Его руки

А у него горячие руки и бездонные чёрные глаза, такие серьёзные и уверенные, каких не встретишь даже у джонинов. Он обнимает крепко, и в его объятьях не хочется ни о чём беспокоиться — защитит, не даст в обиду. Такого не было даже рядом с Джирайей, тот был всего лишь крёстным и наставником и обнимал скорее в шутку. С Таджимой всё иначе. Он тоже надёжный, но, кажется, совсем по-другому. Наверное, это глупо с её стороны, так доверять этому человеку, но почему-то, впервые, хочется послать все предосторожности к Рикудо. В конце концов, она Узумаки, и ей можно. А ещё она слишком устала быть одна... ••• Он был призван Эдо Тенсей, но почему-то оказался слишком живым для этой техники. И совершенно не подчинялся кукловоду. На то, чтобы разобраться в ситуации, у него ушло не больше пары минут. А потом весь Альянс увидел, на что способен взрослый и правильно обученный Учиха в очень скверном расположении духа. ••• Между ними разница в тридцать лет и целая эпоха. Он из тех, кого можно назвать настоящим шиноби, мужчиной и человеком. Сражается, а не выпендривается, эффективность первичней эффектности. А ещё не жаловаться. Никогда. Никому. Даже самому себе. Не жалеть и идти вперёд. Да, больно и хочется схватиться за голову, вопрошая у богов и демонов, как всё дошло до этого, но не выворачивать душу и не жалеть себя. Нравы шиноби, и, правда, сильно изменились со времён клановых войн, он смотрит на мир под совершенно другим углом, но он первый, от кого не хочется прятаться за маской жизнерадостной неумёхи, выезжающей из всех передряг лишь на удаче и на огромных запасах чакры, половина которой не её, а биджу. ••• И когда техника Кабуто была развеена, сам он пленён, Мадара вразумлён крепкой отцовской рукой, а Кагуя благополучно запечатана обратно в Луну, он почему-то не исчез вместе с остальными призванными. Чему Наруто, на самом деле, была искренне рада, потому что разбираться с начавшим нести ахинею Саске пришлось не ей. Древнего Учиху не впечатлили ни ринешаринган, ни часть силы мудреца Рикудо, ни личные, весьма сомнительные, заслуги недомстителя. И, может, по голой силе Таджима уступал молодому гению, но вот в опыте превосходил не только его, а, наверное, и большую половину Альянса. Он просто подошёл к Саске и отвесил смачную оплеуху, от которой тот улетел кубарём в недобитые заросли древа чакры. То, чего не смог сделать Какаши, как бывший наставник, чего не добилась она, как его сокомандница, Таджима Учиха сделал одним лишь взглядом, стоило Саске вскочить на ноги и попытаться качать права. Теперь она верила, что настоящий Глава Клана может прочистить мозги нерадивому родичу, лишь правильно на него посмотрев. ••• Любовь подобно блуждающему огоньку заведет тебя в глубокую трясину, откуда нет выхода. ••• У них не было ничего общего, чтобы между ними могло что-то появиться. Она — девочка-непоседа, полжизни пробегавшая за другом-идиотом-местами-отморозком, пытаясь спасти того от собственной глупости, желающая что-то кому-то доказать и почти не видевшая нормальной жизни. Он — древний шиноби, проживший всю жизнь в боях и сражениях, Глава, руководивший кланом сдвинутых на голову шиноби, таких же не предсказуемых, как и основная стихия потомков Индры, вырастивший и воспитавший одну из легенд их мира. Слишком разные, даже по меркам их сумасшедшего мира, где мёртвых можно вернуть запретной техникой, призраки старых маразматиков передают свои силы детям, а древние богини запечатываются в луну, но вместе с тем, на удивление, похожие. ••• - Ты сумасшедший, знаешь? - Спросила она, сидя у него на коленях, после того, как он осмелился попросить разрешения на официальные ухаживания за ней… у Курамы. Как одного из ближайших членов её семьи. - Конечно, знаю. - Ответил он, обнимая её за талию, зарываясь носом в пшеничные волосы и тихо посмеиваясь. - С другой стороны, не к Сенджу же мне было идти? - Выгибает он бровь. Да, ни Цунаде, ни Саске он не считал полноценными представителями своих кланов. Но, наверное, он имел на это право. Уж ему-то виднее, что такое, нормальные Сенджу и кто такие, настоящие Учиха. Да, и лис, в конце концов, своё разрешение дал. Спустя пару часов, наполненных попытками сожрать наглого Учиху. - Или стоило призвать твоего отца? Орочимару бы не отказался. - Нет. - Она фыркает, утыкаясь носом ему в шею — демонстрация невероятного доверия, подпустить другого шиноби так близко к уязвимой точке. - Вот уж чего не надо, так это очередного пришествия Йондайме. А то возьмётся ещё воспитывать. Пусть мёртвые остаются мёртвыми. Минато бы вряд ли бы понял её настоящую, а не тот поверхностный образ, что смог разглядеть за пару встреч. Мама бы поняла. Но её Наруто не хочет осквернять запретной техникой Второго. - Тогда не жалуйся. - Он улыбается едва-едва, но от этого становится по-настоящему тепло. - А кто говорит, что я жалуюсь, даттебайо? Ты просто ещё не представляешь, на что подписался, Учиха! - Так просвети меня, - усмехается он, наклоняясь к её лицу. - Пока-ещё-Узумаки... И его поцелуи, такие же, как и он сам — властные, уверенные, но до одури нежные. В его руках, Наруто, как никогда, чувствует себя по-настоящему счастливой.