Это так раздражает.

«Я обязательно убью тебя». С таких слов начинается эта дуэль. Хотя, её и дуэлью-то назвать сложно. Большой зал. Два меча. И два мальчика, что сами себе и судьи, и секунданты. Честно ли это? Отнюдь нет. Хотя, в наш с вами, девятнадцатый-то век, кто заботится о чести, кроме как о «на показ»? Вряд ли кто-нибудь… — Я обязательно убью тебя, – сквозь зубы, холодно и со злостью процеживает Сиэль, крепко сжимая рукоять меча в руке. — Ага. А я обязательно сделаю тебя своим, – игриво улыбаясь, отвечает Алоис. Сиэля бесит в этом мальчишке всё. Абсолютно. От внешности до манер. От характера до внутреннего мира, каким его представляет себе Фантомхайв. Он никогда не думал, какова душа этой выскочки. О чём он думает, о чём мечтает. Но когда пытается представить, сознание, ненависть и предрассудки рисуют в голове образ крайне отвратной личности. Хотя, содержимое головы Алоиса Сиэля интересует в последнюю очередь. Лишь бы только стереть эту противную ухмылку с его фарфорового личика. Что касается точки зрения самого Транси, он не имеет чувства отвращения по отношению к Сиэлю. Его внешность, его манеры. Всё это просто слишком аристократично. Эта чёрствость, это хладнокровие. Отсутствие эмоций Алоис ненавидит равно как в демонах, так и в людях. А уж что касается души Сиэля, его мыслей и всего прочего, юный Транси обладает достаточно развитой фантазией, чтобы придумать что-то и остаться довольным результатом… Но время размышлений проходит. Противники сходятся. Удар-блок. Удар-блок. Лезвия то и дело сходятся в горячих поцелуях, пуская яркие искры. Шаг-удар-блок. Шаг-удар-блок. Со стороны это напоминает причудливый танец. А пение влюблённых мечей вполне сойдёт за неплохой аккомпанемент. Ещё шаг. Ещё удар. Стук каблуков по зеркально-гладкой плитке. Описывая по залу круги, шаг за шагом, мальчики будто танцуют вальс. Прекрасный танец. Прекрасная музыка. Но всему прекрасному когда-нибудь суждено кончиться. Шаг. Удар. Оружие вылетает у Сиэля из рук, ещё мгновение и Фантомхайв бы точно лишился жизни, но меч, направленный в сердце, в последний момент удаётся перехватить. Ладонь обжигает резкой болью, но он хотя бы остался жив. Алоис садится сверху, прижимает меч к горлу и томно шепчет что-то крайне неприятное в самое ухо. Сиэлю нет дела до его речей, ведь оружие, вот оно, совсем близко. Лишь бы дотянуться. Он говорит что-то, но эти слова не контролируются сознанием. Вот-вот. Ещё чуть-чуть… Наконец, меч оказывается в руке. Одним рывком Фантомхайву удаётся скинуть с себя приставучего Транси и ранить. Ах, лишь в бок. Как жаль. Промазал. Реакция Алоиса замедленна. Он несколько секунд ошарашено смотрит на рану, когда до него, наконец, доходит осознание произошедшего. Сиэль поднимается. А у его ног, кривясь от боли, скулит мальчишка Транси. Фантомхайв смотрит на него презрительно. Чувство отвращения, усилившееся во множество раз, вот что его сейчас переполняет. Эти слёзы, тщетные мольбы о помощи. Да, он стёр ухмылку с его лица, но результат совсем не радует Сиэля. Что это? Жалость? Может, сочувствие? Наверняка, Алоис даже и не думал, что для него эта «дуэль» закончится так плачевно. Вид плачущего Тренси, утопающего в собственных крови и слезах выводит из себя. Бесит. Бесит. Бесит. «Как же мне заставить его замолчать?» — думает Сиэль. Ответ прост. Убить. Прямо здесь и сейчас. Но это не самый лучший выход, согласитесь? Прямо вот так, не проявив ни капли жалости к поверженному противнику? Ну, не настолько же Фантомхайв ослеплён местью. Не такая ведь бесчувственная сволочь он. Вместо этого Сиэль опускается на колени, решая, что это единственный верный способ. Стараясь не обращать внимания на кровь, пачкающую одежду, пересиливая желание задушить Алоиса, он, как можно более нежно, прижимает его белокурую головку к своей груди и, с почти искренней улыбкой, произносит: — Пожалуйста, перестань плакать... Это так раздражает…