Блаженное неведение

— Упал, — виновато улыбается Стайлз, поправляя бинт на голове. — Я бываю ужасно неуклюжим. Однажды споткнулся на ровном месте, а потом столько в гипсе проходил, что одна девчонка успела на нем Джоконду нарисовать. Питер вопросительно смотрит на Скотта, и тот кивает: — Акварелью. А потом бросает на Стайлза красноречивый взгляд, но Стайлз хмурится: рано. Питер еще не готов окунуться в ведро помоев под названием “Бикон-Хиллз и дерьмо, которое тут постоянно происходит”. Он всего пару месяцев здесь, он классный, и Стайлзу с ним классно. Если забыть о заблудшей волчице, именно Стайлза принявшей за свой сегодняшний обед. — О притолоку ударился, — говорит Стайлз, пока Питер рассматривает шишку на его лбу так, словно там рог какой растет. — У Дитона в клинике все такое низкое. — Зато ты — Леброн Джеймс, — хмыкает Питер. — Чувак, если хочешь что-то сказать, лучше скажи сразу. Моя мама вот не сказала папке в свое время, и в итоге он столько лет жил и не знал, что он самый счастливый человек на свете. Он широко улыбается и забрасывает в рот очередной пончик. Стайлз мог бы испортить его радужное настроение рассказом о фэйри, который чуть мозги из него не вытряс, если бы Скотт не подоспел вовремя, но еще рано. Пусть Питер еще немного поживет в блаженном неведении. — Что, скажешь, с велика упал, а потом собачка покусала? — спрашивает Питер, глядя, как стремительно пропитывается кровью повязка, которую миссис МакКол наложила Стайлзу на живот. Стайлз примерно так бы и соврал, разве что на месте собачки была бы бешеная лиса-убийца, но он не может произнести ни слова. Укус оборотеня-скорпиона — еще одного творения жутких докторов — горит и пульсирует, но помощь уже близко: Дитон сказал Скотту, чем можно снять боль, пока сам он готовит противоядие. — Мы проверили все аптеки, — врывается в клинику Скотт. — Препарат очень редкий, нигде нет. — Плохо дело, — говорит Дитон вполголоса, но Стайлз все равно слышит. — Его может сгубить даже не яд, а болевой шок. — И что нам делать? — отчаянно спрашивает Скотт, а потом у него трезвонит мобильный. — Это Питер. Ну что ему нужно, в такой-то момент? Скотт выбегает из клиники, Дитон возвращается в лабораторию, а Стайлз успевает только подумать, что Питер же был рядом еще минуту назад, как тот вновь оказывается перед глазами. — Похоже, у меня уже глюки начались из-за этого скорпиона, — находит в себе силы пробормотать Стайлз. — Скорпион? Ладно, потом про скорпиона, — хмурится Питер, вытаскивая из кармана шприц и ампулу с лекарством, сверяется с листком, который — Стайлз готов поклясться — все время был у Скотта, и довольно заявляет. — Два штата обежал, пока нашел. Будет больно. Хотя тебе и так больно. Значит, будет не больно. Совсем скоро. Зажмурься. И для остальных — у тебя просто волшебный иммунитет. И втыкает иглу Стайлзу в вену. — Правда, Скотт оборотень? Реальный, с зубами такой, с клыками? — выдает Питер. — Серьезно? — спрашивает Стайлз. — Я полчаса рассказывал тебе про всю ерунду, которая тут у нас творится, а тебя больше всего впечатлило, что Скотт оборотень? Ему самому не терпится подробнее узнать про то, насколько суперскорость — супер, но Питер спас ему жизнь, поэтому имеет право задавать сколько угодно вопросов, Стайлзу приходится потерпеть. — Ну… да, — немного подумав, отвечает Питер и оживляется снова. — А он не синий случайно? У нас в академии был один такой, внешне — зверюга зверюгой, тоже клыкастый, и лапищи — во! Милейшей души человек, доктор биофизики! А как обратится — синий! — Скотт не синий. В какой еще академии? В следующие полчаса Стайлз слушает рассказы о таких вещах, по сравнению с которыми все происходившее в Бикон-Хиллз — сказки для трехлеток. *** — Упал, — говорит Стайлз, когда Скотт замечает, что он без конца трет ушибленный затылок. Скотт вопросов не задает, верит на слово, и от этого безоговорочного доверия Стайлз противен сам себе. Но, в конце концов, рассказывать Скотту про мутантов — перебор, по крайней мере сейчас, пусть немного поживет в блаженном неведении. И уж тем более Стайлз не может рассказать ему, что Питер пусть и невероятно быстр, но над координацией движений ему еще работать и работать, особенно когда он пытается держать партнера на весу… Стайлз снова трет затылок и улыбается Скотту: да, психику лучшего друга нужно беречь.