Рена стояла возле стенда, где были вывешены фотографии отличившихся студентов. Среди них была и сама девушка, однако сейчас, как и всегда, она не любовалась ни местом, занимаемым тут, ни тем, что неплохо получилась на снимке. Просто кто-то подрисовал ей огромные черные усы, и Квон выводило из себя, ведь за последние годы никто на это не решался. Не давала она повода. Так что изменилось? Для кого-то появилась причина?
Расстроенно выудив из сумки упаковку влажных салфеток, Рена приступила к исправлению чьей-то пакости, но черный маркер, походу, был несмываемым. Весьма серьезно подошли к раскрашиванию и обезображиванию чужой собственности. Как ни в чем не уличенная студентка очутилась в положении, когда придется вытирать усы с собственной фотографии?
— Кому я перешла дорогу? — бубнила себе под нос, встав на носочки и морщась от боли. Нога, подвернутая вчера, не болела только если не прикасаться к ней и держать в одном положении.
Фотография Квон висела чуть ли не на самом верху, до куда не хватало роста девушки. Будучи на каблуках она бы наверняка достала, а в свете последних событий туфли пришлось приберечь и не пылить, ограничиваясь просторной обувью, в которую еще можно впихнуть распухшую, раз, и перебинтованную, два, лодыжку.
Поняв, что несмываемый маркер изготовлен по всем стандартам качества и его никак не вытереть, Рена опустила затекшую руку. Настроение? Странное. Ей должно быть пофиг, мало ли что напридумывал хулиган. Нужно просто пожаловаться в администрацию, чтобы разобрались в ситуации.
— Тебе не идут усы, — усмехнулся кто-то сзади. — Зачем ты их подрисовала?
Квон обернулась за голос.
— Чонгук? — вслух произнесла девушка. — Ты что здесь делаешь?
— Как что? А разве не ты меня вчера спасла?
Рена густо покраснела, вспомнив вчерашний разговор по телефону, и отвернулась. Пришлось выслушивать умиления подруги и еще много всего перед сном, пока Юнсан не угомонилась и не уснула. Сама Квон еще долго ворочалась в постели, то укрываясь одеялом, то скидывая его с себя. Сон пришел под утро, и то снилась всякая шняга. Что ж, хотя бы она не напоминала о Чонгуке.
Глупо было думать, что парень забудет. Нет, не так. Рена и не думала, что для нее все пройдет к утру. О Чоне говорило буквально все: лодыжка, эластичный бинт, который она не стала перевязывать по новой, мобильный, получивший после падения небольшую трещину на экране, учебник по английскому и Юнсан, продолжившая верещание о том, что ее подруга влюбилась.
«А вот и нет!» — отвечала Рена. Было в этой фразе что-то… врущее. Девушка и сама понимала, но пусть пока эта загадка останется с пустой строчкой для ответа. К ней еще можно вернуться, а пока порешать следующие. Например, как стереть усы с фотографии. Или пообедать, потому что с утра Квон не съела ни крошки. Не лезло.
— Я спасла тебя только потому, что не люблю Ли Минхо, — оправдалась Рена.
— Буду считать, что мне повезло, — Чонгук оперся плечом в стену рядом со стендом. — Помочь тебе в ответ?
— В чем?
— «Сбрить» усы, — кивнул наверх.
— Маркер ведь несмыва… — замолкла, когда Чон достал из стеклянного кармана фотографию девушки и легко поменял ее местами с Ли Донхэ. -…емый.
Парень был доволен собой, однако Квон продолжала смотреть на теперь усатого Донхэ. Ему тоже не шло. Далеко ему было до такой «густой растительности», съехавшей на подбородок. Усы на подбородке. И смешно, и грустно. Чонгуку смешно, Рена грустно.
— Не благодари, — улыбался он.
— И не буду.
— Как нога? — Чон сменил тему, и девушка не знала, радоваться или плакать.
Честно, не ожидала она от себя такого поведения по отношению к обычному парню. Хотя такой ли он обычный, раз сумел вскружить голову той, кто усиленно отбивалась от любого мужского внимания, которое было ей неприятно или вовсе не нужно.
— Хромает, — Квон опустила взгляд на правую лодыжку, сильно отличающуюся по размеру от левой.
Зазвонивший телефон Рена не дал Чонгуку продолжить.
На экране высветилась милая фотография подруги.
— Алло, — ответила девушка, отвернувшись от парня, чей выжидающий взгляд сбивал с толку.
— Привет. Ты где? — спросила Юнсан.
— У кафедры. Возникли кое-какие обстоятельства.
— Не опоздаешь? Сокджин уже здесь, так что не думай задерживаться, — дело в том, что преподаватель не любил опоздавших и никогда не делал исключений даже для тех, кто не пропускал ни одного семинара.
— Почему ты зовешь его по имени? Он наш преподаватель, вообще-то.
— Привычка, — виновато произнесла Мин. — Когда-то ты в нем души не чаяла, и я думала, что вы в скором времени…
— Юнсан, хватит.
— Знаешь, невооруженным взглядом видно, что он смотрит на тебя по-другому.
— Это все из-за того, что мы с ним знакомы за пределами университета.
— Наверно, — теория Юнсан провалилась или была недоразвита, и та не стала продолжать тему, напоследок бросив короткое: — Давай бегом! — и отключилась.
Повернувшись к Чонгуку, Рена заметила, что тот подошел ближе и теперь находился в нескольких сантиметрах от нее, ревниво сузив глаза. Юнги не предупреждал о наличии какого-то «его», о ком вели разговор подруги. Либо не знал, либо скрыл, либо хотел посмотреть, как выкрутится Чон.
— Ты встречаешься с преподавателем? — спросил Чонгук, повергнув Квон в шок. — Не смотри на меня так, будто я нагло подслушивал. Ты сама сказала «преподаватель» таким тоном, будто у вас с ним далеко не отношения «учитель/ученица».
— Не ты ли говорил, что ты в восторге от таких отношений, — хмыкнула Рена.
— Да, но если я принимаю в них непосредственное участие. Ну так что? У тебя есть парень?
— Нет, — что-то подсказывало девушке, что настало время для очередного подката.
— А хочешь?
— А у тебя есть кто-нибудь на примете?
«Ха, этого ты ожидал?» — думала Квон, скрестив руки на груди, однако на лице Чонгука не появилось ни капли удивления.
— Записывай номер: ноль, один, ноль, четыре…
— Ага, дальше два, восемь, четыре… — закатив глаза, продолжила Рена и поймала озорной взгляд Чона.
— Запомнила, значит, мой номер. Беги на пару. Не хочу быть
такой причиной твоего опоздания, — подмигнул он и ушел, скрывшись на лестничной клетке.
Рена — не маленькая девочка, и сразу догадалась, какой
такой причиной Чонгук, наоборот, хочет быть. Прийти в себя удалось не сразу, как раз когда часы показывали одну минуту с начала занятия. По идее, пара уже началась, однако Сокджин, то есть преподаватель Ким, успел сказать только «итак» и был перебит ворвавшейся в аудиторию студенткой.
— Какова причина Вашего недоопоздания? — поинтересовался мужчина с легкой улыбкой на губах.
«Чон Чонгук», — чуть не вырвалось у Квон. И хоть она считала это достаточно уважительным для себя поводом, все-таки лучше такое не озвучивать.
— Проходите, — кивнул Ким на привычное место отличницы, которое она и поспешила занять, пока преподаватель не передумал.
В аудитории послышался гул. Как же! Это же одна из лучших студентов университета, и на нее не распространяются правило «опоздавших не пускают». Но, если подумать, мужчина сам чуть-чуть задержал начало семинара. И вообще, кто правила устанавливает, имеет право их же и нарушить.
«Потом», — выдохнула она, упав на стул рядом с Юнсан, толкнувшей ее локтем, давая понять, что хочет знать подробности «кое-каких обстоятельств», возникших у кафедры.
Преподаватель начал занятие, но чем больше Рена пыталась сфокусироваться на теме, тем хуже получалось. Девушка начала сравнивать двух парней, совершенно не похожих друг на друга. Сокджин красив, умен, серьезен и, наконец, старше нее. Чонгук обворожителен, глуповат, до сих пор с моторчиком в одном месте и младше. К Сокджину от прежних чувств осталось только восхищение, а от Чонгука внутри разгоралось пламя, тут же тушилось цунами, и так далее до бесконечности. Непонятные мысли и эмоции, которых никогда не было. Впервые жгучее и распирающее желание совершить что-то обезбашенное и несвойственное приличной третьекурснице.
А первое замечание считается? Мало того, что Рена опоздала, так еще и не откликнулась на зов преподавателя.
— Ваш отсутствующий взгляд навел меня на интересную мысль, — Ким начал спокойно, и это пугало, как и любопытные взгляды, обращенные на девушку. — И эта мысль, похоже, интереснее того, что я только что рассказывал, и явно не интереснее Вашего воображения, поглотившего с головой. Не хотите ли поделиться?
Это стандартное и «мейнстримное» учительское «расскажите всем, пусть все посмеются» в разных вариациях всегда было непонятным для Рена. Никогда не испытывая на себе гнев учителя и будучи школьным идолом поведения, Квон не обращала внимания на болтающих одноклассников, по-тихому передающим друг другу записки и хихикающих, по их мнению, совсем не слышно. А учителя, почему-то, всегда замечали. И всегда приводили в пример Рену, заслужившую прозвище «выскочка».
Хотя выскочкой она никогда не была. Сдавала контрольные со всеми, в конце урока, а не в середине, когда ставила точку у последнего примера. Не поднимала руку для ответа на вопрос учителя, когда тот обещал поставить «отлично». Правда, списывать не давала, из-за чего ее и невзлюбили одноклассники.
Только в университете у Квон появилась подруга с почти аналогичными «проблемами» — Мин Юнсан. Девушки могли сдать сессию досрочно, если не вообще закончить университет на год-полтора раньше всех, но какой смысл торопиться?
Из них двоих только Юнсан пару раз получала замечания за витание в облаках. Однажды ее даже выгнали из кабинета. На ее успеваемости не отразилось, но на совести было гадко.
Сейчас очередь Рена впечатляться от несвойственного приличной третьекурснице поведения.
— Извините, — виновато закусила губу она, готовясь услышать «покиньте, пожалуйста, кабинет». Но вместо этого преподаватель разочарованно вздохнул и выпрямился, не сводя взгляд с провинившейся, после чего произнес:
— Выслушаем Ваш доклад. Надеюсь, он будет интереснее моей «бубнежки», — «издевался» он, пока Квон выходила к доске.
Эссе она вчера дописала. С горем пополам. Наполовину высосано из пальца, наполовину все-таки что-то вылилось. А будь домашнее задание таким же гениальным, как и сама Рена, у Сокджина бы не мелькнуло в голове: «Ожидал я, конечно, большего». Говорить вслух не стал, ограничившись простым: «Садитесь на место». А девушка услышала в последнем как раз первое.
Преподаватель продолжил пару, вызвав следующего студента, и Квон не рисковала даже думать о постороннем, ведь Ким то и дело бросал в ее сторону «проверяющие» взгляды.
***
— Что случилось? — спросил Юнги, увидев на кухне уткнувшуюся в столешницу подругу сестры. Юнсан рядом не было.
— Ничего, — ответила та, не подняв головы.
— Ужасно твое «ничего», — на голос этого человека Рена подпрыгнула.
Чонгук сел рядом, Тэхён напротив, а Юнги открыл холодильник в поисках чего-нибудь пожевать.
— Ляг обратно, — пошутил Чон, коснувшись волос девушки и слегка потянув их вниз.
— Чонгук, в моем доме прошу вести себя прилично, — шикнул Мин с набитым ртом. — Не выражаться, не спорить со мной и не приставать к Рена.
Квон мысленно поблагодарила парня, искоса наблюдая за реакцией Чонгука на слова хозяина дома. Тот пошевелил губами, видимо, проклиная друга, и развернулся лицом к Тэхёну, который опустил голову на сложенные в замок пальцы и смотрел на девушку. То ли пытался понять, что с ней произошло, то ли задумался о своем, но его взгляд все равно настораживал.
Пришедшая, наконец, Юнсан не обратила на подругу внимания. Лишь закатила глаза — достало ее слушать нытье. Кто виноват в совершенной ошибке? Конечно, сама Рена. Мин могла бы и поддержать, просто в пятый раз поддерживать весьма трудно. И слова трудно найти, и терпение достигло лимита.
— Сестра, что с твоей подругой? — не выдержал напряжения Юнги.
— Отстаньте от нее, у нее ужасный день, — спокойно ответила девушка, сев рядом с Квон. — Опоздала на пару…
— Юнсан, не рассказывай им все, — простонала Рена, под «им» подразумевая «его».
— Я бы рада, но они меня съедят. То, что осталось после тебя, — уточнила, толкнув подругу в бок. — В общем, опоздала на пару, отвлеклась на собственные мысли вместо того, чтобы слушать препода, с докладом ответила посредственно. Благо, Сокджин не выгнал.
— Сокджин? — не понял Юнги.
— Ой, снова вырвалось. Преподаватель Ким. А так он аспирант.
— Как-то странно ты называешь преподавателей, — покачал головой Мин, сделав еще один глоток апельсинового сока. — И вообще, не вижу тут ничего ужасного, — пожал плечами, возвращаясь к теме сегодняшних неудач Рены.
— Конечно, не видишь. Для тебя это в порядке вещей, как и для твоих друзей. А у Рены траур, — Юнсан погладила Квон по спине. — Но и не из-за этого она такая.
— А есть еще что-то? — спросил Тэхён, подняв голову.
— Она забыла сдать эссе.
— Поэтому мне крышка, — будто испытывая душевные муки, произнесла Рена.
— А завтра сдать нельзя?
— Сокджин не примет даже уже сегодня.
— Так, — вмешался Чонгук, повернувшись к Квон лицом. — Теперь и мне интересно, кто такой этот Сокджин, раз вы обе называете его по имени.
— Он ее первая любовь. Первая и невзаимная. Как известно, первый раз всегда больно…
— Юнсан! — вскрикнула Рена и чуть не упала со стула.
Чонгук заржал, то склонившись над столом, то откидываясь на спинку стула, и не пытался сдерживаться и как-то скорректировать свое поведение. Квон покраснела, закрыв лицо руками, и захныкала.
— Что я такого сказала? — искренне недоумевала Юнсан, на что ее брат и Тэхён пожали плечами.
— Харэ ржать, — Ким пнул друга под столом.
— Прости, у нас просто дэжавю, — Чон вытер слезы.
— Не смешно, — отвернулась девушка, взяв поставленную кружку с чаем. — Спасибо, Юнсан.
— Не кисни. Придумаем что-нибудь, — в шестой раз попыталась утешить Юнсан.
— Предлагаю напиться, — воодушевился Тэхён.
— Гениально, дебил, — Юнги покачал головой, не имея больше слов для усмирения друзей.
***
Кто ж знал, что Рена, выслушав все предложения, выбрала именно вариант Чонгука. Прокрасться на кафедру и подложить свое эссе в общую стопку сданных. Юнсан хотела завтра подойти и оправдаться какой-нибудь уважительной причиной. Проблема в том, что Сокджин, он же преподаватель Ким, знал семью Квон, поэтому любая попытка придумать что-то могла обрушиться сразу же после очередного визита в гости.
Тонкая душевная организация Тэхёна не понимала, к чему убиваться такому пустяку. Вместе с Юнги. Хотя Мин имел мозги не высказываться при Юнсан. У него есть компромат на сестру, однако и у нее есть на него кое-что интересное, что родители с удовольствием бы послушали. Просто она не такая подлая, чтобы без надобности шантажировать брата. Пока только он опустился до подобного (если вспомнить про тренажерный зал), но только потому, что не было выбора — проиграл Чонгуку в карты.
— Не пожалеешь о содеянном? — спросил Чон, когда они почти подошли к университету. На улице начало темнеть, и не все окна в здании горели. Кое-кто из преподавателей задержался, заканчивая дела по подготовке к завтрашним лекциям или решая организационные вопросы.
Рена же надеялась, что Сокджин и его коллеги ушли домой, а он оставил сданные эссе на столе. Следующий семинар у них через неделю, поэтому девушка думала, что он не станет спешить с проверкой.
— Неа, — помотала головой Квон.
— Это не законно, тебя могут исключить. И меня вместе с тобой.
— Зачем ты подначиваешь?
— А ты передумаешь?
— Могу. Хотя нет… Не знаю. Заткнись, — улыбнулась девушка, теряясь в своих желаниях. Поздно отказываться от возможности исправить глупую ошибку.
Кафедра оказалась закрыта. Нет, а чего они ждали. Рена определенно ждала зеленого света в любом ее начинании, однако сегодня все катилось коту под хвост. И не только сегодня. Все из-за Чонгука, который вводил ее в дурацкое положение и тут же старался оттуда вывести.
Так, он достал из кармана связку ключей, один из которых отлично подошел к замку от кабинета.
— Надо же, пригодился, — подмигнул он, тихонько открывая дверь.
— Откуда?
— Сделали копию, чтобы тырить ответы к тестам.
— Ты поразителен, — закатила глаза девушка, надев на голову капюшон и переступая порог кафедры.
— Говори мне такое почаще, и я не перестану тебя удивлять, — прошептал Чонгук, шагая строго за спиной Квон.
Стол преподавателя Ким самый дальний. Вверху единственной стопки бумаг лежала еще не проверенная работа Намджуна. Рена выдохнула, принявшись искать эссе Юнсан. Если Сокджин помнил, что Квон не подходила к нему с листком А4, то вполне возможно, что лучшая подруга сдала два эссе за раз вместе со своим.
На душе паршиво. Студентка, чья фотография красуется на стенде «Гордость университета», незаконно проникла на кафедру и рылась в бумагах преподавателя. Да она сама с трудом верила в происходящее. В страшном сне не приснится.
— Я слышу шаги, — неожиданно сказал Чон и потащил Рену в сторону, подальше от выхода.
Включился свет.
Рена боялась подумать, что они выбрали не тот стол. Точнее тот, который мог принадлежать вошедшему преподавателю. И выдохнула, когда пронесло. Звуки снимающего плащ мужчины (а это совершенно точно был мужчина, так как минутой ранее сетовал на того, кто оставил дверь кафедры открытой) слышались где-то достаточно далеко от места укрытия двух студентов, вынужденных задержаться в университете дольше, чем планировали. Да еще и в такой позе…
Квон сидела на Чонгуке, почти лежащем на полу, и утыкалась лицом ему в плечо. Сердце неистово билось, и точно не от боязни быть замеченной и отчисленной. И все казалось, что парню неудобно, а постоянные тихие копошения Рены в поисках комфортной, по ее мнению, позы привели к тому, что Чон безнаказанно положил руки на талию девушки, прижав ее к себе.
— Не шевелись, — еле слышно произнес он, невесомо касаясь щеки третьекурсницы.
На несколько секунд Рена вообще отключилась от реальности и не соображала, где находилась. Вот уже в который раз Чонгук сбивал с толку, искушал на «подвиги» и доводил до состояния, когда ни о ком другом думать не получается. Когда он рядом, когда далеко, — в голове лишь он. И в сердце.
«Чонгук, я, похоже, влюбилась в тебя», — вслух сказала или нет?
— Вкусно пахнешь, — вновь заставил съежиться Чон.
— Тсс, нас могут услышать, — соврала. Плевать, если найдут. И так в омуте по самые уши.
Чонгук засмеялся.
По ту сторону стола послышались звуки сборов, и через несколько секунд свет выключился и ключ в замке повернулся. Повисла тишина, последним угомонился стикер, слетевший с компьютера на пол.
Рука Чона успела коснуться стула, чуть отодвинув его, как Рена резко дернулась и вернула ее на место. Не то, чтобы она хотела побыть в откровенно неудобной позе подольше, просто новые повороты ключа говорили, что преподаватель вернулся. Быстро схватив что-то со стола, он убежал, оставив кабинет во власти проникших туда студентов.
— А я подумал, что ты хочешь задержаться, — лукаво пропел парень, давая Квон вылезти первой.
— Размечтался, — как-то коряво ответила девушка.
— Мечтать не вредно.
Прислушавшись к звукам извне, Чонгук вставил ключ в замочную скважину и три раза повернул. В коридоре пусто, а значит, можно спокойно, но все же быстро уматывать, пока кто-нибудь снова не надумал вернуться.
Только у машины, оставленной в паре кварталов от здания университета, Рена сумела сравнительно спокойно выдохнуть. Постучав кулаком по крыше автомобиля, девушка неожиданно засмеялась. Капюшон спал, открывая вид на растрепанные и неуложенные волосы. Квон переволновалась, и в крови по-прежнему бурлил адреналин. Она покраснела и начала обмахиваться, параллельно собирая волосы в хвост.
И если до этого Рена залипала на Чонгука, то в данный момент они поменялись ролями.
Квон — крепкий орешек. Парень заметил это с первого дня, когда она практически проигнорировала «сердечко» и прошла мимо, однако запомнила его. Старый план по соблазнению рушился, и вместо него составлялся другой, прямо на ходу. Менялись детали — цель оставалась одной. Цель не убегала, но и не подходила ближе, все еще держась на безопасном расстоянии. Но сегодня, кажись, Рена слабо дернулась вперед. Ее твердая оболочка из неприступности уже трещала по швам.
— Ну что? — спросил Юнги, когда Чонгук и Рена вернулись.
— Сделали это? — подхватил Тэхён
— Нет. Но эссе сдали, — ответил Чон, упав на диван в гостиной.
Шикнув, Квон махнула парням и направилась на лестницу, где вспомнила о больной ноге, запнувшись о первую ступеньку и выругавшись. Не смотря на это, девушке удалось сохранить приятную легкость внутри и не терпелось рассказать обо всем Юнсан, которая почему-то отстраненно смотрела в окно, даже не услышав, как вернулась подруга.
