Время, назад!

В воздухе тают осколки разбитой посуды. Тянутся долго и долго секунды.Тянутся долго и долго секунды. Тянутся долго секунды. Ты меня ждешь.

5лет назад В тот раз Майкрофт был прав. И уже через три дня в его жизнь ворвался Шерлок. Сказать, что это был гениальный человек, это ничего не сказать, но помимо он был еще и чертовски сложным. Инспектор быстро свыкся с его нападками, привык, что он не может запомнить его имени, даже к тому, что он без труда угадывал где и как Лестрейд провел ночь. Единственное с чем Грег никак не мог смириться, это вынужденный контакт с Холмсом старшим. Они виделись очень редко, в основном ограничивались обменом информацией по телефону, или электронной почте, но даже это выбивало мужчину из колеи. Он все чаще доставал те самые часы, которые даже спустя столько лет, бережно хранил дома в верхнем ящике стола. Они давно перестали ходить, стрелки замерли, показывая ровно двенадцать часов, и лишь секундная иногда вздрагивала, будто желая сорваться с места и восстановить свой бег, но что-то мешало ей. Так и сам Грегори, хотел откреститься от всего этого, забыть и вернуть свой прежний образ жизни, но почему-то не мог. За эти годы он заметно осунулся и ссутулился, у него появились морщины, а некогда черные волосы покрылись сединой. Он полностью зарылся в работу и старался не обращать внимания на семейство Холмсов, вечно маячащее на горизонте. Легче стало, когда у Шерлока появился напарник и сожитель Джон, он был неплохим парнем и Лестрейд ему где-то даже сочувствовал, ему и часа в обществе Шерлока хватало по горло, и он даже не мог себе представить какого это, жить с этим социопатом. Майкрофт тоже переключился на Джона, считая, что тот сможет предоставить более развернутую информацию. Он считал, что, когда их переписки прекратиться, то станет легче, он наконец-то освободиться от оков, в которые поместили его Холмсы, но он ошибся. Они снова увиделись после поимки Шерлоком серийного убийцы – «таксиста». Он заметил его силуэт издалека, когда он разговаривал с Джоном и Шерлоком, как всегда, идеальная осанка и костюм сидит ровно по фигуре. Лестрейд непроизвольно задержал на нем взгляд дольше, чем нужно было, и лишь усилием воли смог отвести взгляд. Глубоко вдохнув, инспектор отошел подальше и закурил, тихо ворча и ругаясь себе под нос. И почему этот жлоб до сих пор делает вид, что ничего не было и, что он совершенно не знал Грегори раньше? Неужели та юношеская ссора, да даже и не ссора, а простое недопонимание между ними так его оскорбило? А сам Лестрейд, тоже хорош, вздыхает и жалеет обо всем, как глупый подросток! Может это и есть любовь? Инспектор выпрямился и нахмурившись, задумался. - Инспектор? – От мыслей его отвлек знакомый тихий голос. Лестрейд чуть поперхнулся дымом и повернулся, замечая перед собой Холмса старшего. - Добрый вечер, мистер Холмс. – Кивнул он, стараясь унять дрожь в голосе и руках. - Что ж, думаю и правда добрый, вы поймали очень опасного преступника. – Кивнул Майкрофт, а Грегори лишь покачал головой. - Вы и сами знаете, что это заслуга Шерлока и Джона, мы приехали уже позже. – Проговорил он, затягиваясь, и выпуская из легких струйку дыма. - И все же, дело закрыто, а это уже хорошо. – Ответил ему Холмс и сжав губы в тонкую полоску, чуть прищурился. – Курить вредно, инспектор, тем более у вас уже начинаются проблемы с сердцем, стоит бросать и поскорее. Это было неожиданно. Все же он привык к тому, что Холмсы читают людей как открытые книги, но неужели, это обязательно было озвучивать? Грегори поднял бровь, глядя в глаза Майкрофта. - Ну и что с того? Все стареют, никому этого не избежать. – Он пожал плечами, пытаясь в кой то веке прочитать мысли и эмоции своего собеседника, но тот был, как всегда, словно из камня. - Это же не значит, что не стоит следить за собой? Понимаете, вы очень дороги Шерлоку, пусть он этого не показывает в общепринятом понимании, но это так. Я бы не хотел, что бы с вами случилась неприятность в виде сердечного приступа. –Майкрофт смотрел на него в упор, от чего по телу пробежала холодная дрожь. - Так вот оно что! Вы просто следите за состоянием очередной игрушки своего брата. – Грегори хлопнул себя по лбу, качая головой. – У вас ведь все вокруг игрушки, и не более того, вся жизнь, как одна большая шахматная партия. Знаете что, мистер Холмс? – Грег подошел к нему в плотную, заглядывая в эти холодные глаза. – Вы заигрались! – Он почти выплюнул эти слова в лицо Майкрофта, и развернувшись на каблуках быстро пошел прочь, прекрасно зная, что останавливать его никто не собирается. Майкрофт недоуменно провожал его взглядом, впервые он чувствовал себя виноватым и побежденным, и эти ощущения совсем его не радовали. В первую очередь, он не мог понять, почему слова этого человека, так его задели. Вроде совершенно случайный человек, а внутри было не спокойно, будто поссорился с близким другом. Внутри вновь что-то зашевелилось. Он стоял так еще пару минут, а потом развернулся, и пошел к машине, глухо постукивая своим зонтом о мостовую. Сев в удобный кожаный салон, Холмс долго приходил в себя, и смотрел на звезды, через приоткрытое окно. В Лондоне звездное небо просматривалось плохо, но все же он смог разглядеть созвездие большой медведицы, и нахмурился. Он потряс головой и прикрыл глаза, отгоняя это наваждение, но перед глазами всплыло молодое улыбающееся лицо, с ямочками на щеках, и яркими глазами. Очень знакомое, сокровенное лицо, спрятанное в глубинах подсознания, оставленное в прошлом. И почему оно пришло к нему именно сейчас? Майкрофт открыл глаза и массируя виски откинулся на спинку сиденья. Он понимал, что ответ на поверхности, и его бесил тот факт, что он не видит этого ответа. В эту ночь он долго колесил по городу, не в состоянии вернуться в свой большой, и такой пустой дом. Немного приведя мысли в порядок, Холмс снова спрятал это лицо, как можно глубже, и вернулся к своим будничным делам. Их следующие встречи проходили достаточно скомкано, иногда инспектор пересекался с Майкрофтом на Бейкер Стрит, и завидев его, торопился скорее покинуть эту квартиру. Сам мистер Холмс тоже не торопился идти на контакт. Так бы и продолжалось дальше, если бы их не свели печальные обстоятельства. А именно «смерть» Шерлока Холмса. Когда Лестрейду сообщили, что тот спрыгнул с крыши, он не поверил, посчитал это шуткой, розыгрышем. Но Молли опознала тело, ошибки быть не могло. Пусть они и не были близкими друзьями, а сам Шерлок так и не смог выучить имя инспектора, Грегори стало очень пусто на душе. Этот человек, прошел по его жизни, это был вихрь чувств и эмоций.Логика и безумие соседствовали в нем, и на удивление не плохо ладили. Осознав случившееся, Лестрейд подумал о Майкрофте, какого же ему сейчас? Он прекрасно помнил, как тот всегда переживал за брата и опекал его. Эта потеря должно быть просто уничтожила его морально и Грег решил поддержать его, поговорить по душам, отбросив все старые обиды. Он не знал, как связаться с этим человеком, обычно он сам всегда выходил на связь, номера и электронные адреса всегда были разные, видимо специально. Выводы были не утешительные и как бы, Грегори не любил подобные мероприятия, решил пойти на похороны Шерлока. Он надел свой черный смокинг, его же он одевал на свадьбу, и на развод и даже усмехнулся такой иронии. Вот он жизненный цикл во всей его красе. Перед выходом, он снова достал из ящика те часы, и долго смотрел на них. За три года, стрелки передвинулись на пять минут вперед, казалось и прошло примерно столько же. Поразившись от того, как быстро летит время, инспектор убрал часы обратно, и вышел на улицу. Погода была пасмурной, мрачной и зябкой. Подняв воротник своего черного пальто, Лестрейд стоял среди толпы, пришедший проститься с великим сыщиком. Майкрофт стоял впереди, держал осанку, и лицо будто ничего не произошло, так словно он не на похоронах родного брата, а вышел прогуляться. К чему такое безразличие? Только спустя два года Грег узнал, что в тот день у него не было повода для скорби, но сейчас был искренне возмущен, подобным поведением политика. Даже говорить с ним после такого пропало желание, но он знал, что это нужно, правда не понимал кому это было нужно, старшему Холмсу или же ему самому. Когда толпа стала расходиться, и над могилой осталось всего трое человек, Грегори все же решился подойти ближе. Он скорбно кивнул Джону и Миссис Хадсон, а потом не смело взглянул на Холмса старшего, точнее теперь уже единственного. - Мистер Холмс. – Грегори прочистил горло, и старался не встречаться с Майкрофтом взглядом. –Я... Мне очень жаль вашего брата, сэр. – Проговорил он, удивляясь своему дрожащему голосу. – Я хочу сказать, что если вам понадобиться поговорить, просто по-человечески, я всегда готов выслушать вас. –Произнеся это, Лестрейд опустил взгляд на свежую насыпь около надгробья. Майкрофт скривился, можно было подумать, что у него болят зубы, но потом все же взял себя в руки и улыбнулся, холодной, дежурной улыбкой. – Спасибо, инспектор, но разговоры тут ни к чему, что произошло, то уже не изменить, а постоянно говорить об этом – значит делать только хуже. – Тихо ответил ему политику, и в какой-то момент, Лестрейду показалось, что говорит он вовсе не о Шерлоке. - Я просто предложил, хотел, что бы вы знали, что есть те, кто готовы вас выслушать и поддержать.-Ответил ему Лестрейд, не поднимая головы, и испытывая от чего-то, жуткое чувство вины. – Простите, если обидел вас. На это Майкрофт лишь усмехнулся, и покачав головой, пошел прочь, по сырым от недавнего дождя тропинкам, направляясь к черному автомобилю с правительственными номерами. Он и правда не хотел вести об этой «смерти» лишних бесед, это было совсем ни к чему, он мог разрушить прикрытие брата, а это было никому не нужно. Устроившись в салоне автомобиля, Холмс усмехнулся своим же словам. - То что произошло уже не изменить. – Повторил политик хмурясь и пытаясь понять скрытый смысл, который сам же вложил в эти слова, а потом покачал головой. – Все возвращается, инспектор, скоро вы в этом убедитесь. – Прошептал Холмс, смотря из окна отъезжающей машины, на сгорбленный силуэт Грегори.