Спор или Как встретить свою любовь

      Я приняла все материалы, по которым мне нужно сделать детальную планировку здания и подготовить 3D проект на компьютере. Срок пока не ограничили, но попросили делать по мере моих возможностей. Моя мама не могла перевести меня в другую страну, не предупредив всех учителей и администрацию университета. Так что преподаватели знали, но не акцентировали внимание. За это я была им благодарна.       Лекция кончилась, и я шла по коридору и несла на плече кожаную сумку, набитую под завязку материалами проекта, разными книгами, альбомами и карандашами.       У меня в группе учились несколько девушек, которые есть в каждой школе и, как ни странно, здесь они тоже были. Те считали себя истинной элитой университета и всегда были вместе.       После того, как наш ректор официально перед всей группой заявил, что побеждает мой проект, спокойная жизнь закончилась. — Эй, ты! — крикнул кто-то позади меня.       Я не обратила внимания и продолжала свой путь. Ко мне вообще никто никогда не обращался в коридоре этого заведения, тем более со словами «Эй, ты». — Аддерли! Стой, я сказала! — уже громче прозвучало за спиной.       Я остановилась и обернулась назад. Теперь было понятно, кто мог так обратиться ко мне. Это была Ли СунХи, главная среди той «элиты» и, по совместительству, самая гнусная и злая из них. Я никогда не трогала девушку и её подруг. Мне были не понятны все их чрезмерно самодовольные высказывания и действия. Да и не до них мне было. Костюмы парней и проект не давали думать ни о СунХи, ни о ком-либо ещё. Но сейчас ей вдруг понадобилась именно я.       Она шла по коридору в мою сторону, и по её виду могу сказать, что она была готова порвать меня на куски, если бы, конечно, получила бы шанс. — Что? — абсолютно ничего не понимая, спокойно спросила я. — Мне вот интересно, — начала девушка, — какого чёрта, какая-то русская психованная девка учится в самом престижном художественном заведении Кореи, да ещё и получает первое место среди всех проектов потока?!       Она стояла, скрестив руки на груди и высоко задрав голову. Язвила. Нет, она выплескивала всю свою желчь на меня, её слова были такими едкими, что я не горела желанием вообще что-либо ей отвечать. Было противно. Не любила я и в России встревать в разборки, и здесь, уж точно, не полюблю.       Пожав плечами, начала отворачиваться от неё. Тут я заметила, что вокруг нас уже стояло довольно много людей. — Эй, — схватила она меня за руку, — ты в конец оборзела? — Не я выбирала победителя, — спокойно и без интереса ответила я.       Нет, ну, а что я могла ещё сказать? Я, как и все, на одинаковых правах, представила свой проект. Её злость казалась мне такой беспочвенной, что было смешно. — Ты что о себе возомнила, а?! — орала она так, что я думала мои перепонки лопнут. — Крутой хочешь казаться? — начала она злобно посмеиваться.       Такое чувство, что она сейчас сгорит от ярости, но на меня это никак не действовало. В России были ситуации и похуже. Я научилась беречь свою жизнь, у меня и так с кровообращением проблемы, да и нервы расшатанные, не хотелось губить себя ещё больше. — Я хочу, чтобы ты отпустила мою руку, Ли СунХи, вот и всё.       Несмотря на то, что я была Русской, а она Кореянкой, девушка была выше меня на пару сантиметров, но сейчас на ней были высокие каблуки, отчего я, казалось, была на голову ниже. Она хотела быть похожей на коршуна, держащего в своих когтях будущую еду. Только эта самая еда была ей не совсем по зубам. — Ах ты, высокомерная тварь! — крикнула она. — Как какая-то наркоманка может указывать мне?! «Что?! — я замерла. Всё внутри меня застыло. Слова ударили в спину, я совсем не ожидала этого. Я перестала дышать. — Как она узнала! Она не могла видеть ни инсулин, ни аппарат!» — Что? Испугалась?! А-ха! Маленькая тварь! — рычала Ли СунХи мне на ухо. — Отпусти. — Сказала я шёпотом, смотря в пол.       Больше всего я боялась, что все те люди, смотрящие на нас, узнают о моей болезни. Я не хотела жалости. Не хотела печальных взглядов в мою сторону. Я хотела, чтобы меня видели только как человека. Никогда. Не как инвалида… Мысли бегали, и я не могла остановиться на какой-то одной. От переживаний я постепенно чувствовала, как по спине проходит холодок, а ноги становятся ватными. «Только не сейчас! Прошу, только не здесь. Потерпи, милая», — говорила я сама с собой. — Что? — удивилась Сун и с насмешкой начала вглядываться в моё лицо. — Отпусти меня! — голос был железным насколько, это возможно, в данной ситуации, а глаза наполнены злостью. Такое состояние было в моей жизни очень редко. Тогда, когда я не могла сдерживать порыв ярости.       Я помню слова мамы, когда она увидела меня такой: «Ох, доченька, ты же знаешь, что взгляд убийцы девушкам не идёт!»       Именно. Такой он и был. Холодный и колкий, как осколки стекла. Он всегда всех пугал. Даже меня саму, когда мне показали фотографию.       В эти моменты я ненавидела не только своего обидчика, но и саму себя, поэтому старалась избегать подобного, как могла.       Девушка отпустила меня и совсем потерялась. Вся её гордость сошла на нет. Пока я уходила, пробираясь сквозь толпу, она кинула в мою спину бутылку с водой, которая была в руках у её подруги, что стояла немного позади неё всё это время, и крикнула. — Таким выскочкам, как ты, нигде не будет места!       Я решила быстрее уйти из университета.       По дороге домой шла разбитая и поникшая, совершенно не помня, о чём тогда думала. На одном из светофоров, я чуть не пошла на красный, но милая женщина дёрнула меня за руку и остановила. — Спасибо. — Поклонилась я. — Не нужно витать в облаках. На дорогах опасно! — ответила она мне. «Везде в этом мире опасно», — подумала я и пошла дальше.       Зайдя в квартиру, в спину словно что-то стрельнуло. Это, наконец, дал о себе знать удар брошенной бутылки.       Я успела поставить сумку, снять свой шарф и кроссовки.       В груди свернулся ком боли и подкатил к горлу. Последние слова Ли СунХи больно резанули по сердцу. Я как-то слышала нечто похожее на родине, но никогда не подумала бы, что услышу это в Корее, спустя какие-то две недели.       Я упала на колени и согнулась от душащей чувства внутри. Плакала. Было плевать на то, что я могу испачкаться или простыть. Внутри всё билось в агонии. Не помню, что крутилось в голове, не помню, что было вокруг и даже путь домой стал для меня подобием миража. Только боль. Сначала плакала беззвучно, потом пошли всхлипы и, наконец, вышел первый крик. Но от него хотелось кричать ещё больше, и я ударила рукой по стене, как оказалось, недалёко от зеркала. Рука саднила, но чувства внутри требовали выхода, а кричать я не желала.       Неожиданно в зале послышались шаги и тихий грохот, словно посуда звенит. В голове проскользнула мысль о грабителях, но тут же испарилась. «Они увидят меня и сбегут, как ошпаренные.» — Данни? Ты чего там шумишь? — спросил весёлый голос, и в коридоре возникла мужская фигура. — Чёрт! — полотенце полетело на пол, а сама фигура двинулась в мою сторону. — Данни! Хей, ты чего? — звучало где-то около моего уха, а нежные руки держали моё заплаканное лицо.       Я сначала не дышала от неожиданности. Глотала солёные слёзы и пыталась рассмотреть лицо. «Вонхо? Откуда ты тут?! Как попал сюда? Нет. Ты не должен видеть эту слабость!» — крутилось в голове, но новая волна горечи подступила к горлу, и я заплакала вновь.       Вначале, я пыталась спрятать от него лицо и отвернуться, но он не позволил. Его руки крепко схватили меня за плечи и притянули к себе. — Ну, милая. Ш-ш, — шептал Хосок.       Он держал меня в своих объятиях и гладил по спине. Казалось, он дрожал как и я, но дрожь била только меня одну. Горячее дыхание опаляло мне щеки и уши. Иногда он пальцами убирал слезы с моих ресниц и из-под глаз. Мне было и больно, и приятно одновременно, но первое было сильнее, поэтому я не переставала плакать. Всхлипы сменялись коротким мычанием, и даже нежный голос Вонхо не мог остановить это месиво. — Я здесь. Ш-ш. Я тут. Всё хорошо. Ш-ш. Пожалуйста, не плачь. Всё хорошо. — Шин качал меня, как ребёнка, и это начинало действовать. Я стала успокаиваться. Он был таким тёплым. Родным. Вся злость ушла ещё тогда, когда я поняла, что он рядом. Осталась лишь боль, но ту тоже, с большим успехом, замещал его голос и тепло.       Хосок взял мою руку, а я почувствовала резкую боль, поэтому тут же отдернула её, вздрогнув всем телом. — Тише. Прости-прости, — он опять взял руку. — Больно, да? — я кивнула ему, всё так же упираясь лбом в плечо. — Ничего. Я обработаю тебе её. Всё хорошо, — Шин продолжал гладить меня по волосам, а после поцеловал в лоб.       В тот момент этот поцелуй показался мне таким нежным, но так же отдавал неприятным привкусом горечи. — Ш-шин, — хлюпала я носом, — пр-рости, что напуг-гала т-тебя. — Да. Сильно напугала, — выдохнул он. — Ничего. Главное, что ты цела. — Я подняла на него заплаканные глаза, а он вытер слезы большим пальцем. — Спасибо, — потянулась к нему еще больше и обняла за шею. — Спасибо, что ты рядом.       Между нами повисло небольшое молчание. Казалось, каждый из нас пытался вслушаться в учащенное от волнения дыхание другого. — Я всегда буду рядом, — тут он обнял меня за талию и придвинул ближе к себе. — Только не пугай меня так больше. — Постараюсь, — всхлипнула я. Хосок всё так же гладил меня по голове. — Что случилось? Тебя кто-то обидел? — он спрашивал уже более жёстко. — Да н… — но Шин не дал мне договорить. — Нет. Такой ответ меня не устроит, — он отодвинул меня от себя, лишая необходимого тепла, но руки остались на моих плечах. — Кто и что тебе сделал?! — Шин… Я… — опустила голову и поникла. «Как мне нужно сказать это ему?» — думала я. — Говори, как есть. Правду, — ответил он на мой не озвученный вопрос.       Мы все ещё сидели в прихожей. На полу. Но тут Шин поставил меня на ноги. Снял с меня пальто и повесил его на крючок, а потом, вновь взяв меня за руку, повёл в спальню.       Моё тело продолжала окутывать слабость. Только теперь, когда сознание немного пришло в норму, я ощутила насколько плохо себя чувствую. И дело тут не в ободранных костяшках. Мне было плохо. Сахар в крови упал, и тело било незаметной глазу дрожью. Но я почему-то не смогла сказать об этом Хосоку, поэтому он просто посадил меня на кровать и ушёл.       За эти пару секунд, что его не было, хотелось вновь заплакать. Ощущение, что он ушёл насовсем, пугало. Но как только Шин появился в комнате, я успокоилась. Он принёс мне воды. — Выпей, — протянул мне прозрачный стакан. Мои руки всё ещё немного дрожали. Сидя вместе со мной на кровати, он положил свою руку на мою ладонь и нежно погладил. — Лучше? — Да. Спасибо, — ответила я и отдала ему пустой стакан. Лучше и правда стало, но немного не так как было необходимо. — Где у тебя аптечка? — Шин посмотрел на мою руку, которой я ударила по стене. Костяшки были в ссадинах и кровоточили. — На кухне. В верхнем шкафу рядом с холодильником. — Быстро ответила я, но только хотела попросить его о другой помощи, как он встал. — Посиди. Я сейчас, — он снова ушёл прихватив с собой стакан.       Хосок вернулся и стал обрабатывать ранки. Когда я морщилась от боли, он дул на обработанное место. На эти мгновения я забыла о развивающейся гипогликемии и погружалась в наблюдения.       Видела, как он сворачивал губы трубочкой, а после облизывал их, как дрожали его ресницы из-под белобрысой челки, как он морщился вместе со мной. Все это заставляло больше успокаиваться, а сердце биться чаще.       Он закончил и понёс аптечку обратно, и теперь я точно знала, что тянуть больше нельзя. Ноги — ватные, пальцы совсем оледенели и стали нервно трястись. Я решила встать и добраться до столика. Там у меня всегда лежало два пакетика с сахаром, такие, как дают в кафе к чаю или к кофе. Но только я опустила ноги и попыталась перенести на них вес, перед глазами всё закружилось, а потом на пару секунд потемнело. Я потеряла равновесие и только сумела откинуться назад, чтоб упасть на постель. — Данни! — крикнул Хосок. Он всё видел, я поняла. — Что с тобой? Ты как? — я уверенна, он крутился передо мной, потому что ощущала его руки у себя на плечах. — Шин… Мне нехорошо. — Что? Ложись. Тебе надо полежать. — Нет, — я открыла глаза и посмотрела на него. Он был таким взволнованным, поэтому я немного улыбнулась, думая, что так меньше напугаю его, но видимо сделала только хуже. — Мне плохо. Кровь. Она упала. — Данни… — его глаза тут же испуганно округлились, а потом он сильно нахмурился. — Что мне сделать? Скажи. Что тебе принести? — Там, в столике у зеркала, в ящике есть два пакетика с сахаром. Дай мне их, пожалуйста. — Не успела я закончить фразу, как Шин уже стоял рядом и держал их в руках.       Я тут же взяла пакетики и, оторвав краешек сначала одного, а потом и второго, съела сахар, опрокинув голову назад. — Я принесу ещё воды, — сказал Хосок, выходя из комнаты.       Мне было немного неловко заставлять его вот так бегать ради меня, но думаю, у меня не получилось бы остановить Вонхо. Он сидел напротив и не спускал с меня глаз, пока я пила и приходила в чувства. Хосок был напуган, и мне было стыдно, за то, что я заставила его так беспокоиться. — Прости. Я не хотела… — За что ты извиняешься?! — вспылил парень, а я ещё раз пожалела о том, что такая слабая. — Я сам виноват, не понял раньше. Даже подумать забыл об этом. — Нет! Ты тут не виновен. Я сама не сказала, что плохо. Зато тебя заставила нервничать и бегать. Прости. — Всё. Оба виноваты, — уже легче хмыкнул Хосок. — Но сейчас меня волнует то, что произошло раньше. Кто? — коротко спросил Шин, заставляя, и я начала рассказывать. Это вышло коряво, но иначе я не могла. Было как-то стыдно жаловаться. Особенно ему. — Вау! — воскликнул Вонхо, когда я закончила. — Твой проект! Ты такая умничка! — Н-но… — я была крайне удивлена его реакцией. — А насчёт неё даже не думай. Она ничего не может. А злится от своей бесполезности. — Заключил он. — Но твой проект! Ты же покажешь мне его?!       Я сидела и хлопала глазами, не понимая, как он мог за пару секунд вытянуть меня из глубочайшего отчаяния в яркий солнечный мир. Наверное, поэтому я и полюбила парня, по имени Шин Хосок.       От своих мыслей я покраснела. — Конечно покажу, — ответила я. — Отлично! Но для начала мы поедим. Я взял у Сон твои ключи и хотел сделать сюрприз. Но всё немного вышло не так… — Прости… — Неа, — он покачал головой. — Сейчас тебе лучше? — Да. Уже всё хорошо. — Тогда, еду никто не отменял! — Шин взял меня за руку и потащил на кухню.       На столе уже стояли тарелки, приборы и бокалы, какое-то блюдо под крышкой и бутылка вина. — В холодильнике ещё стоят пирожные без сахара. Я хотел приготовить сам, но решил что пока хватит и одного эксперимента. — Он неловко улыбался и стоял почти у меня за спиной.       Я была поражена. Он так старался ради меня, а я расстроила его и планы о сюрпризе, хорошем вечере. — Спасибо, Шин. — Я повернулась к нему и обняла. Потом поцеловала в щеку. — Я очень хочу попробовать то, что ты приготовил. Давай начнём? — быстро улыбнулась и села за стол, пытаясь скрыть накатившее смущение. — Да… — немного медля, Вонхо сел следом.       Это был наш третий поцелуй.