fire red, sky blue

- Ка­ково это - не ви­деть цве­тов? - Ху­ево. Чон­гук ни­как не мо­жет от­стать от не­го, на­до­едая каж­дый день ему с ту­пыми расс­про­сами. Чонгуку жутко интересно, каково это - жить в черно-белом мире, где у серого не пятьдесят оттенков, а гораздо больше. - Ну ты вот сов­сем-сов­сем не ви­дишь цве­тов? - Сов­сем. Сол­нце вы­соко под­нимается над го­родом, освещая улицы каменных джунглей и заставляя людей прятаться в тени. Чон­гук го­ворит, что сол­нце ярко-жел­то­го цве­та, а Юн­ги все равно не мо­жет по­нять. На­вер­ное, это... теп­лый цвет? Ведь от сол­нца идет теп­ло. Чон­гук го­ворит, что тра­ва на­чала зе­ленеть не­дав­но. Говорит, что каждую весну она зеленеет. Юн­ги это­го то­же не по­нима­ет, но наверное, это красивый цвет, потому что от травы пахнет приятно. - Хен, вче­ра был очень кра­сивый за­кат! Давай покажу, я сфоткал!... Чон­гук мгновенно за­тыка­ет­ся. Опять за­был. Но Юн­ги уже не оби­жа­ет­ся, лишь ус­та­ло взды­ха­ет, от­во­рачи­ва­ясь от млад­ше­го. По-больному ковыряют все и всегда, пусть даже и без злых умыслов. Некоторым просто невдомек, что парень не может порадоваться с ними, потому что застрял в мире из двух цветов. - Прос­ти, я не хо­тел. - Ни­чего, забей. Иной раз Юн­ги бе­рет дон­сэ­на с со­бой по ма­гази­нам, что­бы тот по­мог ему выб­рать ве­щи, потому что просить помощи у консультантов он устал, каждый раз сначала встречая непонимающие взгляды, а потом слыша в свой адрес: "Мне жаль", "Сочувствую", "Простите, я так сожалею". Ему не хочется показывать и открывать каждому свою слабость, не хочется видеть глаза, наполненные жалостью. - Ка­кого это цве­та? - Оранжевого. - Как апельсины? - Как апельсины. - А это? - Розовый. - А это? - Это се­рый. - Тот, который я вижу? - Да, тот, ко­торый ты видишь. И Юн­ги по­купа­ет се­бе неж­но-го­лубое паль­то. Несколько дней кряду он слышит от лю­дей комплименты по по­воду своего нового пальто и улы­ба­ет­ся в от­вет, бла­года­ря, по­ка од­нажды не слы­шит: "Юнги-оппа, го­лубой и прав­да идет те­бе". - Чон­гук?! - Хен, прос­ти! - млад­ший опас­ли­во пя­тит­ся на­зад, го­товясь к обо­рони­тель­ным дей­стви­ям. - Этот цвет прос­то очень идет те­бе, а ты бы ни за что не взял что-то кро­ме чер­но­го или бе­лого, я же знаю! Юн­ги сжи­ма­ет в ру­ках лям­ку бе­лос­нежно­го рюк­за­ка и очень сильно старается, чтобы не надавать люлей донсэну, обманувшего его. - Оно та­кого же цве­та, что и не­бо, хен. Мин под­ни­ма­ет гла­за на­верх и не ви­дит ни­чего, кро­ме се­рого. Но не­бо ему нра­вит­ся. В не­бе ле­та­ют сво­бод­ные пти­цы. Значит, цвет ему тоже понравился бы. Че­рез нес­коль­ко дней Чон­гук при­ходит к не­му до­мой с упа­ков­кой крас­ки для во­лос. Го­ворит, что это яр­ко-ры­жий и на­поми­на­ет цвет сол­нца, ког­да оно са­дит­ся. Юн­ги с тя­желым сер­дцем сог­ла­ша­ет­ся на уговоры, по­думав, что не­бо как ни кру­ти дол­жно со­четать­ся с сол­нцем. - Ну и? - Ты очень кра­сивый. Мин вы­тира­ет мок­рые во­лосы по­лотен­цем, опе­рев­шись пле­чом о двер­ной ко­сяк. Чон­гук смот­рит на не­го и не мо­жет сдер­жать улыб­ки. Хе­ну прав­да очень шло быть ры­жим, слов­но сол­нышко. Или кот. - Юнги? - М? - Ты очень красивый. - Ты это уже говорил, я знаю. - Хочу сказать еще раз. - Говори. - Ты очень красивый. У Мина в груди скребет, царапает ребра изнутри. Вроде щекотно, но в то же время больно. Как бы не умереть от этого. Донсэн кладет голову ему на колени, устраивается поудобнее и закрывает глаза, подставив солнцу лицо. В груди начинает скрести еще сильнее, кажется, Юнги скоро вытошнит собственными же органами. - Хен? - М? - Тебе очень идет рыжий. - Ты мне уже говорил. - А еще тебе очень идет голубой. - И это тоже. - А я говорил тебе, что люблю тебя? Нечто в груди потрошит легкие, сердце. Воздуха становится так катастрофически мало, а орган, качающий кровь, пропускает несколько ударов. - Не говорил. - Сказать еще раз? - Да. - Я люблю тебя. Теперь Юнги скупает в магазинах все цветное, громко спорит с продавцами, утверждая, что ему нужен мятный, а не бирюзовый, хотя сам ни черта не различает их. Он покупает розовую краску для волос для себя и фиолетовую Чонгуку, говоря, что они, вроде как, должны подходить друг к другу по цвету. И он все еще носит то нежно-голубое пальто, попросив младшего найти ему такой же рыжий свитер, какими были его волосы. - Чонгук? - М? - Я люблю тебя. - Ты мне этого никогда раньше не говорил. - А теперь говорю. И хочу сказать еще раз. - Говори. - Я люблю тебя, Чонгук.