Получая подарки от жизни

***Глава 8***       «Почему сегодня?.. Ведь всё было так хорошо… А может потому, что я давно о них не вспоминал?.. Мама… папа… простите…»       Чондэ спал очень беспокойно. Вздыбленные простыни ― он метался по всей кровати.       Ему сегодня снились родители. Но не просто снились, а авария, которую он лично не видел, но богатое воображение нарисовало во всех красках и подробностях, слившись с той информацией, которую ему когда-то рассказал следователь. Как навстречу машине родителей выехала другая, и отец, чтобы избежать столкновения дёрнул руль в сторону, вот только почему-то тормоза не справились, и машину занесло дальше, под проезжающую мимо фуру… Скрежет металла, крики боли, а затем тишина. От машины мало что осталось… Покорёженная металлическая коробка…       Чен кричал надрывно на всю комнату, слёзы струились по лицу. Во сне он стоял и наблюдал всё со стороны, понимая, что ничего не сможет сделать или изменить.       Крики перешли почти в вой, от безысходности.       Минсок сквозь сон услышал истошный крик. Действуя почти на автомате, он подскочил и помчался в спальню Чондэ.       Воздух был тяжёлый, сам Чондэ во сне метался по простыням, воя как раненый зверь. Подбежав к нему, Минсок схватив за плечи начал тормошить, будя парня.       За эти недели проживания Чондэ с ним в квартире, такое произошло впервые. Мин не знал, что делать, но главное просто попытаться успокоить парня.       Распахнув глаза, наполненные ужасом приснившегося, Чен даже не сразу сообразил, где он, слёзы лились не переставая, а в горле стоял ком рыдания. Кто-то его прижимал к себе, укачивая как ребёнка и шепча, что всё будет хорошо и это просто сон.       Сильнее прижался, чувствуя, что потихонечку начинает успокаиваться.       ― Ну, ты как? ― тихо прошептал Минсок, не отпуская от себя Чена, а просто поглаживая по волосам.       ― Спасибо… мне снились родители… вернее, их авария… ― тоже шептал Чондэ, ― прости, мне так стыдно за себя сейчас…       ― Вот дурак, нашел, за что извиняться, ― незаметно для самого Минсока, рука переместилась на спину Чондэ, не переставая успокаивающе поглаживать, ― не каждый в жизни переживает такие события.       Так они просидели ещё минут пятнадцать-двадцать, пока Чондэ совсем уж не успокоился. Только тогда оба начали понимать, что Минсок сидит сейчас на кровати Чондэ в одном нижнем белье, прижимая того к обнажённой груди и гладит рукой напряжённую спину. Да и Чондэ, как бы, не совсем одет был.       Минсок сузил глаза, глядя прямо на Чондэ. А Киму от этого взгляда, как-то неловко совсем стало, как будто Мин что-то задумал.       У Чена задержался взгляд, на мелькнувшем язычке Минсока, облизавшего нижнюю губу, и толпы слонопотамов* промаршировали вдоль позвоночника.       Минсок, пока сам не передумал, подался вперёд накрывая губы Чондэ своими. Увлажняя надкусанные во сне губы парня своим языком, Мин властно углубил поцелуй, играя, с ошалевшего от такого напора Чондэ, проводя по зубкам и нёбу парня языком, а затем укусил нижнюю губу Чена, немного оттянув её. Поцелуй длился всего минуту, не больше. Но обоим этого хватило с головой!       ― Это тебе наказание, за тот утренний поцелуй, на кухне, ― прошептал Минсок в губы Чена, ― так что, не придумывай лишнего потом себе.       Встав с кровати, парень молча покинул комнату. Чондэ сидел на кровати и глупо лупал глазками, вот только пальцы сжимали простынь с неимоверной силой, до белых костяшек, а осознание произошедшего, окрашивало бледные щёки после сна, в ярко алый цвет. Поцелуй вытеснил все воспоминания о ночных кошмарах, разбудив тело Чена.       А Минсок стоял, прислонившись обнажённой спиной к двери и прикрыв глаза, старался выровнять дыхание. Пытаясь понять, кому это было наказание, Чондэ или всё же ему? Но, что скрывать от себя, чёрт возьми, ему понравилось целовать эти податливые губы, и проникать языком в жаркую полость рта.       ― Так, надо успокаиваться… ― вот только успокоение не приходило, а случайный поцелуй уже завёл тело, ― блядь, надо в душ… желательно холодный…       Схватив полотенце, Минсок пошёл в направлении ванной, но замер возле самых дверей.       Шум воды, не мог заглушить лёгкий стон, доносившийся из ванны, возбуждённый член Минсока дёрнулся в плавках, а на головке выступила капля смазки от этого звука.       Чен стоял под струями воды, оглаживая своё возбуждение. Чёртов Минсок! Пришёл, поцеловал, возбудил и съебался! Заходясь в гортанном стоне, Чондэ вспомнил день когда Мин пришёл в том сексуальном комбинезоне, с обнажённой грудью и напрягшимися сосками. Сильнее сжав в кулаке стоявший колом член, он проводил по нему по всей длине, лаская и сжимая сильнее, представляя, что это рука Мина, большая и горячая. Он не слышал, как стоя возле двери, тоже самое делал Минсок.       Стоны Чена, добавляли ещё больше правдивости фантазии Минсока, который не выдержал и сняв бельё, стал надрачивать себе, слушая тяжёлое и сбившееся дыхание парня в ванной. Лаская головку, он представлял мягкие губы Чена невесомо касавшиеся его члена, обводящие венки… Губы, которые проходились по всей длине его возбужденного члена, оставляя влажную дорожку из слюны.       Кончили оба, фактически одновременно. Чен забрызгал спермой кафельную плитку, простонав чуть громче, а Минсок закусив губу и прошипев, излился в полотенце.       Кое-как придя в себя, Мин засобирался к себе в комнату. Ещё не хватало, чтобы Чондэ его застал в этой ситуации и в таком виде.       А Чен продолжал стоять под струями воды, даже не подозревая о горячей сцене, произошедшей возле двери в ванну. Вот, он и впервые дрочил на парня, на конкретного парня… И пиздец, как это было сладко и тягуче. ***       Чунмён после разговора с Минхо, только через пару дней столкнулся с Исином в коридоре университета. Тот шёл натянув кепку на глаза и укутавшись в водолазку, почти по нос.       Ким остановился поздороваться, заодно преградил дорогу Чжану:       ― Привет. Как проходит адаптация в новой группе? ― спросил Мён, пытаясь заглянуть под скрывающую почти всё лицо кепку.       ― Всё хорошо. Группа меня приняла, многие хотят подружиться, ― проговорил Исин, не убирая со рта горловину кофты.       ― Что, прости? Не расслышал, ― и подняв руку, Чунмён потянул за ворот мешающей водолазки.       Исин даже не успел схватить её и вернуть на место.       ― Это, что? ― голос президента студсовета стал ледяным, и глыбой упал к ногам сжавшегося парня.       Губа разбита, и в уголке расцвёл синяк. Не ожидающий такой подставы, Исин поздно спохватился, когда Чунмён сорвал с него кепку, и посмотрел на него в упор.       ― Ко мне в кабинет. Живо! ― приказной тон, даже не давал надежды на сопротивление.       Насильно усадив в кресло напротив, Чунмён сел за стол и выжидательно уставился на Исина.       ― Это значит, «всё хорошо»? Группа приняла? ― Мён злился, он пресекал на корню, любые нападки на студентов, не позволяя развиться насилию: ни физическому, ни моральному. ― Я слушаю, Чжан Исин!       ― Честно, это никак не связано с университетом, ― устало вздохнул парень, ― это личное.       ― Ты можешь мне рассказать, я помогу, ― предложил Чунмён.       ― Нет, я сам, как-нибудь, ― и нехотя вздрогнул, вспоминая Сонхо и его домогательства. Он только надеялся, что следующий раз, он тоже сможет отбиться. А то, что Сонхо опять попытается, Исин даже не сомневался.       От Кима не укрылось, как парень вздрогнул, видимо, что-то вспомнив.       ― Так, я тебя не выпущу, пока ты мне не расскажешь. Я же вижу? тебя что-то беспокоит, очень, ― Чунмён встал из-за стола, и подойдя к двери, повернул ключ.       ― Вот, ― показывая ключ Исину, ― теперь ты никуда не денешься, и никто нас не потревожит.       В другой бы ситуации Исин начал бы ликовать. Чунмён сам запер его с собой в кабинете и не отпускает! Вот только Чжан, совсем не хотел рассказывать о поступке бывшего знакомого.       Прошло десять минут. Исин упорно молчал, просто наслаждаясь обществом Чунмёна, и не думая ничего рассказывать, а Чунмён в голове прокручивал ранее полученную информацию и сопоставляя факты. Не зря он был президентом студсовета, не за красивые глазки ―, а за аналитический ум.       ― Это ситуация, связана с Сонхо?       Исин замер в напряжении: «Откуда он знает?! Откуда?!»? ― мысли в панике метались в голове, не находя ни одного правильного ответа. Вот только, он не понимал, что вся паника и мысли, в этот момент отражались на его лице, что ещё больше укрепило подозрения президента.       ― Значит я прав. Это он избил? Или было что-то ещё? ― Ким боялся худшего, не кому не пожелаешь быть подвергнутым сексуальному насилию.       И Исин сдался, жалость к себе победила его упёртость.       ― Почти… ― прошептал он, зажмурившись, ― Я смог отбиться и угрожал ему ножом, если он не оставит меня в покое, ― от воспоминаний опять начало трясти.       ― Такой ― не оставит. Не спрашивай, откуда знаю про него. Знаю и всё, на то я и президент студсовета (легко спрыгнул с подозрений Мён).       ― Мы с ним учились в параллельных группах в прошлом институте. Не друзья, просто хорошие знакомые. Как оказалось, я его совсем не знал. Он пришёл недавно и признался в чувствах ко мне, но я не смог на них ответить, ― и посмотрел на Чунмёна, но не видя никакого негатива с его стороны, направленного на себя, парень продолжил, ― в общем, он разозлился на мой отказ, и начал домогаться, при этом я получил вот это, ― горько улыбнувшись, Исин показал на разбитую губу. ― Кое-как вырвавшись, я забежал на кухню и схватил нож, наставил на него и угрожал расправой.       Исин замолчал, не зная, что ещё сказать.       ― Дай угадаю. Он сказал что не оставит тебя в покое и добьется своего? ― Исин только кивнул. ― Что собираешься делать?       ― Не знаю…       Чунмён не хотел бросать парня одного расхлёбывать эту ситуацию. Пусть это называется как угодно: рыцарством, назойливостью или глупостью, Киму было всё равно.       ― У меня есть предложение, надеюсь, ты его воспримешь… хм… адекватно, ― президент и сам сомневался по поводу своей идеи, но, как отвадить горе-сталкера по другому, он не знал, ― давай притворимся, что я твой парень?       Исин выпал в осадок. Вот, он понимает, вроде, всё достаточно прекрасно, но всё равно какая-то херня. Не так он себе представлял всё, не так.       ― Это просто будет для вида, погуляем, посидим в кафе каком-нибудь. Он последит, увидит нас вместе и отстанет, я думаю. ― «Какая глупая, глупая идея! Ну я и, пиздец, аналитический ум!»       ― Эм, ну если ты думаешь, что это поможет… Тогда ладно…       ― Пошли, я тебя проведу до дома.       Шли молча, каждый думал о своём. Хорошо, что квартиру Исин нашёл возле университета (хоть и была, зараза, дорогой, но того стоила).       Возле подъезда, Исин сказал свой номер квартиры (на всякий случай, сказал Ким), обменялись номерами телефонов, и, распрощавшись, разошлись.       Чунмён не успел далеко отойти, когда из-за угла дома вышел какой-то парень, и задев его плечом, побежал к закрывающейся после кого-то, входной двери подъезда. Ким постоял минуту, что-то его начало беспокоить, и он побежал опять к дому.       Набирая номер квартиры Исина, он ждал пока тот откроет, но ничего не происходило. Тогда он начал набирать номера других квартир, представляясь чуть ли не сантехником-водопроводчиком, чтобы его впустили.       Уже подбегая к этажу с квартирой Исина, он услышал отдалённый спор на повышенных тонах. Дверь была не закрыта, а небрежно оставлена не запертой. Скорее всего, Сонхо был уверен в себе, идиот.       Тихо открыв дверь, он пошёл на звук спора.       … ― Отстань от меня, сколько повторять! У меня появился парень! ― Исин уже рычал, злясь на себя и свою опрометчивость, которая позволила ворваться Сонхо к нему в квартиру.       ― Не ври! За пару дней вдруг появился?! ― парень наступал на Исина, со злости сжимая кулаки. ― А как же твой гонщик, Сухо? Что, разлюбил уже?       От этих слов, глаза Чунмёна распахнулись, и в них застыло удивление от неожиданной новости.       ― Тебе какая разница!       ― Ошибаешься, для меня есть разница! Если ты так быстро меняешь свои чувства, значит и ко мне можешь поменять, ― ухмыльнулся Сонхо.       Чтобы не выдать себя и то, что он услышал, Ким сделал вид, что, только зашёл, громко хлопнув входной дверью:       ― Син, солнце, ты у меня дома тетради свои забыл, ― громко говоря это, он пошёл на кухню, где стояли спорщики. ― Не понял, а это кто?       Чунмён умел выглядеть грозно и внушительно, если хотел этого.       ― Никто, ― Исин подошёл к Киму и обхватил его ладонь, ища защиты. Чунмён в ответ переплёл их пальцы рук. ― Этот человек уже уходит, навсегда, ― с нажимом сказал Чжан.       ― Это мы ещё посмотрим, ― зло прошипел Сонхо, и развернувшись на пятках, пошёл на выход.       ― Я сейчас, ― Чунмён догнал парня уже на пролёте между этажами: «Так даже лучше», ― ухмыльнулся Ким.       Рванув того за ворот куртки и припечатав к стене предплечьем, президент зло улыбнулся глянув, на хотевшего возмущаться Сонхо.       ― Слушай меня внимательно, повторяю только один раз, ― от голоса, в котором звенела сталь и обещание скорой расправы, у горе-сталкера побежали ледяные мурашки, ― если ты, мразь, ещё хоть раз подойдёшь к моему Исину, я оторву тебе голову, и скажу, что так и было. Ты меня понял?       ― Да, ― зло прошипел Сонхо, ― понял. Теперь отпусти. ― Он молча вывернулся из рук Кима и ушёл.       «Такие, легко не сдаются, и угроз тут мало. Надо что-то делать…», ― Чунмён направился в квартиру Исина.       ― Собирай вещи, ты переезжаешь ко мне домой, ― огласил своё решение Ким Чунмён, доведя бедного Исина почти до обморочного состояния. *Слонопота́м — вымышленное животное, упоминающееся в сборниках рассказов А. А. Милна о приключениях плюшевого медвежонка Винни-Пуха и его друзей.