Шесть месяцев назад
- Лика! Я не сумасшедший! – прошипел мужчина в смокинге, который видимо был пошит на заказ в местном, элитном ателье, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев молодой девушки, длинноногой блондинки в темно-синем шелковом плаще, в туфлях на шпильке, того же цвета и солнцезащитных очках "RayBan". Она что-то шептала себе под нос, продолжая тащить за собой мужчину, который в несколько раз выше и сильнее ее самой. Он ведь свободно мог скрутить эту девушку, но поддавался, и плелся за ней. - Зачем ты сделал это с ней? Ты идиот! Конченный идиот! Тебя же посадят! Ты вообще слышишь, о чем я тебе говорю? - взвизгнула она, толкая своего спутника вперед. - Скажи спасибо, что у меня связи есть! Ты бессердечная мразь! И как такое чудовище может быть моим братом! - Надолго ты упекаешь меня сюда? - спросил мужчина, за что был награжден звонкой пощечиной. - Идиоооот!... Влад старается уладить все, но на это требуется время. И не малое. Может несколько дней, может недель, может и месяцев, а может и лет. Ты сам во всем виноват, что сначала влюбил, а потом убил эту девочку. И вопрос: Зачем? Зачем?! Она не дала твоему величеству? - разъяренно кричала блондинка. - Это моя работа. Она была моим заказом, вот и все! Заметь, я даже не изнасиловал ее, она сама мне отдалась. - Какое же ты все-таки говно! Тебе здесь самое место! Может совесть проснется, если таковая имеется. Может, подумаешь о своих поступках, наконец-то. Семнадцать человек, Семнадцать невиновных душ. Ты убийца! Ты серийный убийца, ты ненормальный! Может, тебя отсюда вообще не стоит забирать? - Очень жаль, что Восемнадцатая выжила... Точнее девятая. - утробно, тихо прорычал и уже громче. - Сбегу, я не привык к ограничениям! Мне нужна эта чертова свобода! - Господи! И это чудовище я подпускала к маленьким детям..да черт тебя побери, пока твой воспаленный мозг не встанет на место, и ты не забудешь о жертвах и оружии, я не позволю видеть Кирилла, плевать, что ты его дядя! Ты угроза всему обществу! - откидывая изящным жестом белоснежные волосы за плечи, она снова дала пощечину брату! – Забирайте! - выдохнула она, подталкивая мужчину к уже ожидающим их санитарам. – Надеюсь, вы сделаете из него человека! – так громко и так болезненно по его сердцу, еще не до конца изуродованного ненавистью и хладнокровностью. - Люблю тебя, Яковлев… - прошептала белокурая красавица и, сдерживая непрошенные слезы под темными очками, развернулась и грациозной походкой полетела обратно к своему Porsche Cayman.Наше время
Невозможно! Надоело терпеть эти белоснежные стены! Сколько можно смотреть на свободу сквозь черные изогнутые решетки?! Ранее я не ценил голубое небо, ранее я плевал на такое явление как снег, и на праздники...новый год или рождество. Расплывшись в странной полу-улыбке я перевернулся на левый бок и посмотрев на часы заставил себя встать с неудобной кровати, с такими же белоснежными простынями. Еще пару недель назад был поставлен диагноз "полностью здоров, адекватен" . Я уже имел право ходить по снегу за пределами высокого забора, и наслаждаться открытым небом. Вот только кому я сейчас был нужен? Беременной вторым ребенком сестре, с кучей своих проблем? Или родителям так и не знавшим, какой их сын чудовище? Я мог выйти отсюда в любую минуту, никто не удержал меня, никто не принуждал принимать лекарства… в прочем и как обычно. Один звонок мужа Лики, и у меня спец.терапия, основанная на непрекращающемся общении с придурком психологом. Еще раз посмотрев на часы и убедившись что скоро время обеда, я вышел из своего укрытия в мир несправедливости… бесконечные заплаканные женщины, инвалидные коляски, дети подросткового возраста с болью в глазах и озлобленными выражениями лица. Посреди этого беспорядка, царившего в общей комнате отдыха, я устремил взгляд к огромному, панорамному окну, не задвинутого зелеными тяжелыми шторами вот уже пару дней. Девушка. Хрупкое, маленькое создание, будто фарфоровая куколка. Такая знакомая, и в то же время такая чужая. Вот только где мы могли встречаться? Я задавался этим вопросом с первой же секунды нашего импровизированного знакомства, здесь в холле позавчера утром. Она не кричала, не плакала и не сопротивлялась, когда ее привезла охрана с пистолетами за поясами, а принимала все как должное. Все молча, только разглядывая все с огромным любопытством, как ребенок познающий мир. Она выделялась тем, что не одевала белые больничные пижамы, или халаты. И еще, всегда голыми ногами по холодному полу выложенного плиткой. Вот и сейчас сидя на подоконнике, обхватив колени руками на ней было, бежевое платье, маленькие ступни обнаженных ног были плотно прижаты к поверхности подоконника. К ней периодически подходили люди, стараясь познакомиться, но она, смотря на всех пустыми глазами, снова отворачивалась к окну, наблюдая за детьми, гуляющими по заснеженному саду. - Суицидница? - подсел я к одной из медсестер. - На подоконнике? Нет, обычная, а главное, нормальная. Вот только без памяти. Видимо обуза для родителей, вот и поместили к нам. Проблем от нее никаких. Лекарствами закармливать не нужно, задаешь вопросы - отвечает по возможности… - А что с ней случилось? – с нескрываемым интересом я смотрел на девушку, не подросток, но и не взрослая женщина. Может только окончила школу, а может уже колледж? - Илья! Где ты летаешь? Я уже нервничаю, вдруг нужно сообщить главврачу. - Изучаю ее, - отрешенно пробормотал я, наблюдая как девушка поправляет выбившуюся прядь черных волос за ухо, она повернулась в пол оборота к нам, словно слышала наш разговор. - Ты слушаешь? - собеседница провела рукой у моих глаз. - Нам не объясняют, что произошло, только на ее шее видно следы от удавки. Попытку суицида отрицают, может, убить пытались? Или изнасиловали? Она девочка красивая, да и тетка располагает немалыми деньгами. Понятное дело, зачем сюда упекла, видимо, позор для общества. Жалко ее, - тихо прошептала медсестра. - Она как ангелочек, чистая и непорочная, а с ней так жестоко все. Илюш, а может, ты поговоришь с ней? Вы оба нормальные в отличие от остальных здесь. Переводя взгляд на свою постоянную собеседницу, я скорчил удивленную гримасу. – Кажется, это ты со своими коллегами здесь в адеквате. - За пять лет работы хочешь - не хочешь, но будешь с поехавшей крышей. Они с ума все сводят, не удивляйся, если через еще десяток лет узнаешь, что весь наш персонал занимает южные палаты этого здания. В этот момент создание с короткими, непослушными, торчащими во все стороны волосами ловко спрыгнуло с подоконника, показывая грацию, нежность и плавность движений аристократки, поправив край платья, она пошлепала по холодному полу пустого коридора. - К себе в палату, - прокомментировала Ольга Виталиевна, именно так звали приветливую медсестру. - Она брата ждет, говорили, что сегодня приедут навестить, вот она и не слезает с подоконника, - и тяжело вздохнув, женщина встала и направилась в сестринскую. И зрелища такого плана постоянно, следя за новенькой, все перешептывались, обсуждая такое странное поведение, а ведь на самом деле она была абсолютно нормальной, нормальней всех в этом заведении, включая меня. Смотря на нее, я пытался вспомнить, где видел эту мордашку, светлую, как у альбиноса кожу, такие загадочные, серые глубокие, полные смысла и понимания глаза, черные непослушные волосы, что разметались по ее голове, хрупкий силуэт, что давало возможность сравнивать ее с эльфом из детских мультиков. И каждое ее движение было таким знакомым, и в то самое время в новинку. Необычная, загадочная, странная, не такая как все - инопланетянка (в хорошем смысле этого слова) вот было самое точное описание этой девушки. Я не спрашивал ее имени, старался не говорить с кем-либо о ней, держа интерес в себе.