Взрослые

Каждый лечит свои душевные раны по-своему. Я выбрал самый легкий путь к исцелению моей души - алкоголь. В тот же вечер, когда Лиса ушла от меня, я напился до "чертиков" и чуть не спалил весь дом. Началось все с того, что я решил избавиться от всего, что мне напоминало о ней. Первой в ход пошла кровать. Каркас я разломал чуть ли не на мелкие щепки и вынес весь этот древесный мусор на задний двор. Куда сложнее мне дались разборки с матрасом. Пытаясь стянуть его на первый этаж, я упал с лестницы и сверху меня припечатало этим чертовым матрасом. Колзаясь по полу словно черепаха, я все же сумел из-под него выбраться. Затем кучу мусора из кроватных останков и матраса пополнили мои "сокровища" из сундука, стоявшего на чердаке. Под ногами у меня все время путалась перепуганная моим поведением Зинаида Витальевна. Когда я в грубой форме попросил ее меня не беспокоить и не отвлекать от столь важных дел, она послушно ушла в дом. Шатаясь, спотыкаясь, я напевал себе под нос песню "Stressed out" группы "Twenty One Pilots". Со стороны мое пение больше походило на ругательство на немецком языке, но мне было все равно, кто и что обо мне подумает. "Wish we could turn back time, to the good old days..., - на этом месте я споткнулся и словно мешок с картошкой рухнул на землю, держа в руках канистру с бензином, - ...When our momma sang us to sleep but now we're stressed out, - продолжил я орать на весь двор. Стоя напротив собранного в одну кучу "хлама моих воспоминаний", я поджог спичку и, как это делают в кино, бросил ее в облитую бензином гору. Спичка погасла будучи в полёте, сделав этот день еще хуже. - Мать вашу! Я что, проклят? - прокричал я, глядя куда-то в небо. Психанув, я достал все спички из коробка и поджег их разом. - Прощай моя первая любовь! Век бы тебя не видеть! - сказал я, бросая спички. Пламя вспыхнуло, ослепляя меня своим ярким горением. Я рухнул на землю, любуясь тем, как красиво полыхает все то, что я так бережно хранил на протяжении пяти лет. - Матвей! Матвей! - послышался сиплый крик Зинаиды Витальевны, - Горим! Гараж горит! Услышав это, я, позабыв про то, что пьян, рванул в сторону гаража. Оказывается, дно канистры проржавело, и пока я шел, бензин тонкой струйкой выливался, создавая невидимую нить, по которой огонь и добрался до гаража. - Звоните в пожарку! - крикнул я Зинаиде Витальевне, а сам побежал в подсобку, где находился мамин шланг для полива цветов. Я попытался своими силами устранить пожар, но у меня ничего не получалось. Огонь, тем временем, уже перешел на крышу. Пожарные вовремя подоспели, еще чуть-чуть бы и заполыхал дом. Следом за пожарными приехал и отец с матерью. Они, какого-то черта, прихватили с собой и Люблину. - Что случилось? - обеспокоенно спросил папа, подходя ко мне. - Недоразумение, - спокойно ответил я. - Ты пьян? - удивилась мама, словно ни разу в жизни меня пьяным не видела. - Ага, - я махнул головой, вытирая со лба сажу. - Зинаида Витальевна что случилось здесь? - Люблина обратилась к только что подошедшей к нам горничной. - Ничего не случилось! - я не дал и слова сказать Зинаиде Витальевне, грубо ответив вместо нее, - Тебя это не должно волновать! - Это из-за Беловой всё? - не унималась Нина. - Ты зачем сюда приперлась? Решила узнать счастлив ли я? - я перешел на крик, - Так вот знай ни хера я не счастлив! Ни с тобой! Ни с ней! - Успокойся, Матвей! - серьезным голосом сказал отец, - Не стоит так убиваться из-за какой-то девушки. - Спасибо, папа, но в утешениях не нуждаюсь! Не мальчик уже, справлюсь! Я сел в машину и, долго не думая, поехал в гостиницу, чтобы никто меня там не доставал. Наедине с собой я провел неделю, запивая свои навязчивые мысли о Лисе дорогим алкоголем. Я бы так и дальше продолжал пьянствовать в одиночку, но Панов все же смог меня найти. - Ты сопьешься так скоро! - ответил он, открывая форточки, чтобы проветрить мой недельный перегар в комнате. - И что? - я рухнул на кровать. - Стать алкоголиком в двадцать один год из-за какой-то школьной любви глупо! Столько клевых девок готовы вешаться тебе на шею! А ты тут из-за одной какой-то убиваешься! - Я люблю ее! Даже после того, как она со мной так поступила, я люблю ее! И если она зайдет сюда, - я приподнялся, облокотившись на локти, - и скажет "прости меня, дуру", я прощу ее. И снова буду бегать вокруг нее, виляя хвостиком. - Она не придет! - твердо отчеканил Илья. - Во мне еще теплится надежда... - Между вами все кончено, они с Сеней заявление в ЗАГС подали! - Сука! - я словно ошпаренный соскочил с кровати, - Двуличная сука! Я тут жизнь свою гроблю из-за нее, а она там счастлива с этим кудрявым! Ненавижу! Ненавижу! Я принялся со всей дури лупить кулаками в стену. Панов, подбежав ко мне со спины, крепко сжал мои руки, пытаясь успокоить. - Отпусти ее! Начни уже жизнь заново. Давай поедем в ночной клуб, снимем клевых цыпочек и оторвемся с ними. - А ты прав! - я медленно стал успокаиваться, - Поехали в клуб! И к чертям собачьим всю эту школьную любовь. Приняв душ, перевязав свои ободранные руки бинтом и надев чистую одежду, я с Пановым направились в клуб. Сев у барной стойки и заказав по бокалу виски, мы с другом принялись искать жертв на сегодняшнюю ночь. Спустя пятнадцать минут две длинноногие шатенки, похожие друг на друга, как близняшки, подошли к нам сами. - Почему такие симпатичные парни сидят в одиночестве? - спросила одна из них, флиртуя со мной. - Вы, случаем, не геи? - улыбаясь, поинтересовалась другая. - Пошли в туалет, убедишься, что я натурал! - ответил я. Всегда считал, что с такими "фифами" даже церемониться не стоит. Все они продажные шлюхи. Их самое то трахать в туалете. - Струнов, заткнись! Дамы не обращайте на него внимания! У него горе, его девушка бросила, - Илья приобнял девушек за талии, - Может выпьете с нами? - Бедолажка, - обращаясь ко мне прошептала та, что пыталась со мной флиртовать, - меня Настя зовут. Хочешь, я буду твоим утешением на сегодняшний вечер? - С удовольствием, - я натянуто улыбнулся, - бармен сделай коктейль моей девушке. - Мохито с двойной порцией водки, - добавила Настя. После того, как наша четверка неплохо накачалась спиртным, мы направились танцевать. Как же Настя извивалась вокруг меня, каждым движением своих бедер повергая меня в экстаз. Под конец танца я был возбужден настолько, что готов был ее отыметь прямо посреди тацпола, завалив ее на пол. Наклонив ее назад, я взглядом случайно наткнулся на девушку, которая до безумия была похожа на Лису. От неожиданности я даже выронил Настю. - Ты чего?! - возмутилась она, но я ее уже не слышал. Я направился в сторону к той девушке, не замечая никого вокруг. - Струнов! - меня за плечо схватил Илья, - Да стой же ты! - Там Лиса! - словно под гипнозом ответил я. - С ума сошел! Нет там Лисы! - Вон она! - я толкнул его и быстрее направился в сторону той девушки. - Лиса, - я взял девушку за руку. Она, повернувшись, удивленно на меня посмотрела. От выпитого мною алкоголя даже малопохожая на Лису девушка казалась мне ей. - Мы знакомы? - спросила она. - А ты меня так быстро забыла? - Я тебя впервые вижу! - Почему ты его выбрала? - мне уже было все равно, что она говорит. Для меня главной целью было выговориться самому, - Почему даже не поговорила со мной? К чему были все твои признания? От злости я сжал ее руку крепче, отчего она невольно взвизгнула. - Мне больно. Отпусти! - Отпусти ее, Матвей. Это не Лиса, - ко мне подоспел Илья. Он попыталась отвести меня подальше от девушки, но я лишь оттолкнул его. - Не лезь, Илья! Я должен ей все сказать! - Сумасшедший! Отпусти меня! Я не Лиса. - Я ради тебя все бросил. Я развелся, сказал о своих намерениях родителям. Я с ума по тебе схожу, а ты его выбрала! Почему?! - я перешел на крик, - Почему он? Разве я хуже? - Юля, что это за хмырь? - к нам подошел парень, своими габаритами напоминавший платяной шкаф. - Убери его от меня! Он мне скоро руку оторвет, - жалобно попросила девушка. - Отвалил от нее! - грубо сказал "качок". - Да пошел ты! - так же грубо ответил я, за что и схлопотал по морде от этого тяжеловеса. Последнее, что я запомнил было мое падение. Очнулся я уже в своей квартире лежа на диване. Рядом со мной сидела обеспокоенная Нина, которая прикладывала к моему подбитому глазу мешочек со льдом. - Ты в порядке? - с беспокойством спросила она. - Жив буду. - Почему ты рушишь свою жизнь? - Потому что не вижу больше в ней смысла. - Какой же ты жестокий, - у нее на глаза навернулись слезы, - убивая себя, ты и меня следом в могилу гонишь. Я ведь не смогу без тебя. А тебе все равно. - Ты продолжаешь любить меня даже после того, как я поступил с тобой? - Мне было невыносимо больно, когда ты сказал, что разводишься со мной. Но мне гораздо хуже понимать, что я больше не смогу прикоснуться к твоим губам, - она едва коснулась пальцами моих губ, - не почувствую на своей шее твое теплое дыхание, больше не буду иметь возможности любоваться тобой спящим. Она наклонилась ко мне так близко, что я сам не понял как, прильнул к ее губам. Этот поцелуй вновь вернул меня к Нине. Отец заплатил той женщине из ЗАГСА и она удалила наше свидетельство о расторжении брака. Теперь мы вновь были семьей, жаль только, что не такой как прежде. Я уже был не тот, во мне умерло что-то живое. Пару раз в месяц я находил новую девушку, на которой отыгрывался, представляя, что она - это Лиса. Я наслаждался, наблюдая за тем, как они страдают. Потому что в этой игре я был вершителем судеб.