Извращенка

Маяк, где обосновалась на временное житие Яшма, стоял у самого моря, высился на много метров, не был старым, но и новизной не благоухал. Все эти факты несли за собой и соответствующие последствия. Например, близость моря давала постоянный гул и шум от бьющихся о камни волн, и эти звуки настолько вплетались в тишину, что иногда вообще забывалось, а каково это - не слышать постоянно этот рокот? Во-вторых, высота маяка и само его устройство обеспечивали постоянные сквозняки, образованные всеми ветрами, что шли от моря и к морю, сталкиваясь и впитывая влагу волн. Ну и, наконец, сама суть маяка такова, что внутри особенно-то и не поживешь на широкую ногу: места мало, да и планировка оставляет желать лучшего. Но Ляпис лучшего и не желала. С первой ночи, проведенной тут с Джаспер, она твердо решила остаться. Да, Перидот бушевала, Самоцветы смотрели на нее, как на безумную - никто не доверял как маяку, так и самой Яшме. Одна лишь Гарнет, правда, загадочно улыбалась, конечно же, прекрасно понимая причину таких отношений - ей ли не знать. Но, возвращаясь к самому этому новому обиталищу, стоило сказать, что диван здесь был ужасающе, катастрофически узким и маленьким. Сначала Ляпис было жалко Яшму - та, если ложилась, помещалась ровно на три четверти, и ноги приходилось ей класть на стул. А после нескольких ночей Ляпис поняла, что вдвоем на нем лежать - и тем более, заниматься всякими прочими лежачими вещами - просто дико неудобно. Но были и плюсы. Например, сегодня. Девушку разбудил не рассвет и не тепло солнечных лучей, а раздавшийся на весь пляж низкий, долгий гудок огромного парохода, прорывающего вдали. Слона никогда она вживую не слышала, но, по словам Стивена, именно так трубят эти большие животные. К слову о больших животных... Разбуженная Ляпис зажмурилась, жалобно простонала и хотела перевернуться на другой бок, но - увы. Сделав пару попыток, самоцвет обнаружила себя намертво придавленной к спинке дивана огромной рукой Яшмы. Та, поистине как слон, высилась горой и смачно, рычаще храпела. Девушка закатила глаза и издевательски-громко вздохнула. Потом уложила руку на локоть Джаспер, пытаясь отодвинуть, приложила все усилия, но мускулистая лапа даже не дрогнула. Тогда, сдавшись, Ляпис вытянулась, с трудом достав из-под себя вторую руку и, зажав ладошку между бедер, ткнулась носом в плечо Яшмы. Та пахла тепло, уютно и как-то... Сильно. Сильно в плане физической силы, даже ее аромат не был похож ни на один из других во всем белом свете. Ляпис коснулась губами золотистой кожи. Легонько, нежно чмокнула, потом вытянула кончик языка и лизнула округлое плечо. То было горячим, широким, и вся Яшма такая могучая... Ляпис прикрыла глаза, из-под дрожащих ресниц разглядывая свою любовницу. Их одеяло уже давно слетело на пол, и если сама девушка спала в майке, то тело Джаспер, абсолютно обнаженное и при этом парадоксально жаркое, так и притягивали взор. Она вся была опутана своими буйными белыми волосами, парочка локонов лежала на груди, прикрывая темно-розовые соски. Ляпис томно выдохнула и обхватила обеими руками руку Яшмы, а потом, постаравшись, оплела ее и ногами, закинув одну. Теперь огромная горячая ладонь поместилась как раз меж стройных бедер, где чувствительная кожа сразу же ощутила каждый изгиб чужой конечности. Нервно облизнувшись, Ляпис припала губами вновь к плечу и стала осыпать его медленными поцелуями, прикусывая и зализывая. Мысли, одна жарче другой, запорхали в голове при этих простых действиях. Руки Джаспер Ляпис любила. Причем нет, не в переносном смысле. Вернее, это Джаспер любила. Ее. Руками. - Яшма, мр... - тихий шепот на самое ухо. Ляпис коснулась его губами, дотянувшись, и прикусила, а ее маленькая ладошка коснулась груди Джаспер. Такой теплой, могучей и широкой груди воина... Ляпис закусила губу и дотронулась до соска, провела по нему, потом приподняла немного большую сиську и вслух выдохнула. Все это время она безотчетно ерзала, неспешно, но все более ритмично потираясь внутренней стороной бедер о грубоватую ладонь. Теперь же она стиснула обнаженную грудь Яшмы, и вдруг костяшки горячей руки впились прямо в маленькую горячую промежность. Ляпис хрипло жалобно простонала, чуть дернулась, но сделала лишь хуже: теперь она совсем лежала киской на сжатой в кулак кисти. Она часто задышала, пытаясь соскользнуть и так и эдак, но Яшма плотно вжимала ее в диван. С тихим стоном девушка содрогнулась и начала тереться о чужую руку, ощущая, как трусики врезаются в уже влажную промежность, очерчивая половые губки, как мозолистые костяшки от трения возбуждают набухший клитор. Так долго терпеть и ничего с собой не делать Ляпис просто не смогла и, чтоб заткнуть себе рот, вобрала в губы темный сосок Яшмы, прикусывая его и шлепая по нему влажным языком. Та всхрапнула и потянулась, но глаз не открыла. От этого Ляпис ощутила себя полной озабоченной, в то же время безмятежность любовницы возбудила донельзя. Причмокивая и сминая большую грудь, она второй рукой стиснула свою, потирая в пальцах зажатый сосочек, а потом, всхлипывая от возбуждения, скользнула ладонью вниз. Дрожащими пальцами Ляпис нашла средний палец Яшмы, трепетно его огладила и, вся зардевшаяся от стыда, выпрямила его. Теперь осталось лишь приподнять бедра... Судорожный всхлип, дрожащие ноги. Она протолкнула большой толстый палец себе в щелку, и все в животе скрутило от пронзившего удовольствия. Не просто мокрая, а текущая каплями смазки киска сразу же сделала "игрушку" влажной и скользкой, и Ляпис судорожно насадилась дальше, часто-часто мелко задвигала бедрами, и вот, вставила его в себя до упора. Всхлипы и изможденный крик просто сорвался с губ, вся сжавшись, она заелозила попкой, стараясь двигаться на пальце, тиская его мышцами. Самоцвет зажмурилась, рвано чмокая губами вокруг соска Яшмы, и тоненько заскулила. - Тебе настолько хорошо, да?.. - раздался сверху голос. Ляпис замерла как была, с дрожащими конечностями и с мокрой насквозь киской и, сгорая от стыда, вскинула медленно голову. На нее пристально смотрела Джаспер, уже проснувшаяся и с рукой, закинутой за голову. Мучаясь от тянущего, сладкого чувства заполненности, девушка, не отдавая себе отчет, слизнула ниточку слюны, идущую от груди к ее рту, и не придумала ничего, кроме как вновь сжать ноги вокруг руки Яшмы и пошло, томно простонать. - Умница... Только скажи "да"... - оскалилась та, и ее палец, сжатый тугими мышцами, шевельнулся внутри. Не жалея, она согнула его и грубовато вставила до упора. - Да, да, да-а... Да... Ох, да! - теряясь, отчаянно подергивая бедрами навстречу, Ляпис скуляще застонала и закогтила широкую грудь любовницы, потом пресс, цепляясь в кубики до красных царапин. Ее как всегда хватило не надолго, Яшма трахала резко и глубоко, распирая дырочку и раз за разом вонзая палец в нутро, достигла пика скорости. Под крики Ляпис давно возбужденные стеночки нутра засокращались, и через минуту яростных толчков она кончила, смазка хлынула ручьем. - Яшма!.. - Обожаю, как ты хрипишь мое имя, - мурлыкнула Джаспер и вдруг резко вытащила палец из щелки. Ляпис всхлипнула и подняла взгляд. - В-верни... Я еще раз... - А я что тогда буду делать? - Яшма поудобнее улеглась головой на подлокотник и выгнулась, демонстрируя Лазурит свое идеальное, гибкое мускулистое тело. - Ты права... - со стыдом призналась Ляпис и отвернулась, скрывая смущение, - скажи, что мне делать... - Сюда иди, - вдруг тихо-тихо шепнула Джаспер и, раскрыв рот, пошлейше, медленно обвела языком свои пухлые чувственные губы. Ляпис думала, что дальше смущаться уже невозможно, но ей в этот момент удалось. А между ног все продолжало тянуть и пульсировать, и тогда девушка, с трудом выбравшись из плена узкого дивана, перекинула ногу через пояс Яшмы и буквально ползком подобралась ей до груди. - Сюда, - коротко рыкнула Джаспер, оскалив белые клыки, и резко притянула охнувшую Ляпис к своей голове. Сдув с щеки белые пряди, Яшма поудобнее откинула голову, и... И дальше Ляпис, прекратив смущаться, сделала все сама. Выпрямившись, она встала на дрожащих коленях по бокам от лица Яшмы, утопая в ее гриве и, закусив губу, медленно подалась нижней частью тела вперед. Теперь ее киска оказалась ровно надо ртом любовницы. И та, коварно зарычав, обхватила ручищами упругие ягодицы девушки. Ляпис зажмурилась - и всё равно простонала протяжно, когда острый, тонкий кончик горячего языка влажно коснулся распаленной промежности. - С-сейчас... Вот!.. - трясущейся рукой взмахнула самоцвет и, не глядя, призвала воду из графина. - Что? А?!.. Ах... - Яшма под ней шокированно распахнула глаза и содрогнулась: сформировав водную массу по образу большого и толстого щупальца, двумя пальцами Ляпис направила его между ног Джаспер, и то, словно живое, затолкалось ей в половые губы, ища вход в тело. Теперь они сравнялись. Едва щупальце проникло в давно возбужденное нутро Яшмы, оно запульсировало и заелозило там, но та стойко стерпела это и лишь начала медленно, ритмично подкидывать бедра навстречу. Ее язык, непомерно широкий и длинный для Ляпис, облизнул за раз всю киску, а потом коснулся краев дырочки, разводя их. С пошлым чмоканием Яшма собрала смазку, сглотнула и резко, под темп щупальца затолкалась языком ей в щелку, растрахивая. - Ох фак, - только и смогла рвано выдохнуть Ляпис, в ответ чаще работая дрожащей рукой, ускоряя щупальце, - давай, умоляю... Яшма кивнула и, стиснув крепко ягодицы, в одно из движений ворвалась всем языком внутрь, достав, кажется, неприлично глубоко. Девушка верхом на ней заскулила и согнулась пополам, сжала руки в кулаки - и щупальце тоже резко расширилось. Джаспер лишь измученно рыкнула и замерла, выгнувшись мостом и вонзив язык по самый корень. Теперь они слились, синхронно задвигались, свободной рукой Ляпис сжала свою подпрыгивающую от фрикций грудь и затерла ее, сдавленно скуля. И щупальце, и язык забились часто и грубовато в оба нутра, дотрахивая хорошенько до упора и часто-часто елозя по скользким щелкам, и еще и еще раз, вынуждая их обеих стонать в унисон. Первой задохнулась Ляпис, замерла, запрокинул голову и только судорожно подкидывая бедра, насаживаясь на скользкий язык, и едва Яшма сложила его внутри лодочкой, она кончила, крупно дергаясь и вслух буквально крича. Сама Джаспер, вставив язык до упора и прижав половые губки клыками, тоже в этот момент кончала, судорожно сжимаясь, потом опустила руку и сама довела себя до оргазма, затерев грубо клитор. Обе вскрикнули, выгнулись и застонали, получая оргазм на двоих, пятна синяков остались на ягодицах Ляпис - так ее сжала Яшма. Измученно девушка уронила руку, и щупальце исчезло, пролившись лужей на пол. Едва сумев отползти пониже, она рухнула на грудь Джаспер и обняла ее, задыхаясь. Яшма часто хрипло дышала, запрокинув голову, так что только кончик носа-самоцвета торчал. - Яшма... - отдышавшись, тихо позвала Ляпис. - Что? - та с хриплым стоном села, вынуждая и Ляпис сесть у нее в ногах. - Я... - девушка опустила взгляд, и вдруг посмотрела решительно. - Я еще хочу... - И почему я не удивлена? - Яшма склонилась и в оскале зашептала ей на ушко, - ты самый настоящий монстр~ ненасытный, развратный самоцвет... - Х-хватит! - мотая головой, Ляпис толкнула ее в грудь и вдруг медленно, соблазнительно легла на спину, сведя вместе стройные ножки, показывая перепачканную смазкой киску. - Просто сделай что-нибудь со мной... Больше повторять не понадобилось. Дикий зверь, жадный воин, Джаспер подобралась, и через секунду уже нависла над девушкой, целуя. Лазурит жалобно промычала в этот влажный, развязный поцелуй, скользя язычком по губам Яшмы, но та коснулась ладонью бедер, развела их и накрыла пальцами половые губки, раскрывая их. Так, не разрывая контакта двух тел, Джаспер умело и напористо заскользила двумя пальцами по раскрытому лону, размазывая вязкие капли и массируя клитор. Ляпис резко замерла и вскинула бедра, всхлипнув. - Вот так, - ощерилась Яшма, оттянув край сокращающейся дырочки, и плавно убрала руку. - Теперь иди сюда... Расширенными глазами, вся полыхая от щек до шеи, Ляпис смотрела на могучее и красивое обнаженное тело любовницы, но... Но та взяла стройную ножку и закинула себе на широкое плечо, а коленом отвела вторую ногу Ляпис в сторону. Через секунду девушку вновь скрутило волной возбуждения: они синхронно закусили губы, когда их промежности соприкоснулись. Жарко, скользко, все хлюпает от смазки, а Яшма начала двигаться. Раз, второй, и третий повела бедрами, раскачиваясь, пока не вжалась клитором в клитор Ляпис. И тут же она затерла их яростно друг о друга, соскальзывая, но попадая вновь. Ляпис гнулась, как кошка, елозила взмокшими ягодицами, но ее вдавила в кровать Яшма и с рычанием стала яростно толкаться, до боли, но жарко, когтями сжимая тонкую щиколотку на своем плече. Набухшие пульсирующие клитора и раскрытые половые губки скользили, натираясь друг о друга, доходя до пика. Но Яшма, рыча и ненасытно двигаясь, каждый раз уменьшала фрикции. - Прошу, давай... - почти кончив и не получив этого в третий раз, Ляпис поняла, что конкретно плачет от возбуждения. Джаспер лишь мотнула головой, вдавила трясущуюся девушку в постель. - Ты. Кончишь. Когда я. Скажу, - отчеканила, упиваясь собственным пред-финальным состоянием, и выпрямилась, с высоты глядя на слезы в глазах самоцвета. Медленно, плавно отстранилась и.. И резко вжалась, роняя приказ. - Давай. Так не лихорадило еще никогда, как когда Ляпис тут же судорожно, вдогонку ярко кончила, взвыв, ее всю затрясло, и особенно снесло крышу потому, что одновременно, на пару секунд позже, содрогнулась последний раз и Яшма. Девушка почти не почувствовала собственных ног, когда та отстранилась и помогла свести их вместе. Потом, как огромный сытый кот, любовница завалилась на спину и, чуть не уронив Ляпис с дивана, притянула к себе. - Полегчало, извращенка?~