Сигареты

До пятнадцати лет он болел очень редко, и пользовался этим. На зависть многим знакомым мог пройти по холоду в одной футболке, зимой ходил в легкой куртке, даже прогуляться под ливнем без зонта не было проблемой. Болезни обходили его стороной, словно боялись приблизиться к Хатаке. Он гордился этим. Все же не многие могли так же похвастаться столь крепким иммунитетом. Но кто же мог знать, что уже через месяц после его пятнадцатого дня рождения все настолько изменится. Авария. Какаши всегда знал, что в тот день должен был умереть он, а не оттолкнувший его Обито. Жизнь перевернулась с ног на голову. Все изменилось. Хатаке помнил все смутно, как в тумане. В голове все путалось и не желало превращаться во что-то более понятное. Он долго пытался вспомнить, но все попытки так и оставались тщетными. Единственное, что помнил отчетливо – последние слова Обито. Его последние два слова: мне больно. Только одно это уже сводило с ума, а что случилось бы, всплыви вдруг все до мельчайших подробностей? Что тогда? Картина вырисовывается не радужная. Нет, лучше уж вообще не помнить этот ужас… Обито всегда был слаб здоровьем, по сравнению с тем же Хатаке, и проводил в больнице по несколько дней в каждый из трех учебных промежутков. Стоило ли говорить, как сильно это влияло на его успеваемость? Какаши, навещая его в больнице, всегда говорил, что тот просто обычный лентяй, нашедший себе неплохой способ отлынивать от учебы. Обито не обижался, знал, что у друга просто такой поганый характер, и не спорил. Какаши никогда не упускал возможности упрекнуть Учиху за столь частое посещение больниц, а на следующий день после той злополучной аварии заболел сам. Две недели в больничной палате под надзором врачей, а дальше, как положено, по несколько дней в каждый из трех учебных промежутков. Первые полгода ему казалось, что Какаши Хатаке тогда на самом деле умер, просто находился почему-то в тот момент в теле Обито. Думал, что они просто поменялись телами в самый последний момент. Потом понял, что это, конечно, полная чушь, но вот болеть так и не перестал. Впрочем, сам Какаши считал это расплатой за свою спасенную тогда жизнь, а так ли это на самом деле? Ему и знать не хотелось. *** Вернувшись вечером домой, Какаши сразу же поспешил снять верхнюю одежду и прилечь на диван. Еще днем он чувствовал себя неважно, а к вечеру стало совсем плохо. Нос заложило, душил сухой кашель, голова болела не сильно, неприятно, но вполне терпимо. Приложил руку ко лбу. Горячий, но температуры, возможно, нет. Переодевшись в домашнюю одежду, мужчина сразу же померил температуру. Тридцать семь и пять. Ничего, терпимо. Значит, можно не названивать Цунаде на ночь глядя, а то ведь еще и приехать может. Бросив взгляд на стоящий на кухонной тумбе электрический чайник, Какаши некоторое время раздумывал, заваривать чай или нет? Все-таки спать хотелось неимоверно. Веки, казалось, налились свинцом, и Хатаке решил, что вполне обойдется пастилкой от кашля. Температура небольшая, к утру сама пройдет. Главное не забыть будильник поставить, не хотелось бы проспать работу. Утром Какаши осознал всю масштабность своей ошибки. Нос заложило по полной программе, горло болело так, словно Хатаке заставили есть песок, голова раскалывалась на части и казалась слишком тяжелой, да и работу он все-таки проспал. Разбудил его только звонок Цунаде и ее гневный вопль, едва ли не оглушивший и так болеющего мужчину. Кое-как объяснив ей сложившуюся ситуацию, Какаши, не сбрасывая вызов, померил температуру. Тридцать восемь и шесть. Достаточно большая разница по сравнению со вчерашними показателями. Какаши молча выслушал наставления Цунаде, после чего сбросил вызов, завернулся в теплое одеяло, нехотя встал с постели и поплелся на кухню. Ноги держали его плохо. Хотелось привалиться к ближайшей стене, сползти по ней на пол и сидеть там. Нет, нельзя. Пол холодный, а он и без того болеет. Нужно срочно выпить жаропонижающее, а потом обратно в постель, спать. На следующий день Какаши чувствовал себя еще хуже. Голова ужасно болела, дышать было сложнее обычного. Несмотря на горячие батареи, мужчине было ужасно холодно и жарко одновременно. Глаза закрывались, но спать ему не хотелось. Померив температуру, Какаши даже не сразу поверил, что за ночь она могла так сильно подскочить. Всего лишь за каких-то два дня поднялась с тридцати семи и пяти до тридцати девяти и семи. Хатаке ужасно знобило. Бросив взгляд на часы, взвесил все «за» и «против», схватился за телефон, набирая номер Цунаде. На часах восемь утра, так что, вряд ли он сейчас ее разбудит. Получив подробнейшие инструкции и обещание обязательно заехать вечером, мужчина отключил звонок и, кое-как поднявшись, поплелся на кухню. Ноги едва ли держали, и в глазах странно темнеть начало. Не к добру это. Однозначно не к добру. *** День для Сакуры начался не самым лучшим образом. Впрочем, это уже не в первый раз, и сказать честно, ей порядком надоели эти мелкие неприятности, которые портили все настроение. Единственное, что еще как-то ее поддерживало, были недолгие встречи с преподавателем. За короткий промежуток времени они успевали поговорить так, что она еще не раз прокручивала в голове каждый диалог, запоминая каждое слово этого мужчины. Не нарочно, конечно. Этот день Сакура считала неудачным по нескольким причинам. Первая - опоздание на первую пару. Не сильное, едва ли пять минут прошло от начала лекции, но все же это было опоздание. Вторая причина – порванные колготки, а ведь она их только вчера купила, дорогие. Третья неприятность, случившаяся с ней – это столкновение с ненавистным Учихой. Сакура сделала это не специально, просто задумалась и, решив, что Саске хорошо видит в ее руках стаканчик с кофе и вполне может позволить себе чуть-чуть подвинуться, прошла мимо. Может, она не учла упрямство и самовлюбленность бывшего парня, а может быть, просто рука сама дернулась, но столкновение было неизбежно и кофе, который девушка бережно несла в руке, оказался на светлом свитере брюнета. Выслушивать крики Карин и выдерживать на себе злобный взгляд Саске было тяжело, но Сакура чувствовала себя отомщенной. Не полностью, но отомщенной. А пролитый кофе все-таки было жалко… Едва отсидев пару, девушка сразу же, как прозвенел звонок, собрала вещи и под заинтересованные взгляды подруги выскочила из кабинета. Куда Харуно так спешит каждый день, однокурсники могли только догадываться, но кто знал, что их догадки так далеки от истины? Впрочем, Сакуру эти домыслы не слишком-то волновали. После прошедшей волны слухов о ее, так называемых, отношениях с Наруто, девушку уже мало что могло заставить поволноваться. Прежде чем уйти на крышу, в этот раз Сакура решила взять себе новый стаканчик кофе, взамен вылитого. Мимо проходили студенты, и девушка невольно им завидовала. У них-то пары уже кончились. Стаканчик быстро наполнялся горячим ароматным напитком. Кофе из университетского автомата, конечно, был очень дешевым, но умопомрачительно вкусным. Да и другие напитки тоже не уступали, особенно чай со смородиной, что так нравится Ино. Услышав неприятный писк, оповещающий о готовности, Харуно осторожно вытащила стаканчик, стараясь ничего не пролить и не обжечься. Завернув за угол, девушка едва не столкнулась со знакомой первокурсницей. Хорошо, хоть кофе в этот раз остался в стаканчике. Портить одежду Моеги очень не хотелось, тем более, что она пришла сегодня в потрясающем белом платье. Видимо совсем новое, раз Сакура его ни разу не видела. - Привет, Моеги! – улыбнулась Сакура. – Ты сегодня отлично выглядишь. - С-спасибо, Сакура-сан, - щеки девушки покраснели еще сильнее, чем обычно. Харуно явно была не первой, кто сделал ей комплемент. - Ты уже уходишь? – поинтересовалась Сакура, заметив, что Моеги смотрит в сторону выхода, впрочем, до встречи с ней первокурсница явно направлялась именно к нему. - Да! – радости студентки не было предела. – Какаши-сенсей сегодня заболел и, как сказала Цунаде-сан, взял больничный на пару дней. Вроде как что-то серьезное, так что физику у нас отменили! Правда завтра наверняка поставят замены, но хоть сегодня мы можем быть свободны! После услышанного, Сакура крепко сжала в руке стаканчик, стараясь не сломать его. Что-то ответив убегающей Моеги, направилась к кабинету. Чем можно заняться на большой перемене, она даже не представляла. Отвыкла видимо. Все-таки две недели в компании с Какаши сильно на нее повлияли. Стоит ли говорить, что на крышу в тот день она так и не пошла? *** Вернулся Какаши только в понедельник после трехдневного больничного и двух выходных. Правда выходить на работу ужасно не хотелось. Дома было тепло, еду и лекарства приносили заботливые Гай и Ямато. Пару раз навестили Генма с Анко и прочая компания. За эти дни Хатаке не скучал. Хотя не раз вспоминал об одной страдающей студентке, которая заодно с ним портит легкие на университетской крыше и проветривает голову, избавляя от ненужных мыслей. Какаши вздохнул. Она-то от ненужных мыслей избавлялась, а в его голове они начали появляться с завидным постоянством. И все о ней. За время болезни, мужчина не раз прокручивал в голове их разговоры, сохранившиеся в его память едва ли не слово в слово. Не нарочно, конечно. Хатаке часто думал о том, что многого не должен был говорить Сакуре. Ведь, скорее всего, именно из-за этих самых ненужных, по его мнению, слов, их отношения перестали быть прежними. Они больше не преподаватель и студентка, но и друзьями их назвать нельзя. Они – нечто совсем не похожее, не друзья, не влюбленные. Просто, что-то непохожее. *** В этот раз Какаши тянуло на крышу словно магнитом. Мужчина чувствовал себя уже достаточно хорошо. Следов болезни не осталось, да и кашель успел пройти, так что Какаши снова решил, что выйти на крышу в одном халате не такая уж и плохая идея. Открывая дверь, Хатаке постоял немного, задумался. Мысли мужчины еще во время болезни разделились, так сказать, на два лагеря. Первая, более разумная его часть, надеялась, что Сакуры на его любимом месте не будет и изменения в их отношениях, наконец-то, прекратятся. Другая же никак не желала выбрасывать девчонку из головы, заставляя испытывать уже знакомые ранее, но не такие сильные, чувства. С Рин такого не было. Какаши огляделся, вздохнул отчасти разочарованно. Сакуры на крыше не наблюдалось. Медленно подошел к ограждению, достал пачку. Зажал между губами сигарету, но прикурить так и не успел. Дверь достаточно громко скрипнула, и на крышу вышла улыбающаяся Сакура, держащая в руках стаканчики с чем-то горячим, пар, идущий от них, Хатаке заметил почти сразу. - Какаши-сенсей! – радостно воскликнула девушка, подойдя ближе. – Я вам кофе принесла. Надеюсь, что вы его любите. - Спасибо, конечно, но… - попытался отмахнуться мужчина, стараясь при этом не выронить не прикуренную сигарету. - Вам после болезни нельзя много на холоде стоять, так что просто возьмите кофе и пейте, - спокойно ответила девушка. – Покурить вы и потом можете. - А сама-то? Не лезь, куда не просят, Сакура, – Какаши как-то грустно усмехнулся и покачал головой, но сигарету все-таки спрятал и стаканчик из ее рук тоже взял. Все же она старалась, через три этажа их пронесла. Он-то порой через толпу студентов протиснуться не мог, а Сакура с напитками пройти смогла. Похвально. - Знаете, Хатаке-сенсей, обычно в таких случаях люди говорят спасибо, а не то, что сказали вы. - Спасибо, - послушно сказал Какаши. Лучше уж сделать так, как ей хочется. Сегодня он не в настроении спорить. - Прозвучало не искренне, - Сакура все же осталась недовольной. Сделав еще один глоток остывающего напитка, произнесла, - Ну, ладно, и так сойдет. Какаши вздохнул. Нет, все-таки их отношения уже не вернутся к тому, что было еще месяц назад. Да и черт с ним! Никому же хуже не будет, наверное… - У меня есть к тебе одно предложение, - сказал мужчина, сделав пару глотков остывающего на холоде напитка. Вкус у этого кофе действительно замечательный. – Давай перейдем на «ты»? Сакура опешила, чуть не выронила из рук стаканчик. Неужели все так просто?! Она-то волновалась, планы строила… А все получается так просто… - Хорошо, - ответила она, не узнав своего голоса. – Какаши-сенсей, а какая у тебя была заветная мечта в детстве? Вопрос немного неожиданный. Мужчина немного задумался, после, улыбнувшись, взглянул на часы. Что ж, время поболтать до начала пары у них еще вполне достаточно…