Последствия

      

Оставаться в живых – непростая работа.

      

Оставаясь в живых, что-то даришь взамен!

      

(с) Мельница

             

***

      Одиннадцать, двенадцать…       Ровно 12 кирпичей от стенки до стенки в длину, ширину и высоту. Каменный мешок, который неимоверно бесит сейчас и в который ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочется вернуться, сидя в камере пыток.       Поморщившись от воспоминаний о «допросах», Хейл непроизвольно дёрнулся и зашипел, с трудом сдерживая рык, так как обработанные специальным составом цепи с новой силой вгрызлись в разъеденные до мяса конечности.       Теперь «допросы» так и останутся воспоминаниями. К сожалению, не потому что его таки отпустят – это ж было ясно с самого начала. А потому что завтра его казнят. На площади. Прилюдно. Отрубят голову топором из специального сплава или ещё что-нибудь сделают. Сейчас Хейлу было на это плевать с высокой колокольни – той самой, городской. Поскорее бы уже, что ли.       А то он с ума сойдёт в этом каменном мешке.       Из плюсов каменного пола был холод, притупляющий боль от ран, которые не могли зажить из-за цепей. И на кой они кидают сюда солому? Она так противно впивается в спину и к тому же воняет гнилью…       - Это от хозяина паба вам привет, ребята, - вдруг явственно услышал он рядом с собой. И стук – с таким стуком на стол опускается большой кувшин вина.       С запозданием Хейл понял, что это не рядом, а за дверью камеры, вверх по лестнице в помещении, где сидит стража – люди с опасными для него мечами и в кольчугах.       - С какой стати этот скряга так расщедрился? – подозрительный голос старшего в то время как остальные уже разливали вино по кружкам.       - Сказал, что исчадие ада, которое вы поймали недавно, разворотило половину зала у него, вот он и благодарит. Ну, бывайте, мужики, - пружинистый шаг и хлопок двери.       Почему-то в голосе этом что-то не понравилось Хейлу. Была в нём какая-то фальшь. И хотя чтобы почувствовать ложь, ему нужно было слышать сердце и чувствовать запах, сейчас ему скорее его интуиция подсказывала, что стражникам только что навешали на уши лапши – весьма недурственной, надо сказать. Только обращать внимания оборотень на возникшие мысли не стал, выкинув их из головы и вновь уставившись в потолок. Но пересчитывать камни ему быстро надоело и он, сцепив зубы, повернул голову, чтоб увидеть, как ночное небо затягивает облаками.       И почему время так тянется? Скорее бы утро…       Когда на улице стало капать, в нос ударил запах дождя и воды. Было так хорошо дышать этой свежестью вместо гнилой соломы, что Хейл не сразу сообразил, что сверху кроме раскатистого храпа доносятся осторожные шаги, звук спокойного дыхания и… бешеный стук сердца о грудную клетку. Ступени и звон ключей. Щелчок. Шаги и сбившееся дыхание.       Что за?.. он не успел додумать мысль, как шаги остановились рядом с его камерой. Долго ключи бились друг о друга, а затем дверь отворилась, впустив в камеру много воздуха. В нос ударил сильный запах… знакомый запах. Хейл резко распахнул глаза, поворачивая голову, и увидел молодого парня, по сути совсем ещё мальчишку, что стоял на пороге и, прищурившись, рассматривал его, лежащего на полу в цепях. Из горла сам по себе вырвался рык.       - Заткнись, псина, - шикнул мальчишка и, опустившись рядом с ним, принялся возиться с цепями, отчего они ещё сильнее впились в плоть. С губ сорвался позорный щенячий скулёж, но поделать с собой Хейл ничего не смог. – Терпи, ты же злой и страшный волк, а скулишь, как собачонка, - прошептал парень, громко сглатывая и нервно усмехаясь.       Рычать сил уже не было.       Пока парень возился с цепями, Хейл, пытаясь отрешиться от боли, думал.       Почему он здесь? Как? Зачем ему это? И откуда, забери его дьявол, у него ключи от всех дверей?       А в нос бил запах. Свежего хлеба. Зелени. Корицы и ещё каких-то сладостей. Сердце мальчишки билось с такой силой, что Хейл даже испугался, что его спаситель сейчас умрёт от инфаркта, так и не успев его освободить.       Усмехнувшись, он не сразу понял, что мальчишка приподнимает его и осторожно, стараясь не звенеть, отодвигает цепи.       Это было…       - Вот так, хороший пёсик, - ещё одна нервная ухмылка и парень садится на холодный пол камеры, наблюдая за тем, как раны Хейла начинают медленно и неохотно затягиваться. Через несколько минут от них остаются грубые шрамы, да и те скоро пропадут. Жаль только, что сил от этого не прибавляется. – А теперь вперёд. Эй! Не спать! Ты что, до этого не выспался?! – мальчишка хватает его под мышки и рывком поднимает на ноги.       Из горла вырывается протестующий рык, усиливается желание порвать на части этого выскочку, а ноги подкашиваются от слабости и долгого лежания на холодном полу. И если бы не мальчишка, обниматься бы ему с этим полом…       - Так, только этого не хватало! А ну прекратил рычать и сопротивляться! Тоже мне, волк! Псина бешеная! К тому же ещё и неблагодарная сволочь! – всё это мальчишка шипел сквозь зубы, таща его, Хейла, обессиленного и ничего не соображающего, сначала по коридору, а потом и по лестнице. Уже наверху дыхание вырывалось из лёгких хрипами, и он только и мог, что глотать ртом воздух, но при этом продолжать поносить волка всеми словами, которые знал. А Хейл… он просто наслаждался теплом, живым теплом и запахом, стараясь не думать, что волк сидит внутри и не вырывается на охоту только из-за того, что отлично понимает, что сейчас он ничего не сможет, и мальчишка – единственный шанс на спасение.       Правда, это не мешало ему вцепиться в плечо мальчишки отросшими когтями. И хотя одежды на человеке было много, но до тела он всё равно достал.       А на улице покрапывает мелкий дождь. И у входа стоит телега, запряжённая старенькой кобылкой. На ней сидит старик, лузгает семечки и спокойно смотрит, будто Хейл не заключённый, которого завтра должны казнить, и будто они тут не устраивают ему побег. Рядом с телегой стоит статный конь, зафыркавший, стоило им показаться из здания.       - Тихо, Селеций, тихо, он не кусается, - тут же затараторил мальчишка и, быстро дотащив свою ношу до телеги, совсем неаккуратно свалил его в неё, накрыв сначала рогожей, а потом набросав сена.       Снова сено… вновь рык из горла, от которого лошади испуганно заржали. Но мальчишка, сдёрнув рогожу, с силой врезал ему кулаком под рёбра и прошипел в лицо, нависая сверху совсем как настоящий волк:       - Заткнись, псина, иначе я верну тебя обратно, и перед обедом тебя прилюдно сначала кастрируют, а потом отрубят голову, предварительно нашпиговав серебром!       Они долго сверлят друг друга взглядами. И хотя сейчас Хейл смотрит глазами волка, мальчишка не отворачивается. У него расширенные зрачки и громкое сердце, на виске бьётся жилка и капельки пота над губой.       Волк внутри бесится. Глухо рычит и выпускает когти, явственно обозначая свои намерения проучить наглеца.       - Я тебя порву, - выдыхает он, слегка приподнимаясь, отчего запах зелени и корицы бьёт по обонянию, - на ленточки порежу, щенок!       - Ага, конечно, порежешь! – кивает мальчишка, даже не отодвигаясь, хотя в его расширившихся зрачках волк видит отражение своих горящих холодной синевой глаз. – Да ты сейчас разве что мышь и сможешь задушить! Так что лежи и не тяфкай! – на пальцах появляются когти и Хейл вцепляется в сено и дерево телеги, еле сдерживаясь, чтобы не запустить эти самые когти в мальчишку.       А этот идиот даже не отодвигается. Всё также нависает, что Хейл чувствует его дыхание на себе, слышит его сердце. И уговаривает себя послушать мальчишку. Это нужно, чтобы выжить... Нужно… досчитать до десяти и успокоиться. Один, два…       - Ну долго вы там ещё? – раздаётся голос старика.       - Уже всё, - раздражённо бросает мальчишка и поднимается.       - Ты скажи ему, чтоб он помалкивал, а то на воротах то точно докопаются!       - Он будет молчать, как рыба об лёд, - долгий взгляд и снова его накрывают с головой рогожей и сеном.       Хочется вцепиться этому мальчишке в глотку и с наслаждением глотнуть его крови, но он сдерживается. Это можно будет сделать и за пределами города.       Когда они подъезжают к воротам, приходится и правда быть «хорошим псом», за что Хейл ненавидит мальчишку ещё больше. Но всё равно не двигается и старается не дышать, пока его спасители заговаривают зубы стражникам. Как ни странно, но голос мальчишки, несущий какой-то несвязный, но непрекращающийся бред, успокаивает.       Вот мальчишка произносит какую-то шутку. Следует взрыв смеха. Смеются все, и мальчишка тоже, да только Хейл слышит, что смех фальшивый. Потом скрип. Стук. Лязганье цепей. И колёса телеги зашуршали по влажному от мороси песку дороги.       Неужели?..       - Ты будешь лежать смирно, пока не скажу, иначе всё ещё может полететь псу под хвост. Ясно? – мальчишка говорит тихо, будто точно знает, что Хейл его услышит. – Мы за стенами, но здесь ещё полно глаз и ушей, так что не рискуй. И давай мы потом обсудим твоё желание перегрызть мне горло, хорошо? – прицокнув, он ускорился и поехал впереди, оставив Хейла в одиночестве.       Он помнил этот запах и голос. И даже лицо. Вопрос, где?.. Где они могли видеться так, чтоб его запах так въелся в память?       За всеми этими мыслями он не заметил, как провалился в дрёму. А проснулся через пару часов от того, что кто-то грубо пнул его в бедро, бросив что-то поверх.       - Вылезай и одевайся.       Они стояли на месте. Как оказалась на небольшой полянке рядом с озером.       Хейл с трудом поднялся, часто моргая и морщась от общей слабости. Мальчишка уже спрыгнул с телеги и отошёл к коню, гладя того по крупу и что-то бормоча. Прислушиваться Хейл не стал.       Ещё через полчаса, когда он умылся, оделся и, что удивительно, был накормлен мясом и вином, мальчишка бросил старику мешочек, в котором звякнули монеты, и телега покатила дальше. Такой же мешочек приземлился на траву рядом с волком. Следом прилетел плащ, ударив по затылку.       - Ну всё, щенок! Ты доигрался! – хрипло рыкнул Хейл, вскакивая на ноги и одним неуловимым движением оказываясь рядом с мальчишкой. Тот шарахнулся было в сторону, но был пойман за плечи и через мгновение уже прижат к дереву. Перед ним скалил зубы и сверкал глазами самый настоящий оборотень, дитя Сатаны, безжалостный убийца и далее по тексту, которого он сам же и освободил.       Ну не идиот ли?! А?! Говорил ему отец, прекращай валять дурака и учись, может, и выйдет толк! Но нет… а теперь он мало того, что предал отца, так теперь его ещё за это и убьёт тот самый волк, которого он спас… и хорошо если убьёт, а не укусит… и как он вернётся домой? Здравствуй папа, извини, мне очень жаль, но теперь каждую полную луну я буду обрастать шерстью и охотиться на кошек… отец точно оценит…       От этой мысли мальчишка хмыкнул. Почему-то она успокоила. Прекратила панику. А Хейл… он прислушивался. Сердце у мальчишки билось быстро – страх. Он его явно боялся, но это ничуть не мешало хамить, грубить и насмехаться. И такое поведение никак не укладывалось у волка в голове.       - Вот такая благодарность, да? Злой и страшный серый волк именно так благодарит своего спасителя? – мальчишка отошёл от шока и снова заговорил.       - Заткнись! – почти по слогам произнёс волк.       - Нет, ты тут рычишь, клыками у моего носа щёлкаешь, того и гляди откусишь, а я молчать должен? Может, мне ещё самому на блюдо залезть и яблоко в рот вставить?!       - Я сейчас тебе ухо откушу. А лучше, язык. Может, это заставит тебя заткнуться и уважать старших.       - Э, нет! Постой! Напомню тебе, что ещё несколько часов назад тебя приговорили к казни. И это именно я вытащил тебя из тюрьмы, так что изволь слушаться меня сейчас! Потом можешь валить на все четыре стороны, а пока…       - Ещё вопрос, зачем это ТЕБЕ? – он сильнее притиснул парня к дереву, надавливая на шею. Этот поток слов, что лился из щенка, неимоверно раздражал. И Хейлу было откровенно плевать на то, что по сути своей мальчишка говорил правду и исключительно по делу. – А?       - Э? – мальчишка непонимающе уставился на него, даже прекратив попытки вырваться. – Ты не помнишь? – этот вопрос поставил Хейла в тупик, но внешне он этого не показал. – Ты не дал одной ящерице перегрызть мне глотку в подворотне месяц назад. Ну, такая… чешуйчатая тварь, которая появилась внезапно откуда-то с крыши. Я думал, мне хана, - он нервно хохотнул. - И тут появился ты, такой весь из себя. Правда, без оружия, и я уже успел подумать, что за идиот, как… - дальше он не слушал.       И теперь он вспомнил. Он тогда был сытым и довольным жизнью, как учуял эту ящерицу-каниму. И как эта тварь посмела охотиться на его территории? Ящерицу он тогда прогнал. А вот про мальчишку, которого та ящерица собиралась съесть, предварительно обездвижив, вспомнил уже поздно. Когда вернулся в подворотню, мальчишки не было. Только изодранный плащ валялся. Он конечно попытался найти его по запаху, но…       Вот и ответ, почему запах ему знаком настолько хорошо.       - Ты мне тогда вообще-то жизнь спас. И я всего лишь решил отдать долг, когда узнал о казни.       - И тебя не остановило, что я, как ты говоришь, злой и страшный волк? – и хотя это всё объясняло, отношение своё он менять не собирался. Всё-таки, щенок его изрядно выбесил до этого, и проучить его стоит. Не убивать, нет, а слегка припугнуть. Чуть-чуть.       - Я не люблю оставаться в долгу, даже если должен таким, как… ты, - ответил мальчишка, сглотнув и отводя от волка глаза с огромными зрачками.       - И многим таким как я ты был должен? – ревниво спросил Хейл, поглаживая пальцами с когтями шею мальчишки, отчего тот дёрнул кадыком.       - Тебе до этого какое дело, волк-переросток?! – на предупреждающее рычание он не отреагировал. – Был должен и был. А теперь отпусти меня. Можешь даже не благодарить! Только уберись уже подальше и всё!       Храбрится, а сам боится до потери пульса. Волка не обманешь, волк чувствует и страх, и волнение и ещё что-то, что почему-то не удаётся распознать.       Хейл наклонился и втянул воздух у шеи, наслаждаясь тем, как мальчишка тут же замолк и замер, тяжело сглотнув.       - Что ж… - он резко развернул парня к себе спиной и приложил головой о дерево, - спасибо за спасение.       - Демоны, за что?!! – завопил щенок, сползая на землю и держась за лоб. В воздухе поплыл запах свежей крови, и Хейл с опозданием заметил, что, кажется, разбил мальчишке бровь.       Волк внутри зарычал и…       ДЬЯВОЛ!..       Лошадь испуганно шарахнулась в сторону, а он уже мчался через лес подальше, пытаясь выбить из лёгких запах крови и… корицы со свежеиспечённым хлебом.                     

***

      В «Хромом пони» народу было как всегда много. В зале было не продохнуть от табачного дыма, а пол был скользким от пролитого пива и вина.       - О, Хейл, здорово, как дела? – рядом с волком встал высокий мужчина со шрамом через щёку. – Мне пять кружек пива, - бросил он дедку, что разливал выпивку.       - Понемногу, - кивнул он в ответ, делая глоток вина.       - Слышал новость?       - Какую? – честно, говорить ему не хотелось. Завтра полнолуние и зверь внутри всё чаще показывает клыки. Ведь в последние месяцы Хейлу приходилось сдерживаться, чтоб не попасться никому, всё же, пусть тот мальчишка говорил много, но говорил он по делу.       - В город приехал Оун Стилински, - от этого имени у волка непроизвольно прошла дрожь по телу и загорелись глаза. – Так что все сидят тише воды, ниже травы.       - Кого-то уже взяли? – сжимая кружку так сильно, что она опасно затрещала, спросил он.       - Пока нет, но, говорят, он надолго к нам, так что… - шрамированный развёл руками, в которых держал все пять кружек, и, кивнув на прощанье, ушёл к своему столу, оставив Хейла одного.       - Налей ещё, - он подставил дедку пустую кружку и с нажимом провёл по лицу, прогоняя из глаз опасный огонёк.       Стилински – тот самый инквизитор, который выловил его, Хейла, в прошлый раз. Который заставил Хейла подписаться под шестью убийствами, которых он не совершал. Который приговорил Хейла к публичной казни. И если бы не мальчишка тогда, то…       Он глубоко вдохнул и взялся за кружку, как в нос ударил знакомый запах зелени, корицы и сладостей, заставив замереть. Слух тут же напрягся и среди гомона разных голосов нашёл знакомый. И он… приближался. Через каких-то пару мгновений запах корицы усилился, а голос оглушил.       Мальчишка прошёл совсем рядом, пьяно смеясь и о чём-то безостановочно болтая с таким же молодым парнем. Их шаги застучали по деревянным ступеням, поднимаясь на второй этаж, где располагались гостевые комнаты.       Хейл одним глотком осушил кружку, бросил на стойку пару монет и, осмотрев зал, быстро метнулся к лестнице.       - …вообще ничего не помнишь в таких случаях! И завтра не вспомнишь, как приставал ко мне! – заплетающимся языком и говорил мальчишка, таща своего дружка по коридору. – Скотт! Скотт! Это не твоя комната! Вот это твоя комната! Вот так вот! Отлично! Умничка! – он затолкнул друга в одну из дальних комнат и захлопнул дверь, после чего покачнулся и, пьяно икнув, привалился к стенке, глубоко дыша.       Хейл слышал, как медленно и лениво бьётся его сердце, чувствовал, что к запаху корицы добавилось вино и ещё чей-то запах, наверное, того парня, которого мальчишка тащил по лестнице.       - Так, Стайлз, соберись, не будь тряпкой! – вдруг заговорил мальчишка вслух, и Хейл не сразу понял, что говорит он сам с собой. А ещё он понял, что только сейчас услышал его имя. - Тебе нужно отлипнуть от этой стенки и пройти пару шагов до своей комнаты. А там в кроватку и бай-бай… - на этих словах он действительно отлип от стенки и повернулся, открывая глаза.       Хейл, стоя на расстоянии нескольких шагов от него, отчётливо видел, как из глаз мальчишки пропадают пьяные искры, слышал, как ускоряется сердце и сбивается дыхание. Мальчишка вообще как-то подозрительно замолк и замер, не моргая уставившись на Хейла. Волка внутри это бесило, и он не сдержал рычания.       - Дьявол! – выдохнул щенок, вздрагивая. И вдруг метнулся к противоположной двери, но скрыться у него не получилось. Естественно.       - Ты действительно думал, - Хейл, схватив мальчишку за грудки, хорошенько приложил того к двери, просто внеся щенка в комнату, - что успеешь от меня убежать?       - Эй-эй-эй!!! Только давай без когтей и клыков, хорошо? И нет, отвечая на твой вопрос! Я ВООБЩЕ не думал!!! Я просто решил напиться с другом, у меня даже получилось, а тут – бац! И ты весь такой из себя с полным набором да ещё и внезапно! Всё вино теперь выпито впустую! Волчара… - утробный рык заставил его заткнуться, но, как выяснилось, ненадолго. – Да хватит уже рычать на меня! Что ты вообще ко мне привязался?! – и только после этого он замолк.       А Хейл и сам не знал, зачем поднялся наверх вслед за мальчишкой. Наверное, чтоб убедиться, что не обознался, что до сих пор прекрасно знает его запах, что ещё не забыл. Он вглядывался в лицо мальчишки, а внутри свербело какое-то странное чувство… что-то не так.       - Твоя бровь, - произнёс Хейл. Он только сейчас заметил шрам, делящий бровь на две неравные части. Свежий шрам.       - Что, прости?! – выгнул ту самую бровь Стайлз. – А чем тебе моя бровь не нравится, а?.. – и тут у него расширились зрачки и он попытался ударить Хейла ногой, но промахнулся и зашипел от боли – когти впились в плечо. – Псина-переросток, отпусти меня! Или тебе мало моей разбитой брови и ты всё-таки решил перегрызть мне горло?! Ну так давай быстрее уже, а то мне твои глаза-факелы надоели до зубовного скрежета! – и откинул голову, подставляя шею.       Волк внутри довольно облизнулся, но Хейл кусать мальчишку не спешил. Он смотрел на предоставленную ему часть тела и хмурился. На шее был шрам. Тоже свежий. И если бровь мальчишке разбил сам Хейл, о чём волк ничуть не жалел – болтать нужно меньше и знать своё место, то происхождение этого шрама ему было весьма интересно. Почему-то внутри поднялась злость от того, что кто-то посмел покалечить его мальчишку.       Так, стоп! Он остановил свои мысли и заново прокрутил в голове последнее предложение. С каких это пор он начал называть этого несносного щенка своим?       - Ау?! Злой и страшный серый волк, ты меня слышишь?! – Стайлз дёрнулся в его руках, а Хейл и не держал больше.       Мальчишка, получив свободу, тут же отскочил подальше. Сердце у него постепенно успокаивалось, но поза так и осталась напряжённой. И, что было странно, он молчал. Молча потирал шею, тяжело сглатывая и неотрывно глядя на волка огромными глазами.       А Хейл думал… и мысли ему не нравились.       Мало того, что на шее мальчишки был новый шрам неизвестного происхождения, так и пах он там по-другому, а точнее будет сказать другим. И почему-то зверь внутри бесился от этого факта.       Внезапно с улицы раздался глухой удар…       Когда городские часы отсчитали ровно полночь, в комнате остался только мальчишка, ошарашенно моргающий и смотрящий на распахнутое окно. Сердце билось в горле, мешая дышать, а ноги подкашивались, отчего он рухнул на кровать и положил руку на глаза, стараясь успокоиться. Тут у любого истерика начнётся, когда сначала ты сталкиваешься в коридоре с тёмной личностью, на поверку являющейся самым настоящим оборотнем, когда потом этот оборотень скалит клыки у самой твоей шеи, и напоследок, чтоб точно добить, проходит мимо, чтоб выпрыгнуть в окно.       Ха!       Стайлзу хотелось рассмеяться, но он сдержался, так как знал, что лучше сделать это сейчас, чем потом наблюдать последствия своего срыва. А ещё ему хотелось побиться головой о стену от безысходности. Не меняя позы, он сначала снял сапоги, а потом накрылся одеялом и попытался уснуть. До самого утра пытался, чтобы задремать на пару часов.       А Хейл сидел на крыше городских часов, каждый раз вздрагивая, когда слышал их бой, и с непонятным липким ужасом представлял следующую ночь. Идея приковать себя цепями в подвале окраинного дома теперь казалась ему очень даже привлекательной, так как если раньше он думал, что сможет сдержать зверя в полнолуние в себе, то сейчас он в этом совсем не уверен… ведь он помнил, что кровь у мальчишки пахнет корицей.                     

***

      - ..Всё готово? – голос отца, раздавшийся от дверей дома, заставил вздрогнуть и выронить вилку. Стайлз поспешно поднял прибор и глотнул лёгкого вина из бокала, стараясь проглотить застрявший в горле ком.       - Да, сэр. Снаряжение проверено, районы патрулирования обговорены. Если кто-то из этих детей Сатаны выйдет на улицы, мы устроим им достойную встречу, - а это голос помощника отца.       - Отлично. Ты отлично потрудился в моё отсутствие, - они вошли в столовую. – Стайлз, - поздоровался с ним отец, садясь за стол с противоположной стороны. Кристофер сел по правую руку. Прислуга мгновенно сервировала стол. – Неважно выглядишь. Снова шатался по кабакам со своим дружком?       Стайлз улыбнулся через силу и закопался вилкой в отбивную. В последнее время в компании отца кусок не лез в горло. Может, из-за того что возраст такой. А может, из-за того, что в его жизни в последнее время появилось слишком много запрещённых знакомств.       - Надеюсь, ты помнишь, какой сегодня день?       - Да, отец. На память я ещё не жаловался, - он отпил из бокала снова и чуть не подавился при следующей реплике отца:       - Ты идёшь со мной.       - Что? – прокашлявшись, спросил он, сжимая в кулаке салфетку.       - Ты идёшь со мной. Точнее, с Крисом. Пора тебе уже чему-нибудь учиться. Я понимаю, что инквизитором ты не станешь, но постоять за себя в наше время ты обязан уметь. Заодно, посмотришь, как действуют профессионалы.       - Э, - он сумел выдавить из себя только кривоватую улыбку, после чего поспешно попрощался с мужчинами и поднялся к себе.       В комнате он завалился на кровать и уставился в потолок, думая о том, как вовремя он уговорил этого осла Скотта убраться из города на время, пока здесь отец. А то этот волк-недоучка точно попался бы кому-нибудь из патрульных в полнолуние и… прости-прощай, друг детства. И если в прошлый раз, когда обнаружили побег оборотня из тюрьмы, отец, хотя и начал что-то подозревать, ничего не сказал, то сейчас точно прижмёт Стайлза к стенке. Только вот в связи с событиями прошлой ночи, это полнолуние, несмотря на все старания, обещалось быть ужасно заморочным. И всему виной Хейл. Волк, которого он, Стайлз, несколько месяцев назад увёл из-под носа отца, оказался именно в этом городе. И хотя эта скотина знатно его раздражала, но… как любил говорить дед Стайлза – лекарь по призванию – «мы отвечаем за тех, кого избавили от смерти». Ага. Вот и Стайлз теперь разрывался между желанием послать всё к дьяволу и просто сделать то, чего хотел отец, или же снова рискнуть.       Честно говоря, подставлять себя ему надоело. Тем более что от этого волка-переростка благодарности ждать не приходилось. В прошлый раз он разбил бровь, а что сейчас? Нос отгрызёт?       Рыкнув с досады, парень пару раз врезал подушке от безысходности и, кляня себя на чём свет стоит, отправился в конюшню, прихватив с собой второй плащ и кошель с деньгами.       На выходе из дома он столкнулся с уходящим помощником отца.       - Стайлз, - окрикнул его тот, спускаясь по ступеням.       - Да? – справившись с желанием удрать, он притормозил, нацепив на лицо привычную полуулыбку.       - Твой отец возлагает на тебя большие надежды, - мужчина поравнялся с ним.       - Я знаю, - непроизвольно вырвался тяжёлый вздох.       - Мне, честно говоря, тоже не очень хочется вешать тебя себе на шею, но с приказами старшего я поспорить не могу, так что… постарайся ни во что не вляпаться и просто отсидись в стороне. И мне хлопот меньше, и ты… живее будешь, - мужчина улыбался, а у самого в глазах плясали опасные искры, заставившие парня нервно усмехнуться и сглотнуть.       - Договорились, - выдавил он из себя, чувствуя как липкий ужас растекается по позвоночнику.       - Отлично! В одиннадцать на площади.       Мужчина уже скрылся за воротами, а Стайлз всё так же стоял на улице и пялился в пространство, пытаясь унять бешеный стук сердца. Этот Крис ему никогда не нравился. Ещё с того самого момента, когда пять лет назад Стайлз впервые его увидел и узнал, что это охотник за головами. Ещё меньше он стал нравиться, когда Скотта цапнул какой-то полоумный волчара. Да к тому же не просто цапнул, а обратил. А этот охотник за головами… да Стайлз даже разъярённого Хейла, сжимающего его горло, так не боялся.       Проблема на проблеме!       Врезав себе мысленную пощёчину, Стайлз вывел коня из сарая и, забравшись в седло, отправился исполнять задуманное. До одиннадцати восемь часов, а дел много.       Ой, как много!              

***

      С наступлением темноты зверь внутри пронзительно завыл, раздирая рассудок в клочья и не позволяя внятно мыслить. Единственное, что Хейл сейчас знал наверняка, ему нельзя терять контроль. Нельзя. Иначе он попадётся инквизиторам и на этот раз они точно пристрелят его сразу же, чтобы уж точно наверняка.       Это было физически больно, сдерживаться.       И в какой-то момент зверь победил. Довольно рыкнул и выскочил в окно, оставив на раме след от когтей. Привычный якорь, который раньше позволял человеку одерживать верх, сорвало и вышвырнуло прочь, ясно давая понять, что больше мысли о том, что нужно жить ради мести, не помогут.       Волк бесшумно пробегал по подворотням и крышам, заставляя голубей слетать с насиженных мест, а собак шарахаться в стороны и забиваться в свои будки, скуля от страха. Он принюхивался и искал… нет, не других оборотней – они слишком боятся святой инквизиции с их охотниками, а потому сидят в подвалах, прикованные тяжёлыми цепями и воют на невидимую глазам луну. Он искал жертву. Неимоверно сильно хотелось запустить в кого-нибудь когти, напиться тёплой крови, чувствуя, как в хватке жертва ещё трепыхается в предсмертных судорогах. О, это ни с чем несравнимое чувство всесильности и вседозволенности…       Чуткий слух уловил судорожное биение сердца в соседнем квартале, и волк, не сбавляя скорости, а просто оттолкнувшись от стенки, поменял направление движения.       - Арррр… - зверь был доволен, зверь чувствовал добычу, зверь хотел убивать.       Жажда живой плоти настолько завладела сознанием, что почуять чужие запахи, опасные запахи, получилось не сразу. А когда пришло осознание, уже было поздно. Он слышал биение множества сердец вокруг, чувствовал запах людей, чувствовал запах серебра в их оружии.       В следующий момент арбалетный болт врезался в стену рядом с его ухом. Волк взвыл и зарычал, ускоряясь, но за следующим поворотом его уже ждали. И хотя удалось забраться на крыши, в боку застряла стрела, а серебряный наконечник жёг внутренности не хуже раскалённых углей.       Боль отрезвила. Волк больше не хотел просто убивать. Нет. Он хотел убить охотников, которые причинили ему боль. Волк хотел отомстить за все те дни, что он провёл в камере пыток. Волк хотел отмстить за все те месяцы, которые ему пришлось отсиживаться в тёмных углах подсознания.       Очередной прыжок был прерван стрелой, которая застряла в плече. Он успел зацепиться за край крыши одной лапой, но не удержался и свалился вниз, на хлипкую крышу сарая, которая с треском провалилась под тяжестью оборотня. Бедро укололо, боль не спешила уходить, давая понять, что при падении он умудрился напороться на что-то острое. Из-за серебра и специального настоя, коим были обработаны наконечники стрел и арбалетных болтов, раны не заживали, кровь не останавливалась, а по телу разливалась чугунная тяжесть.       Подняться не получалось.       В дырявой крыше виднелся кусок чёрного неба, затянутого тонкими облаками, сквозь которые был виден ехидный кругляш луны.       По напряжённому до предела слуху ударил раскатистый стук подков по мощёной дороге – лошадь неслась во весь опор, остановившись на соседней улице. Затем послышалось биение сердца. Бешеное биение. А потом и тихие шаги напополам с ругательствами. И хотя нос был забит пылью и запахом собственной крови, отравленной настоями, аромат свежего хлеба и корицы Хейл всё равно различил.       Снова этот щенок…       Он не успел додумать мысль. Дверь барака, в котором он лежал, рухнула наружу, и в проём быстро скользнула фигура в плаще. Помимо плаща на мальчишке были ещё платок и шляпа, закрывающие лицо так, что на виду были только лихорадочно блестящие глаза.       Запах корицы перебил запах крови, а гулкое биение чужого сердца превратилось в звон колоколов.       Когда мальчишка приблизился и прикоснулся к торчащим из ран стрелам, волк зарычал, на что тот пнул его в здоровый бок и, шикнув как на нашкодившего щенка, принялся ломать тонкие древка. Перед глазами Хейла вспыхивали красные искры, он с трудом сдерживал яростный рык и желание засадить в мальчишку когти, вместо этого царапая пол.       - Вот так, отлично, полдела сделано! – прошептал мальчишка и вдруг, совсем неаккуратно схватив тело, кое-как взвалил его на себя.       Кровавая пелена застила глаза, от дикой боли в потревоженных ранах немели скулы. Из горла снова вырвалось угрожающее рычание, но мальчишка даже не вздрогнул, только прошипел, шагая к выходу:       - Только попробуй сейчас вякать, псина-переросток! Один звук, и нас заметят, так что в твоих интересах молчать! И только попробуй меня укусить или поцарапать! Я тебе сам кишки выпущу! – он храбрился. От него несло страхом и возбуждением. Но при этом Хейл отчётливо ощущал, что страх этот к волку имеет косвенное отношение. Зверя щенок не боялся.       А Стайлз, сгибающийся под тяжестью оборотня, упорно тащил того в одному ему известном направлении, уговаривая себя забыть про боль в мышцах. Иначе их найдут. Как есть найдут. И тогда этот охотник за головами, который прикидывается верным псом перед отцом, не задумываясь всадит арбалетный болт ему между глаз.       - Надеюсь, у тебя кровь не так сильно течёт, чтобы показать, куда мы идём, - прохрипел мальчишка, чем вывел Хейла из забытья, - а то все мои старания пройдут впустую, - он фыркнул и запнулся о лежащую дверь. Чуть не упал, но кое-как удержал равновесие. – Дьявол, какой же ты тяжёлый! Ты не думал систематизировать своё питание, а, волчара?       Хейл уже понял, что когда боится - а щенок боялся, до такой степени, что сердце бухало где-то в горле на всю округу, просто оглушая, - ему нужно было болтать. Без умолку. Просто чтобы отвлечься от мыслей. Просто чтобы не думать о провале, об опасности. С одной стороны это конечно хорошо, но его, Хейла, это жутко раздражало. А уж волка и подавно.       Рыкнув, он собрался запустить в бок мальчишке когти, как давно и хотел, когда тот вдруг сбросил его на землю и ногой затолкнул в подвальное окошко. Хейл взвыл от боли, приземлившись на не такой уж и далёкий пол, и уже успел пообещать себе, что вырвет щенку кадык, как только тот окажется в досягаемости, но внезапно ему с силой сжали челюсть, заставляя молчать.       - Тихо-тихо! Терпи, ты же большой и страшный серый волк! – свистящий шёпот на грани сознания. А с улицы доносятся осторожные шаги, шорох одежды и размеренные удары сердца. Уверенные удары.       Охотники…       Вот дьявол!       Они оба замерли рядом. Хейл напряг весь слух, стараясь не пропустить ни детали из того, что происходило наверху. А у самого уха колотилось, как пойманный в клетку воробей, сердце щенка и ощущалось его прерывистое дыхание.       - Ты можешь успокоиться? – тихо-тихо прорычал Хейл.       - А? Что? – мальчишка аж подскочил, непроизвольно задев раненное плечо, в котором до сих пор был наконечник, и оборотню пришлось вцепиться зубами в отворот плаща, чтобы не завыть в голос от боли.       - Успокойся, у тебя сейчас сердце не выдержит, - на удивление терпеливо повторил Хейл, пытаясь прогнать из глаз яркие вспышки.       - А… - мальчишка уставился на него огромными блестящими глазами. – А… ага, - он кивнул.       Правда, мужчина не очень то верил, что у щенка сейчас хватит сил успокоиться, но тот закрыл глаза и стал глубоко дышать, полностью выдыхая воздух из лёгких.       Первый вдох дался с трудом и был прерывистым, будто у мальчишки была истерика. Второй тоже. На пятом он вошёл в ритм. Десятый закрепил позиции спокойствия.       Тряхнув головой, Хейл вновь сосредоточился на звуках с улицы, закрывая глаза. А там… Там было уже пять человек. Они обыскивали сарай, в который он свалился. К счастью, как и надеялся мальчишка, кровь шла не настолько сильно, чтобы указать их местоположение охотникам, так что те откровенно не знали, куда делся тяжело раненный волк.       - Что здесь произошло? – раздался смутно знакомый голос, и волк внутри зарычал.       - Оборотень сорвался с крыши, сэр, - а этот голос оборотню не был знаком. Зато Стайлз его хорошо знал, и сердце у него снова начало наращивать темп. Хейл с какой-то иррациональной ревностью осознал, что щенок боится какого-то человека больше, чем его - порождение мрака.       - И? Где он?       - Мы не знаем, - видимо, бывший охотник за головами решил принять весь гнев главного инквизитора на себя. – Он был тяжело ранен, на обломках крыши целая лужа крови, но… видимо, в нём всё-таки нашлись силы скрыться отсюда прежде, чем мы добрались до места.       - Раз он ранен, то не мог уйти далеко. Ищите! И… - послышались удаляющиеся шаги, но Оун Стилински задержал своего помощника. - Крис, где мой сын?       - Я велел ему ждать на начальной точке – нечего ему сюда соваться, - и ушёл, не дожидаясь ответных слов.       Они ещё долго лежали в подвале. На всякий случай. Чтобы уж наверняка не наткнуться на инквизиторов или охотников. Мальчишка дышал рвано, но сердцебиение у него было спокойным и ровным. Волк внутри тоже почти успокоился. И даже почти смирился с тем, что рядом находится человеческий щенок.       - Перекидывайся до конца, - прошептал мальчишка, поднимаясь и стягивая с головы повязку. – Я отвезу тебя в безопасное место, где вытащу стрелы. Давай же, - он почти умолял.       И Хейл с запозданием заметил, что его собственное сердце бьётся как-то слишком медленно. Что дышит он через раз, чувствуя на языке собственную кровь. Горьковатую,с привкусом стали и совсем чуть-чуть – полыни.       - Ну же, волчара, соберись, - мальчишка навис над ним, и в нос ударил запах зелени и корицы. – Не смей подыхать у меня на руках! Я зря что ли рисковал, псина неблагодарная?       - Я тебе кадык вырву, - прорычал Хейл, меняясь. Было больно. Стало ещё больнее.       - Обязательно, - усмехнулся мальчишка. Голос у него дрожал от напряжения, и сердце вновь зашлось истерическим стуком. И почему-то зверь внутри довольно рыкнул.       - Извини, но это для тебя же лучше, - вдруг произнёс щенок.       В следующий момент плечо и бедро пронзила такая дикая боль, что он взвыл по-волчьи и провалился в темноту, успев пообещать себе, что если не перегрызёт глотку этому щенку, то проучит его. Очень сильно проучит. Обязательно.              

***

      Он пришёл в себя, когда его не слишком аккуратно кинули на жёсткий тюфяк, набитый соломой. От соломы несло гнилью и крысами. Вокруг в принципе пахло гнилью и крысами, которые копошились где-то за стенами. А ещё… ещё пахло кровью. Его же собственной кровью.       - Неужели, очнулся! – раздался голос мальчишки. Срывающийся и хриплый. Загнанный, даже можно сказать. Сердце у него колотилось о рёбра как всегда быстро. Хейл уже привык к такому его ритму и удивился бы скорее спокойным ударам, чем чечётке в груди щенка. – А ты не мог очнуться немного пораньше, когда я только снимал тебя с лошади! А то знаешь ли я не подписывался таскать на своём горбу полудохлых дворняг! – говоря всё это, мальчишка рылся в сумке, доставая из неё какие-то тряпки, глиняную миску и кремень. – Я боюсь представить, что у меня завтра будет со спиной!       - Ты можешь заткнуться? – прорычал Хейл, пытаясь определить, насколько сильно яд настоев расползся по телу.       Честно говоря, бок и плечо с рукой он вообще не чувствовал, что означало самый худший вариант.       Он всё-таки подохнет здесь. Потому что вытащить наконечники – мало. Нужно…       - А сейчас терпи! – мальчишка оказался рядом и одним движением вырвал обломок стрелы из плеча.       Хейл взвыл, выгнувшись от боли и чувствуя, как отрастают клыки, а радужка наливается звериным светом.       - Хорошо, что дом на окраине, - еле-слышно пробормотал мальчишка и принялся возиться с древком стрелы. Хейл даже сказать ничего не успел, как по помещению поплыл противный запах гари – мальчишка жёг пропитанное настоями дерево. – И хорошо, что мирные жители не суют носа на улицу ни под каким предлогом, когда в городе инквизиция. Эй, волчара, ты там ещё не окочурился? – он положил горящее дерево в глиняную посудину и повернулся к оборотню, вздрогнув, когда увидел, что тот пристально следит за его действиями. – Живучий, - хмыкнул щенок, нервно сглатывая.       Хейл утробно зарычал.       Этот мальчишка слишком много знает. Вопрос: откуда?       - Что опять не так?!       - Ррррр!       - Ты что, по-человечески говорить разучился, пока по подворотням от охотников удирал?       И ладно бы его пренебрежительный тон. Хейл бы стерпел. Но терпеть слова о его трусости волк внутри не пожелал. И человек со своим внутренним зверем был полностью согласен.       - Если ты сейчас не заткнёшься… - угрожающе начал он, пытаясь приподняться, но рука подогнулась от слабости и он рухнул обратно на воняющий гнилой соломой тюфяк, до скрежета сжимая зубы, чтобы не завыть от боли.       - Сам бы уже заткнулся и прекратил мне угрожать. Не в том ты состоянии, волчара, - прошипел мальчишка и вдруг почему-то приблизился к нему.       Чем Хейл и воспользовался, сбив щенка с ног, повалив на себя и вцепившись в горло здоровой рукой, на которой уже показались звериные когти.       - Сейчас узнаем, в каком я состоянии, - почти миролюбиво сказал он. Почти. Если бы не огоньки ярости в глазах и рыкающие нотки в голосе.       Мальчишка дёрнулся в его руках, но от этого хватка только усилилась. Хейл с наслаждением сжимал пальцы на тонкой шее, наблюдая за тем, как расширяются зрачки мальчишки, как заходится безумным стуком его такое близкое сейчас сердце…       - Будь у меня здорова вторая рука, я бы сжимал в ней твоё сердце, - прошипел он мальчишке в лицо, а тот вдруг перестал дёргаться и усмехнулся, вызывая у волка непонимание.       - Мечтай, - одними губами произнёс щенок.       Боль в плече заставила пальцы разжаться, а потом и выгнуться дугой, потому что по венам будто расплавленное железо потекло. Он уже успел подумать, что мальчишка засунул в рану наконечник, но внезапно приступ прошёл. Нет, отголоски боли ещё гуляли по плечу и руке, но только отголоски. Хейл ощупал место ранения и раны не нашёл. Зато на пальцах оказался пепел от сгоревшей стрелы. Жутко воняло палёной кожей и жжёной свежей травой.       Мальчишка сидел на расстоянии от тюфяка и растирал шею, болезненно морщась. Но от взгляда оборотня не скрылось и ещё кое-что.       Восхищение.       Мальчишка восхищался, глядя на плечо мужчины, на котором остались лишь подсохшие кровавые разводы и ни следа от жуткой рваной раны.       - Нужно вытащить болт, - прошептал щенок, встряхиваясь, чтобы отогнать непрошенные мысли.       Он осторожно приблизился к неподвижному, наблюдающему за ним оборотню и с опаской потянулся к обломку арбалетного болта, что засел глубоко в боку. Сердце у него всё ещё отбивало чечётку где-то в пятках, что Хейл прекрасно слышал. И хотя велико было желание исполнить свои угрозы, благо рука снова его слушалась, он не двинулся и не дёрнулся, когда пальцы мальчишки сомкнулись на древке болта. Только сильнее сжал челюсти, почувствовав, как зазубренный наконечник раздирает живую ткань в клочья, выходя наружу.       - Вот это… - мальчишка с ужасом посмотрел на окровавленный металл у себя в руке. – Он больше похож на пилу, чем на наконечник, - выдал он и покосился на оборотня. Тот рыкнул, побуждая действовать скорее. Стайлз сглотнул. – Не рычи на меня! – и принялся за дело.       Вскоре волка выгнуло от боли во второй раз. Но теперь он был готов и вовремя успел вцепиться в собственную руку, чтоб не заорать. Только раздирал свободной рукой тюфяк, отчего соломой завоняло ещё больше, да сучил ногами.       - Держи, - губ коснулся холодный металл и, втянув носом воздух, Хейл принялся жадно глотать воду из фляги. Вода была до такой степени холодной, что сводило зубы. А ещё она была чистой. Ничем не воняла. Был только лёгкий отзвук.       Корица.       Это нормально, что вода так пахнет, ведь эта фляга принадлежала щенку. Это его вещь и его запах.       Вода побежала по подбородку и мальчишка отнял флягу от губ. Точнее, попытался отнять. Оборотень схватил его за руку и не позволил отодвинуться, пока не выпил всё.       - Дьявол, мог бы мне оставить хоть что-то! У меня тоже сушняк такой, будто я пил не просыхая! – возмутился мальчишка, дёргаясь в жёсткой хватке. Пальцы не разжались, лишь сдавили запястье сильнее, отчего пустая фляга выпала. – Ауч!!! Чёрт! Я человек, если ты забыл, тупой волчара! Отпусти меня! – мальчишка задёргался, но пользы это не принесло.       - Не дёргайся, так же ещё больнее, - посоветовал Хейл.       - Спасибо за заботу, - прошипел тот в ответ.       - Пожалуйста, - улыбнулся волк и дёрнул мальчишку на себя. От неожиданности Стайлз даже заткнулся. Точнее, он уже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь, но слова странным образом выветрились из головы.       - Ну что же ты? Где же твоё красноречие?       Мальчишка только открывал и закрывал рот, словно рыба, выброшенная на берег. А волк с наслаждением вдыхал запах свежего хлеба и корицы, который перемешивался со страхом.       Вот теперь щенок его боялся, как и положено. Как и должно было быть.       - А теперь ответь мне, откуда тебе известно, как лечить раны оборотней? – мальчишка дёрнулся, рыкнув сквозь сжатые зубы, но Хейл одним движением перевернулся, подмяв его под себя и навалившись, отчего у мальчишки выбило весь воздух из лёгких и он захрипел, забившись. – И как ты меня нашёл? – склонившись к уху парня, оборотень втянул воздух одним глубоким вдохом и прошептал, почти касаясь губами кожи:       - Зачем это тебе, Стайлзсссс? – на последнем звуке имени он почувствовал себя змеёй и усмехнулся, заглянув в лицо парня. Тот лежал, застыв, будто мышь перед коброй, зажмурившись и, кажется, не дышал.       Хейл решил подождать. Хотя волк отчаянно желал вцепиться клыками в беззащитную шею, на которой так призывно билась в рваном ритме синяя жилка. Но человек хотел насладиться моментом до конца – щенок основательно вывел его и теперь должен заплатить. Не умереть, но заплатить.       - Ну же, я жду, - на этот раз он рыкнул в другое ухо. – И не забывай дышать.       - Как будто тебе есть до этого дело, - выдавил мальчишка, открывая глаза и дёргаясь ещё раз.       Хейл оскалился.       - Пока ты не ответил на мои вопросы – есть! Ну?!!! – показались клыки и глаза сверкнули, но на мальчишку это никак не подействовало. Он только вздрогнул и внезапно его губы дрогнули в улыбке.       - А то что? Покусаешь? – он даже приподнялся, на миг коснувшись своим носом носа Хейла.       Оборотень внутри недовольно рыкнул, а вот человек довольно улыбнулся.       Мальчишка хочет поиграть? – он получит то, чего добивается.       - Зачем мне бессловесный труп? Нееет, - он покачал головой, оглаживая пальцами с отросшими когтями скулу мальчишки. – А обращать тебя нет резона. Поэтому остаётся ещё один вариант.       - И какой же? – мальчишка сглотнул, косясь на когти. У него даже пульс почти успокоился, что заставило Хейла внутренне усмехнуться.       Ничего, он обеспечит этому щенку сердце в пятках.       Он склонился к самому лицу мальчишки, не отпуская его взгляда и доверительным тоном произнёс:       - Отымею так, что ходить не сможешь.       Сердце мальчишки пропустило удар и пустилось в галоп, зрачки расширись, дыхание пропало.       Оставаясь внешне невозмутимым, Хейл решил, что подождёт какое-то время и начнёт приводить мальчишку в чувство.       Ровно через двенадцать ударов сердца оборотня, мальчишка выдохнул и рванулся со всей силы. Хейл не держал. Только уселся на тюфяке, насмешливо глядя на мальчишку и следя за тем, как дёргается у того веко и как тот жадно глотает воздух.       - Ну так что? Будешь говорить? Или помочь?       - Ну ты и скотина, - сообщил ему мальчишка. Волк только рыкнул в ответ. Даже не зло, а так, для проформы. – Это шантаж…       - Я исчадие Ада и дитя Сатаны. И? Стайлз, я не люблю повторять!       - Напомни мне вопросы, - хмыкнул мальчишка, подтягиваясь и садясь ровно. У стенки. Через всю комнату от оборотня.       Смелый.       Или глупый.       - Стааайлзссссс… - когда у него загорелись глаза, мальчишка подобрал ноги и дёрнул кадыком.       - Эээ… так. Откуда мне известно про лечение оборотней? У меня друг… шаман. Слегка.       - Стаайлз, - снова протянул Хейл. – Не раздражай меня ещё больше. Говори, пока можешь. И помни – я твоё враньё сразу почую.       - Хорошо-хорошо, только не скалься! – мальчишка глубоко вздохнул. Пока он не врал, но при этом и его слова про шамана не укладывались в голове Хейла. – Он рассказал мне это, когда узнал, что моего друга цапнул какой-то бешеный комок шерсти и клыков.       - Что? – с оборотня слетело его напускное спокойствие.       Мальчишка не врал. Но…       И тут в голове оборотня щёлкнуло. Запах. Ведь от мальчишки действительно пахло волком. Он это почувствовал ещё тогда, в «Хромом пони». Просто тогда он был слишком занят рассматриванием шрамов мальчишки. Иначе он бы понял, что в соседней комнате спит молодой новообращённый.       Захотелось побиться головой о стену. Или нажраться серебра. Потому что будь что-то более серьёзное, то Хейл бы уже валялся с разорванным горлом.       - Эй-эй! Если ты собрался обращаться, то я пошёл! – он уже стоял у дверей. Но выйти ему естественно не позволили.       - Куда-то собрался? – рыкнул Хейл, уже привычным жестом впечатывая парня в стену. – Ты ещё не ответил на мои вопросы!       - Знаешь, клыки и горящие глаза как-то не располагают к доверительной беседе, - произнёс мальчишка.       - Не беси меня! – удар о стенку. Мальчишка не успел закрыть рот и прикусил язык.       - Ауч! Псина, пусти меня!       Рыкнув, Хейл схватил парня за шкирку, как нашкодившего щенка, и опрокинул на тюфяк, носом в пол, усевшись сверху и удерживая руки.       - Я тебя внимательно слушаю, - доверительно сообщил он. – И будь уверен, ответов я добьюсь! – мальчишка обиженно пыхтел, впрочем, не делая попыток выбраться из-под волка. – Стайлз!       - Я должен был присутствовать на охоте. Заодно решил подстраховаться, а вдруг из всех оборотней, что живут в этом городе, инквизиция подцепит на крючок именно тебя. А мне бы не хотелось, чтобы все мои прошлые труды пошли крахом. Вот я и… здесь, - мальчишка замолчал.       Он не врал, но что-то не сходилось.       - Почему ты должен был присутствовать на охоте? Ты не охотник и уж точно не принадлежишь к касте инквизиторов.       Мальчишка замер, сглотнул и…       - Отец, - тихо проговорил он.       - Что? – честно, Хейл не поверил своим ушам.       - Мой отец… это…       Снова противный щелчок в голове. Мозаика сложилась до конца.       А ведь мальчишка ничего не скрывал с самого начала. Это Хейл сам не хотел слышать.И… запах… вот откуда в запахе щенка присутствовала такая неуместная зелень. Хейл ещё с посиделок в камере пыток запомнил этот горьковатый запах скошенной травы, тины и зелени, что исходил от инквизитора. Он ведь это хорошо помнил. Так как обычно служители церкви пахли кровью своих замученных жертв.       - Оун Стилински, - закончил за мальчишку Хейл, слезая с парня. Но тот не пошевелился, так и остался лежать. Только дышал глубоко и размеренно вопреки бешеному стуку сердца. – Расслабься, я не буду тебя убивать, - произнёс оборотень и поднялся с тюфяка.       Он действительно не собирался убивать щенка. Ведь он в конце концов спас Хейлу жизнь. Хотя зверь внутри и требовал хоть какого-то отмщения за себя, но… ночь подходила к концу и волк теперь не сможет выбраться. А насчёт нового якоря он подумает позже.       Тряпки, которые мальчишка в спешке вытаскивал из сумки перед тем, как приступить к «лечению», на поверку оказались одеждой. Да ещё и почти в размер.       - Сапоги в сумке остались, - произнёс мальчишка. Он уже успел сесть и отряхнуться.       На волка он показательно не смотрел, изучая взглядом оставленные когтями борозды в полу. На душе у него было паршиво, хотя он сам не понимал, почему. Ведь он то не виноват, что церкви взбрело в голову уничтожать всех и каждого, кто отходил от норм «божьей твари». И уж тем более он не виноват в том, что его отец инквизитор. Но почему-то было гадко.       Он ведь после слов оборотня ждал, что тот его убьёт. Или всё-таки покалечит.       А Хейл, натягивая сапоги, которые оказались намного больше, чем нужно, но это всяко лучше чем босиком, наблюдал за мальчишкой. Тот явно думал о чём-то жизненно важном и невероятно сложном, так как брови сошлись на переносице в жёсткой складке, а сердце его медленно-медленно и как-то слишком сильно бухало на всю комнату. А ещё он молчал. Нет, его болтовня волка раздражала неимоверно, но с ней было как-то привычнее, что ли…       - Почему ты пошёл вытаскивать из задницы именно меня, а не своего дружка… Скотта, да? - из сумки несло холодными пирогами с мясом и капустой. Последний он, брезгливо обнюхав, засунул обратно, а вот с мясом с удовольствием умял.       - Потому что после того, как он чуть не оторвал мне голову в прошлый раз, когда я пытался его остановить… - Хейл подавился тестом и закашлялся, вылупившись на мальчишку. – Что? – не понял тот.       - Ты полез к новообращённому в полнолуние?       - Я не полез! – возмутился мальчишка. – Скотт мой друг и я пытался не дать ему вырыть себе же могилу!       - Ты идиот? – обречённо спросил мужчина и сам же себе ответил:       - Конечно идиот. Только идиот может сунуться к новообращённому оборотню, который не может себя контролировать. Да ещё и в полнолуние. Да ещё и будучи человеческим щенком! – последнее он почти прорычал, злясь и на Стайлза, и на ту бешеную псину, как правильно обозвал его мальчишка, которая сначала цапнула пацана, а потом унесла ноги, испугавшись гнева инквизиции.       - Но я же его остановил!       - Ага! Но при этом он чуть не оторвал тебе голову, как ты сам же мне только что и сказал! – покивал Хейл и отправился на выход.       - Ты куда это? – в спину крикнул Стайлз.       - Вправлять мозги твоему дружку, - рыкнул оборотень, досадуя, что вообще затеял этот разговор. Сидел бы себе, грыз бы себя дальше. Не сгрыз бы. Так, самолюбие бы покусал и всё. А теперь вот объясняй этому мелкому чудовищу, что да как.       - Его нет в городе, - произнёс мальчишка, поднимаясь. Хейл замер на полушаге, прекрасно слыша, как при этом у щенка сердце сделало кульбит и вернулось на положенное ему место – в район желудка.       - Ты издеваешься?! – нет, этого недоумка всё-таки легче убить. И дружка его.       - А ты предлагаешь ему оставаться в городе, когда тут находится отец? Пусть лучше в лесу побудет, там всё равно людей нет, а отец через месяц уезжает.       Желание удушить мальчишку, как курёнка, пропало. Он больше не казался таким идиотом, каким выглядел раньше. Теперь хоть в его поступках логика прослеживалась. Запутанная, правда, и нелогичная, но…       Не дождавшись никакой реакции на свои слова, Стайлз впервые в жизни решил промолчать. И молча подняв пустую сумку, тоже отправился на выход. Задержался он как-то. Отец и так, если уже дома, учинит допрос о том, где его любимый и единственный сын шлялся всю ночь, когда по городу бродит дикая подстреленная псина. А ещё нужно было избавиться от испачканной в крови одежды, а значит, заезжать в трактир к знакомым за запасной, что неплохой такой крюк по городу.       За всеми этими мыслями Стайлз не заметил, как его окликнули. А так как он не отреагировал, и так как Хейл не любит повторять, его прижали к стене. Снова.       - Тебе это нравится, да? Признайся, - прохрипел мальчишка, морщась от боли в заломленной руке. – Почему всегда нужно швырять меня в стены и деревья? Почему бы просто за плечо не тронуть там или… - в стену рядом с носом мальчишки упёрлась когтистая ладонь. – Понял, замолкаю. Только скажи, почему? И я отстану!       - Заткнись, - миролюбиво предложил Хейл, глубоко дыша упоительным запахом мальчишки.       Ну вот как можно так пахнуть? И ладно бы от девочки какой фигуристой несло свежим хлебом, так нет. От угловатого пацана, который только и умеет, что тяфкать и огрызаться!       - Что ты, дьявол тебя забери, собрался делать? – запаниковал мальчишка, дёргаясь.       Хейл удержал, но после повторной попытки вывернуться, перевернул мальчишку лицом к себе и прижал к стене всем своим телом, втирая колено между ног щенка.       - Ты… - начал было тот возмущаться, но мужчина наклонился к его лицу и улыбнулся, обнажая клыки:       - Решил исполнить свою угрозу.       Щенок застыл, и Хейл беспрепятственно уткнулся носом в висок Стайлза. Постоял так, глубоко дыша, чувствуя спокойствие. Потом поднял за подбородок лицо мальчишки, огладив скулы и спустился носом ниже, на этот раз остановившись на шраме на шее. От белёсой полоски, если уткнуться в неё, несло чужаком. Волк внутри недовольно рыкнул, и Хейл с ним согласился.       Мальчишка не должен пахнуть никем другим.       Заставив притихшего щенка ещё сильнее задрать голову, мужчина провёл языком по отметине. Широко и влажно, как это делают волки, будто бы пытаясь слизать шрам. От этого прикосновения мальчишка дёрнулся, будто его кипятком окатили, и начал вырываться. Хейл успел поймать его руки и зафиксировать их над головой мальчишки. Другой рукой он удерживал щенка на месте. А тот смотрел исподлобья, гневно сопя. Стук его сердца набатом отражался в ушах оборотня. По обонянию ударил запах страха и возбуждения, вызвав у мужчины довольную улыбку.       Он приблизился вплотную к лицу мальчишки, скашивая взгляд на приоткрытые искусанные губы и тот резко отвернулся.       - Зачем тебе это? – голос его подвёл и он поджал губы.       - Потому что я хочу? – вопросом на вопрос ответил Хейл и прижался губами к шее, кусая не сильно, но ощутимо.       - Хейл, мать твою, псина бешеная, дворняга переросток! Отпусти меня!!! – его крик ещё не стих, а в помещении уже никого не было, и Стайлз сполз по стене, нервно озираясь и потирая обслюнявленную шею, на которой наливался большущий синяк понятного происхождения.       А Хейл, посмеиваясь про себя, шагал в сторону своей временной берлоги с чётким намерением отоспаться. Благо настроение у него было на удивление хорошее. А потом можно будет ещё разок навестить этого языкастого щенка. Для проверки – а вдруг его запах выветрился?              

***

      После полнолуния прошла неделя. И всю эту неделю Стайлз был тише воды, ниже травы, стараясь не создавать проблем отцу и не привлекать его внимания к себе. Во-первых, потому что видел, как тот загружен – после полнолуния участилось количество доносов и работёнки у инквизиции заметно прибавилось. Во-вторых, он не мог поверить, что так легко отделался за сотворённое в полнолуние. Действительно, он же по сути свёл на нет всю работу охотников. Вылечил оборотня. И никто об этом не узнал! Никто! Ведь когда вернулся Стайлз, дома никого не было – отец в тот день вернулся только к ужину и был таким уставшим, будто пахал несколько суток. И сына он не спрашивал ни о чём. Единственное, верный пёс отца – Крис – косо на него смотрел. Но бывший охотник за головами всегда так смотрел на Стайлза.       Именно поэтому младший Стилински старался никуда не вляпаться. Потому что не может ТАК фатально фартить! Что-то должно было случиться, он это почти физически ощущал. Будто кто-то стоял у него за левым плечом и нашёптывал на ухо.       Стайлз пытался запретить себе думать о плохом, но чаще не получалось. И естественно, это плохое не преминуло прийти, когда его так отчаянно ждали.       В первый вечер, когда парень увидел, что отец пьёт за столом в одиночестве, он решил тактично проскользнуть мимо, не желая мешать – мало ли. Во второй раз он задержался, послушал, вдруг отец выскажет что-нибудь вслух, что поможет разобраться, почему инквизитор вдруг решил набраться снова. И ушёл, не солоно хлебавши – старший Стилински предпочитал пить молча. Когда ситуация повторилась в третий раз, Стайлз не выдержал и сел рядом с отцом, ничего не говоря, но пристально разглядывая мужчину. Тот кинул на сына короткий взгляд, допил то, что оставалось в бутылке, и вымученно улыбнулся:       - Много всего навалилось просто, - после чего нетвёрдой походкой отправился к себе.       Такой ответ Стайлза естественно не устроил, но отец, и он это прекрасно знал, ничего рассказывать не будет. Остался единственный вариант, который, конечно, не самый лучший, но ничего другого попросту не остаётся.       - Стайлз, что ты здесь делаешь? – помощник отца нахмурился, спускаясь по ступеням церкви и разглядывая парня.       - Где мы можем поговорить без лишних ушей? – выпалил тот, чтобы не передумать – всё-таки его страх к охотнику никуда не делся. Но тревога за отца сильнее страха.       Кристофер задумчиво на него посмотрел и, кивнув на свои мысли, отвёл его в сторону конюшни.       - Так о чём ты хотел поговорить?       - В последнее время отец всё чаще прикладывается к спиртному, - помолчав, произнёс Стайлз. Говорить это ему не хотелось, но хоть охотник не вызывал у него симпатии, он уже 5 лет служил его отцу, так что не доверять ему именно в этом вопросе причин не было. – Говорить со мной по этому поводу он не хочет. Может, Вы знаете, что случилось… или поговорите с ним… только без моего упоминания, - он нервно усмехнулся, проведя рукой по коротким волосам, - а то меня ждёт нудная лекция на тему влезания в чужие дела.       - А почему ты решил, что эту лекцию не устрою тебе я? – мужчина сложил руки на груди и выгнул бровь.       - Потому что Вы уважаете моего отца, - совершенно серьёзно ответил Стайлз. – Так Вы что-нибудь знаете?       - Несколько дней назад на допросе скончалась молодая девушка, которую оклеветали.       - Отец?.. – Стайлз сглотнул, борясь с собой, но мужчина покачал головой, проводя рукой по лицу, будто паутину стряхивая.       - Нет, но он дал разрешение на проведение допросов. Думаю, в этом всё дело.       - Мдааа, - Стайлз устало вздохнул.       - Я поговорю с ним, - мужчина неожиданно улыбнулся, сжал плечо парня и ушёл, оставив его удивлённо таращиться на свою удаляющуюся спину.       А Стайлз пытался утрамбовать в голове только что случившееся. Крис, бывший охотник за головами, который Стайлза раньше ни во что не ставил, мало того, что нормально с ним сейчас разговаривал, так ещё и поддержать попытался.       Надавав себе мысленных пощёчин, парень проморгался и отправился в городскую библиотеку – Скотт просил привести хоть какое-то развлечение до отъезда инквизиции.              

***

      После разговора с помощником отца, всё приходит в норму. Видимо, Стайлз не прогадал, и Крис является другом отца, а не только его верным псом и помощником. Это радует. И Стайлз расслабляется – ощущение тревоги пропадает, жизнь понемногу налаживается, как она только может налаживаться в семье без матери, к тому же если глава семьи служит инквизиции.              

***

      Дерек Хейл направлялся к одной своей знакомой с чётким намерением напиться и провести весёлую ночь в компании ночной бабочки. А может даже нескольких. А то в последнее время жизнь как-то резко вильнула в непонятную сторону и стала трясти так, что в пору хвататься за голову и вопрошать «за что?». Правда, кого именно вопрошать, Хейл не знал, всё-таки в бога он не верил, а другой кандидатуры не появлялось.       К тому же когда оборотень начинал анализировать свою жизнь, то понимал, что всё началось довольно-таки давно. Ещё с того времени, когда у него были шашни с дочерью инквизитора. Кейт, не смотря на свой возраст, была на диво примерным ребёнком, и решила пойти по стопам отца. Дерек, правда, узнал об этом, когда было уже поздно. Если честно признаться, то он до сих пор не понял, каким образом выжил в том страшном пожаре, устроенном служителями церкви в его родительском особняке. И этим самым слугам господа было как-то наплевать на то, что в доме находились не только богопротивные твари, но и простые люди. Хотя, для фанатиков все, кто имеет хоть какое-то отношение ко всему необычному и неподдающемуся объяснению, являются богопротивными тварями и заслуживают только смерти во имя искупления своих грехов.       А в то, что Кейт была фанатиком, в этом он больше не сомневается.       Как жаль, что тогда ему не хватило силы воли вгрызться ей в горло и порвать помешанную сучку на кровавые ошмётки. Она всё-таки не дура, и сразу после этого уехала – получать должность. А у него, Хейла, не осталось ничего, кроме воспоминаний об ужасном пожарище и стеклянных глазах матери и сестры. И обещания – если когда-нибудь он встретит эту помешанную на чистоте человеческой крови стерву, он вырвет ей сердце собственной рукой.       Встряхнувшись, чтобы отвлечься от воспоминаний, Хейл глубоко вдохнул и сбился с шага. Запах. Незнакомый, но жутко раздражающий. Будто бы этим запахом была замарана его территория. Но у него не было территории. Вот только… догадка пришла в голову внезапно. Именно так пах шрам на горле мальчишки, что вытащил его от охотников в полнолуние. Именно этот запах другого волка тогда заставил Хейла на мгновение потерять голову.       Мужчина прибавил шагу и успел перехватить чужака, схватив за горло и впечатав в стену.       Щенок ещё. Такого же возраста, как и Стилински. Но зверь в нём сидит сильный.       Волк внутри рыкнул и попытался вырваться, но Дерек не позволил – только драки посреди города посреди дня ему для полного счастья не хватало.       - Кажется, твой болтливый дружок велел тебе не соваться в город, - прошипел Хейл в лицо мальчишке. Тот даже не вякнул по поводу жёсткого обращения – чувствовал более сильного зверя. Но после произнесённой фразы, его глаза расширились, и он рванулся, утробно зарычав.       - Отпусти!!! И я не домашний пёс, чтобы Стайлз мог мне приказывать! Он просто посоветовал!       - Дельный совет, между прочим, - снова впечатал щенка в стенку без особых усилий. – И почему ты его не послушался?       - А тебе какая разница?! И кто ты такой, дьявол тебя забери?!       - Добрый самаритянин, - рыкнул Хейл и, схватив парня за локоть, потащил в сторону своего временного пристанища. – Пошли!       - У тебя крыша поехала с полнолуния?!! Куда…       - Если ты сейчас не замолчишь сам, я тебя заткну. И поверь, в этом будет мало приятного, - вкрадчиво произнёс мужчина, глядя в глаза щенку, позволяя своему зверю отразиться в зрачках.       На этого хоть угрозы действуют, - думал Хейл, пока тащил парня за собой. Зачем тащил? Уж точно не из врождённого альтруизма. Просто этот сопляк же ещё толком контролировать себя не может, малейший эмоциональный всплеск – и клыки с глазами вылезают! А инквизиция только-только на ведьм переключилась, удовлетворившись пойманными в прошедшее полнолуние несколькими бешеными волками.       - Ты будешь сидеть здесь и ждать меня. И лучше не пытайся удрать – твой запах я всё равно найду в этом городе! – и хлопнул дверью, оставив мальчишку наедине со своими возмущениями.       Вот же угораздило ввязаться!       Но почему-то оставить всё, как есть, он не мог. И тут дело не только в том, что если этот недоумок попадётся в лапы стражи, снова будут шерстить всех на предмет зависимости от луны. Хотя и это тоже немаловажная причина. Дело в том, что Хейл не хотел, чтобы мальчишка снова подставлялся под удар. А ведь если в беду попадёт его друг, он точно сунется за ним даже в подвалы святой инквизиции, раз уж он за Хейлом не побоялся прийти, дважды к тому же.       Всё-таки, рано или поздно этот щенок доиграется. И тогда его точно прищучат. И хорошо, если не собственный отец, а то… Дерек слишком хорошо представлял нравы инквизиторов.       Он добрался до жилища Стилински за рекордно короткое время. Откуда он узнал? Так у него же было время выяснить, где обосновался самый страшный приезжий инквизитор. Этот квартал все «богомерзкие твари» стороной обходили – так, на всякий случай и от греха подальше.       Перебравшись через забор, Хейл принюхался и разочарованно рыкнул. Хотя дом пропах зеленью и корицей, ни старшего, ни младшего Стилински здесь не было. Только, кажется, прислуга да пара лошадей в небольшом сарае. Но не успел оборотень убраться с опасной территории, как во двор на всём скаку влетел знакомый конь по кличке Селенций, а на нём и объект поисков мужчины.       Мальчишка, матерясь себе под нос, спрыгнул на землю, завёл животное в стойло и зло пнул комок грязи. Из несвязного потока речи, что неслась из его рта с огромной скоростью, Хейл смог понять, что мальчишка каким-то образом узнал о том, что дружок его не послушал. И теперь он собирался найти приятеля и навешать «этому блохастому коврику» по самое мама не горюй. Правда, как искать приятеля в таком довольно-таки большом городе, мальчишка не имел ни малейшего понятия.       - Может, я смогу помочь? – вежливо поинтересовался он, вставая в дверях сарая.       Мальчишка вздрогнул от неожиданности, а лошади шарахнулись к стенкам и испуганно заржали, почуяв хищника.       - Хейл, чтоб тебя серебром накормили, - пробормотал себе под нос щенок, на что оборотень оскалился:       - Я всё слышу вообще то!       - Да? – «удивился» тот, сглатывая и выдавливая из себя нервную улыбку. – А что ты здесь делаешь?       - Мимо проходил, думаю, дай зайду, поздороваюсь, о самочувствии справлюсь. Вдруг с тобой хворь какая приключилась.       Сердце мальчишки с пугающей частотой билось о грудную клетку, а Хейл со странным наслаждением вдыхал знакомый запах. В том числе и свой – не выветрился ещё до конца.       - Твоя доброта не знает границ! – покивал мальчишка, криво улыбаясь. Глаза его при этом бегали по окружающему пространству, ища выход. Но весь выход перегородил собой оборотень, так что ему оставалось только надеяться на то, что его сегодня кусать не будут. И НЕкусать тоже.       От всплывших в мозгу слов мужчины, сказанных в их прошлую встречу, Стайлза бросило в жар. И он не мог с уверенностью сказать, что это от страха. Присутствие рядом этого бешеного волка вызывало в нём не только и не столько страх, сколько какой-то непонятный прилив энергии и адреналина в кровь.       - Что-то ты подозрительно молчишь, - протянул Хейл, делая шаг вперёд. Стайлз попятился, запнулся о свою же ногу и рухнул на задницу, вызвав у мужчины желание стукнуть себя по лбу.       И сдался он мне… - подумал Хейл, поднимая мальчишку за воротник и таща к выходу.       Стайлз от неожиданности в первые мгновения даже дар речи потерял. Но когда голос вернулся, ему снова не дали заговорить. Хейл схватил его за отвороты куртки и притянул к себе, зловеще нависая и сверкая огоньками волчьих глаз:       - Я знаю, где твой дружок. Так что сейчас ты идёшь со мной. Молча! Иначе я всерьёз подумаю над тем, чтобы откусить тебе язык! – после чего оборотень отошёл от него и двинулся к воротам, уже не опасаясь быть замеченным.       И хотя идти с ним куда-то Стайлзу не хотелось, а хотелось послать куда подальше, но Скотт… сделав зарубку на память – отомстить блохастому засранцу позже, мальчишка поспешил следом за мужчиной.       - А если бы отец в это время решил вернуться? А тут ты! Он же твоё лицо помнит! – только нагнав оборотня, заговорил Стайлз, на что получил красноречивый взгляд и короткий рык. – И что ты рычишь?! Или тебе нравилась та камера? Так сказал бы – я бы оставил тебя там! – на самом деле угрозы оборотня про язык он не боялся. Если бы Хейл хотел с ним что-нибудь сделать, то уже давно бы сделал. А раз нет, то уже и не сделает. Про терпение и выдержку того он как-то не думал, и решил высказать всё, что думает по поводу его поведения. – Или ты мазохист и тебе нравится, когда в тебя тыкают разными острыми предметами с серебряным напылением?!       - Стайлз, ты можешь помолчать? – пока что спокойно поинтересовался мужчина, не сбавляя шага.       - Ты уж определись! Когда я говорю, ты просишь меня заткнуться. Когда я затыкаюсь, ты говоришь, что я как-то подозрительно молчу. Ты сам себе противоречишь – не находишь?       Рыкнув, волк всё-таки посмотрел на парня:       - Лучше уж ты будешь «подозрительно молчать», чем бесить меня своей тупой болтовнёй!       - То есть ты хочешь сказать, - вскипел мальчишка, кажется, услышав только последние несколько слов, - что всё, что я сейчас сказал – тупая болтовня?! Между прочим, это разумные опасения! За твою, между прочим, жизнь, неблагодарная псина!       И хотя зверь внутри отчаянно рвался наружу, чтобы перегрызть языкастому мальчишке горло, Хейл внешне да и сам остался спокойным. Может, потому что уже успел привыкнуть к такой манере общения, может, понимая, что всё равно ничего другого от мальчишки не добьётся, а может и потому, что мальчишка, хоть и не признается никогда, сейчас просто волновался за него. И от оборотня этого не скроешь.       Всю оставшуюся дорогу они молчали. Стайлз решил, что больше не будет сотрясать воздух ради этого «бешеного пса», раз тот не ценит. А Дерек по сути своей поболтать не очень то и любил. К тому же чутьё подсказывало ему, что сейчас их разговор превратиться в нелепую перебранку и обмен «любезностями». Вот и молчали, изредка бросая друг на друга короткие взгляды, мальчишка – злые, оборотень – задумчивые.              

***

      - Общайтесь! – Хейл впихнул мальчишку в комнату и собрался уже захлопнуть дверь, как добавил:       - Стайлз, это в твоих интересах убедить его убраться отсюда, - после чего всё-таки хлопнул дверью и спустился вниз.       Они были на потрёпанном постоялом дворе. А через дорогу находилась недорогая харчевня, в которую, собственно, и направился оборотень, решив, что пусть эти щенки сами разбираются. В том, что мальчишке удастся убедить дружка исчезнуть из города, Хейл не сомневался – этот кого хочешь заболтает, не говоря уж о его недалёком друге. Притом, даже сидя в харчевне, если поднапрячь слух, можно уловить разговор этих остолопов.       А Стайлз так и стоял у двери, глядя на виновато опустившего голову друга. Стилински вообще не понимал, что тут можно сказать. Нет, он мог сделать проще – наорать, обругать и разругаться. Но этого не хотелось, всё-таки они со Скоттом слишком долго были друзьями. Да и как можно бросить этого идиота одного? К тому же, Хейл ясно дал понять своими словами, что случится, если у Стайлза не получится убедить приятеля.       - Что тебе стоило подождать до конца месяца? – устало проведя ладонями по лицу, наконец, решился заговорить парень. – Если бы отец уехал раньше, я бы тебе сообщил.       - О! Да! – Скотт сложил руки на груди, закидывая ногу на ногу. – Месяц в лесу вдали от людей – это так интересно и занимательно! Я чуть не обделался от счастья!       - Скотт! – Стилински впервые пожалел, что не может рычать, как Хейл.       - Я там чуть с ума не сошёл!       - Это я чуть с ума не сошёл! – всё-таки не выдержал и взорвался Стайлз, отлипая от двери и делая шаг к другу. Кулак непроизвольно сжался, но бить его он уж точно не собирался. – Когда приехал, а там никого нет! Я, пока с лошади скатывался, думал, всё, хана моему другу! Охотники нашли или ещё чего случилось! А потом порядок заметил и понял всё. Сам удрал! Идиот!!! Здесь полный город инквизиторов и охотников! Я даже думать боялся, что они сделают, когда тебя поймают! И если бы не Дерек…       - О! Стоп! – вскочил со стула его друг. – А вот с этого места поподробнее! С каких пор ты водишь знакомство с оборотнями?! Почему треплешь обо мне на каждом углу?!! И почему от тебя несёт этим чужаком?! – на этих словах голос его перешёл в рык, а глаза вспыхнули жёлтым.       - С каких это пор тебя стали волновать мои знакомства?! Что-то до этого ты не особо интересовался тем, с кем я общаюсь! И я не треплюсь о тебе на каждом углу! Просто Хейл рождённый оборотень и я думал, что он сможет помочь тебе понять, как контролировать поселившегося в тебе зверя! – ну, не рассказывать же другу о том, что его попросту прижали к стенке и заставили рассказать, да и обстановка была та ещё. И уж тем более не стоит рассказывать о том, что Стайлз творил в это полнолуние.       - Ты не понимаешь, да? – Скотт наклонил голову к плечу и пристально его разглядывал, широко раздувая ноздри. Кажется, он вообще не слушал друга. – От тебя несёт его зверем!       - Дьявол, Скотт, ты вообще меня слушаешь?!       И в этот момент друг, выпустив когти и оскалив клыки, прыгнул на него, метя в горло. Стайлза как пыльным мешком по голове ударили. Он просто отказывался поверить, что его давний друг вот так запросто сейчас разорвёт ему глотку и напьётся его крови. Он не мог даже с места двинуться – только зажмурился, ожидая удара и боли. Но ни того, ни другого не последовало. Только глухой угрожающий рык.       Заставив себя открыть глаза, Стилински так и замер с приоткрывшимся ртом. Скотт не дотянулся до него каких-то пару футов. Его вовремя успел перехватить Хейл, который, собственно, и удерживал полуобратившегося мальчишку, издавая глухое рычание и сверкая глазами. А Скотт стоял, как заворожённый, и пялился в глаза более опасного противника, боясь лишний раз шевельнуться. Его волк скулил на одной ноте, признавая поражение и принимая простую истину – на мальчишке чужой запах и тот, кто оставил этот запах, может защитить «своё».       - Вот же… дерьмо! - потрясённо выдохнул Стайлз и уселся прямо там, где стоял – коленки противно дрожали и оставаться в вертикальном положении было проблематично.       Он только сейчас понял, что в ушах громыхает кровь, а пульс частит, будто барабанная дробь. Именно этот дикий стук и услышал Хейл, сидя внизу в харчевне. Именно этот липкий ужас сорвал оборотня с насиженного места и забросил в комнату, чтобы загородить путь обезумевшему щенку. Он успел вовремя, и теперь имел счастье лицезреть перед собой двоих мальчишек: одного, притихшего из-за страха перед более сильным, и второго, отчаянно пытающегося успокоить надрывающееся сердце, которое, кажется, вот-вот готово выскочить из груди и улететь.       Пока Хейл вглядывался в расширившиеся от страха зрачки парня, мальчишка в его руках пришёл в себя и принял человеческий облик, переводя испуганный взгляд с друга на оборотня и обратно.       - Стайлз! Стайлз, я… - начал было он, но Стилински поднял руку, прерывая весь поток несвязной речи, и поднялся на всё ещё дрожащие ноги. Дойдя до кровати, он тяжело опустился на неё и потёр лицо руками, стараясь стереть с себя липкий ужас, охвативший его, казалось, полностью – с головы до пят.       Хейл перестал удерживать мальчишку, но к другу подойти не дал, коротко рыкнув на него, чем вынудил того шарахнуться от него к столу. Стайлз даже не вздрогнул, когда оборотень сел рядом с ним и, помедлив, похлопал по плечу. От этого его жеста Стилински нервно сглотнул и поёжился.       - Кажется, ты только что отдал мне долг, - через силу улыбнулся он, но Хейл этой улыбке не поверил – прекрасно слышал и чуял то, что сейчас творилось с мальчишкой. И пусть мыслей он читать не умел, но и этого вполне хватало.       Мужчина кивнул, хотя мальчишка вряд ли это увидел – он смотрел в пол и, кажется, думал о чём-то другом. Или о ком-то.       - Скотт, - справившись с эмоциями, он всё-таки поднял глаза на друга. – Ты уже вечером свалишь из города. Нет, немедленно. И я надеюсь, ты послушаешь меня и не наделаешь глупостей. Иначе я собственноручно воткну в тебя десяток стрел, смоченных в специальном настое, - голос у мальчишки спокойный, как и пульс. Оба оборотня прекрасно это слышат. Одному из них до сих пор страшно, что он, поддавшись внутреннему зверю, чуть не убил друга. Страшно и стыдно. Второй, если бы не знал, что от мальчишки можно ждать всего что угодно, очень бы удивился его тону и выдержке. Но он уже устал удивляться Стилински, а потому просто сидел на кровати, вдыхал упоительный запах свежего хлеба и корицы, и думал, что эти ощущения с верхом окупают сорвавшуюся пьянку и ночь развлечений. Вот бы ещё его дружок прямо сейчас отправился прислушиваться к совету Стайлза, и вообще бы всё шикарно было.       А сам Стайлз сейчас напряжённо размышлял. И нет, не о мести другу – месть у него обычно ночью хорошо придумывается. Он раздумывал над тем, что будет лучше – подождать, пока отец уедет, и самому махнуть из города – добраться до своего знакомого лекаря, который поможет научить Скотта контролировать себя? Или же не ждать отъезда отца и попросить Хейла натаскать друга? Но всё дело было в том, что он не уверен, не порвёт ли его Хейл на маленькие кусочки, услышав такую просьбу. Вот он и думал.       - Тогда… Стайлз, увидимся, - неуверенно произносит щенок и с надеждой смотрит на друга. Стайлза его слова отвлекают от мыслей, он смотрит на него и улыбается – хоть и скупо, но искренне:       - Я скоро наведаюсь. Так что жди!       От его слов Скотт широко улыбается и порывается обнять друга, но Хейл снова рыкает на него – скорее уже автоматически, чем осознанно, и мальчишка просто касается плеча Стайлза, после чего уходит, кинув на них короткий взгляд. Стилински же поворачивается к оборотню и вопросительно поднимает брови, требуя ответа, но, видя, что мужчина говорить ничего не собирается, закатывает глаза к потолку:       - И не делай вид, что не понимаешь меня! Почему ты не подпускаешь Скотта ко мне?       - Он опасен, - выдаёт тот заготовленный ответ, но мальчишка смотрит скептически.       - Знаешь, я не обрастаю шерстью в полнолуние, но и без этого прекрасно понимаю, что ты сейчас врёшь.       Хейл встал и отошёл от парня. Хотел отвернуться, но справился с мимолётной слабостью и, нацепив на лицо нахальную улыбку, смотрел на мальчишку. Тот, увидев, что оборотень больше ничего говорить не собирается и всем видом показывает, что Стилински тоже может убираться вслед за дружком, вздыхает и уходит, так и не спросив у него, будет ли он тренировать Скотта.              

***

      Очередное полнолуние наступило для младшего Стилински совершенно неожиданно. Он успел два раза съездить к Скотту, развлечь того последними городскими сплетнями и десять раз обыграть друга в шахматы, впрочем, продув все партии в преферанс. Он даже как-то раз напился в компании помощника отца, когда тот трое суток не вылезал из камер. Что он там делал, Стайлз предпочитал не знать, и когда отец, усталый, вернулся на утро четвёртого дня, даже не заметив перегара от сына (Крис спал наверху), просто приготовил ему поесть и ванну, не донимая расспросами и заполняя тишину бесполезной информацией из недавно прочитанных книг по истории и философии.       Так что волчий вой, разнёсшийся по городу и разбудивший его ночью, стал полной неожиданностью.       Стайлз подскочил на кровати и затряс головой, не понимая, в чём дело.       Вой повторился, и мальчишка с недоверием приоткрыл ставни, вглядываясь в затянутое плотной пеленой облаков небо.       - Неужели, месяц уже прошёл? – пробормотал он, почёсывая бок.       По улице прокатился быстрый перестук копыт – несколько всадников на всём скаку промчались по улице в сторону центра города.       Стилински, на ходу натягивая куртку и пытаясь нормально надеть сапоги, скатился по лестнице, зовя отца, но дом был пуст. Только Марта – служанка, испуганно выскочила на его крики из своей комнатушки, часто моргая, поправляя чепец на голове и кутаясь в тёплый платок. Отмахнувшись от женщины, Стайлз схватил плащ и шляпу, прикрепил на пояс перевязь с кинжалом и вышел на улицу.       Заморосил дождь.       Чихнув, парень чуть не скатился со ступенек, но удержал равновесие и выругался на скользкие камни, скотскую погоду и внезапное полнолуние. За всем этим он не заметил тени, что перемахнула забор.       - Прекрасно! – пробурчал он, быстро пересекая двор в сторону хлева, в котором стояли лошади.       А те почему-то волновались. Хотя, почему почему-то. Причина ненормального поведения животных обнаружилась в пустом стойле.       - Ты совсем страх потерял? – поинтересовался Стилински, подходя к Селенцию и скармливая коню кусок хлеба. – Эй! Волчара! Я с тобой разговариваю!       - Здесь меня точно искать не будут, - вяло отозвался Хейл, зевая. Он вполне комфортно развалился на рогоже, что была кинута поверх кучи сена, и по виду готов был пролежать так до самого утра.       Вообще, идея спрятаться под носом у инквизиторов уже давно приходила ему в голову, просто всё как-то случая не подворачивалось. А тут ноги сами понесли оборотня в эту сторону. Виной тому запах мальчишки или нет, Хейл предпочёл не задумываться. Поначалу он собирался наведаться и внутрь дома, воспользовавшись окном, но раз щенок сам выполз сюда, то ему и здесь неплохо, благо погода не такая уж холодная и в хлеве достаточно тепло.       Лошади постепенно угомонились, и Стайлз подошёл к перегородке, уставившись на, кажется, полностью довольного жизнью оборотня.       - А если я сейчас уйду и позову кого-нибудь? Или просто заору?       - Ты этого не сделаешь. Ты же не идиот, - он приоткрыл глаза и оглядел парня, - чтобы делать такие глупости. К тому же, я успею перегрызть тебе глотку при втором варианте и сбежать при первом.       - Ты, я смотрю, всё продумал, - с улыбкой покивал мальчишка, опираясь о доски и снимая с головы шляпу.       Почему-то сейчас не было страшно, хотя на дворе и полнолуние, а перед ним валяется самый настоящий оборотень.       - А ты куда собрался то? Не поздновато ли для прогулки?       - То же самое могу спросить у тебя, - усмехнулся Стайлз и вдруг перестал улыбаться. – Серьёзно, какого чёрта ты вылез из своей конуры? – на конуру мужчина рыкнул, но позы не поменял, хоть и напрягся. – Неужели так трудно одну ночь не бегать по округе и не распугивать кошек?       - Не твоё дело, - пробурчал Хейл, всё-таки садясь. Не хотелось ему говорить этой занозе, что дело в его запахе.       - Хорошо, - подозрительно быстро согласился мальчишка, - не моё, как скажешь. Только вали уже отсюда. Глаза б мои тебя не видели, наглая шавка, - последнюю фразу он прошептал еле-слышно, уже отходя к двери, но слух оборотня всё равно её уловил.       Волк внутри Хейла рыкнул, весь подбираясь для смертельного прыжка, но сам мужчина только нахмурился, прислушиваясь к постепенно успокаивающемуся ритму сердца мальчишки.       - Это нельзя контролировать, - внезапно для себя произнёс он и даже удивился, но всё-таки продолжил мысль, видя, что мальчишка остановился и внимательно слушает. – Если только приковать себя цепями в каком-нибудь подвале и надеяться, что твои завывания не услышат ни патрульные, ни инквизиторы, ни соседи. Потому что если это произойдёт, то даже если ты никого и не убил, они могут заявиться в этот подвал, а ты ведь прикован, и всё – тебя убьют там же, - мальчишка вновь стоял у перегородки и внимательно слушал, перебирая пальцами по полям шляпы. - Или же на тебя накатают донос и за тобой придут позже, затащат в камеру и будут пытать, пока ты не подпишешься под несколькими убийствами, которых не совершал. Так что лучше уж дать волку волю, насладиться свободой и попытаться продать свою жизнь подороже. Я не цепной пёс, чтобы отсиживаться по подвалам.       - Наверное, ты прав, - произнёс Стайлз, прибывая в полном разладе с мыслями и чувствами. – Хотя я и не могу тебя понять, волчара, - он тряхнул головой и усмехнулся, глядя на оборотня, который упорно смотрел в пол, обламывая длинный сухой стебель.       Сам Хейл думал, зачем рассказывает всё этому щенку, и не понимал ни себя, ни волка, который довольно урчал внутри.       - Как там твой дружок? – спросил он, чтобы не молчать. Впервые хотелось, чтобы Стилински вспомнил о своей привычке болтать обо всём подряд.       - С ним всё в порядке! Он после того случая просто шёлковый стал, за что тебе отдельное спасибо! – воодушевлённо заговорил Стайлз, с готовностью уходя от цепляющей темы. – Хотя он всё равно от меня немного шарахается и теперь постоянно принюхивается, - мальчишка, совсем расхрабрившись и обнаглев, по мнению опешившего Хейла, уселся рядом с ним на рогожу, двинув мужчину с середины. – Признавайся, волчара, чего такого особенного в моём запахе, что его это так задевает? А? – и даже пихнул того локтем в бок.       Поймав руку, мужчина слегка сжал кисть и отпустил, услышав как мальчишка зашипел от боли.       - Дело не в твоём запахе, - когда уже Стайлз решил, что будет проигнорирован, ответил Хейл.       - И? – когда пауза затянулась, он помахал перед лицом оборотня рукой. – Дерек?       Вздрогнув от своего имени, Хейл уставился на парня, отчего тот как-то странно покраснел и быстро отвернулся. Учащённое сердцебиение мальчишки мужчина решил просто не слышать.       - На тебе остался мой запах, а я сильнее твоего дружка. Он инстинктивно не может к тебе приблизится, потому что по идее, если на тебе останется его запах, то я могу разозлиться и тогда ничем хорошим это для него не закончится.       - Эм… - протянул Стайлз, у которого в голове не укладывались слова мужчины. – А этот твой запах, он с меня, надеюсь, когда-нибудь выветрится?       - Тебе то что? Ты же его всё равно не чувствуешь, - и хотя волк после слов мальчишки рванулся внутри, внешне Хейл остался по-прежнему невозмутим.       - Ну, знаешь ли! – возмутился было Стайлз, но оборотень его прервал.       - Нет.       - Что нет?       - Не выветрится.       - Что, неужели такой… въедливый? – хмыкнул Силински.       - Нет.       Тогда почему? – хотелось спросить Стайлзу, но сидящий рядом мужчина совершенно неожиданно навис над ним, а сам парень оказался поваленным на рогожу.       - Я даже не буду думать над тем, зачем ты это сделал, волчара, - фыркнул парень, лихорадочно соображая, - но давай просто…       - Стайлз, - рыкнул мужчина, и Стилински уже приготовился услышать стандартное хейловское «заткнись», как тот оборвал себя и усмехнулся. – Я не буду просить тебя заткнуться.       - С чего бы это вдр…       Договорить мальчишка не успел, даже не заметив движения, он почувствовал, как чужие губы накрывают его, а чужой язык проталкивается внутрь, обводит зубы, касается нёба. Причём, стыдно признаться, это приятно, чёрт побери!       Почувствовав, как мальчишка под ним начал отвечать, Дерек мысленно улыбнулся и отпустил руки парня, пробираясь пальцами под одежду, пытаясь добраться до тела. Довольный волк коротко взвыл внутри и рванулся наружу, тоже желая урвать себе частичку тепла, но Хейл не позволил зверю выбраться, так как в полнолуние тот мог, хоть и ненамеренно, убить.       Когда мальчишка, хватаясь за спину мужчины под его рубашкой, мог только хватать ртом воздух, а сам Хейл вылизывая шею и ключицы, оглаживал пальцами тазовые косточки под поясом штанов, с улицы раздался перестук копыт, заставив обоих замереть. Стайлз отчаянно молился, чтобы это было просто мимо, краснея со своих мыслей, а вот оборотень уже чётко слышал голос старшего Стилински и его помощника.       Поэтому, когда оба мужчины зашли в хлев, ведя лошадей, обнаружили там только Стайлза, который поглаживал своего коня по боку и кормил хлебом, что-то успокаивающе бормоча.       - Стайлз, что ты здесь делаешь? – нахмурился Оун, заводя свою лошадь в стойло, а та почему-то всхрапнула и испуганно шарахнулась в сторону.       - Да лошади что-то забеспокоились, вот я и вышел к ним, - произнёс он, утыкаясь в конскую шею, чтобы скрыть пятна румянца на щеках и шее.       - Наверное, кого-то почуяли. Они не переносят оборотней, - произнёс Кристофер, заводя своего коня в пустующее стойло и скармливая ему хлебную корку.       Младший Стилински только кивнул, промолчав о том, что один такой оборотень сейчас сидит в углу за его спиной, заваленный сеном и прикрытый рогожей, стараясь не дышать.       - Как прошла ночь? – переводя тему, спросил парень, отлипая от Селенция и подходя к отцу, чтобы помочь расседлать лошадь.       - На удивление спокойно, - кивнул тот в благодарность. – Несколько обезумевших волков не в счёт, - скупо улыбнулся, потрепал сына по голове и пошёл в дом. Бывший охотник отправился следом, кинув на мальчишку подозрительный взгляд.       Стайлз повесил седло на специальный крюк и привалился к столбу, чувствуя, как подгибаются колени.       - Дышать не забывай, - раздался над ухом голос Хейла, а сам оборотень прижался сбоку и лизнул в ухо, отчего мальчишка поёжился и бросил на мужчину хмурый взгляд. – Что? Скажешь, я виноват? – прищурился Дерек, поглаживая щенка по шее.       - Не скажу, - отозвался Стайлз и сцедил зевок в кулак.       Мужчина поймал его за руку и, развернув к себе, властно поцеловал, дождался, когда у мальчишки закончится воздух, оторвался, провёл носом от виска до ключицы, удовлетворённо рыкнул и заглянул в глаза.       - Если учую на тебе чей-то запах, выполню свою прежнюю угрозу и порву его обладателя, - после чего быстро скрылся за стеной хлева, с лёгкостью перемахнув через забор.       Ночь закончилась, нужно было идти и выспаться, хотя спать он ляжет ещё не скоро - и чёрт дёрнул старшего Стилински вернуться домой! Весь настрой сбил, зараза!       Стайлз, снова привалившись к столбу, провёл рукой по шее, чувствуя под пальцами бьющийся в артерии пульс, и усмехнулся, прикрывая глаза. В голове были только ругательства. Хотя, не только ругательства, но всё остальное, было ещё менее пристойно, и хотя хотелось спать неимоверно, из-за возбуждения, которое никуда не делось, а после прощальной выходки Хейла только увеличилось, ему этого не светит.       Ругнувшись, парень подхватил шляпу, что лежала на рогоже, и отправился в дом.       На улице медленно светлело.              

***

      Месяц, о котором говорил отец, подходил к концу. Оставалось около пяти дней до отъезда инквизиторов и охотников из города. В эти дни должно было пройти самое большое количество казней. Город лихорадило в последних приступах. Все, даже охотники со служителями церкви, с нетерпением ждали отъезда из разворошённого города.       Весь день у Стайлза что-то свербело в подкорке. Он не мог сосредоточиться на законах, которые изучал, хотя раньше проблем с вниманием у него не возникало. Что-то, похожее на маленький молоточек, стучало в висок – «Жди, Стайлз! Жди, малыш! Ой, что-то сейчас будет! Что-то будет!». И хотя день был совершенно обычным, даже к ночи он не успокоился. Единственное, что напрягало – отец до сих пор не вернулся, хотя к ним уже заходил Крис, желая поговорить с Оуном.       Стайлз вертелся на кровати, перекладывал подушку, но попытки уснуть с треском проваливались в вязкое чувство, которое постепенно сворачивалось холодным клубком где-то в животе, иногда подкатывая к горлу.       Как только с улицы донёсся перестук копыт, парень просто скатился с лестницы, ожидая чего угодно. Чего угодно, но не взъерошенного отца, который, стоило ему войти и увидеть сына у подножия лестницы, подбежал к нему и схватил за плечи:       - Сейчас же уезжай из города! Собирай вещи и уезжай к тётке Саре! Бери всё необходимое и скачи во весь опор, пока Селенций сам не остановится! – после чего рванул куда-то наверх, начав греметь там ящиками комода и дверцами шкафов.       Стайлз, как во сне, поднялся наверх, заглянул в комнату и отшатнулся обратно, привалившись к стенке и зажимая себе рот ладонью. Отец собирал оружие. Причём не специальное, для нечистой силы, а самое обычное. А это может означать только одно. И Стайлз далеко не дурак, чтобы не понять всё с первого раза.       На самом деле он давно ждал, гнал от себя такие позорные мысли, но всё равно ждал, что отец когда-нибудь сорвётся. Его отец, который стал инквизитором после смерти жены, всегда был другим, не таким, как остальные служители церкви, сколько бы ни старался вписаться в их рамки. У него были свои понятия о чести. И то, что творилось в подземельях инквизиции, явно не удовлетворяло этим понятиям.       - Стайлз, почему ты ещё?.. – отец вышел из комнаты, затягивая ремни наручного арбалета.       - Что ты собираешься делать? – в лоб спросил парень, открыто глядя на отца. И от этого взгляда старший Стилински словно бы споткнулся на месте.       Со всеми своими делами он не успел заметить, как вырос сын.       - Ты можешь мне рассказать. Пап?       Оун Стилински отвернулся от такого взрослого взгляда сына и глубоко вдохнул.       - Несколько дней назад во время очередной охоты, вместо ведьмы охотники напоролись на оборотня. Тот был полностью безумен – убивал всех, не глядя. С большим трудом его удалось подстрелить, но к тому моменту он успел ввалиться в окно жилого дома. Там жила семья. К тому моменту, когда яд окончательно подействовал, и тварь свалилась мёртвой, он успел убить всех и… укусить ребёнка, - на этом месте голос подвёл мужчину, но на плечо легла рука и ободряюще сжалась. В благодарном жесте накрыв ладонь сына своей, он продолжил:       - Они забрали его. Посадили в камеру. И собрались убить, но…       - Отец?       - Сегодня утром в город приехала Кетрин Аржент. И она распорядилась оставить ребёнка в живых для… изучения, - мужчина резко повернулся к сыну. – Он не виноват в том, что эта тварь его не убила.       - Пап-пап-пап! – парень преградил дорогу отцу. – Куда ты собираешься его деть потом? И что с тобой сделает инквизиция? Пап? – и хотя он был согласен с отцом, что нельзя отдавать ребёнка, пусть и укушенного, инквизиторам, но судьба отца его беспокоила больше, чем судьба неизвестного ребёнка, который в полнолуние превратится в ничего не соображающий комок шерсти и зубов.       - Нам нужно будет добраться до порта и сесть на любой корабль, что уходит в Америку. Нужно просто успеть. Стайлз, я всё…       - Хорошо, - он кивнули уставился на отца. – Что? Я иду с тобой! Где держат ребёнка? – он уже натягивал одежду.       - Я не знаю.       - Что?! – о неожиданности, он чуть не потерял равновесие, пытаясь одновременно попасть в рукава и натянуть сапог, но вовремя подвернулся дверной косяк, в который он и упёрся лбом. – Как это ты не знаешь? Да там каждая душа тебе подчиняется и…       - Аржент отстранила меня от руководства в этом городе.       - Тааак… - в голове роились мысли. Тучи мыслей. А на лбу набухала шишка.       Стайлз стоял на месте, а перед глазами проносились все возможные варианты развития событий вплоть до костра, на котором горел его отец и он сам. Он провёл по лицу, стряхивая наваждение, когда запах дыма и жар стал почти реальным, и глубоко вдохнул. Идея пришла сама по себе. И в успехе он не был уверен. Но попробовать стоило.       - Я сейчас попробую кое-что сделать. Пап, давай встретимся через два часа в тупике, что у лавки сапожника. Дождись меня. И я тебе помогу. А потом мы вместе исчезнем из города. Хорошо? Отец?!       Старший Стилински внимательно на него смотрел и не мог понять, как он мог пропустить то, что его сын стал… взрослым что ли. Перестал быть маленьким несмышлёным мальчишкой.       - Отец, не лезь в пекло один!       - Через два часа, - кивнул тот, очнувшись от своих мыслей. – Стайлз, - он впервые не знал, что сказать.       - Да, пап?       - Спасибо.              

***

      Идя по неосвещённым городским улицам, кутаясь в плащ и натягивая поглубже шляпу на глаза, Стайлз вспоминал маршруты патрулей, чтобы ни на кого из них не наткнуться, и молился, чтобы Хейл остался на прошлом месте и никуда не свалил. И хотя в последнее время, а точнее после прошедшего полнолуния, об оборотне и о том, что они творили, он предпочитал не вспоминать, сейчас он именно молился, чтобы тот никуда не свалил. Иначе даже призрачного шанса на успех у них не будет. Одно дело – точно знать, где находится преступник, и иметь при себе все необходимые ключи, а также быть уверенным, что стража не проснётся. И другое – идти вслепую, не зная абсолютно ничего. И в этой ситуации оборотень бы пригодился. Очень пригодился бы. Конечно, под вопросом было согласие Хейла, но Стайлз надеялся на то, что волк захочет отдать долг.       Что бы там не говорили помощник отца или знакомые про его невнимательность, а на самом деле он всё запоминает. Вообще, у него в голове происходило совершенно обратное. Он запоминал все детали. Они просто откладывались где-то в закорках, и чтобы их вытащить, нужны усилия, но всё-таки, это вполне реально.       Он был в этой ночлежке один раз. И то туда его тащил Хейл, а идя обратно, он был слишком шокирован произошедшим. Но сейчас он стучался в знакомую дверь и тихо ругался сквозь зубы, поминая оборотня и эту неизвестную ему Кетрин Аржент. В комнате было тихо, только из соседних стали слышаться редкие ругательства от разбуженных его действиями.       - Проклятье, Хейл!!! – со злости он пнул дверь и сполз на пол, уткнувшись в ладони. От бессилия хотелось выть. – Бешеная псина, где тебя черти носят?!!       Стайлз не был мазохистом. Но всё равно после этих слов он замер, ожидая чувствительного пинка или тычка от незаметно подкравшегося мужчины. Но его не последовало.       Он подождал какое-то время и, ещё раз ударив по дереву кулаком, ушёл, лихорадочно размышляя над тем, как им с отцом вызволить ребёнка из закромов инквизиции. И он совершенно не смотрел по сторонам. И конечно же для него было полной неожиданностью, что ему заступили дорогу.       - Смотрите-ка, какая девочка! – улыбнулся один из ночных романтиков, делая к Стайлзу шаг.       - Эй-эй-эй! Парни! – протянул он, нацепляя на лицо весёлую улыбку от уха до уха и чувствуя, как заходится в груди сердце. – Вы, наверное, обознались. А я знаю здесь хороший такой дом! Ну вы меня понимаете! Я даже заплатить могу, чтобы вы нашли себе дам по вкусу…       - Заткнулся бы ты, пока мы тебе зубы не выбили, - мило улыбнулся другой и достал нож.       - Понял! – поднял руки и отступил, стараясь сдержать идиотское и неуместное сейчас хихиканье. Потому что от этой угрозы страшно не было. Вот то, как говорил это «заткнись» Хейл – это страшно. А так….       - А вы вообще, в курсе, что в городе как бы инквизиция и все дела…       - Патрули сюда не заглядывают, не беспокойся. Да к тому же им нужны оборотни да ведьмы. Простые грабители их не интересуют, - благожелательности их можно было только позавидовать.       - А вы детей дьявола, так сказать, не боитесь, я понимаю, - мысли в голове проносились так быстро, что зацепиться хотя бы за одну не получалось. К тому же, они были правы насчёт патрулей – здесь действительно никто не ходил даже поблизости. Был единственный вариант – убежать, надеясь на то, что эти два дружка бегают не очень быстро. Но и Стайлз трезво оценивал свои шансы – он всегда был неуклюжим. А уж в моменты волнений и тем более.       - А чего их бояться? Полнолуние уже прошло, - охотно ответил один из грабителей и бросился на мальчишку. Стайлз даже моргнуть не успел, как оказался прижатым к стене с приставленным к горлу ножом. Лезвие неприятно холодило кожу, а грабитель дышал в лицо жуткой смесью запахов перегара и самого дешёвого табака.       Его напарник уже обыскивал жертву на предмет ценностей. Но в этом плане Стайлз им оказался неинтересен – ни денег, ни ценностей у него не было.       - Плохо,- притворно посочувствовал грабитель с ножом, а второй всадил парню кулаком в живот, вышибая весь воздух.       - Оу! – только и сказал Стайлз, хватаясь за живот и чувствуя, как подгибаются коленки. С запозданием пришёл страх за собственную жизнь. И то, какой-то странный. Ему было страшно умереть потому что он обещал отцу помочь вытащить мальчишку из камеры.       - Лучше тебе не дёргаться, - посоветовал тот, у которого был нож, переворачивая Стайлза и впечатывая его носом в стену. – Хотя поорать можешь – всё равно никто не услышит.       Сжав зубы, парень собрал волю и рванулся, чувствуя, как лезвие ножа царапает щёку. Насильники не ожидали такой прыти и в первые мгновения растерялись, что дало мальчишке фору. И когда Стайлз решил, что всё-таки выберется, он на полном ходу врезался в кого-то. По законам физики, он должен был сбить неожиданное препятствие с ног, но вместо этого почувствовал, как его придерживают за плечи.       - Проблемы?–знакомым голосом пополам с рычанием произнёс тот, кто его удерживал, и Стайлз облегчённо выдохнул, с удовольствием привалившись к крепкому плечу оборотня.       Дерек возвращался в комнату в плохом настроении с твёрдым намерением собрать немногочисленные пожитки и свалить из города. Так как его кинули. Конкретно. И именно в этот неподходящий момент. Да ещё этот идиот Барт обещал его сдать инквизиции. А если они узнают, что сбежавший от них ранее Дерек Хейл в городе, то начнётся очень жёсткая травля волков.       И вот, когда он возвращался, имея и так не очень высокое настроение, он услышал запах. Знакомый. Корицы и хлеба. Смешанный с лёгким запашком страха. И естественно за следующим поворотом обнаружился сам щенок, несущий какой-то бред. Ситуация стала ясна с самого начала, и Хейл, хоть ему было неприятно признавать, но врать себе он не привык, с самого начала знал, что вмешается. Только вот гордость у него ещё оставалась, и ему хотелось посмотреть, что будет делать щенок дальше.       Вот только когда в воздухе поплыл запах крови, волк протяжно взвыл внутри, и Хейл очнулся уже когда прижимал мальчишку к себе. С каждым выдохом из горла вырывался короткий рык, а двоих насильников хотелось порвать на части.       - Это у тебя, дружок, проблемы, - смачный плевок под ноги оборотню. – Он наш! Так что шёл бы ты отсюда!       В следующий момент тот, что с ножом со стоном сполз по стенке, баюкая сломанную руку, а тот, кто говорил, хватался за руку Хейла, который держал его за горло на весу. Волк почти вырвался, и теперь грабители могли наслаждаться острыми клыками и горящими глазами.       - Он мой, и проблемы всё-таки у вас.       Стайлз предпочёл не смотреть дальше и отвернулся, борясь с рвотными позывами – ужин настойчиво просился обратно.       - Ты так вовремя! – усмехнулся он, когда наступила тишина, и повернулся, тут же отшатнувшись.       Оборотень стоял на расстоянии вытянутой руки, и глаза у него всё ещё горели зверем.       - Эм, Дерек?       Интересно, что лучше – быть изнасилованным и убитым или быть зверски растерзанным и съеденным? – лениво размышлял Стилински, медленно отступая от шагающего следом за ним оборотня, который почему-то не спешил кидаться на него, а только глубоко дышал, порыкивая при выдохах, да сжимал и разжимал кулаки с внушительными когтями. Только вскоре отступать стало некуда – путь перегородила стена, от которой несло сыростью и холодом, а по обеим сторонам головы парня в стену упёрлись руки Хейла, который нависал над ним.       Сам Хейл сейчас пытался абстрагироваться от запаха мальчишки, что получалось плохо, тем более, что у того на щеке красовался до сих пор кровоточащий порез, и вокруг разлился просто божественный аромат корицы, смешанный с запахами ужаса и возбуждения. Убойная смесь для оборотня. Или же просто на Хейла конкретный человек так действует. Если первое, то плохо, но можно пережить. Если второе, то уже не плохо и даже не очень плохо, а откровенно хреново и пережить – вряд ли.       - Что ты собираешься делать? – зажмурившись, прошептал мальчишка, когда оборотень вдруг уткнулся ему куда-то за ухо, глубоко дыша и слегка касаясь горячими губами кожи.       - Стайлз, помолчи, - сказано без агрессии, просто как констатация факта. Потому что мальчишка никуда не рвётся, а позволяет дышать собой. Волк доволен… почти доволен, если быть честным.       - Я бы и рад, - нервно хохотнул тот в ответ, стараясь не обращать внимания на предупреждающий рык оборотня, - но у меня тут проблемы, по сравнению с которыми двое насильников в тёмном переулке просто незначительная мелочь.       Хейл глубоко вдыхает и отодвигается – ровно на столько, чтобы смотреть парню в глаза при разговоре. Отодвинуться дальше заставить себя без потери контроля он не в состоянии пока что.       - Прежде чем я выложу тебе всё, ответь, ты как – в состоянии слушать и принимать вразумительные решения?       - Вполне. И? Почему ты шатаешься по злачным районам города в гордом одиночестве, не иначе как ища приключений на свой зад?       - Вообще, частично ты прав. Я действительно искал, - и поспешно продолжает, тараторя и прыгая с темы на тему. – Нет, не проблемы и не приключения. Я искал тебя. Понимаешь, просто… мне срочно нужна помощь какого-нибудь слуги Дьявола, но Скотт далеко, да и не подойдёт он…       - А я, значит, подойду, - развеселившись, хмыкнул мужчина.       - Что? О! Да! Ты подходишь идеально для этого дела! – воодушевившись, произносит Стайлз и застывает снова, стараясь слиться со стеной, так как оборотень приближается к его лицу и спрашивает, обдавая дыханием:       - И кого ты собрался убить?       - Что? – он непонимающе моргает, отмирает и выдавливает нервный смешок. – Ха-ха? Смешно. Ты пошутил! Нет, это потрясающе, конечно, что у тебя вдруг проснулось чувство юмора… - оборотень утробно зарычал, и Стайлз почувствовал эту вибрацию в его груди, так как тот вплотную придавливал мальчишку к стенке своим телом. – А… может, оно и не засыпало никогда, это просто я его не замечал, и…       - Стайлз, не беси меня. Зачем ты меня искал?       - Помоги мне вытащить кое-кого из лап церковников, - зажмурившись, выпалил мальчишка. Мужчина пару раз моргнул, сбитый столку и рассмеялся, порадовавшись, что мальчишка зажмурился и не видел этого его беспомощного выражения лица.       - Ты идиот, Стилински. С чего ты решил, что я стану тебе помогать?       - Ну, я всё-таки дважды вытаскивал твою волчью шкуру из передряг. Не хочешь отдать долг? – последние силы ушли на эту браваду, и потом, переборов себя, парень всё-таки взглянул на оборотня.       Вообще, Стайлз не хотел сейчас ни говорить с Хейлом, ни тем более играть с ним в гляделки. Потому что именно сейчас нервная система дала сбой. Хотелось послать всех в Ад, и удрать подальше, врезав по голове отцу, чтоб тот отключился, и увозя его с собой, перекинутым через седло. Стайлз устал. Только сейчас понял, как сильно устал от всей этой канители с оборотнями и инквизицией. Ему надоело думать и, изображая из себя непроходимого тупицу, спасать то одного, то другого, рискуя головой. Именно поэтому на Хейла он сейчас смотрел без своей обычной самоиронии и насмешки, даже без страха или упрямства. Во взгляде была только усталость. Мольбы – и той не было.       - А вообще, ты прав, я идиот и почему-то решил, что ты мне поможешь вытащить покусанного мальчишку из камеры, чтобы он не попал в лапы религиозных фанатиков, таких как Кетрин Аржент, которая, хоть я с ней и не знаком, вызывает у меня жгучее отвращение и желание свернуть ей шею или спалить её на костре для пущего эффекта.       Стайлз был слишком занят поиском мотивации к дальнейшим активным действиям, слишком сильно зарылся внутрь себя в поисках скрытых резервов организма, и поэтому он не заметил, как мужчина стремительно побледнел, тяжело сглотнул неожиданно образовавшийся комок в горле, как стиснул руки в кулаки, отчего отросшие когти пропороли кожу ладоней. А Хейл после его слов с трудом удержал рвущегося наружу зверя, который рвался мстить.       Эта сучка Аржент в городе? Отлично!       Мысленно усмехнувшись, Хейл глубоко вдохнул, обещая волку внутри скорую свободу действий, и встряхнул глубоко задумавшегося мальчишку, отходя от него от греха подальше.       - Хоть я и оборотень, дитя Сатаны, как нас называют, но понятие чести у меня есть. Так что я тебе помогу. Но давай-ка вспоминай своё красноречие и рассказывай подробнее, что тебе нужно.       Стайлз только и мог, что открывать да закрывать рот от шока, даже про возмущения по поводу плохого обращения со своей тушкой забыл. В мозгу закольцевалась мысль, что у него получилось завербовать оборотня. Получилось. И у них с отцом есть шанс на счастливое завершение этой опасной авантюры. Может, они даже успеют сесть на корабль и свалить с материка в новый свет. Дьявол, как же это потрясающе, чувствовать, что всё налаживается!       Хейл, правда, ликования мальчишки не разделял. Тот не реагировал на внешние звуковые раздражители, как голос и рык. Повторное впечатывание в стену также желаемого результата не принесло, только ещё больше подстегнуло волка внутри к активным попыткам вырваться, только не для того, чтобы мстить, а чтобы наконец-то распробовать обладателя такого сносящего все заслоны запаха, распробовать до конца, продолжить уже начатое. Хейл со своим внутренним зверем был не согласен… ну, в данной конкретной ситуации – да, не согласен. В принципе, до ночлежки не так уж и далеко, так что можно и согласиться, при условии, если он схватит мальчишку и быстро доберётся до комнаты…       Мотнув головой, мужчина угомонил разыгравшееся воображение и влепил мальчишке две пощёчины. Тот вздрогнул и непонимающе на него уставился, прижимая ладони к лицу.       - Эй!       - Кого нужно вытащить из камеры?       - Раз ты согласился, - всё ещё держась за щёку, Стайлз отлип от стены, на которую до сих пор опирался, - то идём, по пути расскажу, - и, дождавшись кивка оборотня, двинулся в сторону пристанища церковников, походя обрисовывая ситуацию. – Недавно при задержании оборотня тот загрыз целую семью и, прежде чем его удалось упокоить, цапнул мальчика лет пяти. Мальчика, инквизиторы не убили сразу, а посадили в камеру, но потом всё-таки приняли решение, что лучшим избавлением для него будет смерть. А сегодня утром в город приехала эта самая Аржент, которая распорядилась оставить ребёнка в живых для проведения экспериментов.       Слушая его в пол-уха, Хейл размышлял над тем, куда ему податься после убийства Аржент, но, когда мальчишка замолчал, оборотень понял, что червячок сомнения зашевелился внутри. Мальчишка не лгал, нет. Скорее, недоговаривал.       - С чего это ты решил вытащить незнакомого укушенного, рискуя своей головой – ведь отец, если узнает…       - Это не я захотел, - неожиданно вздохнул мальчишка, бросая на оборотня ироничный взгляд. – Это отец не смог смириться с фактом, что инквизиторы станут издеваться над пятилетним ребёнком.       - Хм… - честно, оборотень был в шоке.       Сам старший Стилински…       Но, поразмышляв над услышанным, Хейл признал, что отец мальчишки отличался от инквизиторов, которых ему довелось встретить. А видел он их немало – Стилински не первый, кто его ловил, но единственный, кто после этого выжил.       Только даже после этого кое-что не сходилось в рассказе.       - Но если сам твой папашка решил, то почему бы ему самому и не вытащить щенка на волю? Он же там всем заправляет, - непонимающе, нахмурился мужчина.       - Если бы всё было так просто, то поверь, меня бы сейчас здесь не было, - невесело усмехнулся Стайлз. – Аржент отстранила отца от руководства, оправдывая такое решение тем, что он и так должен уехать через несколько дней. Но я думаю, она просто догадалась, что отец против такого её решения.       После его слов оборотень помрачнел. Эта сучка ещё и на высокой должности, оказывается, раз отстранила Стилински от руководства. Хейл мрачно сплюнул в сторону и размял шею, прикрывая глаза – зверь вновь рванулся.       - Стой! – когда они уже почти подошли к воротам, мальчишка дёрнул его за рукав. – Нам сюда, - и мотнул головой в сторону тупика.       Нахмурившись, оборотень пошёл за человеком, прислушиваясь и принюхиваясь. Именно поэтому он не выглядел удивлённым, когда увидел старшего Стилински, прислонившегося к стене. В отличие от бывшего – теперь уже точно – инквизитора.       Стайлз ожидал, что отец будет шокирован. Он даже ждал ругани и угроз в свой адрес, потому что то, что он привёл именно Хейла, ясно давало понять, кто именно помог оборотню сбежать в прошлый раз. Но отец, как оказалось, удивлялся не этому, да и зол не был:       - Как тебе удалось его уговорить?       - Пап, понимаешь… - он уже начал говорить заготовленную речь, когда оборвал себя и с непониманием уставился на отца. – Ты не злишься? И ты не удивлён? Но!       - Стайлз, я догадывался, что ты приложил к этому руку в прошлый раз. А злиться сейчас бесполезно. К тому же… - мужчина в упор посмотрел на внешне расслабленного оборотня и внезапно открыто ему улыбнулся, вгоняя того в ступор. – К тому же я знал, что те убийства он не совершал. Без обид, но их нужно было на кого-то повесить, и моей задачей было только добиться признания. Решение принимал не я.       Стайлз снова не мог подобрать слов, а только беспомощно открывал рот.       - Повторю свой вопрос, как ты смог его уговорить? – но смотрел он по-прежнему на волка.       - Ваш сын иногда бывает чертовски убедителен, - хмыкнул Хейл и отвесил младшему Стилински лёгкий подзатыльник, приводя того в чувство. – Прекрати изображать из себя рыбу, выброшенную на лёд!       - Эй! Ты за своими лапами следи! – мальчишка шарахнулся в сторону, потирая ушибленное место. – Совсем обнаглел, блохастый!       Оборотень только беззлобно рыкнул и посмотрел на старшего мужчину в ожидании пояснений плана – должен же он у них быть. И еле сдержался, чтобы не рассмеяться в голос. Бывший инквизитор огромными глазами пялился на своего сына, видимо, не понимая, почему тот всё ещё жив, а не валяется бесформенной кучкой с порванным горлом.       Да, по убеждению старшего Стилински оборотень – это хоть и почти человек, но после обзывания его «блохастым» он точно должен был стать волком и разорвать языкастого самоубийцу на куски. И правильно бы сделал, кстати. Но мужчина никак не ожидал, что в ответ на оскорбление, Хейл не то что не ударит снова, а просто рыкнет. Причём, по Стайлзу, который, не дёрнувшись, состроил в ответ оборотню рожу, было видно, что такое общение у этих двоих в порядке вещей.       Оно на самом деле, было в порядке вещей. Хейл поймал себя на мысли, что ему действительно не хочется убить щенка после каждого его «остроумного» высказывания. А Стайлз понял, что будет скучать по этому предупреждающему рыку в исполнении оборотня.       - Так у вас есть план? – спросил Хейл, нарушая тишину и возвращая старшего мужчину в реальность.       - Вообще… - начал было он, но Стайлз перебил отца:       - Да, но сразу предупрежу – корявый и слишком много если.       - Стайлз! – возмутился бывший инквизитор, но сын, вместо того, чтобы устыдился, внезапно вскипел:       - Пап, давай начнём с того, что я уже однажды это делал – раз, и два – что ты никогда в подобном не участвовал. Ну, может и участвовал, но не в качестве руководителя! Ты просто ставил задачу, а проворачивал всё этот твой бывший охотник! – от такого напора сына старший Стилински даже замолчал и растерял все слова.       Хейл только покачал головой, пряча улыбку – с такими родственниками и врагов не нужно.       - Мы не знаем точного расположения камеры, но можем предположить, в какой стороне и как его охраняют. Поэтому, я и Дерек пойдём внутрь, а ты, па, поедешь до дома, возьмёшь моего Селенция и сумку у меня из-под кровати и будешь ждать нас в тупике у аптеки с другой стороны здания – там рядом второй выход. Всем всё ясно? – оба мужчины синхронно кивнули, потрясённые прытью мальчишки. – Вот и отлично! Тогда за дело, если я правильно помню, то расписание одно и смена караулов происходит прямо сейчас!              

***

      - Что с Хейлом? – прокричал Оун Стилински, оборачиваясь назад, но не видя никого на том месте, где ранее стоял оборотень.       - У него свои счёты, - крикнул в ответ Стайлз, всаживая пятки в бока скакуна, понукая его рвануть ещё быстрее.       Отец прижимал к себе дрожащего ребёнка, закутанного в стайлзов плащ, сам Стайлз старался не обращать внимания на ссадину на скуле и на наливающиеся на лице синяки.       Правда, по лицу отца было видно, что он не удовлетворён ответом и явно волнуется за своих бывших коллег. Раньше надо было волноваться – подумал Стайлз, погано и совсем непривычно усмехаясь. А вообще, сам Стайлз волновался сейчас больше за оборотня, который шёл на форменное самоубийство. Что, впрочем, Стилински ему и высказал в лицо, когда услышал, что он хочет, чтобы кто-нибудь из стражи сбежал и сообщил остальным о нападении. Зачем тому это понадобилось, мальчишке так и не удалось выпытать у неразговорчивого оборотня, да и времени попытаться как следует не было. Всё произошло слишком быстро. Он и обрадоваться не успел, как Хейл всунул ему в руки дрожащий комочек и велел валить к чертям.       А теперь ему вряд ли представится возможность узнать причины оборотня.       Мотнув головой, Стилински глянул на отца и стиснул поводья. Всё. Оба долга жизни погашены и Стайлз не имеет к этому бешеному псу с маниакальными наклонностями никакого отношения.              

***

      Сам оборотень, стоя в тёмной нише и наблюдая за носящимися в панике людьми, лениво размышлял над тем, успеет ли он сунуться в ночлежку за вещами или можно сразу рвануть из города. Ждать Хейл не любил, но волки отличные охотники, и сейчас ждал не столько человек, сколько волк. Дерек позволил зверю главенствовать, прекрасно понимая, что ему самому сейчас отсюда живым не выбраться, а вот волку может и удастся.       По его расчётам, Кетрин Арджент должна была появиться здесь, если она имела право иметь тут всех остальных – всё-таки, нападение оборотня причина веская. Плюсом было то, что эта стерва не могла знать, что Дерек здесь, к тому же она не могла знать, что он ВСЁ ЕЩЁ здесь, ведь ребёнка то уже выкрали.       В какой-то момент суматоха достигла своего апогея. Хейл напряг слух и смог за всем тем шумом, что создавали паникующие церковники, расслышать дробный перестук копыт и властные голоса. А когда втянул носом воздух, то среди незнакомых запахов услышал аромат из прошлого. Ирисы, перец и совсем чуть-чуть озон. Помнится, когда-то его вело с этого коктейля. Теперь, он даже усмехнулся, ведёт совсем от другого.       Слушая, как женщина раздаёт указания, оборотень продолжил ждать удобного момента, короткими перебежками, чтоб не попасться никому на глаза раньше времени, продвигаясь ближе к главному входу.       - … погоня за ними уже послана, но нужно перестраховаться. Заодно проверим теорию. Крис! – её властный голос звенел от негодования. – Отправляйся к дому Стилински, что-то мне подсказывает, что без его вмешательства здесь не обошлось. Живо!       - Да, госпожа, - в голосе мужчины слышалось… недовольство?       Но подумать над этим фактом Хейл не успел. Весьма неудачно не вовремя обернувшийся церковник, его заметил и успел вскрикнуть, прежде чем был затащен в боковой коридор со свёрнутой шеей. Только, на его голос уже бежали другие.       Выругавшись, Дерек решил, что ждать больше нельзя и момент самый что ни на есть подходящий, срываясь с места в сторону аромата ирисов, распарывая глотки тем, кто вставал у него на пути.              

***

      - …и знаешь что самое дебильное во всей этой ситуации? – уже ровным голосом произнёс Стайлз, силясь рассмотреть что-то в темноте, что наступает перед рассветом. Но увидеть удалось лишь силуэты деревьев, что сливались с лесом, да остатки полусгнившего плетня.       И как Скотт смог здесь прожить всё это время – думалось ему. Теперь хоть ясно, отчего друг так озверел. Он бы и сам взвыл, проведя здесь неделю в полной изоляции наедине с внутренним волком.       - Что, друг? – голос Скотта вернул в реальность, заставил моргнуть и осознать, что пялится в пустоту уже очень долго.       - То, что я сам не верю в счастливое окончание этого бреда, - хмыкнул Стайлз и рассеянно провёл руками по коротко стриженым волосам.       - Стайлз… - начал было друг, но парень только фыркнул.       - Нет, не нужно меня сейчас успокаивать или убеждать, что всё будет хорошо. Я и сам могу тебе такой лапши на уши навешать, что, дорогой мой волчонок, будешь скакать по этой полянке и любить эту припадочную жизнь. Только на меня эти фокусы не действуют.       Да и не действовали никогда – но этого он уже не сказал. Нечего расстраивать Скотта ещё больше. Того и так только что поставили перед фактом, что ему придётся либо свалить с материка вместе с обоими Стилински, либо пытаться выплыть из всего этого дерьма самому.       Они замолчали. Один из них не знал, что сказать – в последнее время он в принципе не знал, что творится вокруг. Другой, хотя и намного больше знал о положении дел, что говорить не знал, вообще не хотел, да и боялся сейчас открывать рот – не хотелось вываливать на друга поток гадостей, который так и рвался с языка.       Старший Стилински беспокойно спал в домике на единственной кровати, сбив одеяло и хмурясь даже во сне. Маленький мальчик сначала был уложен вместе с ним, но потом пришёл к парням, сидящим на крыльце, и забрался под руку Стайлза, ёжась от ночного холода и всё ещё страха. Теперь он спал, вцепившись в старшего парня мёртвой хваткой, изредка бормоча что-то тому в подмышку и сильнее стискивая кулачки.       Добравшись до заброшенной лесной сторожки уже за полночь, они решили отдохнуть хоть немного и продолжать путь самым ранним утром.       Скотта во всю клонило в сон и он заметно клевал носом, тогда как Стайлз с каким-то маниакальным упорством слушал пульс спящего в его объятиях мальчика и понимал, что сможет уснуть только когда увидит, как когда-то родная земля исчезает за горизонтом.       Где-то за кромкой леса занимался рассвет.              

***

      Вокруг бурлила толпа, сновали моряки и служки, торгаши надрывали глотки, а со стороны моря слышалась отборная ругань и указы, куда что ставить. Порт – одно слово.       Стайлз со Скоттом пробирались сквозь толпу в сторону лавки картографа, которую им посоветовал капитан «Эллады» - того самого корабля, на котором они и уплывают в новый свет. Отплытие состоится через час, а пока ещё не завершена погрузка, им запретили подниматься на борт. Только лошадей с вещами и удалось оставить там, как их прогнали, чтобы «не путались под ногами». О настоящих причинах Стайлз догадался сам. То, что команда «Эллады» были контрабандистами – трудно было не понять. Но именно поэтому они и не побоялись взять на борт таких неожиданных пассажиров, благо они были не первыми.       - По крайней мере они точно отплывут, даже если их попытаются остановить именем инквизиции, - произнёс отец Стайлза, сидя в портовом кабаке.       И Стайлз был полностью с ним согласен.       Сейчас же они топали к картографу с целью заполучить карту Америки – ведь их план заключался только в отплытии в новый свет, а никак в устройстве уже там. Вот и будет, чем заняться на протяжении плавания.       - Чёрт! Дьявол! Да чтоб тебя! – в пол голоса ругался Скотт, стараясь не упустить из виду затылок друга. Стайлз спокойно проходил сквозь толпу и его ни разу никто не задел, сам парень этого не замечал, просто вовремя слегка отклонялся и притормаживал, не сбавляя общего темпа ходьбы. И искренне не понимал МакКола, который был вообще-то оборотнем и со своей звериной грацией просто должен был избежать всех тех неприятных ощущений.       Уже это говорило о том, что Скотту нужен учитель, причём желательно не понаслышке знающий о проблеме. Вот тут то Стайлз и пожалел о том, что не успел попросить Хейла хоть немного разъяснить новообращённому его нынешние способности. Хоть чуть-чуть.       Задумавшись о том, что произошло с оборотнем после их отъезда и зачем вообще ему понадобилось вдруг возвращаться в логово инквизиции, Стайлз не сразу услышал рык сзади, а потому с запозданием остановился и обернулся, чтобы с ужасом осознать, что его несносный дружок уже сверкает звериными глазами и собирается выпустить волка на волю прямо в гуще толпы. Перед глазами у него тут же встала картина с морем крови и горой трупов, но внезапно его друг неестественно замер, втянув голову в плечи.       Справившись с оцепенением, Стилински бросился в сторону МакКола. Тот всё ещё сверкал глазами, да и клыки уже показались, но он не двигался. Причина обнаружилась за парнем, держала того за шею со спины пальцами с отросшими когтями и слегка порыкивала, впрочем, не сверкая глазами.       - Никогда бы не подумал, что скажу это, но я рад тебя видеть, волчара! – выдохнул Стилински, привлекая к себе внимание Хейла.       Сжав зубы, он толкнул щенка вперёд перед собой, впрочем, не отпуская из хватки. Второй мальчишка увязался следом и как-то подозрительно молчал. На самом деле Стайлз просто не знал, что тут ещё сказать, хотя с языка и рвались недавние вопросы. Хейлу было откровенно плевать на причины, он просто интуитивно готовился к худшему, не желая заранее обманывать себя.       Скотт не противится, когда его просто швыряют в стену, освобождая от захвата шею, но не сдерживает рассерженного рычания, когда Хейл отвешивает ему чувствительную затрещину.       - Ты идиот или притворяешься? – на самом деле ему хочется спросить, какого чёрта они ещё здесь, но он молчит и просто сверлит щенка мрачным взглядом. На его дружка смотреть вообще не хочется, так как тот щеголяет налившимся желтизной фонарём под глазом и ссадиной на скуле, да к тому же на другой щеке покрылся коркой порез – память от встречи с грабителями.       Идиот – он прикрывает глаза и качает головой.       Стайлз, наконец, справившись с неожиданной радостью, которая вызвана не столько тем, что Скотту помешали перегрызть всех вокруг, сколько фактом, что Хейл жив, хоть и заметно потрёпан, отмирает и тут же закидывает оборотня вопросами:       - Значит, ты всё-таки выбрался от них? И как ощущения? И за каким чёртом тебя снова туда понесло? Я тебя предупреждал! А здесь ты что делаешь? И, знаешь…       - Стайлз! – восклицания Скотта и Дерека сливаются в один мученический возглас. Оба смотрят на него: друг с мольбой, Хейл с угрозой.       - Тебя вообще не касается, что мне там было нужно – я помог тебе и всё. А здесь я, чтобы свалить с этой земли подальше! – после чего он высунулся из тупика и оглядел улицу на предмет преследователей.       Да, его преследовали. Это вполне естественно, что после убийства этой фанатичной стервы за ним отправят погоню. Там же каким-то загадочным образом и её папашка фанатик объявился. А уж Джерард тот ещё… маньяк, похуже дочурки, которой смог натурально промыть мозги. Ему ещё повезло и он успел забрать сумку с вещами из ночлежки, так что хоть деньги не пришлось добывать грабительским методом. Осталось только найти отходящий в ближайшее время корабль и уговорить взять его на борт – да хоть палубу драить – он на всё согласен, чтобы покинуть эту негостеприимную землю.       Он как раз шёл искать подходящий корабль, как заметил почти обратившегося щенка. Шумиха рядом с пирсом ему была совсем не нужна, вот он и помог.       Да, дело только в этом. Хотя он и не стал скрывать от себя тот факт, что видеть мальчишку Стилински он рад – рад, что тот жив.       - Я так понимаю, за тобой погоня, и тебе нужен корабль, - произнёс Стайлз, высовываясь вслед за ним и тут же отшатываясь обратно, услышав рык. – Что? Я же правду говорю, не рычи. Так вот, хочу тебя обрадовать, единственный корабль, который отходит меньше чем через час, принадлежит контрабандистам. Думаю, за приличную плату, они согласятся на ещё одного внезапного пассажира. Ну что?       МакКол обалдело смотрел на друга, Хейл же думал, разглядывая парнишку. Самому Стайлзу казалось, что его разглядывают с чисто гастрономическим интересом, хотя ему и хотелось верить, что до людоедства Хейл не опустится.       - Где корабль? – наконец, сдался мужчина.       В конце концов, а почему нет – подумалось ему.       - Скотт, отведёшь его к кораблю. Я отправлюсь за картой, а потом за отцом. Думаю погрузка там уже завершилась, так что вам позволят остаться на корабле, чтобы не светиться лишний раз.       - Почему я иду с ним? – возмутился МакКол, но был награждён злым взглядом и раздражённым шипением.       - Потому что в этой толпе, как стало ясно, контролировать себя ты не сможешь. А Дерек если что вправит тебе мозги. Увидимся, - кивнул и вышел из тупика, тут же слившись с толпой.       Скотта ему хотелось придушить. Нет, он действительно отправил друга с Хейлом именно по этой причине, но и не только. Не хотелось ему сейчас оставаться с оборотнем наедине – сердце всё ещё отплясывало польку где-то в горле, хотелось уткнуться носом куда-нибудь в шею мужчины и слушать спокойный пульс. Почему и когда это началось, Стайлз предпочёл не задумываться, как и о том, с каких пор его стали интересовать хмурые мужланы бандитской наружности с повадками зверя.       Проводив мальчишку глазами, Хейл только усмехнулся и, покачав головой, посмотрел на недовольного щенка.       - Прекращай сопеть, и пошли к кораблю. Мне действительно не следует мелькать лишний раз.       - Я, честно говоря, не понимаю, с чего Стайлз тебе доверяет, - пробурчал тот, выходя из тупика.       - И не поймёшь, - хмыкнул Дерек, про себя посмеиваясь над щенком.       Но веселье его быстро прекратилось. Слова мальчишки заставили задуматься. Стилински ему доверяет? Вряд ли. С чего бы мальчишке ему доверять. Хотя… может, и доверяет, кто знает, что творится в голове у этого болтуна. Шут. Шут, как есть. Но ведь шуты и скоморохи всегда были самыми опасными людьми, потому что никто не знал, что у них под их фарфоровой маской народного паяца. Вот и этот тоже… кто знает. То, что сам он мальчишке доверял – факт на лицо. И он даже не стал долго противиться этой истине. Может, конечно и зря, но поделать с собой оборотень ничего не мог.              

***

      Стайлз ругался, шёпотом, но грязно и заковыристо. Ругался на себя за то, что не додумался остаться рядом с кораблём в каком-нибудь тупике, чтобы при возможности сразу же подняться на борт.       Он добрался до лавки картографа, нашёл карту и даже купил её по не слишком большой цене, после чего протолкался в толпе до кабака, в котором ждал отец вместе с Айзеком – тем самым спасённым мальчишкой. И всё было хорошо, но стоило им отойти от кабака, как в толпе замелькали рясы служителей церкви, а сзади раздался конский топот и свист кнута.       Инквизиция очень спешит, если знает, что добыча может ускользнуть.       Им чудом удалось проскочить мимо двигавшихся им навстречу церковников и скрыться в подворотне. Но дальше то не пройти. А корабль отправляется. И нужно как-то успеть и не попасться, иначе их нашпигуют стрелами, как ежей – ведь в толпе виднеются знакомые лица, которые и их в лицо тоже знают.       - Похоже, они решили встать по всему берегу, - напряжённо произнёс старший Стилински, возвращаясь к сыну, который сидел на пятках у стены и успокаивал напуганного малька, который уже начал сверкать глазами зверя. – Это плохо.       - Нужно попытаться, - мотнул головой Стайлз и встал, поднимая ребёнка на руки. – Пойдём, хоть поближе к кораблю подберёмся. Может, представится шанс.       Да что же так не везёт-то, а? – задался вопросом мальчишка, когда они в очередной раз свернули.       Потому что прямо перед ними стоял, замерев, бывший охотник Кристофер. И он явно искал именно их. Оун тут же шагнул вперёд, заталкивая сына себе за спину и взялся за оружие, готовый к нападению. Но тот не спешил атаковать. Осмотрев их цепким взглядом, он кивнул на какие-то свои мысли и поднял руки вверх, показывая, что не будет нападать. Стайлз отвлёкся на ребёнка, который задрожал в его руках и чуть не пропорол ему куртку отросшими когтями – пришлось уговаривать мальчика успокоиться.       - Сэр… Оун, я не буду нападать. Я не для этого вас искал.       - А для чего же тогда? Тебе же отдали приказ, как я понимаю. Кетрин не могла не догадаться, чьих рук это дело.       - Приказ был отдан, да. Но не Кетрин. Она мертва, - Стайлз за спиной отца потрясённо замер и, забыв об опасности, высунулся, чтобы посмотреть на мужчину.       - Правда?! – он отвлёкся и Айзек укусил его за палец, сразу же устыдившись, но всё равно больно. – Ауч!       - Стайлз! – одёрнул его отец, но внезапно Кристофер улыбнулся, хоть улыбка и выглядела вымученной и неуместной и заговорил. Стайлз его не слушал, осматривая пострадавшую конечность и размышляя над тем, а не взвоет ли он от этого укуса. Зато его монолог внимательно слушал Оун.       - Да, правда. Её убил оборотень, которого искали по всему зданию и не могли найти. А приказ преследовать его отдал Джерард, заодно предупредив, чтобы поглядывали и вас, сказав, что вы можете быть заодно, - и вопросительно посмотрел на обоих Стилински.       - Он помог вытащить мальчика, после чего мы уехали из города. Мы не знаем где он, - произнёс старший мужчина.       - Хорошо, - кивнул Кристофер.- Что вы намерены сейчас делать?       - Мы…       - Отец!!! – возмущённо воскликнул Стайлз, намекая на то, с какой стати им верить этому хмырю, на что «хмырь» фыркнул и глянул на мальчишку.       - Мне всегда было плевать на церковников и инквизицию. А с ними я был только потому, что Оуна понесло к ним. Удовлетворён?       Потрясённый Стайлз не знал, что сказать, а его отец уже вводил в курс дел своего давнего друга. Тот выслушал и сказал, что поможет взойти на корабль, но вряд ли он отплывёт.       - Это контрабандисты, они отплывут, - произнёс Оун и подтолкнул сына в нужную сторону.       Стайлз же, покосился на бывшего охотника и только покачал головой. Не ему судить отца в доверии. Всё-таки, они действительно давно друг друга знают. Он же сам каким-то образом доверился оборотню, с которым и знаком-то всего ничего. Так что… остаётся надеяться, что у них получится выйти невредимыми из этой заварушки.       А потом обещаю, что не буду нарываться, выучусь, пойду работать, найду приличную девушку, на которой женюсь, наделаю детишек и умру в глубокой старости, окружённый любящими внуками, - сказал он сам себе, удобнее перехватил Айзека и поспешил за старшими.              

***

      Стайлз стоял, облокотившись о борт, и смотрел на почти скрывшуюся из виду землю. Пахло солью и прохладой, отчего парень кутался в плащ, но упорно продолжал стоять. Рядом с ним на полу сидел Айзек, прижавшись к ногам и ловя полы плаща, что трепал ветер.       Им удалось пробраться на корабль. Кристофер действительно помог – выбежал из подворотни, как угорелый и заорал, что беглецы направляются вдоль береговой линии и их можно перехватить. Остальные, побросав посты, бросились в указанном направлении, что позволило Стилински пробраться на корабль. Сходни тут же были убраны. «Эллада» уходила в море.       Покачав головой, Стайлз рассеянно провёл по кучерявой макушке мальчика, который теперь тоже разглядывал синюю даль, где за горизонтом всё-таки скрылась земля, и прикрыл глаза.       Отец даже ничего не сказал по поводу присутствия на корабле Хейла – слишком был занят тем, что высматривал Кристофера на берегу, но тот, скрывшись в узких улочках, так и не появился. Младший Стилински был даже рад этому – бывшему охотнику сейчас действительно лучше драть когти подальше, раз не захотел плыть с ними, ведь предателей инквизиция не прощает. Хотя, может, никто ничего не заподозрит. Было бы здорово – не хотелось подставлять мужчину.       - А куда мы плывём? – Айзек подёргал Стайлза за рукав.       - В новую жизнь, парень, - моргнув, ответил тот и улыбнулся.       Раздался противный звон колокола, который на «Элладе» означал приём пищи. Как им разъяснил капитан сего судна, они могут делать, всё, что захотят, но только не путаться под ногами, не лазать в трюм и, если не хотят остаться голодными, не опаздывать в общую столовую.       - Эй! Вы там ещё не замёрзли? – к ним подошёл Скотт. – Идёмте.       - Я не хочу, - сморщился Стайлз. – Айзек, иди, тебе нужно поесть.       Мальчик с неохотой отцепился от парня и пошёл за МакКолом. Проводив их спины взглядом, Стайлз вновь отвернулся к морю. Есть действительно не хотелось, хотя он уже не помнил, когда нормально ел. А ещё не хотелось снова изображать из себя вечного оптимиста перед отцом и лучшим другом. Вполне логично было отправиться в общую каюту и завалиться в гамак спать, но сна не было ни в одном глазу, хотя Стайлз думал, что уснёт, как только земля исчезнет из виду.       Невесело усмехнувшись, парень вздрогнул, когда почувствовал рядом с собой движение.       - Решил замёрзнуть здесь на смерть? – Хейл стоял за плечом и тоже смотрел куда-то на линию горизонта.       - Нет.       Так и стояли, молча. Стайлз лениво перекатывал в голове бессвязные нити-бусины, не задерживаясь ни на одной, потому что устал думать, просчитывать и размышлять. Хейл вдыхал запах парня, к которому сейчас явственно добавился раздражающе-сильный запах щенка, и боролся с желанием уткнуться в стриженую макушку, обнять, укрыть от всех, чтобы оставить только свой запах. Чтобы всем сразу стало ясно, чей этот засранец. Так хотел волк. Потому что волк – это волк. Сам Дерек хотел совсем другого и был уверен, что мальчишка его пошлёт.       Зато стоять так было уютно, даже несмотря на холодный ветер и усталость.       - Стайлз-Стайлз! – звонкий голос мальчика, разнёсшийся по кораблю, заставил вздрогнуть и отшатнуться друг от друга, а ребёнок подбежал к младшему Стилински, уткнулся ему в поясницу, обхватив руками и начал жаловаться:       - Они заставили меня есть эту противную кашу! А я не люблю кашу!       - Да что ты? – глубоко вздохнув, Стайлз натянул на лицо улыбку и, подхватив мальчишку на руки, пошёл в каюту, решив, что воспаление лёгких ему сейчас не нужно, стараясь не споткнуться под внимательным взглядом волчьих глаз. – И кто же заставил тебя есть эту противную кашу?       - Сэр Оун!       За то недолгое время, проведённое с ребёнком, Стайлз понял одну вещь – оборотень или нет, а мальчик этот самый обычный. Разве что старших мужчин почему-то сторонился, но кто знает, какая у него была семья до того, как его цапнул оборотень. И хотя Оун общался с мальчиком вежливо и проявлял заботу, тот всё равно как-то не доверял, при этом уважая. Скотта же мальчик воспринимал, как брата, причём не сказать, чтобы старшего. По мнению Стайлза, его друг и мальчик были одинаковыми щенками, которых ещё предстояло всему научить. Самого младшего Стилински мальчик воспринимал, как защитника. Почему, Стайлз не мог ответить. И можно было всё списать на спасение из камеры, но оттуда его вытащил Дерек. Хейла, мальчик, кстати если не боялся, то опасался точно. Возможно, чувствовал более сильного волка, или же просто внешность бандитская отталкивала.              

***

      В жизни всегда есть место облому, - думал Стайлз, лёжа в пропахшем сыростью гамаке и покачивая свешенной вниз ногой. Вокруг все спали, из соседней большой каюты доносился раскатистый храп, о борт снаружи бились волны, кто-то ходил по палубе, скрипели снасти и, кажется, где-то рядом каталась по полу пустая бутылка. Это всё было отчётливо слышно, будто он заработал себе слух оборотня. Стайлз пощупал палец, до этого укушенный Айзеком, но с облегчением выдохнул – чувствовалась царапина с засохшей кровяной корочкой.       Ещё ему для полного счастья не хватало в оборотня превратиться!       Фыркнув, парень завозился, пытаясь устроиться удобнее. В итоге вниз была свешена другая нога, а также голова. Гамак подозрительно закачался, заставив человека замереть, но не перевернулся. Стилински тут же расслабился и закрыл глаза.       Нужно спать.       Храп из-за стены, казалось, усилился, хотя это было просто невозможно. Кто-то разговаривал на капитанском мостике. Стук собственного сердца неимоверно бесил.       Раздражённо рыкнув, парень сделал слишком резкое движение, отчего гамак качнулся и…       Звук падения на пол показался грохотом и отозвался болью в затылке, спине, пояснице и пятках. Спящие завозились в своих гамаках, но не проснулись – были вымотаны.       Осталось выдохнуть, собрать конечности в кучку и подняться. И только Стайлз собрался сесть в свой гамак, как раздался раздражённый голос:       - Ты угомонишься или нет?       - А? – Стилински буквально подскочил на месте и заозирался, ничего не видя в темноте. В ответ раздалось приглушённое рычание, которое, вопреки всем законам логики, успокоило. – Дерек… извини, что разбудил. Я уже ложусь.       Хейл проследил, как мальчишка снова ложится в гамаке, как старательно ровно дышит с закрытыми глазами… как снова свешивает ногу и начинает ею покачивать, открывая глаза.       Дереку хотелось спать. Ужасно. И он бы уснул, вот только совсем не сонный стук сердца мальчишки не позволял отключиться. Ладно хоть вертеться прекратил – мужчина всё ждал, когда же он свалится. Вот, свалился. Но, видимо, Стилински младший тот тип людей, который даже после грома не крестится. Шило в заднице не позволяет.       - Почему ты не спишь? – наконец, сдался оборотень и первым заговорил. Потому что глупо было вот так лежать и слушать, как ровно бьётся сердце этой занозы. Казалось, Дерек слышал, как у щенка скрипят мозги.       - Не поверишь, - тихонько фыркнул тот в ответ, - не спится. Хотя я трое суток точно уже не спал, - добавил он после паузы и снова прикрыл глаза, но Дерека это не обмануло.       - Так почему ты не спишь?       - Хейл, я… - раздражённо и громко начал парень, но остальные тут же завозились на своих местах, и он снова перешёл на почти не слышимый шёпот. – Не могу. Кажется, голова сейчас взорвётся, тело не слушается, а глаза не закрываются и сна нет.       Это нервное, - подумал Дерек, но вслух ничего не стал говорить. Стайлз его молчание расценил по-своему и обиженно засопел, сворачиваясь в клубок и снова закрывая глаза.       - Кто вам помог пробраться на корабль? – снова заговорил оборотень.       У Стайлза не было сил даже удивиться необычайной разговорчивости оборотня, он просто повернулся в сторону, где, предположительно, тот устроился и, свесив голову, всмотрелся в темноту, закономерно ничего не увидев. Как ни странно, лежать так было удобно, поэтому, свесив ногу вниз и прикрыв глаза локтем, он ответил, еле шевеля губами и при этом точно зная, что будет услышан:       - Помощник отца – Кристофер. Ты его видел, когда… - он запнулся и покраснел, не зная, как сказать, но Хейл всё равно понял, довольно улыбнувшись, благо в темноте его никто не видел.       - Когда они прервали нас в это полнолуние.       - Ага, - выдавил Стилински и, глубоко вздохнув, порадовался, что уставшее сердце продолжило лениво биться всё так же ровно. – Он был послан за тобой, но также им был отдан приказ схватить нас, если наткнутся. Мы натолкнулись на него в одной из узких улочек рядом с тем местом, где была пришвартована «Эллада». Он отвлёк внимание сторожевых псов на себя, увёл их в сторону.       - Вам повезло, - произнёс Хейл, не став озвучивать свои мысли по поводу случившегося. Потому что непременно сорвётся на рычание и засветится глазами, а выдавать то, что он наблюдает за парнем, не хотелось.       А вопросы были. И не только вопросы. Какого вообще Стилински сунулся в тот дальний кабак? – Скотт рассказал, где отец Стайлза с мальчиком, когда они ждали их, сидя на палубе и украдкой поглядывая в толпу на суше. Почему было не засесть в самом ближнем, чтобы при малейшей угрозе убраться на борт? А если бы этот охотник был не таким верным? Если бы он их сдал?! Но, видимо, безбашенность и рисковость в семье Стилински – наследственные черты, передающиеся от отца к сыну.       - Дерек, а… - заговорил Стайлз, но замялся, не зная, нужно ли продолжать.       - Говори уже, чего ты там узнать хотел.       - А за что ты убил Кетрин Аржент? – и замер в ожидании злобного рычания или чего похуже. Но Хейл только фыркнул и покачал головой – ведь было ясно, что спросит, когда смелости наберётся. Только… отвечать или нет?       - Пять лет назад по её вине погибла вся моя семья, - внутренний волк решил за него, и Дерек даже опомниться не успел, как начал говорить. – У нас с ней был роман. Я знал, кто её отец, но не думал, что она пойдёт по его стопам. Оказалось, Джерард вправил ей мозги ещё в детстве, так что уже тогда она была ярым фанатиком. Подобралась ближе, на расстояние удара, и всадила нож мне в спину, - он не думал, что мальчишка поймёт, но тот понял. Не стал задавать вопросов или перебивать – просто слушал, как в прошедшее полнолуние слушал про жажду свободы.       - Дитон говорил, что для рождённых оборотней потеря семьи равна смерти, - Стайлз долго подбирал слова и вообще сомневался стоит ли спрашивать, но Дерек снова понял его и так.       - Я не знаю, почему выжил. Раньше думал, что ради мести.       - А теперь уже не думаешь?       Её смерть не принесла покоя, - мысленно признался Хейл, не решаясь произнести это вслух.       - Дерек?       - Хм?       - Я понимаю, что это сейчас будет совсем не в тему и что ты можешь послать меня далеко и надолго, но… Ты можешь побыть какое-то время рядом и поучить Скотта и Айзека? Они же совсем ещё… щенки, - и хотя вся тирада парня вызвала у Хейла настороженность, последнее просто убило и заставило губы растянуться в улыбке.       Мальчишка словно его мысли прочитал, что его дружок ровно как и спасённый ребёнок одинаковые щенки.       - Можешь не отвечать сейчас, - поспешно продолжил Стилински. – В конце концов нам на этой посудине ещё полторы недели куковать, - неловко замолчал, потом и вовсе отвернувшись и закутавшись в одеяло с головой.       Только он всё равно не спал. Голова была пустая, и эта долбанная тишина звенела внутри натянутой тетивой. И хотя окружающих звуков он больше не слышал, сон всё равно не шёл. Дерек чувствовал, что сердце парня так и не забилось в нужном ритме. Слышал это подозрительное спокойствие, от которого мурашки бежали по коже.       Уж не проклял ли его кто? – пробежала в голове мысль, но оборотень тут же её отогнал. Проклятые пахнут совсем иначе, даже если проклятье совсем пустяковое. Он бы почувствовал. Мальчишка пах, как обычно – корицей, хлебом и сладостями, запах его отца слышался слабыми отголосками, как и запах МакКола, тогда как душок щенка – морошка и отчего-то хмель –обвился вокруг него плотным кольцом, неимоверно раздражая своей настойчивостью внутреннего зверя.       Мотнув головой, Хейл отогнал навязчивые мысли схватить мальчишку и вылизать, чтобы убрать чужие запахи. Он задумался над просьбой. Обучить щенков. Ха… это было бы смешно, если бы не одно «но». Дерек не знал, как нужно учить. Поэтому и не обращал никого, хотя мог это сделать – прежде всего для себя, чтобы иметь хоть какое-то подспорье, чтобы было, кому прикрыть спину в случае опасности. Только до этого нужно будет прикрывать не только свою задницу, но и чужую, нужно будет вырастить из щенка матёрого волка и постоянно быть сильным самому, чтобы тому не пришла идея перегрызть тебе глотку. Потому он и был один. А теперь… отчего-то хотелось согласиться. Может, наконец-то сказался возраст, и, как любила говорить Лора, он наконец-таки повзрослел. А может сказалось то, что месть свершилась и нужно искать новый смысл, чтобы начать новую жизнь. А чем обучение двоих щенков не смысл?       Полторы недели на раздумья? Слишком много. Ему хватило одной ночи, чтобы всё для себя решить, правда, говорить об этом Стилински он не собирался. Почему, и сам не знал.       Только… полторы недели безделья – это достаточный срок, чтобы сойти с ума. И это хорошо ещё, что полнолуние не выпадает на это время. Полторы недели посреди воды – для оборотня это тяжело. Нужно чем-то заняться, на что-то отвлечься. И обучение щенков – самое то.       Кажется, я сам себе противоречу, - усмехнулся Хейл и заложил руки за голову, всматриваясь в расслабленную спину младшего Стилински и вдыхая его запах.       Думать было лень. Хотелось спать. Но мальчишка не спал. И волк тоже отказывался от сна. Приходилось терпеть. И просто слушать.              

***

      Утро наступило неожиданно быстро, отчего Стайлз подумал, что всё-таки заснул. Но если вспоминать, то можно было вспомнить все долгие восемь часов, что он провёл, вглядываясь в темноту. Его спутники закопошились, зашевелились, просыпаясь. Отец, почёсывая отрастающую щетину, сразу же поднялся наверх, Скотт потягивался и зевал, а Айзек уже не понятно каким образом оказался на Стайлзе и призывал его проснуться и идти наверх. И откуда столько энергии?       - Дружище, ты что-то паршиво выглядишь, - нахмурился МакКол, снимая сопротивляющегося ребёнка с друга.       - Не выспался, - вымученно улыбнулся Стайлз, помня, что теперь врать другу проблематично – услышит. Хотя сейчас его сердце билось ровно-ровно.       - Стайлз! – это Айзек дёрнул за свисающую вниз руку и умоляюще посмотрел на парня. – Ну пойдём наверх. Они снова заставят меня есть эту дурацкую кашу!       - Её нужно есть, - он всё-таки заставил себя сесть и потянуться, отчего убитое ночью тело отозвалось ноющей болью в спине и затылке. – Иначе ты не будешь сильным. Идите, я скоро приду.       - Обещаешь?       Стайлз только улыбнулся и потрепал мальчишку по голове, снова удивляясь, почему тот ему доверяет.       - Я вот не понимаю, - вздохнул Стилински, проводя руками по лицу, словно пытаясь снять невидимую паутину, - у меня что на лбу написано «бескорыстно помогаю оборотням любой масти»? – и замер, почувствовав, как на лоб легла чужая сухая горячая ладонь.       - Да нет, вроде, - хмыкнул Хейл, присаживаясь напротив парня на пятки и пристально его разглядывая.       - У тебя вечная температура? – нервно улыбнулся Стайлз, чтобы хоть как-то убрать повисшую неловкую паузу. Только сердце, минуту назад ленивое и бессильное, сейчас сделало кульбит, как раньше в присутствии оборотня, и предательски ускорило ритм.       - У оборотней температура тела выше, чем у людей, - непривычно быстро и как-то по-доброму ответил мужчина. – Это из-за регенерации. У новообращённых это проявляется не сразу, но тоже ощущается, - и нахмурился.       - Дерек, помимо моей прошлой просьбы, у меня есть ещё одна, - оборотень заинтересованно поднял взгляд. – Прекрати смотреть на Айзека так, будто он выкопал из тайника твою любимую косточку. Он всего лишь ребёнок.       Нахмурившись, Хейл отвёл взгляд и даже сцепил зубы. Ты моя кость, Стайлз, - хотелось сказать.       От следующего действия мужчины, сердце парня сначала подскочило к горлу, а потом ухнуло в пятки. Потому что тот навис над ним и, уткнувшись носом в висок, глубоко дышал.       - Дерек?..       - Ты воняешь, - прорычал тот. Хейл и сам не понял, почему вдруг нахлынула злость. Скорее всего, виной всему запах щенка, который перебивал запах хлеба и корицы. А может и что-то другое. Поздно было копаться в себе. Нужно было что-то сделать. – Я не хочу, чтобы ты пах кем-то другим.       - Чёрт, Хейл! Что ты творишь, чтоб тебя?!       А Дерек всего лишь лёг в гамак, утаскивая парня за собой, устроил того в кольце своих рук, не давая вырваться, и, зарывшись носом в короткие волосы, просто дышал корицей и сладостями, чувствуя рядом с бешеным ритмом чужого сердца участившийся ритм своего.       Парень всё-таки приподнялся, опираясь на него же, и заглянул в глаза, открывая рот, чтобы сказать, что ему это не нужно, что он не какая-нибудь игрушка, которую можно тискать, когда захочется, но слова так и не слетели с языка. Стайлз и сам не понял, что он увидел на дне зрачков молчаливого оборотня. Просто это что-то заставило захлопнуть рот и замереть. Сердце стучало на пределе своих возможностей и, казалось, сейчас разорвёт клетку из рёбер и шмякнется на дощатый пол.       - Стайлз! – Дерек впервые за пять лет по-настоящему испугался за другого человека. – Стайлз, ну что же ты? Дыши! Давай же…       Стилински не знал, зачем ему это, но прижался лбом к лбу оборотня и, глядя тому в глаза, послушно дышал, вместе с ним.       Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох…       Дерек чувствовал, как оба сердца постепенно успокаиваются, как выравнивается пульс.       Глаза Стайлза стали закрываться и он снова лёг, потёршись носом о плечо оборотня.       - Тебе придётся привыкнуть к Айзеку. И Скотту. Смириться с моей болтовнёй, - прошептал он, уже почти уснув. – И с другими моими недостатками, волчара.       - Я не буду с ними мириться, - ответил тот, легко поглаживая мальчишку по спине, слыша, что тот почти спит. – Мне они нравятся.       - Идиот, - выдохнул Стайлз и просто отключился, обнимая мужчину в ответ.       Согласен, - подумал тот и, коснувшись губами виска парня, тоже закрыл глаза.              

fin