***
Две недели назад.
POV Адам. — Слабак! Боишься воды! — Ничего я не боюсь! Хочешь, хоть сейчас до берега доплыву! — А давай. Я встал из-за стола. Мы с друзьями решили прокатиться, порыбачить, так сказать, а у меня жуткая боязнь океана. Подхожу к краю и сглатываю комок в горле. Прыгаю в воду, страх резко сковывает меня, и я не могу удержаться. Проплыв немного, чувствую, как погружаюсь в зубастую пасть океана. Друзья замечают меня, но я уже глубоко под водой и теряю сознание. Воздух выходит из меня. Чей-то огромный хвост показывается надо мной. Вот так я и умру — в животе какой-то рыбы. Вдруг нежное прикосновение и объятия. Кто-то или что-то подхватил меня. Вода выходит из меня, заставляя кашлять. Пытаюсь разглядеть моего спасителя. Тот испуганным зверьком разглядывает меня. Белоснежные волосы, такая же кожа и бледные тонкие губы. Приподнимаюсь и замечаю рыбий хвост, отползаю из последних сил. Существо разочарованно смотрит на меня. — Э-э-эд! — слышится приближающийся голос приятеля. Спаситель смотрит в ту сторону и кое-как возвращается в воду. — Стой, погоди! — подскакиваю, но в воде уже пропадает хвост. Пялюсь на воду. Померещилось, или нет? Но тот парень просто чудесен, кем бы он не был.***
Вечером этого же дня.
Мой дом рядом с океаном. Логика. Человек, который боится океана, живёт рядом с ним. Сегодня полнолуние и так волшебно. «Каждый пустяк тайну хранит, Манит к себе, как волшебный магнит. Разве не правда, что здесь скрывается целый мир?» До моего слуха доносится песня. Слова мне не знакомы, но мелодия очень красивая, хоть и грустная. Выйдя из дома, иду на источник звука. На огромном булыжнике я замечаю то самое существо, которое спасло меня. В свете луны оно ещё прекраснее. «Чувствую пульсацию твоих вен, Считываю гон в твоей голове. Твои губы шлют мне немой ответ, Боже, я прошу не включай рассвет.» Этот голос… ласкает слух, но если бы не эти грустные нотки в голосе. Нечто протягивает руку к луне. «Я как обычно, по привычке, Вспоминаю о тебе, О как красива луна… Как же быстро билось сердце моё, Когда рядом был… Навсегда я отдал половинку себя…» Я решаюсь сделать шаг и выйти из своего прикрытия. Существо замечает меня и спешит слезть с камня. — Стой! — хватаю эту недорыбу за руку, между пальцев замечаю перепонки. — Не бойся, я не причиню зла. Что-то кивает, и я усаживаюсь рядом. Тогда мы, кажется, проболтали всю ночь, но я даже и не помню, о чём… Тогда я так и не узнал его имени. Конец POV Адама.***
POV Сэм. — Ты тогда пел на булыжнике… — Это была молитва луне… Мы, тритоны и русалки, очень любим луну и даже почти боготворим её. Часто из-за нашего пения люди бросаются в океан и погибают. — Почему? — Не могут выдержать чистоту нашего пения. Ты меня тем и удивил, что из твоих ушей не пошла кровь. Вытащи меня. Адам повиновался, подхватил меня на руки и отнёс в комнату. Когда я высох, мой хвост стал ногами. — Ты предназначен мне судьбой, поэтому мой хвост стал ногами. Чтобы я отыскал тебя. — Сколько тебе лет? — Шестнадцать. — Совсем ещё ребенок ведь… Мне уже двадцать. — Два годика всего лишь подождать, — я улыбнулся. — А это нормально, что ты рыжиком становишься? Я встал с кровати и подошёл к зеркалу, и действительно. Я был весь в веснушках, зеленоглазым и рыжеволосым. Выглядел я довольно мило. Рост средний, худенькое, правда, тельце, но да ладно, откормлюсь.***
— Адам, не будь букой, а… — прохныкал. — Свалился ты на мою голову, — парень протянул мне сладости, и я с детской радостью умял их за обе щёки. — Я вот всё думаю. Если ты от жидкостей в русалку превращаешься, надеюсь, ты в процессе не станешь рыбой. — Как только не обозвал, — наигранно надулся, покраснев. — Нет, тритоном я становлюсь лишь от воды. От других жидкостей — нет. Мы с Адамом вместе уже два с чем-то года и он ко мне не притронулся, не считая поцелуев и объятий. Сейчас мы сидели на берегу, волны доставали до плавником, так что в человека я не превращался. Был закат. Небо окрасилось в оранжевый, жёлтый, розовый, а где-то уже и в сине-фиолетовый цвет. Крики чаек не резали слух. Нас не могли увидеть лишние глаза, хотя некоторые меня уже засекли, но сочли это за галлюцинацию. Сегодня важная ночь. Половое созревание у русалок и тритонов-омег происходит в день восемнадцатилетия, а не в четырнадцать лет, как у людей. Немного отодвигаюсь и успеваю обсохнуть в закатных лучах солнца. Я одеваюсь, а Адам берёт меня за руку, и мы идём домой. Заходим в спальню. Адам аккуратно укладывает меня на кровать, нависая сверху, от моего запаха, видимо, в его глазах горит огонёк желания. — Ты пахнешь океаном, рыбка. Очень тонкая шутка. Ха-ха, рыба-клоун сдохла бы от смеха. Фыркаю. Мои губы накрывают губы Адама, по телу разливается тепло. Он быстро стаскивает с меня одежду, покрывая тело поцелуями. Он прикусывает один из сосков, срывая с моих губ тихий стон. Шумно выдыхаю, когда он спускается ниже. Адам вводит в меня сразу два пальца, разведя мои ноги. Приятно, но дискомфортно. Через несколько минут привыкаю и постанываю в такт. Я нервно сглатываю, когда парень освобождает себя от одежды, и я вижу внушительных размеров орган. — Он… он не войдёт… — заикаясь, проговариваю я. — Русалочке стало страшно? Как мило. Не бойся. — Адам коротко целует меня в губы. Киваю головой и расслабляюсь, доверившись Адаму. Он растянул меня и подставил головку члена к сокращающемуся колечку мышц. Парень аккуратно толкнулся в меня, я зашипел от боли. Адам сделал ещё несколько таких же движений, и его член был полностью во мне. У меня снесло крышу от ощущения наполненности. Низ живота приятно тянуло, а мой собственный член пульсировал, требуя внимания и разрядки. — Просто скажи, когда можно будет. Я сделал глубоких вдох и выдох, словно находился в воде. Моё тело расслабилось, и я кивнул. Адам, получив сигнал, начал медленно двигаться. Каждое его движение отдавалось разрядом тока. Я, не стесняясь, стонал и царапал спину Адама, слушая его сбитое дыхание над ухом. Из-за неопытности я быстро кончил, запачкав свой торс. Адаму же потребовалось ещё несколько минут, чтобы излиться внутрь меня. Я почувствовал, как внутри меня разбухает узел, сцепляя нас с Адамом на ближайшие несколько часов. — Мило стонешь, русалочка. — Заткнись. — И я тебя люблю, Сэм. Адам поцеловал меня, и мы провалились в сон.