Получая подарки от жизни

***Глава 12***

Когда ты устанешь или настанут трудные времена Я стану тем человеком На которого ты захочешь опереться Человеком, похожим на Рождественскую елку С целым ворохом подарков и сюрпризов О которых ты мечтала в детстве EXO — For Life

      Чонин был погружен в свои не радостные мысли, а Кёнсу не знал, как его расшевелить. Видеть его таким подавленным было неприятно. До понимал, Киму плохо, но тот упорно молчал по какой причине, вот же партизан, а настаивать не хотелось. «Думай, думай Кёнсу! Как растормошить Чонина?»       ― Если ты думаешь, что тебе плохо, вспомни о гиббоне, единственном примате, который не считается человекообразным.       ― И что? ― не понял цель начатого разговора Чонин.       ― Все остальные приматы считаются человекообразными, кроме него. Это значит, что зоологам пришлось создать для гиббона, целую категорию, сделав его маленьким отщепенцем в этой песочнице жизни. Вот тебе пример волосатого мальца, недовольного жизнью.       ― Ты умеешь поднять настроение, ― залился смехом Чонин, может он и не отреагировал бы так в другой ситуации, но наверно нервы были напряжены настолько, что смех был лучшим выходом эмоций.       ― Вот ты уже и смеёшься, ― у Кёнсу и самого губы растянулись в искренней улыбке, ― пошли за мороженым, а то пришли в парк развлечений и сели похандрить!       Сидя всё на той же скамейке, Кёнсу мысленно уже столько раз себя обматерил, что словарный запас матов начал подходить к концу, а он был обширным, не смотря на внешнюю невозмутимость парня.       А в чём спрашивается причина? Да ничего особенного, просто Чонин и рожок с мороженым ― это смесь, которую Кёнсу не знал, сможет ли выдержать оставаясь в трезвом уме и здравой памяти. Этот невинный ребёнок (а для Кёнсу он был именно таким), сидел рядом и так мило облизывал своё мороженое, что ДиО сам уже тёк, как это лакомство. Смотря куда-то в сторону, Чонин не видел этот голодный взгляд, что спасло До и дало возможность безпалевно пялиться.       Вот юркий розовый язычок лизнул самый верх мороженого, и сразу исчез в глубине рта. Вот Чонин просто облизал своими соблазнительными губами мороженое, а затем прошёлся языком по ним, убирая растаявшие капли с губ. И опять размашисто прошёлся языком по мороженому.       «Держись Кёнсу! А то тебя посадят за совращение и изнасилование!»       ― Ой! У тебя мороженое потекло! ― Чонин всполошился, переведя взгляд на Кёнсу. Парень дёрнулся и посмотрел на своё мороженое, которое текло уже по рожку и руке. Пока До искал салфетку в рюкзаке одной чистой рукой, Чонин подхватил пальцем одну большую сползающую каплю, которая норовила украсить собой брюки зазевавшегося Кёнсу, и тут же его облизнул.       Кёнсу проводил взглядом длинный палец, который исчез с его мороженым во рту Кима, и залип. Он не мог отвести глаза от этих губ, проклиная себя за этот новый фетиш. Да, губы Чонина стали его личным фетишем.       ― Ты тоже вымазался… ― мазнув большим пальцем по уголку губ замершего танцора, он так же облизнул его, глядя прямо в глаза Чонина.       Сказать, что Чонин покраснел, ничего не сказать. Он даже был не как помидорка, а как свекла. Даже уши и шея покраснели.       ― Пошли на аттракционы, ― просипел Кёнсу, пытаясь прочистить горло и уйти от такой щекотливой ситуации, а то разложит парня прямо на этой скамейке, и похуй на окружающих их людей.       ― Угу, ― тоже выдавил Чонин, хотя ему самому ситуация понравилась, ― на какой пойдём?       ― На горки конечно!!! ― «Покричать и расслабится», ― Кёнсу за руку потащил Чонина к очереди.       Аттракционы следовали один за другим, время летело незаметно и весело.       Они купили друг для друга эти тупые обручи на голову, но из-за веселья, даже это выглядело прикольно. По крайней мере, Кёнсу с маленькими красными дьявольскими рожками выглядел очень горячо, по мнению Чонина, а вот Ким и кошачьи ушки ― это было мило.       ― Пошли в дом с привидениями? ― предложил Кёнсу, а Чонин легко согласился… А зря.       Вот, до сегодняшнего дня, Ким Чонин считал себя смелым парнем. Он хоть и никогда не ходил на этот аттракцион с хёнами, так как тем хватало адреналина и с мотогонками, но ужастики то он смотрел нормально. Поэтому многого не ожидалось, главное рядом с Кёнсу, и если тот испугается (а вдруг он с виду только такой холодный), то Чонин вовремя окажется рядом взяв его за руку, например.       Вот только получилось не так как планировалось…       Кёнсу даже не подозревал, что этот ребёнок знает столько матерных слов! Да ещё и таких заковыристых! И без того, не маленькие глаза До, были огромных размеров, и он жалел, что просто не успеет записать все красочные выражения. Да и Чонин, возможно, не поймёт его, если он сейчас сядет с блокнотом и ручкой со словами: «Говори помедленней, я записываю!»       В самом конце дома приведений, Чонин тупо сорвался с места, с криками:       ― Пидристическая невъебучесть охуевшая до невъебения!!! ― скрылся в неизвестном направлении. Неспешно идя дальше, Кёнсу всё же рассчитывал, что Ким побежал к выходу.       Выйдя с аттракциона До сразу нашёл Чонина, тот стоял прислонившись к стене и держал руку в районе сердца.       ― Было весело.       ― Ага… типа того… ― еле выговорил Ким, всё ещё мелко подрагивая.       ― Говорят, это самый страшный дом с приведениями во всём Сеуле. ― прокомментировал Кёнсу. ― Ну, в принципе, ничего такой. Пошли, что ли перекусим, ― уволакивая Чонина подальше от аттракциона, Кёнсу направился в кафе.       Сделав заказы, До смотрел на всё ещё, бледного Чонина: «Зато наверняка, забыл о том, что ему испортило настроение».       ― Спасибо тебе, Кёнсу, ― наконец-то улыбнулся парень, ― благодаря тебе, я действительно забыл о… хм… о неприятности… Спасибо.       ― Ну, мне и самому понравилось, я давно не был в парке, всё больше клубы… уже и забыл, как это бывает весело, ― мило улыбнулся Кён, ―, а в хорошей компании, и подавно.       Наступило неловкое молчание, каждый в этот момент думал о своём.       ― Когда у вас показательное выступление?       ― В январе, сразу после праздников… Придёшь поддержать? ― еле выдавил Чонин.       ― Конечно! Очень хочется увидеть как вы победите.       ― Ты так уверен в нашей победе?       ― Я уверен в тебе, ― ДиО серьёзно посмотрел на парня напротив. ― Я вижу, сколько ты души вкладываешь в свою команду и постановку танца, и сколько отдачи получаешь.       ― Спасибо… Только сейчас я уже не так уверен в нашей победе… ― вспоминая ситуацию с Тэмином, Чонин понимал ― это скажется на команде. Фактически Ли, правая рука Кима в команде, и их недопонимание может привести к поражению.       ― Почему? ― Кёнсу хотел, чтоб парень выговорился, может тогда легче станет.       Сначала неуверенно, но начав говорить, Чонин уже не мог остановиться. Рядом не было Минсока или Чунмёна, с которыми он всегда делился своими переживаниями, но был Кёнсу, который тоже внимательно слушал, не насмехаясь и не перебивая.       ДиО слушал и думал, что, скорее всего, это он спровоцировал Тэмина на активные действия. Но он не жалел ни о чём!       ― Хочешь, я разберусь с ним? Мы решим с Тэмином этот вопрос по-джентльменски, ― предложил Кён.       ― Вызовешь на дуэль?       ― Нет, я отравлю его чай, ― добившись улыбки Чонина, До заговорил серьёзно. ― А если серьёзно, ты не должен убегать от проблемы и избегать Тэмина. Просто поговорите, не в душе и раздетыми, а в спокойной обстановке. Ваши личные конфликты не должны отразиться на вашей работе и на людях, которые на вас рассчитывают. И ещё, начни разговор первым, так как он сейчас чувствует себя хуже, ведь ему отказал. ― Чонин только кивнул. А Кёнсу сам себе удивился. Нафига ему налаживать отношения между Тэмином и Чонином? Он ведь сам хотел, чтобы тот отстал от его мальчика, но ещё неприятней было видеть грустного Кима. ***       У Исина и Чунмёна уже вошло в привычку возвращаться домой вместе.       Впервые, Исин забыл ключи. Подниматься в кабинет к президенту студсовета было неловко, ведь там посторонние люди, ещё не хватало, чтобы узнали о совместном проживании. Поэтому, он сидел на скамье недалеко от входа в университет, и ожидал Чунмёна. Так они и дошли до дома вместе. По дороге заскочили в супермаркет и прикупили продуктов, Исин в этот момент чувствовал себя, как будто они пара.       На следующий день Чжан специально уже ждал Чунмёна, всё на той же лавочке. И опять ― домой вместе. Ким не возражал, а Исин был рад даже просто пройтись вместе.       Вечера они тоже проводили вместе, готовя ужин и смотря телевизор. Единственные моменты, когда Исин вёл себя тише воды ― это когда Чунмён занимался работой совета, которую тащил домой. С нацепленными на нос очками, он серьёзно зарывался в документы, что-то помечая карандашом на полях. В такие минуты, Исин просто сидел и смотрел на него из-под тишка, стараясь даже не намекать на своё присутствие.       Сегодня Чунмён намерен был задержаться, но всех остальных из студсовета отпустил. Это его работа, и именно он не успел её доделать вовремя, хотя администрация могла бы и «ещё дольше» задержать документацию! Внезапно он вспомнил про ждущего Исина.       ― Исин, ― набрал его номер Ким, ― я сегодня задержусь, работы подкинули в конце дня, поэтому не жди меня, а иди домой.       ― Хорошо…       Погрузившись в документы, он не сразу услышал стук в дверь.       ― Заходите… ― тишина, и стук повторился, только шёл он будто с низа двери. Удивившись, Чунмён пошёл открывать.       На пороге стоял Исин, в руках пара стаканчиков ароматного кофе, прижатые кое-как одной рукой салфетки, а в зубах пакетик из ближайшей кондитерской. Поспешив забрать пакет и салфетки, Ким пропустил парня в свой кабинет.       ― Я подумал, что тебе понадобится кофе, ― смущённо проговорил Исин, ― ну и, что-нибудь сладкое, для поднятия работоспособности. Сладкое работает как топливо для мозга. Если нужно работать головой ― кушай сладкое, ― улыбнулся парень.       ― Спасибо, ― от души поблагодарил Чунмён. Приятно, когда о тебе так заботятся, ― садись на диван, а я пока пойду дальше работать.       ― Может, я могу чем-то помочь? Мне не сложно, ― Ким подумал, с сомнением пожевав нижнюю губу, а потом подал Исину два списка.       ― Их надо сверить, чтобы все страницы с наименованиями и именами совпадали с таблицей. Справишься?       ― Ну, не такой уж я и тупой, чтобы не справится с таким заданием, ― разыгрывая обиженного, сказал Исин, забирая документы, а затем уже мягко улыбнулся, сверкнув своей ямочкой на щеке, ― всё сделаю в лучшем виде.       Сидели они долго, но Чунмён бы сидел ещё дольше не будь помощи Исина. Они закончили, когда на улице уже вовсю светили фонари.       Идя в сторону дома они обсуждали работу Кима и не заметили, как дорогу им преградили какие-то люди.       ― Я же говорил, что мы ещё встретимся, ― в свете фонарей мелькнула наглая улыбка Сонхо, ― Исин-а, ты же не думал, что в прошлый раз мы всё с тобой выяснили? Как раз и кавалер твой тут.       ― А ты всё никак не успокоишься… ― констатировал Чунмён. Он не испугался. Ну да, их четверо, включая Сонхо, но и Ким не лыком шит. Да и рука зажила уже (конечно, врачи рекомендовали не напрягать её ещё неделю, но тут уж как повезёт).       Не давая опомнится этому долбанному сталкеру, Чунмён бьёт с локтя в челюсть и отпихивает того ногой к стене. Трое других тут же набрасываются на парня, но Исин тоже не стоит в стороне, хватая что-то лежащее рядом с ногой (как оказалось потом ― ветка) и ударяет по спине одного из нападающих. Но ветка попалась какая-то хлипкая, не нанеся практически никакого вреда, она разлетелась на кусочки. «Ну и чёрт с ней!», работая уже кулаками, подумал Исин.       Занявшись этими троими, они совсем забыли про Сонхо.       Повернувшись к Чунмёну, Исин увидел, как к тому со спины подходит Сонхо, с куском арматуры. Даже не задумываясь, Исин кинулся закрыть собой парня.       Последнее, что он чувствует ― это боль в районе затылка и темнота.       Он не слышал Чунмёна, который фактически по-звериному зарычав, раскидал нападающих, как поломанных марионеток. Подхватил его на руки и останавливая первую попавшуюся машину, отвёз его в больницу.       Несколько дней Исин не приходил в себя, опутанный капельницами и аппаратами поддерживающими жизнедеятельность. Слава богу, обошлось без операционного вмешательства, но пока ещё рано было о чём-то говорить.       Все эти дни, Чунмён ни на мгновение не отходил от парня. Боясь пропустить момент, когда тот очнётся, ведь врачи обещали, что он придёт в себя, только надо подождать, ведь удар, пришедшийся на затылок, был сильным. Как он не проломил череп, оставалось загадкой для всех.       «Какое яркое солнце. Даже сквозь закрытые глаза слепит…», слегка дрогнули ресницы, и парень открыл глаза. Он не спеша обвёл взглядом комнату: «Хм, больничная палата…».       Глаза опустились на парня лежащего головой на его кровати, и держащем во сне его за руку: «Красивый… только хмурится во сне…», непослушной рукой, он провёл пальцем по хмурой складочке между сведённых бровей, разглаживая её.       Чунмён подхватился, почувствовав прикосновение. Он с зарождающейся улыбкой посмотрел на Исина:       ― Ты очнулся… Слава богу… я так рад… ― он бережно обхватил руку Чжана, легонько сжимая её.       ― А… ― начал неуверенно парень, слабым голосом, ―, а кто ты?