5. Жизнь после жизни
4 февраля 2017 г. в 21:51
Запой Кихена все не прекращался. Запасы кончались, а парня клонило в сон. Не выдержав, он все же прилег.
Парень сидел на большом винтажном кресле. Скрепив руки в замок, он смотрел на портрет матери, который стоял напротив.
Ему вспоминался момент её смерти.
— Здравствуйте, это Ю Кихен? Мы вынуждены вам сообщить, что ваша мать, Ю Мари, 14 сентября 1966 года рождения, погибла в автокатастрофе.
Сердце юноши бешено забилось и буквально выскакивало из груди. На мгновение, он забыл обо всем.
— Где, где это произошло?
— В километре от Осака, главная трасса.
Этот диалог Кихен запомнит на всю жизнь.
— Это все они, мама, — сам себе говорил парень, — Они виноваты в твоей смерти, как виноват и я. Прости, что не поехал с тобой.
Он медленно поднялся и подошёл к мольберту. Сев на колени, юноша выпрямился и поцеловал полотно, после чего по его щекам потекли слезы.
— Я обещал отомстить, мама. Обещал отомстить им. Я сдержу свое обещание.
На мгновение темное помещение озарилось солнечным светом. В комнату вошла Она.
На ней было надето красивое белое платье. На груди блистали драгоценные камни, отражая лучи солнца и выдавая полосы радуги, которые придавали красок мрачному помещению. Шлейф платья медленно тянулся по земле, отчего на ней мгновенно вырастали красные цветы.
Кихен потерял дар речи не только в жизни, но и в мыслях. Он лишь молча смотрел на Неё, не понимая происходящего. Уголки её губ дрогнули, словно пытаясь улыбнуться, и, слегка повернувшись, она направилась в его сторону.
— Месть порождает зло, а зло влечет за собой кару. Месть — это последнее, что остается у человека. Человека одинокого, безнадежного. Отказаться от мести все равно, что спасти себя. Но сможешь ли ты отказаться? — Она медленно ходила вокруг парня, который только поворачивал голову. Он молчал, и, приоткрыв рот, смотрел Ей в глаза.
Не дождавшись ответа, женщина продолжила свой монолог.
— Мы часто не понимаем, что, если человек сделал тебе что-то плохое, неужели он должен остаться безнаказанным? Но разве они виноваты? Неужели эта женщина виновна в моей смерти? Или, быть может, ее дочь — эта милая, прекрасная девушка? Ведь не они создали аварию. Не виновен и ты. Как тебя, так и этих двоих даже не было рядом. Во всем виновна лишь я. Я сама поехала по встречной. Во мне бушевала буря злости, и я не осознавала, что я делаю. Ты должен отказаться от желания разрушать. Важно стать выше самого себя, переступить через страшные чувства и отважиться жить без зла. Надо научиться прощать. Если ты все же не знаешь, что сделать, ты должен просто захотеть этого, захотеть простить. Начни жить снова. И будь счастливым. Не вини себя, не вини никого. Я верю в тебя.
Она остановилась и посмотрела в глаза Кихена. Они были полны слез.
Везде царила тишина. Казалось, что в этот момент весь мир погиб, что не осталось ничего живого. Остались только эти двое. Она и Кихен.
Внезапно и Она начала плакать. Плакать кровью. Капли падали на платье, окрашивая его в алый цвет. Область сердца также мгновенно окрасилась, и на том месте расцвела яркая красная роза. А она все плакала. Платье уже было полностью алое, кровь же стала стекать на землю. В миг все цветы, что остались от шлейфа, завяли и земля стала пропитываться красной жидкостью.
— Я люблю тебя, — последнее, что произнесла Она и исчезла.
Парень продолжил сидеть у портрета, уставившись на розу, которая лежала на мокрой земле.
Парень проснулся и вскочил с кровати. Сон настолько впечатлил его, что он мгновенно протрезвел.
Это была Она. Это была мать Кихена. Мари впервые приснилась ему за последние 5 лет.
Кихен стоял наклонившись и упершись руками о колени, тяжело дыша и обдумывая слова матери. Он верил, что этот сон был не просто так, ведь до этого момента подобное не снилось.
Еще немного подумав, юноша взял телефон и посмотрел в календарь. Вот он, этот день. День рождения Джису.
Парень долго думал, решая ехать ли к девушке. Это было весьма сложно.
Да, он должен поехать. Пусть от этого ничего не будет, ведь она все еще в коме, но ведь он сделал это. Он должен хоть раз навестить ее, и этот день является подходящим.
Разузнав у парня, который ездил к Джису, номер палаты, Кихен надел куртку и вышел из квартиры.
Больница «Донг А» возвышалась прямо перед юношей. Он долго смотрел на здание, все еще сомневаясь в своем решении.
— Я должен, — сказал он сам себе и направился ко входу.
Поднявшись на нужный этаж, Кихен направился к палате #78.
Из этой палаты вышла женщина пожилого возраста и пошла к лестнице. Это была мать Джису — Хан Енхва.
Парень на мгновение хотел остановить ее, но, вспомнив слова матери, лишь отвернул голову, чтобы та не увидела его лица. Когда женщина прошла мимо, он вернул голову в прежнее положение и продолжил путь.
Войдя в палату, он остановился у двери. Парень снова вспомнил сон — никакой мести.
Уже с двери он видел её, Джису. Он медленно подошел к койке и начал рассматривать её. Руки и грудь были в синяках, под глазами виднелись отеки. Гипс руки и повязку с головы уже сняли.
Парень упал на колени и взял девушку за руку.
— Прости меня, Джису, — юноша накрыл руку девушки своей ладонью, — Прости, я правда не хотел. Не хотел всего этого. Я ее понимал, что делаю, правда не понимал.
Он уперся головой о кровать, не разрывая рук.
— Знаешь, а ведь когда-то я мог пожелать тебе такой участи. Быть может, я хотел чего-то даже более ужасного. Но не сейчас, сейчас мне очень жаль. Прошу тебя, ты должна выжить.
В палату зашёл доктор, и, увидев парня, произнёс:
— Что вы здесь де…— он не успел закончить фразу. В тот же миг в помещении раздался протяжный писк кардиостимулятора.
Девушка шла босиком по окровавленному снегу. Она не понимала почему она здесь находится, как сюда попала, но что-то подсказывало ей, что надо идти дальше, как бы холодно ни было; как бы ей не хотелось провалиться в кромешную темноту.
— Эй, малышка, — сзади послышался знакомый голос, но Джису не смогла вспомнить лицо его обладателя, в ее памяти всплыли лишь смутные очертания знакомого незнакомца. — Я же говорил тебе, чтобы ты никогда, слышишь, никогда не приближалась к моему дому.
— Я знаю, — ответила девушка, слегка заикаясь и дрожа от холода.
— Но ты и твоя мать меня не послушали, — незнакомец грубо схватил ее за руку и резко развернул к себе. — Из-за таких, как вы рушатся семьи; из-за тебя и твоей матери родного мне человека вышвырнули за дверь, словно никчемную собаку.
Джису медленно подняла свои глаза, чтобы посмотреть в лицо тому, который буквально выл, словно волк, от отчаяния.
— Прости, — прошептала девушка, — я обещаю, ты меня больше никогда не увидишь.
— Я тебе верю, — ответил парень дрожащим голосом, сжав холодную руку девушки — Джису, я тебе верю, поэтому я прошу тебя, пожалуйста, никогда не открывай свои глаза…
— Я обещаю, — последнее, что сказала Хан Джису прежде, чем провалиться в кромешную темноту.
— Доктор, что происходит? — Кихен не понимал почему началась такая суматоха, почему в палату Джису вбежали медсестры.
— Давление падает, — сказала уже не молодая медсестра, — всего шестьдесят.
— Может мне кто-то объяснить, что происходит, — парень уже срывался на крик.
Ким Хэ-Джин резко развернулся к нему лицом и строго обратился к другой женщине:
— Почему посторонние в палате?
Женщина мягко взяла его за локоть и вывела из палаты.
— Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Все будет хорошо? Парень медленно скатился по стене, его сердце разрывало на части. Он знал, что означает этот назойливый писк кардиостимулятора, знал, зачем пробежали медсестры, но не хотел в это верить. Этого не может произойти, она должна жить, она должна…
— Быстро принесите дефибриллятор! — послышался крик доктора, затем из палаты выбежал интерн, но вернулся он так же быстро, как и выбежал.
— Разряд на сто двадцать Джоулей, — скомандовал доктор, — один, два, три разряд. Еще раз, один, два, три разряд…
— Давай, давай же, — шептала рядом стоящая девушка, а доктор устало положил прибор на на место и, посмотрев на часы, сказал:
— Время смерти 15 часов 41 минута.
Внезапно рука девушки дрогнула и она медленно открыла свои глаза…