрытности. И все же ты оставался загадкой. Я не мог забыть… «…Всю свою жизнь я гнался за драйвом. Ты был лучшим драйвом, а теперь я его лишён, потому что сокрушил тебя». Кривая ухмылка. Усмехаешься и смотришь мне в глаза. Как жаль, что я понял так поздно. Теперь, вспоминая этот момент чаще, я вижу намного больше. Я отчетливо помнил, как тогда, на той самой крыше, ты уверенно держался, совершенно не боясь своей участи, зная, что это твои последние минуты. Улыбался, с легкостью парировал, словно не собирался выстрелить себе в горло. Играл. Признаюсь, что я бы так никогда не сумел. Ты не боялся умереть. Ты хотел умереть. Тебе было мало нашей игры, ты хотел большего. Тебе не хватало драйва, ты желал смертельной схватки, боли и наслаждения… Обычная жизнь была не для тебя, ты родился в этом мире ординарных личностей лишь по ошибке, такой глупой и в то же время слишком существенной. Ты исправлял эту ошибку, как только мог. Ты хотел туда, где ты должен находиться по праву. Гениям тесно в этом мире. Я понял это давно, еще в детстве, глядя на окружающих меня людей. Но ты отличался ото всех, кого я когда-либо знал. Не похожий ни на кого, безумный преступный гений, чей каждый шаг продуман до мелочей. Ты сокрушил меня. Так я думал раньше. Теперь же, вспоминая то, как ты посмотрел на меня перед выстрелом, вспоминая твой взгляд, который всего за секунду выдал твою самую сокровенную тайну, я знал, что мы так и остались наравне. В этой игре не было победителей. Ты все-таки боялся. Боялся своих чувств… — Браво, Шерлок, браво! Это самая нелепая версия из всех, что я когда-либо слышал! — усмехнулся Джим, плюхнувшись в кресло напротив. — Ты же знаешь, что я бы ни за что не выдал ничего, что бы могло меня так… скомпрометировать. — Даже перед смертью? — недоверчиво посмотрел на свою навязчивую галлюцинацию Шерлок. — Тем более, — фыркнул Джим. — Как я мог испортить такой ответственный момент? — Нет, я не понимаю! — резко поднялся Шерлок и зашагал по комнате. — Ты все понимаешь, Шерлок, — приторно сладко протянул Джим, поднимаясь с кресла. — Я в твоей голове. И это воспоминание тоже. Ты сам заставляешь себя верить в то, чего не было. — Джим уверенно посмотрел на Шерлока и подошел почти вплотную. — Может, проблема в тебе? Шерлок отпрянул, слегка вздрогнув. — Нет! Ты сумасшедший! — крикнул он, все дальше отходя от Мориарти, который, похоже, получал лишь моральное удовлетворение от происходящего и, чуть прищурившись, улыбался. — Я в твоей голове, — почти смеется Джим. — Шерлок, ну же, перестань противиться! Папочка не любит, когда ты такой упрямый… — Папочка мертв! — То, что вырвалось из уст Шерлока, было даже не криком. Скорее хрипом. Холмс не понимал, что с ним происходит. Мориарти затих. Эта тишина, которая продлилась всего мгновение, стала самой страшной и продолжительной. Она рвала и уничтожала, вырывая из груди сердце. Топтала его… А ведь раньше Шерлок даже не задумывался о том, что оно у него есть. — Раз он мертв, — невозмутимо продолжил Джим, — почему ты его вспоминаешь? Шерлок снова бросил взгляд на Мориарти. — Почему он постоянно здесь, рядом с тобой? Почему ты его не отпускаешь? — откровенно насмехался над Шерлоком криминальный гений. — Мертвым нужен покой. — Если я отпущу, я забуду, — вздыхает Холмс, снова садясь в кресло. — Ты не хочешь забывать, Шерлок. — Джим подходит сзади и шепчет на ухо, отчего Шерлок слегка вздрагивает. — Ты помнишь все наши диалоги в мельчайших подробностях, каждый раз вспоминаешь меня… Почему? Шерлок молчит. Джим давит на него каждой своей репликой, каждым словом, будто пытаясь добиться правды. — Чего ты хочешь? — спрашивает Холмс, сдаваясь. — Я — твое подсознание. Я то, что ты отвергаешь. Я — это ты, — прекратив улыбаться, говорит Джим. — Я так долго стремился найти человека, который был бы на меня столь сильно похож. Я нашел его… А он? Что делает он? — Я не собираюсь устраивать полемику с собственным разумом, Мориарти, — закатывает глаза Холмс. — Я хотя бы смирился с тем, что ты меня вечно преследуешь. — Ты преследуешь сам себя, — пожимает плечами Джим. — Только вот зачем? — хитро ухмыляется криминальный гений. — Не хочешь забыть? — Возможно, — отвечает Шерлок. — А зачем тебе меня не забывать? — продолжает гнуть свою линию Джим, пока Холмсу это не надоедает. Шерлок закрывает глаза, и, словно по команде, видение испаряется. Он остается один. Снова вспомнив тот взгляд Джима, детектив наконец понимает. Он сам боялся. Боялся своих чувств. *** Это сообщение так и останется в черновиках, ведь Шерлок знает, что оно не отправится. Абонент мертв. Но он не может не написать то, что чуть не сорвалось с его губ, когда он разговаривал с Джимом в Чертогах. «Miss you. SH»