Жить под крышей

— Жить под крышей — так романтично, — сказала она, выглядывая в окно, — ты, как будто, птица, свившая здесь гнездо. Можно в любой момент взмахнуть крыльями, спорхнуть вниз с карниза, полететь над домами… Стоявшая рядом хозяйка посмотрела на нас с легким удивлением, но смолчала. Я кивнул, улыбнувшись: — Отсюда правда прекрасный вид. А у окна широкий подоконник. Она тут же подхватила мою мысль: — Да, представляешь, как было бы уютно сидеть на нем в дождь и наблюдать за ребятней, прыгающей по лужам? Соседки поспешно снимают белье и смотрят на нас с удивлением, а мы считаем прохожих с красными зонтами. — Может здесь и останемся? Ее лицо озарила счастливая улыбка. Она подбежала ко мне и крепко обняла, поцеловав в щеку. — Спасибо, Рей. Это будет лучшее лето с тобой, а значит лучшее вообще. Никогда не мог с ней спорить, да и не хотелось, разве что когда-то давно, в другой жизни. Я знал, что здесь будет тесно, а хозяйка просит за комнату больше, чем позволяют приличия. Но эта каморка на мансарде станет нашим домом на ближайшие месяцы. Потому что здесь мы будем счастливы. Заплатив хозяйке за три месяца вперед и приняв у нее ключ, я спустился вниз за багажом по старой винтовой лестнице — первому, что впечатлило Илсе сразу после входа в подъезд. Вещей у нас было не много. Небольшой чемодан вмещал в себя только то, что, действительно, могло пригодиться. Илсе никогда не носила десятки нарядов, она отлично смотрелась даже в одном платье, подчеркивая его, то стеклянными бусами с серебряными браслетами, то фетровой шляпкой с плотной накидкой, а подчас просто своей улыбкой. Мне же вообще хватало одних штанов и рубашки. Несмотря на безусловную красоту, высокие, но узкие ступеньки кованой лестницы не самое удобное изобретение для перетаскивания чемодана. Поэтому я просто нес его в руках, приподняв над перилами. Добравшись до седьмого этажа, я втащил его в нашу комнату и заперев за собой дверь огляделся. Кровать, нужно отдать ей должное, стояла прямо перед окном, занимая половину комнаты и все пространство от стены до стены, подоконник служил, по всей видимости, столом. Вот только Илсе здесь не было. Из комнаты вело три двери, одна назад на узкую лестничную клетку, другая в крохотную ванную, третья в миниатюрную кухню, так что выбор был не велик. Для приличия постучав в дверь ванной комнаты и не услышав ответа, я аккуратно открыл ее. Ванной здесь собственно не было, как впрочем и раковины. Только небольшой душ, примыкающий вплотную к унитазу. Два человека поместились бы здесь, хоть и с трудом, но сейчас я был один. Выйдя из ванной, увы, но название уже приклеилось, я машинально прикрыл за собой дверь и отправился на кухню. Та лишь немногим выигрывала у ванной в размере, зато здесь была раковина. А кроме нее холодильник, тумбочка и даже небольшая газовая плита с духовым шкафом — нужно будет уговорить Илсе испечь яблочный пирог. Все перечисленное богатство стояло у одной стены, вдоль другой можно было свободно ходить, и это было уже не плохо. На дальней стене, напротив входа было окно, которое частично перегораживала металлическая лестница на крышу. Люк был открыт, так что я не раздумывая полез наверх. Резкий порыв ветра ударил в спину, бросив волосы в лицо. Состричь бы — мешают, но ей нравятся. Повернувшись, увидел ее. Она стояла почти на самом краю крыши и смотрела вниз, легонько покачиваясь в такт ветру. Если бы я не был давно знаком с Илсе, наверняка бы испугался, подбежал бы, прижал к себе, отводя от края и говоря какие-то глупости. Но я знал, что она не упадет, поэтому спокойно подошел и встал рядом, покачиваясь в такт вместе с ней. — Если кто-нибудь нас заметит, наверняка решит, что двое сумасшедших и безнадежно влюбленных решили прыгнуть вниз с крыши. — А разве это не так, Рей? После этих слов она взяла меня за руку, и мы вместе шагнули вниз. Ветер тут же подхватил нас, приняв в свои объятья, и понес над городом, поднимая все выше и выше. Под нами проносились черепичные крыши домов и шпили дворцов, широкие площади и узкие улицы, парки и сады. Люди внизу были мелкими точками, движущимися в потоке огней от машин. Я думал, что нас вряд ли видят — Илсе редко любила привлекать внимание. Считал, что все равно кто-то заметит — она не удержится от того, чтобы не приземлиться на крышу какого-нибудь храма. Знал, что стоит отпустить ее руку и я упаду. Был уверен, что не отпустил бы ни за что, даже умей я летать сам. Сквозь шум ветра, я прокричал Илсе: — А ты была права! — В чем именно? — Жить под крышей — это романтично! Илсе засмеялась, и я засмеялся вместе с ней. Солнце висело низко и светило нам в лицо — день клонился к закату. Но наше лето только начиналось.