Миссия выполнима: покориться страсти за неделю

      Искушение стало еще более изнурительным, когда на пролете между вторым и третьим этажом брюнетка оступилась и практически упала ему на руки.       - Да что ж такое! – возмутилась она.       - Боюсь, cara mia, вы немного перебрали, - улыбнулся мужчина, крепко прижимая к себе свою ношу и продолжая путь вверх.       - Ууу, Адриан меня за это по головке не погладит, - расстроилась Маринетт.       - Тогда будет лучше, если вы скроете от него эту досадную оплошность.       - Точно! Я ему ничего не скажу, а он не догадается. Вы ведь не выдадите меня ему?       - Ни в коем случае, - заверил Габриэль.       - Вот и чудненько! – обрадовалась девушка и обвила шею спасителя обеими руками, еще теснее прильнув к его груди. От неожиданности мужчина едва не уронил Дюпен-Чен на ступени.       Что он обещал сыну? Не пытаться отбить у него возлюбленную?       Теперь Агресту было трудно сдержать свое слово. Отдать кому-то еще эту восхитительную мадемуазель, которая столь доверчиво прижалась к нему? Какой идиот откажется от удачи, которая сама буквально прыгнула в его объятия? Взгляд мужчины бессовестно скользил по телу девушки, поминутно задерживаясь то на вырезе-сердечке, то на кружевном подоле платья. Обоих абсолютно не смущало ни то, что его ладонь слегка поглаживала девичье бедро, ни то, что юная чертовка в открытую заигрывала с мужчиной в два раза старше себя… у которого, к слову сказать, давно не было интимных отношений с женщинами.       - Лестница закончилась, можете меня опустить, - заявила девушка, стоило Габриэлю преодолеть последнюю ступеньку.       Он подчинился. Бережно поставив Маринетт на пол и разжав руки, блондин наблюдал, как она бредет по коридору заплетающейся, нетвердой походкой. Левое плечо пиджака наполовину спущено, из прически выбилось несколько прядей. А когда она обернулась, вновь одарив провожатого улыбкой, так обворожительно смотревшейся на разрумянившемся лице…       Вот тут Габриэль понял, что пропал окончательно. Ему было глубоко без разницы, что брюнетка несвободна, а её парень, на секундочку, его же собственный сын. И совершенно не заботило, что эта внезапно вспыхнувшая страсть продлится всего лишь одну ночь. Он всегда получает желаемое…       Дальнейшие события развернулись слишком быстро даже для Агреста. С нечеловеческой быстротой он оказался возле брюнетки, властно обнял её за талию и потянул за собой. Модельер толкнул оказавшуюся на пути дверь, и они оказались в небольшой комнатке. Посреди полупустого помещения стояли только, обступив полукругом небольшой столик, диван и два стула.       - Адриан, наверное, уже ждет меня, я должна идти, - сказала Дюпен-Чен, замирая посреди этой укромной комнаты.       - Иногда ожидание полезно. Оно учит нас терпению, - ответил Габриэль, запирая дверь и оборачиваясь к брюнетке. А вот он терпеть больше не мог. Но не в его правилах набрасываться на девушек, словно изголодавшийся зверь. Он любит, когда они сами покоряются ему. Его это заводит…       - Вы же знаете, терпение – не самая его сильная сторона. Мы рискуем вновь поругаться, - пролепетала брюнетка, видя приближение модельера. Инстинктивно отступив назад, девушка натолкнулась на стол.       - Не стоит волноваться из-за таких пустяков.       Маринетт каким-то чудом увернулась от его протянутых рук и устремилась к выходу. Но её это не спасло. Мгновение, и она стояла рядом с дверным проемом, в заключении между стеной и телом разгоряченного мужчины. Растерянное и смущенное лицо брюнетки нисколько не отталкивало, а, напротив, распаляло Агреста еще сильнее. Бездонные как небо глаза, слегка прикушенная нижняя губа, прерывистое дыхание, ожегший нежную кожу румянец – можно ли устоять перед таким соблазнительным обликом?       - Разве тебя не учили, что дразнить мужчин чревато последствиями? – от резкой перемены его тона Дюпен-Чен слегка бросило в дрожь.       - Я никого не дразнила. Нет-нет-нет, - энергично замотала головой она.       - И, тем не менее, ты продолжаешь это делать, - без каких либо угрызений совести Габриэль скользнул ладонями по талии девушки.       - Мне бы и в голову не пришло вести себя в подобном ключе,- она мягко пыталась оттолкнуть мужчину, но из-за приличной порции арманьяка тело подчинялось ей плохо.       - Вот как? - Агрест перехватил ее запястья, развел руки в стороны и прижал их к стене. – Тогда позволь мне показать, насколько ты заблуждаешься.       Он склонился к полуобнаженному плечу девушки и запечатлел на нем жадный поцелуй. Маринетт на мгновение замерла, как будто только сейчас поняла, к чему клонится все происходящее. Габриэль продолжил целовать её, сначала плавно переместившись к ключице, а затем переключив внимание на шею. Тело Дюпен-Чен расслабилось, а из груди вырвался тихий стон. Она прикрыла глаза и склонила голову вбок, открывая ему больший простор для действий. Напряжение в девичьих руках ослабло, и модельер выпустил ее запястья, скользнув ладонями вниз, на бедра. Смял в пальцах кружевной подол черного платья. Брюнетка в ответ обняла его шею. Он почувствовал нежное прикосновение к затылку, а после она почти невесомо провела по позвонкам вглубь ворота рубашки. Не переставая целовать шею, мужчина расстегнул две верхние пуговицы, позволяя ей продолжить начатое. Её ладошка продвинулась дальше по позвоночнику, потом неожиданно впилась ногтями в кожу и повела вверх. Агрест протяжно хрипло застонал и усилил напор.       - Предлагаю перенести этот разговор в более приватную обстановку.       - Более приватную? – недоуменно переспросила Маринетт.       - Думаю, моя спальня подойдет лучше всего.       Её пальчики спустились ниже и, очертив шею, нырнули под рубашку. Еще одна пуговица оказалась расстегнута для того, чтобы он насладился чередой нежных и в то же время обжигающих прикосновений. Мужчина резко прекратил поцелуи, прислоняясь лбом к её плечу и отдаваясь во власть собственных эмоций, от которых закипала кровь, а глаза застилало сладостным дурманом. Его сердце готово было выпрыгнуть из груди, а дыхание периодически сбивалось. Похоже, он погорячился со спальней. Им придется довольствоваться диваном. Но ему не привыкать…       И плевать, что подумают другие. Спустя столько времени… вновь обрести себя… почувствовать жар касаний… умирать от желания… Кажется, он начинал понимать, почему Адриан так старательно прятал Маринетт ото всех. Она не только таяла в его руках, будто горячий воск, и чувственно отзывалась на ласку, но и сама грозилась свести его с ума. Ради такой девушки не то что в драку полезешь – зубами будешь перегрызать горла своих противников. Только сын ему не конкурент…       Габриэль жаждал обладать этой девушкой. Словно наяву, мужчина видел её обнаженное тело на белоснежных простынях. Он войдет в неё резко, грубо, чтобы потом убедить - ему вовсе не чужда нежность. Будет сминать губы Маринетт долгими, властными поцелуями, наслаждаясь её объятиями и ответной лаской. Будет упиваться надсадными стонами и ощущением того, как она извивается под ним. Он растворится в ней без остатка и, не единожды за ночь, будет подталкивать на пик блаженства, в эйфории слушая, как, находясь практически на краю, она будет самозабвенно, раз за разом, выкрикивать его имя…       - Адриан… - сорвалось с ее уст. Это заметно отрезвило мужчину.       - Что ты сказала? – недоуменно переспросил он, встречаясь с ней взглядом.       - Адриан… - вновь повторила она и томно вздохнула. Агрест почувствовал, как ее пальцы выскользнули из-под ворота. Девушка снова обняла его шею и потянулась к нему. Но возбуждение уже ослабло, и к нему начала возвращаться способность четко соображать. Габриэль резко оттолкнул ее от себя. Маринетт несильно ударилась об стену и как будто очнулась от морока.       - Где я? – спросила она, удивленно озираясь по сторонам.       - Тебе отчего-то захотелось именно в эту комнату, и я еле тебя догнал, - нашелся Агрест.       - Мне нужно срочно вернуться. Адриан уже, наверно, меня обыскался.       «Адриан, - раздраженно подумал модельер. - Неужели ты действительно предпочтешь этого мальчишку мне?» Но тут же остановился. Какого черта он вообще творит? Обещал не трогать ее, а сам при первой же возможности чуть не изнасиловал прямо в коридоре. Как теперь смотреть в глаза собственному сыну?       Маринетт глядела на мужчину недоуменно и даже с некоторым любопытством. Хотя сама смотрелась не лучше. «В таком виде ей идти в номер точно нельзя». Окончательно взяв себя в руки, Габриэль абсолютно невозмутимо подошел к Дюпен-Чен и начал поправлять на ней одежду. Та даже не протестовала, молча наблюдая за его методичными движениями.       - Вот теперь порядок, - заявил он некоторое время спустя, забирая у неё свой пиджак и небрежно набрасывая его на плечо.       - Спасибо, - совершенно искренне поблагодарила его она, нежно улыбнувшись. Его сердце снова пропустило удар.       - Пойдем, я отведу тебя в номер, - хрипло сказал Габриэль, открывая дверь. Взяв брюнетку за руку, он вывел девушку из комнаты.       Пока они шли по коридору, модельер все больше преисполнялся отвращения к самому себе. В отеле полным-полно женщин. Многие сами одаривают его недвусмысленными взглядами…. Но нет, он выбрал именно ту, к которой ему нельзя прикасаться даже под страхом смерти. Однако стоит признать, что запретный плод еще никогда не был так сладок. Габриэль поймал себя на мысли, что откровенно завидует собственному сыну. Но он был даже рад, что Маринетт вовремя привела его в чувство - пусть и совершенно не отдавая себе отчет в действиях. Слабое понимание же ею сути происходящего играло ему на руку. Он не мог даже вообразить реакцию сына на подобное предательство.       - Вот мы и на месте, - фраза прозвучала с некоторой долей облегчения.       - Спасибо, что проводили меня. Это был замечательный вечер. Я прекрасно провела время.       - Рад был угодить вам, - нервно ухмыльнулся мужчина. «Хотя неизвестно, кто кому угодил больше».       - Ну, я пошла. Доброй ночи.       Маринетт открыла дверь, впуская свет в полумрак гостиной, но вдруг резко обернулась и одарила Агреста поцелуем. В щеку.       - Еще раз спасибо! – дверь затворилась, скрывая девушку из вида.       Блондин стоял посреди пустого коридора, пытаясь прийти в себя. Вот какого дьявола она вытворяет? У неё что, напрочь отсутствует инстинкт самосохранения? «У пьяной женщины только один инстинкт» - всплыл в голове любимый афоризм друга. Габриэль решительно мотнул головой, стараясь прогнать мысль. Нужно скорее убраться к себе, пока он не нашел новых приключений. Резко развернувшись, Агрест быстрым шагом направился к лестнице.       Черт, похоже, спокойный сон ему нынче не светит.

***

      Едва закрыв за мужчиной дверь, Маринетт расслабленно прислонилась к её деревянной поверхности и умиротворенно выдохнула. Почему она сразу не додумалась поговорить с месье Габриэлем? Он такой добрый, такой понимающий. Даже помог ей советом, хотя вовсе не обязан был… И чего от него жена ушла? «Потому что дура!» - тут же вынесла свой вердикт девушка. И вовсе он не такой, как о нем говорят. К нему просто особый подход нужен. И только-то. Любимый тоже хорош! Зря так хаял своего отца во времена учебы колледже, когда они только познакомились.       Кстати об Адриане…. Хотя восприятие подводило брюнетку, а сознание то мутнело, то прояснялось, она совершенно отчетливо помнила его недавнее присутствие. Когда он только успел? Она же постоянно была под присмотром старшего Агреста. Привиделось? О, нет! Дюпен-Чен абсолютно уверена - она провела с возлюбленным несколько совершенно незабываемых минут. Он так нежно и в то же время страстно прикасался к ней. Вел себя до того уверенно и настойчиво, что она едва не растаяла лужицей. А как он отзывался на её прикосновения…. Вот только стоило Маринетт потянуться к нему с поцелуем, как любимый оттолкнул её и… исчез. Словно его никогда и не существовало!       Девушка решительно направилась в сторону прикрытой двери спальни и заглянула внутрь. Адриан лежал на постели и мирно спал. Это откровенно взбесило брюнетку. Да как он смеет? Сначала зажимает у стены и целует так, как будто у него лет пять не было секса, а затем ретируется, чтобы поспать?! Это уже слишком! «С удовольствием буду ждать тебя для двухчасового марафона», - мысленно передразнила его Дюпен-Чен. Наобещал ей золотые горы, а сам на попятную?! «Нет, красавчик, так не пойдет».       Непреодолимая жажда мести захлестнула Маринетт. Она – ЛедиБаг. Кот Нуар считает её практически божеством. Да кто такой Адриан Агрест, чтобы так с ней обращаться?! Нет уж, хватит! Сейчас она поквитается с этим месье «Самая восхитительная задница во всем Париже». Только сначала примет душ.