Таверна "Что в глуши лесной"

1       — Эй, трактирщик! Тащи еще выпивку!       — Кончилась!       — Что? Друзья, вы это слышали? Ты видимо не понял нас. Нам нужен ром (хором)!       Прошло двенадцать лет.       Перевернуто несколько стульев и один стол. Кружки валяются где попало, в таверне полный бардак. Пианист лежит под роялем, скрипач сидит на стуле мордой в стол, а в руках у него сломанная скрипка и смычок. Одна барная стойка в идеальном состоянии.       Из гостевой комнаты выходит трактирщик, он же хозяин таверны — Йохан. Для своей работы он выглядит весьма необычно. Йохан не носил ни бороды, ни усов, всегда гладко выбрит, у него нет пивного живота, наоборот он был подтянут, на голове короткая стрижка. Одет всегда в белую рубаху с короткими рукавами, в коричневую кожаную жилетку и такие же штаны, а на ногах кожаные сапоги. На лицо немного худощав, чаще бывает с серьезным видом, но стоит с ним заговорить и сразу его глаза засверкают, а физиономия становится доброй и приятной. Выглядит он, довольно, молодо, не смотря на свои сорок лет.       — Вставай пьянь! Скоро сюда придут гости, а здесь грязно, как в ваших душах! — закричал Йохан, пиная пианиста и скрипача.       Таверна Йохану досталась очень большим трудом. Раньше это был дешевый трактир на перекрестье дорог к разным городам Франции, где путники могли только выпить пива, поесть и отправиться в путь дорогу. Посетителей было мало, да и выглядело заведение очень скудно. Но однажды на кануне нового года в трактир пришла группа мужиков, видимо, путники случайно попали в такой праздничный день к трактирщику. Хозяин трактира не привык и не ожидал такого количества людей у себя, вот и кончилась у него выпивка для них. Ну, мужики и разгромили здание, за то, что трактирщик испортил им праздник, а его самого убили. Позже, через это заброшенное здание проложили дорогу. Тут Йохан и увидел в первый раз эту рухлядь и решил сам отстроить ее. Так появилась таверна «Что в глуши лесной».       — Йохан, будет тебе! Как голова-то раскалывается! — хриплым голосом, с похмелья простонал скрипач — Патрик.       — Как ей не болеть после того, как ты надрался как свинья, так еще и подрался с Джозефом. А все из-за чего? Из-за какого-то там Моцарта, — упрекал его Йохан.       — Если надо будет — Патрик встал во весь рост и тыча смычком в Йохана продолжил — я и тебе разобью скрипку об голову. Моцарт был великим музыкантом и никто не смеет называть его дилетантом!       — Дилетант! — прохрипел пьяным голосом Джозеф.       — Заткнись, чертов Француз или я снова разобью…       — Было бы что разбивать, Патрик, — усмехнулся Йохан. — На чем теперь играть будешь? Свой инструмент ты уже испортил. Благо рояль в порядке. Хоть Джозеф сможет развлечь посетителей.       — Сегодня же поеду в ближайший город за скрипкой.       — Вот тебе деньги на нее. Но сначала нужно тут все убрать и навести чистоту. Ведь скоро сюда приедут гости!

2       Через несколько дней гости начали пребывать. Таверна Йохана была очень популярна среди путников и очень часто здесь отмечали всяческие праздники. Из-за удобного расположения сюда часто ходили ночевать и купцы, и солдаты, и редко, но все же, даже графы, проезжая мимо, были не прочь заглянуть. Но на этот раз картина была самая обыкновенная. Пришли несколько путников и группа молодых людей, отмечавших день рождения своего товарища. Естественно, что они напились вдоволь. Йохан любил угощать именинников. Но данная доброта имела свои пагубные последствия. Наш именинник напился так, что стал приставать к жене Йохана и затащил ее в свою комнату, которую снял для ночлега. Муж, поскольку привык к данным инцидентам, взял из-под барной стойки мушкет и пошел за ними. Зайдя в комнату он увидел, что жена его почти раздетая уже не может сопротивляться извращенцу. Ну, тут Йохан и выстрелил ему в спину из мушкета. Звук выстрела заглушил громкий гул из зала.       — А ты, потаскушка, — обращался Йохан к своей любимой жене, — живо в зал, и чтобы больше такого я не видел!       — Йохан, милый мой… — падая на колени с умоляющем лицом пыталась объяснить мужу.       — Ничего не хочу знать! Живо в зал! Пошла! — строго произнес Йохан.       Агнис тут же послушалась и ушла дальше обслуживать дорогих гостей. В это время Йохан избавлялся от трупа, выкинув из окна тело на задний двор. Затем вышел из таверны взял лопату и закопал его.       — Эх, какой раз уже… — с тяжелым вздохом прошептал себе под нос Йохан. — Девятый, десятый? Уже давно сбился со счета, — вернулся обратно в таверну.       Вернувшись к барной стойке, Йохан увидел гостя, который все ждал того, кто нальет ему выпить. А друзья именинника ушли из таверны довольные так и не заметив, что их стало на одного меньше.       — Чего желаете, любезнейший? — протирая стакан спросил Йохан гостя.       — Пива, сеньор, — с большой досадой произнес гость.       — Покрепче? — уточнил Йохан.       — Самого крепкого и вкусного пожалуйста, — все досаднее говорил гость.       — Лучшего вы нигде не найдете, — наливая с улыбкой сказал Йохан и поставил кружку на стол.       Гостем был молодой парень лет девятнадцати. По виду он был похож на барона, однако одежда была с пятнами грязи и слегка потрепана. Подле него стояла трость, а на поясе криво висела рапира. Лицо у него было опечалено, взгляд был полон безнадежности. Вид его был очень жалок, а Йохан, как добрый души человек и трактирщик, не смог удержаться:       — Что за горе ты пришел сюда запивать? — спросил Йохан.       Гость поднял свои серые, обветренные глаза, глазные яблоки были слегка залиты кровью. Он посмотрел на Йохана, затем бросил взгляд на кружку с пивом, обхватывая ее двумя руками.       — Смерть, — безо всяких чувств сказал гость.       — И как звали человека?       — Франт.       — Кем он был тебе?       — Им был я.       — Это как?       — Я не хочу об этом говорить. И какое ваше дело до меня? — Франт отрезал фразу, готовясь уйти.       — Ты прав, никакого дела, но мне, старику Йохану, ты можешь рассказать, — по-доброму произнес Йохан. — То, что сказано в таверне, тут и остается. Тебе нечего бояться.       Франт снова посмотрел на Йохана и, после небольшой паузы, уселся на стул. Трактирщик налил еще одну кружку пива со словами: «За счет заведения». В таверне стоял громкий гул и смех.       — Мерси, сеньор.       — Зови меня Йохан.       — Хорошо, Йохан.       — Так что это значит, ты был Франтом, а теперь?       — Никто. Умерла моя честь, мой титул, моя жизнь, а вместе с ними и мое имя.       — Как же это произошло? — спросил Йохан, наливая очередную кружку пива.       — Я был бароном, мой отец графом. После его смерти я должен был получить от него наследство, но я был жутко влюблен в дочь одного графа, который был другом моего отца. Я увидел ее на свадебной церемонии. Она выходила замуж за состоятельного герцога и вместе с ним ей отдали половину его владений.       — Удачная сделка. — с издевкой сказал Йохан.       — Это только половина ее удачи. Мы встретились взглядом и влюбились друг в друга. Во время танца, мы условились встретиться в месте, где смогли бы уединится и встретились. Но герцог заметил нас и застукал. Я же в гневе нашел смелость вызвать его на дуэль. Узнав о моей выходке, отец заявил, что-либо я отказываюсь от дуэли, либо я больше не сын и могу не рассчитывать на наследство и убираться из дома.       — Но ведь ты был единственным наследником, разве он посмел тебя выгонять?       — Посмел, моя мать была беременна. Мой отец, почему-то, был уверен, что будет сын. От своих слов я не отказался и пришел на дуэль. Нам выдали пистолеты, мы разошлись и по сигналу, развернувшись, почти сразу, я выстрелил. Герцог пал мгновенно. Я попал прямо в голову.       — Ох! Да вы стрелок! — стуча по плечу Франта, похвалил его Йохан.       — Нет. Я впервые в жизни держал пистолет в руках.       — Тогда огромный везунчик.       На лице Франта промелькнула улыбка.       — Может и так. Но, когда я сообщил лично об этом своей возлюбленной, она призналась, что лишь использовала меня. Она была беременна от него и по договоренности, при его смерти и ее беременности, получит в наследство всё. В тот момент я готов был убить и ее, но сдержался и просто молча ушел. Вернувшись домой я собрал свои вещи, взял деньги сколько смог запихнуть по карманам и покинул дом. И вот как год скитаюсь по Франции. Дай бог еще хватит денег на два месяца.       — Вот это история! Давно таких не слышал в своей таверне. Бабы…сколько бед приносила их ослепительная красота.        — Налейте еще, сеньор, — уже более бодро попросил Франт.       — Может тогда вина, в честь такой истории?       — Не откажусь.       — Пожалуйста, Бордо! — с гордостью сказал Йохна, наливая вино в стакан. — Я тоже с тобой выпью Франт. Ну, за то, чтобы ни одна хитрая лиса больше не смогла нас обдурить.       — Точно подмечено.       — Слушай, — выпив стакан с вином, сказал Йохан, — так ты оставайся у меня, будешь в таверне жить, а в взамен — следить за ней, помогать по хозяйству. Вон видишь скрипача? — Йохан указал пальцем на Патрика. — Это Патрик, дезертировал из Англии во время войны с Францией. Однажды зашел так же как и ты сюда. Остался вот. Развлекает гостей со своей скрипкой. А пианист — Джозеф, просто лишился семьи и так же случайно забрел сюда.       — А та красавица в симпатичном фартучке?       — Губу сильно не раскатывай. Это жена моя, — шутливо отметил Йохан.       — Прости, не знал. Хватит с меня чужих жен, — с ухмылкой сказал Франт. — А попала она к тебе так же?       — Она сама из какой-то деревни, даже не помню и названия если честно. Ее дом сгорел, а жить с родителями у подруг и друзей она не смогла, вот и сбежала из дома. Увидел я ее лежащую без сознания у дороги возле моей таверны, вся потрепанная, грязная, воняет хуже чем навоз. Занес ее внутрь, привел в чувство, дал поесть, помыться и привести себя в порядок. Как увидел ее чистую, опрятную, так и заиграло что-то в сердце. Так и полюбили друг друга, она за то, что я ее приютил, и я за то, что ее отмыл, — со смехом сказал Йохан, — а главное поняли друг друга без всяких там признаний и красивых слов. Так что оставайся мой друг, кто знает зачем тебя бог послал ко мне.

3       Гостей в таверне становится все меньше и меньше. Йохан замечает одного человека в грязном, помятом, синем мундире, с мушкетом, опирающимся об стол дулом вверх. Таинственный гость был незаметен, но одновременно выделялся на фоне других гостей. Однако черты его лица были далеко не похожи на французские. Он сидел смотря в пустую кружку почти не двигаясь, как будто погруженный глубоко в себя.       — Спасибо, Йохан, за предложение, но я переночую у тебя и пойду дальше в сторону России. Говорят Наполеон почти дошел до границ города Смоленска. Пойду возвращать себе свое Имя.       После этой фразы звучит колокольчик над дверью и в таверну входят несколько людей в синих мундирах, с мушкетами за спиной и шпагами на поясе. Они занимают стол рядом с таинственным гостем, слышится дружный хохот вновь прибывших солдат. Йохан и Франт обращают на них внимание. В особенности Франт.       — Слава Наполеону! Герою Франции! Ура, Ура, Ура! — хором ликуют солдаты. — Ни Австрия, ни Пруссия и уж тем более Россия не сможет остановить великую французскую армию! Скоро все будут говорить по-французски. Таинственный гость по-прежнему был непоколебим. Он все так же продолжал смотреть на свою пустую кружку и даже не попросил налить еще.       — Армия Франции почти достигла Смоленска, а это значит скоро и над Москвой будет сиять наше знамя. После этих слов таинственный гость протянул руку к своему мушкету, но потом остановился. Тут Йохану все стало понятно кто он.       — Трактирщик, налей нам вина, да не прогадай с выбором!       — Сколько вас?       — Пятеро!       — Будет сделано господа! — Йохан налил пять больших кубков вина и отнес их солдатам, встав спиной к таинственному гостю. — Значит говорите Франция достигла границы России?       — Так точно! Думаем еще месяц и Москва будет нашей!       — Что же, война дело великое, — Йохан развернулся к таинственному гостю и прошептал, — Дезертирство — штука серьезная, не стоит вам сидеть близко к ним.       — Без вас разберусь, — ответил гость. Йохан ушел обратно за барную стойку. Пройдя он заметил одного сильно напившегося громилу.       — Пойду спрошу у солдат как найти мне Наполеона и завтра сразу же в путь, — возбужденно сказал Франт.       — Стоп! — Йохан схватил его за руку. — Сейчас будет кое-что поинтереснее. Внезапно из-за стола встает сильно надравшийся громила, пьяной походкой подсаживается к таинственному гостю и замечает у него сумку для гранат.       — Что гренадер да? А ну, солдатик, покажи гранату! — громила схватил его за мундир.       — Пошел от меня вонючий скот! — отталкивает громилу от себя таинственный гость.       Между ними завязалась драка. Громила набросился на гостя с кулаком, но тот ловко увернулся от удара и хорошенько дал пьянице под дых, затем выпрямил его перед собой и врезал по морде. Последним удар последовал ногой в живот, громила впечатался в стену и упал без сознания. Наш удалой боец направился к выходу.       — Ха-ха! Видели как он его сделал! — закричал с восхищением один из французских солдат.       — Да! Это было мощно! Постой же, солдатик, — кричал Йохан гостю. — Зачем уходить? Подойди же ко мне я угощу тебя славным вином как победителя.       — Угостишь говоришь. Ну, хорошо, — гость подходит к трактирщику и присаживается рядом с Франтом.       — Вот держи боец, заслужил, — сказал Йохан, налив ему вино в кубок.       — Солдатик, расскажи мне про Наполеона и войну, это правда, что войска почти у границы России?       — Он тебе мало что расскажет, — подметил Йохан.       — Почему это? — спросил Франт.       — Он пришел с той стороны арены.       — Что это значит Йохан?       — Давайте пройдем лучше в гостевую комнату и там спокойно поговорим, без всяких лишних ушей.       — Но Йохан… — Возмутился Франт       — Я сказал пошли! Они зашли в одну из гостевых комнат, там стояла кровать в уголке комнаты и маленький круглый столик с тремя стульями. Присев на них, они продолжили разговор.       — Так что это значит Йохан? — спросил Франт.       — Он русский дезертир, тупая ты башка. Хотя его французский просто великолепен. Как твое имя?       — Благодарю. Меня зовут Андрей, — опрокинул взгляд на Франта и Йохана. В его глазах была глубокая пустота, как в той кружке, в которую он смотрел. В них не было видно жизни, как будто смотришь в глаза трупу. Во взгляде его чувствовался сильный холод, холод аж до самых мурашек.       — С какого сражения вы дезертировали? — поинтересовался Йохан.       — Бородино.

4       Андрей стоял на ночном посту возле моста через реку Война. По ту сторону реки стояла армия Наполеона. Покинув свой пост ночью, он убежал в соседнее село к своей возлюбленной. Не заметив, как наступил рассвет, бой уже закончился и армия Кутузова начала отступление. По мере отступления один из полковников зашел к той самой девушке, к которой пошел Андрей и застукал их вместе, за что Андрей был расстрелян за невыполнение приказа быть в патруле. Но судьба распорядилась иначе. Андрей выжил и на следующее утро после расстрела очнулся, но возвращаться уже не было смысла, ведь он потерял уже свое доброе имя, честь и звание солдата. Андрей был мертв для этого мира, а его семья погибла в Смоленске. Он взял с мертвого французского солдата мундир, надел его на себя и отправился во Францию, доживать свою никчемную и бессмысленную жизнь.       — Так значит Наполеон уже почти у Москвы? — спросил Фрнат.       — Что если я скажу тебе, что эта мелкая шавка уже в Москве? — со злобой отрезал фразу Андрей.       — Значит все кончено. Россия скоро будет под знаменем Франции! — с огромной радостью закричал Франт.       — Закрой свой рот, щенок! — Андрей взялся за свой мушкет и направил штык-нож на Франта. Тот достал свою рапиру из ножен и направил наконечник на горло Андрея.       — Постойте господа, не нужно горячиться, — вмешался Йохан, — война, теперь, далеко не ваше дело. Не стоит проливать лишнюю кровь.       — Кровь француза не может быть лишней, — с оскалом, сквозь зубы прорычал Андрей.       — То же самое и могу сказать о Русских, — Ответил Франт.       — Если бы не этот старикан, — Андрей взглядом показал на Йохана, — то я бы прикончил тебя на месте.       — Хватит, успокойтесь, дышите глубже и сядьте, господа, — успокаивал их Йохан.       Андрей и Франт сели опустив свое оружие и положив его на место.       — Ты серьезно думаешь, что Россия так просто сдастся? Будет тебе известно мы переживали времена и пострашнее Наполеона. Он всего лишь одна из мелких крошек хлеба, которую мы сметём рукой со стола, — огрызался Андрей на Франта.       — Битва при Аустерлице, вход французских войск в Москву показывают обратное, — ответил Франт.       — Знаешь одну поговорку: «поживем — увидим».       — Довольно! А то перебьете друг друга тут. Я больше не потерплю кровопролития у себя в таверне, — со всей строгостью заявил Йохан. — К войне вы больше не причастны Андрей, а ты Франт никогда и не был на войне и ничего о ней не знаешь, так что молчи.       — А что ты можешь знать о войне Йохан? — резко спросил Франт.       Йохан помрачнел. Никто, даже его жена, никогда не видели такой бледности на его лице. Глаза его немного дергались, все его лицо отражала огромный ужас и было похоже на саму смерть.       — Я был в сражении под Аустерлицем, — мрачно ответил Йохан.       — Так вы с Австро-Венгрии. Были на поле боя? — поинтересовался Андрей.       — Нет, хуже. Я был медиком, видел и делал кое-что похуже. Я видел, как молодые парни лишаются своих конечностей, собственно я их и отрезал. Я слышал стоны и ор, которые были в два раза громче пушечного залпа. Люди умирали прямо у меня на руках от нехватки и заражения крови. Говорят на поле боя творятся ужасные вещи, но поверьте, то, что происходит за кулисами театра войны ничуть не лучше. А все почему? Потому что один человек захотел побольше власти? — все громче говорил Йохан. — С каких пор один человек решает судьбу сотни тысяч людей? Почему не ему отрубают руки и ноги. Почему не он должен умереть за свои идеи? Я не принимаю ни сторону Наполеона, ни сторону России. Я просто против войны! — поступила небольшая, неловкая пауза. — Я принесу еще выпить, а вы не перебейте друг друга.

5       Йохан вышел. В комнате продолжалась неловкая пауза. Франт и Андрей даже глазом не посмотрели друг на друга.       — Старик, черт побери, прав, — внезапно начал Андрей.       — Да… А я еще хотел пойти на службу к Наполеону, — сказал Франт.       — Зачем тебе идти на службу?       — Возвращать свое доброе имя и начать свою жизнь по новой.       — Какой вздор! — усмехнувшись сказал Андрей. — На войне ты только лишишься своих конечностей. Кому нужно будет твое имя, когда тебе отрубят ногу?       — Напротив, имя значит очень многое, — гордо ответил Франт. — С него все и начинается. Люди даже не представляют насколько они становятся богатыми, когда их родители при рождении даруют им имя. Благодаря имени мы можем жить вечно, о нас будут помнить многие поколения. Благодаря имени мы можем ассоциироваться с чем-то великим, как Исаак, Леонардо…       Тут внезапно в комнату входит Йохан с тремя кружками пива и ненароком перебивает речь Франта.       — Вольфганг. Патрик готов убить, если кто-то попытается сказать что-то плохое в адрес этого композитора, — с ухмылкой сказал Йохан и сел за стол.       — Именно! Сначала нужно заслужить то, что нам дано с детства. Тогда, и только тогда можно думать о своих благах.       — А ты не такой уж и сопляк каким казался, Франт, — Андрей подобрел в лице, — но знай, что на войне славу, звание и почет заслуживают только знатные дворяне и полководцы. Такому сброду как ты нечем будет нажиться, кроме как кровью солдат, жестокости и бесчеловечности.       — А ты много знаешь о моей жизни? — отрезал Франт.       — Я вижу тебя на сквозь, мальчик. Ты одет и говоришь как дворянин, но давно им не являешься. Дай угадаю, тебя выгнали из дома из-за того, что ты убил кого-то на дуэли?       Франт откинулся на спинку стула.       — Я прав. Видимо это был очень знатный человек. А все из-за бабы… Ты хотел отстоять ее честь кровью, у тебя не получилось. Теперь кровью ты желаешь возвратить себе имя. Задумайся, — Андрей допил пиво.       Франт промолчал. Ему конечно было что сказать, но он понимал, что это будет бесконечный спор, а этого ему хотелось сейчас меньше всего.       — Йохан, а что ты имел ввиду, когда говорил, что больше не потерпишь крови у себя в таверне? — так неожиданно спросил Андрей.       — Ах, это. Да бывали у меня случаи. На заднем дворе уже места под землей для трупов почти не осталось, — совершенно буднично сказал Йохан       Тут Андрей потихоньку начал тянуться к мушкету.       — Да бросьте, милейший, — заметя руку Андрея тянущуюся к оружию сказал Йохан. — У вас на все одно решение. Чуть что, сразу за мушкеты тянутся. Там закопаны те, кто домогался до моей жены и угрожал моей таверне. А они обе дороги. Вас то мне зачем убивать? — Андрей успокоился.       — А ты не пальцем деланный, Йохан, — сказал Андрей.       — Да. Сколько раз я уже должен был умереть, защищая свою женушку и таверну, — ностальгировал Йохан. — А ведь как иначе? Это заведение дело всей моей жизни. Через мою таверну прошло столько историй, людей, различных комедий и трагедий. А Агнис я просто люблю. Как можно оставить это все без защиты. Я жизни никогда не жалел и часто ставил ее под угрозой смерти.       — В этом то и сущность всех великих людей, — перебил его Франт. — Они не живут, они умирают во имя своей цели, мечты, вкладывая туда частицу своей души. Именно поэтому они остаются бессмертными в своих творениях.       — Так выпьем же за великих людей! — громко объявил Андрей. Только они поставили свои стаканы, как в комнату воровалась Агнис.

6       — Йохан, там солдаты разбушевались! — испуганно кричала Агнис       — Каналья! Что на этот раз? — Йохан резко выбежал в зал, Франт и Андрей последовали за ним.       Двое солдат вырывались из рук своих товарищей, готовые убить друг друга. Один стоял между ними, разделяя их руками. Выяснилось, что все началось с того момента, как Агнис принесла им еще выпить и поесть. Один из солдат схватил ее за задницу, а второй врезал ему, пытаясь защитить женщину. Ну вот их и начали разнимать. Как раз эти двое очень хорошенько выпили. Йохан стал подходить к ним, чтобы успокоить бойцов, но они никого больше не видели вокруг. Смотрели только друг на друга. Йохан уже подошел на место солдата, который стоял между ними как один из тех кого держали, рукой дотянулся до штык ножа и казалось пырнул своего противника, но лезвие вошло в живот Йохана. Агнис закричала от страха.       Андрей тут же взялся за свой мушкет и выстрелил в убийцу Йохана. Солдаты взялись за свое оружие. Франт достал из ножен свою рапиру.       — Стойте! Йохан! — закричала Агнис и все замерли. Она упала к своему мужу, оторвала кусок ткани со своего фартука и закрыла им рану. В зале стояла гробовая тишина. — Нет. Не умирай, милый. Прошу тебя, — Агнис начала плакать.       — Есть врач в этой таверне?! Кто-нибудь! — кричал Франт.       — Только Йохан, — обычным голосом произнес Андрей. Все убрали свои ружья.       — До города идти за врачом далеко, даже на лошади. Он умрет пока доктор доедет сюда, — сказал один из французских солдат.       — Все равно, надо попробовать, живо в ближайший город! — приказал солдату Андрей. Тот выбежал из таверны и ускакал на коне.       — Агнис, — прошептал Йохан и она поднесла к нему голову, — я умираю…       — Нет, не говори так, — все не успокаивалась жена.       — Я люблю тебя, Агнис и умираю во имя тебя и за свою таверну «Что в глуши лесной».       Йохан умер. Все мужчины склонили голову перед ним. Агнис, Патрик, Джозефф, Андрей и Франт похоронили его возле таверны, воздвигли ему небольшой памятник и обязались следить за его заведением. Каждый кто проезжал мимо помнил Йохана и спрашивал, что с ним случилось, и каждый знал эту историю. Он умер оставив после себя свою память в виде таверны «Что в глуши лесной» — место, где обрели свой дом многие люди, но навсегда остались в нем жить Агнис, Патрик, Джозеф, Франт и Андрей.