В моем отражении

      Эти шаги Элеонора узнала бы из тысячи других — тяжелая поступь, позвякивание цепей на громоздких ботинках, размеренный шаг. Этот запах Нора не могла бы перепутать ни с чьим другим — с нотками сандалового дерева и неповторимым ароматом тела и пота, которое оно выделяло — кружащий голову терпкий коктейль. Даже не оборачиваясь, девушка могла точно определить, кто сейчас стоит за её спиной. Элеонора захлопнула книгу, уже зная заранее те фразы, которые он скажет.       — Ты закончила на сегодня? — от мягкого, бархатного голоса по спине пробежали мурашки удовольствия. Нора готова была слушать эти звуки всю жизнь напролёт, наслаждаясь каждым произнесённым им словом.       — Да, причём давно, просто ждала тебя, — Нора оглянулась, тепло улыбаясь брату.       Эйнар протянул ей широкую ладонь, помогая подняться и выйти из-за стола.       — Пойдём домой.       Девушка приняла его жест, поспешно скидывая учебники в сумку. Наконец-то можно было покинуть это осточертевшее заведение и вернуться в свою хибару, где нет посторонних взглядов, только уют, созданный ей и братом. Эта маленькая квартирка в одном из обычных спальных районов, стала для них маленьким райским островком. А ведь раньше они утопали в роскоши в своих золотых клетках.       — Вы идёте домой? Я с вами, нам ведь по пути!       «Ну что за навязчивость?» — Элеонора кинула холодный взгляд на белокурую девушку, преградившую им дорогу. Лира, кажется, так её звали, однокурсница Эйнара. Прилипчивая, словно талая жвачка на подошве его ботинок. Уже который раз увивается за ними, и ничего на неё не действует. Девушка подавила раздражение. Эйнар сам должен решить, что для него важнее. Нравится ей эта девица или нет, это не её дело. Нора никогда не пыталась выбирать друзей за брата.       — Мы с сестрой собирались пройтись по магазинам. Так что нам в другую сторону. Идём, Нора, — в этом и был весь он. Его вежливость, граничившая с грубостью, могла обрубить человека на полуслове, не дав тому вставить даже заранее приготовленную реплику.       На секунду Элеоноре стало даже жаль эту девчушку. Стоит, прижав к груди учебник по анатомии, серые глазки наполняются слезами. Слезами отвергнутости, отчаяния и ненужности. А впрочем, за что её жалеть? Сама виновата. Не первый день уже пытается обратить на себя внимание брата. Но все её попытки обращаются в прах. С её внешними данными, давно бы могла найти себе парня, но нет же, зациклилась на Эйнаре, не понимая, что ему плевать на неё.       Свежий весенний воздух приятно пахнул в лицо. Как же здорово выбраться из стен университета.       — Значит, по магазинам? — усмехнулась девушка.       — Надо было ведь как-то её отшить.       — Раз уж зашла тема про деньги, — Нора начала осторожно, чтобы не разозлить брата невзначай, — мне предложили подработку. Всего на месяц.       — Где? — лицо Эйнара помрачнело в мгновение ока.       Девушка прекрасно знала его позицию в отношении денег. Это он уговорил её на побег из дома, обещал, что сможет обеспечить их сам, а в итоге денег едва хватало на то, чтобы заплатить за скромное жилье да скудно прокормиться.       — В «Усталом Ковбое», — вот сейчас он точно взбесится. — Официанткой.       — Нет, — отрезал юноша жестко и четко. — Твоё дело учиться. Моё — тебя обеспечивать.       — Ты слишком щепетильно к этому относишься. Я не могу спокойно сидеть дома, пока ты тащишь на себе весь груз ответственности. Ничего страшного не случится, если я поработаю месяц. Зато у нас появятся дополнительные финансы, сможем выбраться куда-нибудь на выходных…       Эйнар лишь хмыкнул в ответ на её доводы.       — Я не в восторге от того, что ты полуголая будешь обслуживать пьяных мужчин, а они будут бросать на тебя сальные взгляды, а возможно и трогать тебя. Если так хочешь развлечься на выходных, я могу найти вторую работу.       Элеонора остановилась и топнула от злости ногой. Упрямство брата иногда выводило её из себя. Он так боится, что она не выдержит и вернётся к родителям обратно в их дом, где постель застелена шелковым одеялом, где комната вдвое больше, чем их нынешняя квартира, где еду тебе готовят, как в лучших ресторанах, что поневоле начинает опекать её так же, как и родители.       — Не превращай мою жизнь снова в ад. Я хочу работать не потому, что мне нравится вилять задом, зазывая мужчин взглядами. Я лишь хочу помочь тебе разделить эту ношу. Позволь мне сделать хотя бы это. И мне не нравится сидеть вечерами в пустой квартире, дожидаясь тебя с работы.       — Почему ты не пойдёшь погулять с подругами? — попытался в последний раз возразить брат, всё ещё тая надежду на то, что Нора одумается. В ответ девушка лишь презрительно фыркнула.       С её поступления в университет прошло уже три месяца, и пара подруг у Элеоноры всё же появилась. Прилипалы, по типу Лиры, которых она и близко не подпускала к себе, — они были ей не нужны. Единственный, кто был важен, только Эйнар.       — Это ведь только на месяц, так?       — Верно, — тяжелая рука опустилась ей на плечи, прижимая девушку к тёплому мускулистому телу. Эйнар откинул с её лица фиолетовую прядь. — Меня радует твоё стремление к самостоятельности. Но мне тяжело отпускать тебя без присмотра в подобное заведение. Давай условимся: если тебе будет тяжело, ты без раздумий уйдёшь оттуда. А в последствии, если захочешь работать, мы найдём что-то вместе, чтобы приглядывать друг за другом?       Нора прикоснулась губами к кончикам его пальцев, оставляя на них влажный поцелуй. Сейчас она любила брата как никогда. Он всегда мог найти выход из сложных ситуаций, который бы устроил обоих. Девушка нежно вложила ладонь в его руку. Эйнар крепко сжал её, выражая своё удовольствие от компромисса. Так было всегда, с детства.       Зачастую, когда в семье появляется второй ребёнок, для первенца это становится тяжелым ударом — всё внимание родителей переключается на младенца, а другого ребёнка забрасывают подальше, словно наскучившую игрушку. И впоследствии первенец вымещает свою злость и обиду на младшеньком. Но это не их случай. Сколько Нора себя помнила, Эйнар всегда относился к ней как к маленькой принцессе. И если детские годы она помнила смутно, то школьные запомнились навсегда. Он частенько отгонял нянечку, сам заплетая косы сестре, оттирая грязь с её лица, если ей случалось испачкаться. Дул на её раны и обрабатывал их, если Элеоноре случалось саднить локоть или коленку.       Потом, когда она подросла, родители определили девушку в тот же элитный колледж, где учился Эйнар. Несмотря на разницу в шесть лет, он всё равно интересовался её жизнью, помогая сестре с уроками. Элеонора улыбнулась воспоминаниям. Если бы не брат, от безысходности она давно бы уже залезла в петлю.       — Когда ты выходишь на работу? — в его голосе было столько беспокойства, что Нора невольно усомнилась в своём решении.       Нет, всё верно, негоже ему надрываться, пока она будет валяться на диване. Они вместе приняли решение стать самостоятельными, отделиться от семьи, поэтому и надо трудиться вместе. Слушая бравые речи своих однокурсниц о том, что место женщины у очага, а мужское бремя — зарабатывание денег, Элеоноре становилось невыносимо противно. Как они могут так говорить? Неудивительно, что в личной жизни у них ничего не клеилось. С таким-то отношением к сильному полу.       — Уже завтра. Не беспокойся, из-за работы я не заброшу учебу, обещаю.       Брат выглядел очень расстроенным.       — Знаешь, наверное, сегодня я на работу не пойду. Раз мы не сможем долго видеться по вечерам.       — Месяц — не такой уж большой срок.       Признаться, Норе тоже было не по себе — ещё никогда в жизни ей не приходилось работать. Но, с другой стороны, ещё три месяца назад, когда они только начинали жить одни, она и готовить-то не умела. Училась сама, раскапывая в интернете самые простые рецепты. Эйнар никогда не жаловался, даже если ей случалось спалить блюдо или недосолить его, — всё ел с удовольствием, поощряя сестру на новые подвиги.       — Обещаю тебе, — промолвил юноша, ещё крепче сжимая ее ладонь в своей, — обещаю, однажды всё изменится в лучшую сторону. Тебе никогда не придётся сожалеть о решении покинуть родительский дом.       — Я знаю, — улыбнулась Нора. Если брат так говорит, то иначе и быть не может. — Не хочу, чтобы ты терзался мыслями, что я скучаю по дому. Мой дом там, где ты. Чтобы не случилось, в какой бы мы не оказались ситуации, я всегда буду рядом с тобой. Запомни это, братик. Раз и навсегда!