Сигареты

Еще учась на первом курсе, Ино победила в конкурсе красоты, который устраивали спонсоры их учебного заведения, разгромив своих соперниц в пух и прах. И с тех самых пор Яманака гордо носила звание самой охуенной девушки в университете. Большая часть парней мечтала ей засадить, были и те, кто предлагал встречаться. Только вот характер у красавицы был такой, что папа не горюй. А папа и не горевал, обучая дочку стандартным приемам самозащиты, так что Ино без труда могла навалять любому, кто рискнул бы к ней полезть. Эх, повезло ей встретить Сая. Ему хоть хуй на голове теши – спокойный, как гусь в духовке. Да и папочка его одобрил, а Иноичи-сан к вопросу об ухажерах своей дочки относился крайне серьезно. Сколько он их таких, желающих подкатить к его принцессе, из дома выкинул? А Сай ему сразу понравился. Особенно после того, предыдущего, с дорогущим байком, зализанными белыми волосами и отвратительной манерой материться при его малышке. Слава Богу, она сама его бросила… Ино с Саем встречались уже полтора года. За это время парень успел изучить свою девушку вдоль и поперек. И разумеется, он, как и все, кто общался с Ино, знал о ее маленькой слабости. Ино любила спать. Даже больше, чем шляться по магазинам и выносить мозги козлам, вроде Саске. И не дай Бог тебе когда-нибудь ненароком нарушить ее сон. Билет в нокаут тебе обеспечен. А если в дело вмешивались ПМС, то все, пиздец. Здравствуйте, постоянные сопли-слезы, нездоровая еда и, кровать, куда же без тебя, родимая? Поэтому когда в пять утра Ино разбудил стук в дверь и стоящая за этой самой дверью, мать ее, Харуно, блондинка была готова отвесить подруге такой смачный подсрачник, чтобы та вылетела нахуй с порога ее дома. Такой сон обломала! Но стоило ей увидеть, в каком виде предстала перед ней Сакура, как злость куда-то испарилась. Растрепанные розовые волосы, дрожащие губы, опухшие глаза. – У меня бабушка умерла, – вместо приветствия. Харуно зябко куталась в свою толстовку, виновато взирая на стоящую в проходе блондинку. Да уж, выглядела Ино спросонья так, словно бухала неделю. – Так какого хера ты все еще на пороге стоишь, дура пизданутая? – пробурчала Яманака, прежде чем пропустить подругу в дом и, закрыв дверь, чтоб голую задницу не надуло, прижать замерзшую идиотку к себе. Для этого ведь и нужны друзья, да? Так они и стояли в прихожей, обнявшись, пока Сакура плакала в футболку Сая, которую Ино, как и все нормальные девушки, использовала в качестве пижамы. Сама же Яманака гладила подругу по волосам, зная, что сейчас ее лучше не прерывать. Сама расскажет. Эх, бедная бабуля Чие. Ино помнила ее с тех пор, как им с Сакурой было лет по пять. Они тогда без спроса взяли поиграть одну из ее жутких марионеток и случайно отломили той ногу. Так Чие-сама их потом за это чуть не выдрала. Целый час от нее по всему дому с криками гонялись. Оказалось, что эту куклу сделал ее покойный внук. Эх, как же им тогда было стыдно. Пришлось чинить. Сделали все, что могли, заматывая ногу скотчем. Чие-сама так смеялась, когда они ей эту куклу обратно вручили. Зато после того случая они частенько у нее в гостях бывали. Бабуля Чие не была родной бабушкой Сакуры. Она считалась давним другом семьи Харуно. Но то, что они с Сакурой были близки, знали все. Это ведь благодаря бабуле Чие Сакура решила стать медиком. Сама-то Ино на медицинский пошла так, за компанию. Да и хорошими оценками не блистала. Не то, что подруга. Почувствовав, что рыдания начинают стихать, Яманака закатила глаза. Не судьба ей сегодня продрыхнуть до обеда. – Пойдем, чаем тебя напою что ли… – с этими словами блондинка прошаркала своими домашними тапочками на кухню. Сакура последовала за ней. Стоит ли говорить, что на пары в тот день они не пошли… *** Какаши стряхнул пепел с сигареты. Сегодня курилось как-то без особого желания. Он бы и вовсе выбросил едва начатую сигарету, но нужно же было себя чем-то занять. А ведь это уже третья. Сегодня впервые за последние три недели сквозь тучи проглядывало солнце. Но небо все равно сукровило, что гнойный нарыв. Да уж, ну и погодка. Хатаке сделал еще одну затяжку и усмехнулся. Сакура не пришла. Забавно, только он решил, что из этого может что-то получиться, как она исчезла. А может, он просто напридумывал себе? Может, ей это и не нужно вовсе? Или это спор такой? Какаши помнил, как во времена учебы Анко на спор пыталась соблазнить их учителя, Минато-сэнсэя. И как его жена, Кушина, узнав об этом, пришла в университет и чуть не спустила Митараши с лестницы. Мужчина тяжело вздохнул. Хорошие были времена. Его собственная голубая таблетка, как у Фрай*. Докурив, Хатаке выпрямился и подставил лицо порывам влажного ветра. А ведь он уже привык смотреть, как в такие моменты развеваются розовые волосы. Права была Анко, влип он по самое не хочу. Ебаные мысли продолжали лезть в больную голову. В том, что он болен, Хатаке даже не сомневался. Только вот на сей раз дело нихера не в простуде. А в навязавшейся ему буквально студентке. Что же ты, Сакура, с ним сделала, что он целыми днями только о тебе и думает? Прокручивает в памяти разговоры раз за разом, как будто ему заняться больше нечем. Пара должна была начаться через пять минут, но возвращаться в класс совершенно не хотелось. Обито бы поржал. Хатаке Какаши кинули. Мужчина устало прикрыл глаза. Нет, не могла она. Заболела, должно быть. С этими мыслями в тот день Какаши и покинул крышу, потому что хочешь не хочешь, а учить безмозглых студентов физике все равно придется. *** Ино не любила утро. Утро не любило Ино. Иноичи-сан любил дочь, но на учебу все-таки выпроводил, несмотря на ее попытки изобразить человека при смерти. Эх, зря она в свое время театральный кружок бросила! Хорошо хоть Сай за ней заехал на машине, а то пришлось бы на метро добираться. С ее-то короткими юбками это было бы верхом безрассудства. Плетясь по коридору вслед за своим парнем, Ино проклинала Сакуру на чем свет стоит. Весь день вчера валялись в кровати и жрали всякую дрянь ложками, а сегодня у нее на лбу вылез здоровенный прыщ – как реакция на сладкое. Вдобавок еще и ПМС. В эти дни Ино позволяла себе расслабиться. Не все время же ей быть охуенной. Иногда нужно побыть и ебаной ведьмой с лысой горы. Ни грамма косметики, на голове черт те что, но сбоку, как и полагается, бантик. Завершали образ мягкие домашние угги. От каблуков спина болела пиздец как. А вот у Хатаке Какаши, в отличие от Ино, болела вовсе не спина. Его с самого утра мучила тупая головная боль. А все потому что вчера вечером он переборщил с гребаным виски, оставшимся после нашествия Анко. Вроде, и выпил-то всего два бокала, а по башке ударило так, что мама не горюй. Все эта Харуно, черт бы ее побрал. Не удивительно, что после первой же лекции его в коридоре поймала сама Цунаде. – Какаши, с тобой все в порядке? – подозрительно покосившись на физика, спросила женщина. Хатаке вздохнул. Только этого ему и не хватало. Запустил пятерню в торчащие волосы на затылке, постарался беззаботно улыбнуться. Вроде, получилось, хотя черт знает. – Да, Цунаде-сан. Женщина прищурилась, словно решала, стоит ли верить Хатаке или лучше самой убедиться, устроив ему полное медицинское обследование. Сегодня. После занятий. – Уверен? – грозно уточнила она. – Если узнаю, что ты мне соврал, больше на дом приезжать не буду. Ляжешь в больницу, как и все. Мужчина уже собирался ответить, как взгляд Цунаде переключился на что-то за его спиной: – Эй, Яманака, а ну-ка подойди сюда! Хатаке облегченно вздохнул. Вот так повезло. Дождавшись, пока растрепанная, как черт, блондинка почтит их своим присутствием, Цунаде скрестила руки на груди: – Скажи-ка мне, где твоя подруга? – Подруга? – наигранно удивилась девчонка. Молодец, Ино, самое время включить дурочку. Какаши покачал головой. Весь вид Сенджу сейчас говорил о том, что шутить с ней не стоит. Хотя разговор его заинтересовал. Так значит, Сакура и правда вчера не пришла на занятия. И дело вовсе не в нем. Это радовало. – Да, – сдерживаясь из последних сил, чтобы не наорать на студентку, подтвердила Цунаде. – Харуно вчера не было на парах, да и сегодня я ее на своей утренней лекции не видела. – А, Вы про лобастую, – протянула Яманака, зачем-то покосившись в сторону Хатаке. Была бы здесь Сакура, отвесила бы ей таких пиздюлей, что мало бы не показалось. Но Сакуры здесь нет, а у Ино состояние такое, что так и хочется кого-нибудь довести. Мужчина нахмурился. Так-так, а это еще что такое? Ему абсолютно точно не нравился этот хитровыебанный блеск в голубых глазах. Хотя глупо было надеяться, что Харуно ей ничего не рассказала. – У нее бабушка умерла, – наконец продолжила Яманака, все еще глядя на учителя физики, что не скрылось от внимания Сенджу. – Сегодня должны были кремировать. Хотите, я ей позвоню? – закончила девчонка, торопливо вытаскивая из сумочки телефон. К счастью, Цунаде прервала ее действия. – Нет. Губы блондинки дрогнули в торжествующей улыбке, но она быстро спрятала ту за удивленным выражением лица. Все-таки хоть чему-то она научилась в своем театральном кружке. – Передай Сакуре, чтобы зашла ко мне завтра перед занятиями, – на сей раз абсолютно спокойно произнесла женщина. – Можешь быть свободна, – кивнула она, переключив свое внимание на все еще стоящего рядом Хатаке. – А тебе предстоит мне многое объяснить, – полушепотом. У Какаши аж внутри все паскудно скрутило. А на что ты рассчитывал? Что никто не узнает? Привыкай, Хатаке, раз уж сам решил в это дело ввязаться. – Позже, – снова повысила голос Цунаде, – Сейчас у меня лекция. Но не думай, что сможешь избежать этого разговора. С этими словами Сенджу оставила Какаши наедине со своими мыслями. О том, что между этими двумя что-то было, она догадалась еще неделю назад, когда увидела, как Сакура поднимается по лестнице, ведущей на крышу. Но останавливать не стала, хоть это и было запрещено правилами. В конце концов, Хатаке лучше, чем этот ее Учиха. А Какаши так и стоял в коридоре, среди снующих вокруг студентов. Бабушка, значит? А он-то себя накрутил. От осознания, что Сакура его не бросила, а не пришла лишь потому, что у нее были семейные проблемы, на душе как-то отлегло. И задрало с новой силой. Неправильно это. У нее член семьи умер, а он думает хер пойми о чем. Решение пришло так же внезапно, как и само известие. Достать номер телефона Сакуры оказалось несложно. Короткий разговор с секретаршей в деканате, обаятельная улыбка, и Югао уже переписывала цифры на листочек. На вопрос, зачем ему понадобился номер студентки, Хатаке уклончиво ответил что-то про дополнительное задание и, еще раз улыбнувшись девушке на прощание, поспешил удалиться до того, как его застукало начальство в лице Цунаде. Ему и так предстоял с ней серьезный разговор, не хватало еще, чтобы она начала считать его долбаным преследователем. А именно так себя и чувствовал мужчина, пока пытался придумать, что же ему написать. Студенты лишь подозрительно косились в сторону учителя. Еще бы, он ведь не предупреждал о контрольной, а тут на тебе. Не хотелось ему сегодня объяснять новый материал, учитывая, что у них и со старым-то херня полная. В конце концов Хатаке остановился на одном из вариантов и нажал «отправить». Оставалось лишь дождаться ее ответа. И будь уже что будет. Он смирился. *** Когда пришло сообщение, телефон Сакуры лежал в сумке, в то время как сама девушка стояла перед собравшимися, чтобы проститься с Чие-самой, и произносила свою заученную назубок речь. Они ее с Ино вчера весь вечер сочиняли. Получилось довольно весело, как раз в духе бабули Чие. Хоть глаза у Сакуры и слезились почем зря. А потом были поминки, и у нее не нашлось времени, чтобы проверить свой телефон. О том, что ей пришло сообщение, Сакура узнала только вечером, когда гости начали расходиться, и она поднялась ненадолго в свою комнату. Незнакомый номер. Девушка нахмурилась, открыв сообщение на полный экран: «Только сегодня узнал. Соболезную. Х. К.» Внутри все волнительно сжалось. Какаши? Больше знакомых с инициалами «Х. К.» у нее не было. Но подпись снизу развеяла все ее сомнения: «Без тебя на крыше скучно». В следующую секунду телефон был крепко прижат к груди, а сама Сакура была готова прыгать от счастья. Какаши написал ей. Сам. Но хорошее настроение быстро улетучилось, стоило ей вспомнить, по какому поводу было отправлено это сообщение. И стало так противно от самой себя. Права было Ино. Дура ты, Сакура! Бабуля Чие умерла, а ты только о мужиках и думаешь. Отбросив телефон на кровать, девушка поспешила вернуться к гостям. Она подумает об этом завтра. Сегодня ей не до того… *** Какаши стоял на крыше, докуривая первую сигарету. Он понятия не имел, что ему делать дальше. Вчера он так и не дождался ответа от Сакуры, и уверенности это уж точно не прибавляло. Утром пришло сообщение. Хатаке уж было обрадовался, но это оказался его старый приятель – Сарутоби Асума. У того сломалась машина, и он просил Какаши одолжить ему на день свою, потому что у него сегодня была назначена какая-то невъебенно важная встреча, которую он просто не мог пропустить. А приехать туда на автобусе было все равно, что проиграть нахер сделку века. Какаши лишь обреченно вздохнул. В конце концов, Сарутоби нередко его выручал. До работы пришлось добираться на метро. А он уж и забыл, какая там толкучка в час пик. Да уж, хорошо утро началось. Вдобавок за ночь неибово так похолодало, а он, похоже, чересчур легко оделся. Не хватало снова с простудой слечь. Поэтому черный хомутный шарф наматывался в несколько слоев и аж до самого носа. От греха подальше. Ибо нехуй. Нельзя ему болеть. Первые три пары прошли на удивление спокойно. Сакуру он так и не видел, но это нормально. Она и раньше нечасто попадалась ему на глаза, слишком уж разное у них расписание. Поэтому он ждал большой перемены. Чтобы поговорить. Пепел эпично слетал с сигареты в хуй знает куда. Он так и не придумал, что скажет ей. Оставалось лишь надеяться, что она начнет разговор первой. В конце концов, он-то свой шаг сделал еще вчера. Теперь ее ход. Но вот дверь позади скрипнула. Заскрипело что-то и в душе у Какаши. И снова эти шаги за спиной. Сакура остановилась у самого ограждения. Порыв ветра подхватил розовые волосы. В руках – кофе из автомата. В правом ухе – наушник. Щелкнула зажигалка. Мужчина закурил вторую сигарету. Легкие наполнились горьким дымом. Молчание становилось невыносимым. – Сакура… – попытался начать Какаши, но девушка его прервала. Она развернулась к нему лицом. Искусанные за вчерашний день губы растянулись в доброй улыбке: – Я не очень хочу разговаривать. Можем мы вот так просто постоять? Какаши нахмурился. Сегодня на Сакуре было надето платье. Причем довольно короткое. Поверх девушка накинула длинную толстовку на меху. Предусмотрительная. Не то, что он. Сапоги на платформе делали девчонку выше, но если бы Хатаке решился ее обнять, Харуно все равно уткнулась бы носом в его ключицы, так и не достав до плеча. Почему-то срочно захотелось проверить эту теорию. Прямо здесь, на долбаной крыше. Но мужчина лишь кивнул: – Конечно. Сакура благодарно улыбнулась и вытащила второй наушник, молча протянув его Хатаке. Мужчина усмехнулся, но наушник все-таки взял. На удивление плейлист у Харуно оказался вполне себе сносным, никаких тебе девчачьих соплей. И пока какой-то американский солист признавался в своих грехах и боролся с внутренними демонами*, Какаши принимал своих собственных, краем глаза наблюдая за розовыми волосами. Кофе пился нарочито медленно. Сакура куталась в толстовку. А потом прозвенел звонок, и они просто разошлись каждый по своим классам. Она учиться, он – вести занятия. На крыше остался лишь пластиковый стаканчик с недопитым кофе… *** Закончив с работой, Хатаке Какаши собрал свои вещи и вышел из учебного здания. Первым, что бросилось ему в глаза, были розовые волосы. Сакура стояла на крыльце, глядя в телефон и все так же кутаясь в свою толстовку. «Не такая уж и длинная», – отметил мужчина, наблюдая за тем, как девчонка переминается с ноги на ногу. За последние несколько часов температура опустилась еще ниже. Это уже было похоже на ебаный заговор. Какаши подошел к студентке, которая не обращала на него ровным счетом никакого внимания: – Кого-то ждешь? – расслабленно. Сакура подпрыгнула на месте и испуганно уставилась на учителя. Секунда, и ее губы дрогнули в смущенной улыбке. – Ино обещала подвезти меня до дома. Но, похоже, они про меня забыли. А телефон не отвечает. Хатаке задумчиво кивнул. Понятно. Достал из кармана початую пачку сигарет, вытащил одну, закурил. – А ты почему так долго? – в голосе девчонки звучало любопытство. Какаши усмехнулся, выпуская изо рта белый дым. Как ребенок, ей Богу! Угораздило же его в такую… – Контрольные проверял. Теперь пришла очередь Сакуры кивать. Мол, понятно. Да уж, что-то как-то не клеился у них разговор. Затяжка. – Ты не ответила на сообщение. Девушка подняла глаза на Какаши. Красивый он все-таки. – Но я же пришла, – вот так, просто и ясно, без обиняков. У Хатаке от этого заявления аж сердце удар пропустило. Тяжело ему с ней придется. Но, похоже, оно того стоит. В конце концов, он готов рискнуть. – Позволишь проводить тебя до дома? – будничным тоном, как будто о погоде спрашивал. А погодка-то, кстати, портилась. Сакура шумно сглотнула. Он это серьезно? А как же его «не хочу серьезных отношений»? – Ты на машине? – спросила девушка первое, что пришло в голову. Воображение уже активно рисовало, чем могла бы закончиться эта совместная поездка. Какаши покосился на девчонку. Удивляла она его все больше. Бледные губы дрогнули в ухмылке. – А ты только на машинах ездишь? – должно быть, прозвучало слишком грубо. Сакура аж дернулась, что от пощечины. Она ведь просто спросила. – Нет. Одолжил другу, – выбросив окурок, мужчина повернулся к девушке. В ее огромных зеленых глазах плескалось столько обиды, что Какаши не удержался. Рука сама потянулась к розовым волосам, заправляя те за ухо. Сакура невольно затаила дыхание. От его прикосновения по коже побежали мурашки, но она не отстранилась. Так и стояла, глядя на Хатаке. – Пойдем? А то совсем замерзнешь, – хриплый мужской голос вывел девушку из прострации. Моргнув, Сакура поспешно кивнула. Действительно, что это с ней? Их ведь могли увидеть. Мало ей сплетен. От недавней обиды не осталось и следа. Если они не поспешат, то опоздают на автобус. И тогда придется ждать следующего, а это, между прочим, двадцать минут на такой холодрыге. Спускаясь за девчонкой по лестнице, Какаши лишь усмехнулся. Хатаке Какаши ухаживает за студенткой. Был бы здесь Обито, он бы… Нет. Почему-то Какаши был уверен, что его другу Сакура бы понравилась. Она была похожа на Рин, и в то же время отличалась от всех, кого он когда-либо знал. Может, из этого что-то и получится… Хотя черт знает, ему лень об этом думать. *** Они стояли в переполненном автобусе, тесно прижавшись друг к другу. И это, вроде как, непозволительно, потому что он все еще учитель, а она – его студентка. Но ни один из них не спешил нарушить эту долбаную идиллию. Потому что блять, как же приятно прижиматься к кому-то не только телом, но еще и душой! Вдыхать, впитывать в себя, прирастать. Ощущать горячую ладонь Какаши на своей талии, даже сквозь одежду, было так запретно, но так охуенно! От запаха дорогого мужского одеколона кружилась голова. Хотелось уткнуться носом в его шею и просто наслаждаться этой близостью. Впервые. А ведь с Саске так не было. Придерживать ее за талию, чтобы она не упала, потому что из них двоих только он дотягивался до поручня, было волнительно. Давно Какаши такого не испытывал. С тех пор, как был еще мальчишкой. А Фрай-то снова прав оказался – жизнь, мать ее, прекрасна*. И впервые за долгое время курить совсем не хотелось. Зато чертовски хотелось дотронуться, наконец, до этих розовых волос, пропустить их между пальцев, а потом, переместив руку на ее затылок, притянуть девчонку к себе. Да, так он и сделает. Но не автобусе. И не сегодня. Они все еще стояли в переполненном салоне, прижатые друг к другу, а к стеклам лип первый ноябрьский снег… ____________________ * – «Воспоминания – волшебная голубая таблетка от «сегодня».» Макс Фрай, «Книга одиночеств» * – James Arthur – Confessions * – «Жизнь, тем не менее, фантастически прекрасна. Крутится, зараза сладостная». Макс Фрай, «Книга одиночеств»