Норико23, во многом благодаря которой вы сейчас читаете эту главу.
Мы без сил валялись на траве и тяжело дышали. Отработка одних и тех же элементов чертовски выматывала, особенно перенос разума. Радовало, что со временем я начинала понимать эту технику. Так, я выделила несколько интересных фактов из практики, над которыми следовало поразмыслить. Например, завладеть телом человека, который к этому не готов — чуть легче, потому что хозяин этого самого тела начинает паниковать, а не выталкивать сразу же. Это как бы дает фору. А управлять кем-то со слабой волей — почти удовольствие, хотя после этого голова все равно начинает раскалываться. Пожалуй, своеобразная отдача в виде ноющей боли — самое отвратительное. Если попадался слишком сильный духом противник, как Асума, который буквально «выбрасывал» меня из своего сознания, или человек, который знал заранее о моих способностях и был к ним готов, как Шикамару, бороться становилось сложнее, ведь в какой-то момент боль долотом начинала долбить по вискам, а после возвращения в свое тело лишь усиливалась. Приходилось сидеть по минут пять-десять и ждать, когда отпустит и останется легкая, почти незаметная боль в затылке, похожая на мигрень. Страшно представить, насколько сильной будет отдача, если я рискну вторгнуться в тело того же Наруто, или Неджи. Люди, чьи души и без моего вмешательства — потемки, казались мне самыми опасными. Поэтому я просто надеялась, что не придется вступать в неравный бой с кем-то, у кого «беды с башкой» — с Саске, Гаарой, Орочимару… Список «кого одолеть не удастся» получился значительный, но я с уверенностью могу сказать, что подавить волю шестилетнего ребенка для меня не было бы большой трудностью. И кто бы что там не думал, я считаю это своей личной победой. Экзамен приближался слишком стремительно и беспощадно со всеми своими опасностями, неожиданностями и стрессом. Я заставляла мальчишек каждый божий день уделять время тренировкам, как бы сильно мы не уставали на миссиях, как бы не были заняты клановыми или домашними делами. Конечно они бурчали, что это уже вконец осточертело, что надоело торчать на полигоне, но делали это скорее для вида. Шикамару ходил задумчивый, погруженный глубоко в себя и порой сам настаивал на дополнительных часах тренировок. Это каждый раз поражало меня до глубины души. Так и подмывало спросить, какие мысли его тревожат. Чоджи же просто следовал за нами, явно не собираясь спорить, а я боялась. Боялась, что экзамен принесет куда больше неприятностей, чем было в аниме, что измененная канонная история станет страшнее, злее, ожесточеннее. Мне так хотелось рассказать мальчишкам обо всем! О том, что нас может ждать в ближайшее время, о подозрениях Саске и Наруто, но это было невозможно. Пришлось бы объяснять слишком много всего, а к такому я не была готова. Мне следовало подумать о всем, что творилось вокруг. Подумать было над чем. Например, почему главы таких крупных кланов, как Яманака, Хьюга, Акимичи, Нара вдруг принялись организовывать секретные собрания. При этом о содержании этих собраний делиться никто не спешил. Письмо Фуу меня тоже насторожило. С каких это пор ее отпускают в Коноху? Уж не на экзамен ли она собралась? Если так, нарисовывались новые проблемы. Конечно было бы здорово заручиться еще и ее поддержкой — девчонка носила в себе семихвостого, с которым, если мне не изменяет память, они были в неплохих отношениях. Но Фуу слишком наивная и доверчивая, чтобы вляпаться в какую-нибудь сомнительную историю. Также мне решительно не нравилось, что от Санты не было вестей. Переживания за него постоянно копошились где-то глубоко внутри. Я старалась не задумываться, где может пропадать мой сенсей и друг, но все равно беспокоилась. Как беспокоилась и за команду номер семь. Как и в канонной истории, на их пути встретился Забуза. Но потрепал, очевидно, гораздо сильнее. Или мои воспоминания меня подводили? В любом случае, явно на задании случилось что-то страшное, что едва не сломало Сакуру. Мысленно я сделала себе пометку, что о произошедшем нужно будет расспросить ребят поподробнее. — Ино, ты слышишь? — Чоджи потрепал меня по плечу, выводя из задумчивости. Я кивнула, все еще не сильно соображая, что происходит. — Извините, задумалась. О чем мы? Шикамару недовольно свел брови к переносице. — Ты сама не своя в последнее время, — от его изучающего взгляда стало некомфортно, я нервно дернула плечом. — Ничего не хочешь нам рассказать? И было что-то в голосе Шикамару, что пристыдило меня. Складывалось впечатление, что Нара прекрасно все понимал — и что я скрываю от них какую-то информацию, и что не могу пока ничего рассказать. Нужно было обсудить все с командой номер семь. И как можно скорее поделиться со своими ребятами, пока между нами не появилось слишком много тайн и недомолвок. — Я пока не уверена, Шикамару, — все же выдохнула я, пряча взгляд. — Но, думаю, скоро разберусь со всем и обязательно вам расскажу. Подождите немного, пожалуйста. Чоджи с Шикамару переглянулись и кивнули, недовольно морщась. — Давайте просто не будем забывать, что мы — одна команда, — пробурчал Чоджи, чуть розовея щеками. Мне стало еще паршивее. Солнце уже скрылось за горизонтом, а мне еще нужно было поспать хотя бы пару часов до встречи с командой номер семь. Мы распрощались с мальчишками, все равно сил уже ни у кого не осталось. Я скакала по крышам, машинально направляя чакру в стопы, и напряженно размышляла. Сегодня нужно обязательно решить вопрос с тем, чтобы рассказать все Шикамару и Чоджи. До экзамена осталось всего ничего, а между нами появляются тайны. Это может стать серьезной проблемой в дальнейшем, поэтому настроена я была решительно. Дома меня встретила сердитая Шион. Она сложила руки на груди и застыла на пороге моей комнаты, когда я вихрем влетела туда. — Ино! — серьезный тон старушки не сулил мне ничего хорошего. Я вздохнула. — Ты совсем не бываешь дома. Вам с отцом нравится, когда я нервничаю? Я неловко отвела взгляд. В вихре последних событий действительно было не до семейных посиделок, хотелось охватить все и сразу. — Ино, я понимаю, что ты теперь генин, но я бы хотела знать, что с тобой все в порядке, — старушка сменила тон на более мягкий, вкрадчивый. Стало совсем стыдно. Так бывало в той далекой жизни, которую я отчаянно пыталась не забывать, но события которой стали напоминать давно просмотренный фильм. Как кадры кинопленки перед глазами мелькали эпизоды из жизни. Вот я отмахиваюсь от просьбы деда приехать, а спустя пару дней он совсем угасает. Вот говорю отцу, что нет никаких проблем, а потом забываю себя из-за алкоголя и просыпаюсь в какой-то подворотне. Вот говорю, не подумав, а люди уходят навсегда, безвозвратно. — …Я люблю вас, Ино. Тебя, Иноичи. Пожалейте меня немного, — голос Шион вырвал меня из воспоминаний. Неясных, обрывочных. От них остались лишь позабытые эмоции. — Хоть иногда давайте знать, где вы, все ли хорошо. Я утерла навернувшиеся не к месту слезы и закивала. — Хорошо, я постараюсь, мне правда стыдно за свое поведение, — я крепко стиснула хрупкое тело в объятиях и чмокнула Шион в седой висок. Спустя несколько минут я уже крепко спала. Когда я открыла глаза, за окном была уже непроглядная тьма. Стараясь не особо шуметь, быстро собралась и юркнула в окно. Покидать дом таким образом уже входило в привычку. Я осторожно спрыгнула вниз и замерла, прислушиваясь. На Коноху опустился туман, что было достаточно редким явлением здесь. Кажется, даже погода благоволила всяким делишкам, которые должны поворачиваться тихо, вдали от любопытных глаз. Или я так себя успокаивала, пытаясь настроиться. Различать всполохи чакры было все еще чертовски сложно. Особенно в деревне, где большая часть жителей — шиноби. Но спустя многие часы медитаций и тренировок я могла определить, находиться ли поблизости кто-то из шиноби и чем он занят. Так, наблюдение за спящими товарищами дало мне много интересных открытий. Одно из них — чакра тех шиноби, которые не используют ее по назначению, так сказать, не мерцает, не пульсирует, а переливается, как вода в озере в спокойный день. Конечно, определить кого-то из АНБУ я бы не смогла, они наверняка маскируются, но вряд ли следить за мной приставили таких высококлассных бойцов. Будь я на их месте, мне было бы унизительно следить за обычной двенадцатилеткой. Ничего подозрительного я не обнаружила, но все равно озиралась, петляя по крышам. Путать следы нас особо не учили, но это получалось скорее бессознательно. Не хотелось, чтобы кто-то прошел по моему следу из чакры. По крайней мере, так просто. Спустя минут сорок я наконец впрыгнула в открытое окно лазарета. Мальчишки спали (или делали вид, что спали), рядом на стульчике примостилась Сакура, напоминающая замерзшего воробушка. Я достала заранее расчерченные свитки с печатями для барьера, который напоминал гендзюцу. Для стороннего наблюдателя люди, которые находились внутри барьера, были надежно скрыты. Из существенных минусов — пока границы всех моих барьеров заметить было не сложно, если знать, куда смотреть. По границам он слабо мерцал, искривлялся. Сосредоточиться было непросто. Ответственность висела надо мной дамокловым мечом, который уже царапал плечо. Сделать барьер нужно было качественно и прочно, чтобы ни одно движение, ни один звук не вырвался за очередные границы. Наконец, я выдохнула. Плотный купол барьера опустился на две кровати и пространство между ними, где сидели мы с Сакурой. — Вроде получилось, — буркнула я, разминая затекшие руки. — Вроде? — тут же вскинулась Сакура. Саске и Наруто тоже заворочались и сели на кроватях. В темноте не было видно выражения их лиц, но я надеялась, что не будет видно и слабого поблескивания барьера. Туман вползал в открытое окно, прикрытое занавеской, сочился на пол, или это игра моего воспаленного воображения? — Я не проверяла на других людях, если честно, — просто сказала я, пожав плечами. — Но другого варианта у нас нет, поэтому давайте просто верить в эту технику и меня. Кто-то из мальчишек фыркнул. — Справедливо, — протянул Саске, сбивая градус напряжения. — Как вы? — вопрос, конечно, не сильно уместен. Особенно учитывая, что встретились мы в лазарете, а двое из нас ютились на казенных койках. — Сакура рассказала в общих чертах, что произошло на миссии. Хотелось бы услышать и вашу версию. У нас не так много времени, пока барьер не станет истончаться. Пока мне не хватало сил и выдержки, чтобы долго удерживать технику, тем более такую непростую. Все же барьер был создан Сантой, и явно мой сенсей долго и упорно трудился над ним. Удержание же его требовало большой выдержки, которой у меня было пока не так много. Наконец слово взял Саске. — Раз Сакура тебе рассказала, что произошло… В общих чертах: мы попали на миссию высшего ранга и едва унесли ноги. Меня больше интересует, как это произошло. Я не верю, что кто-то в штабе мог перепутать ранг. Да и дедуля-архитектор нас уверял, что о всех возможных трудностях предупреждал. Он сильно злился, что прислали генинов, потому что ждал минимум команду чунинов с большим послужным списком… — Учиха задумался. Я, впрочем, тоже. Если мне не изменяет память, в аниме эта история преподносилась иначе. У старика не было денег на услуги чунинов, вот и прислали генинов. Но сейчас ситуация была совершенно иной. — Считаешь, кто-то специально подсунул вам эту миссию? — слова чуть не застряли в горле. Я решительно не понимала, что творится вокруг меня. — Я вижу только два варианта, — внезапно решительно заговорила Сакура, усаживаясь на пол рядом со мной. — Первый. Кто-то изменил ранг миссии в штабе, скорее всего еще на моменте ее регистрации. Этому человеку было не важно, от кого именно избавиться — это просто был удар по генинам. И нам просто не повезло вытянуть именно ее. Второй вариант — миссия предназначалась именно нам. Скорее всего тогда ее ранг изменили перед выдачей, она должна была попасть именно в наши руки. Но, если так, возникает вопрос — хотели ли от нас избавиться, или посмотреть способности? — Оба варианта ужасны, — я поморщилась. — Не думаете, что это могла быть глупая случайность? Признаться, я сама в это не верила. Но тогда у нас действительно было всего два варианта, каждый из которых не действовал на пользу. Разница лишь в том, кто мог пострадать от загадочного злодея. — Ты тоже не веришь в это, Ино, — Наруто грустно усмехнулся. — Но я бы не хотел думать, что это — атака на нашу команду. — Если не на нашу, тогда ряды генинов должны были сократиться, — недовольно фыркнул Саске, неловко дергаясь и тут же шипя от боли. — Хотя и мы ноги с трудом унесли, — признал мальчишка уязвленно. Как бы то ни было, происходящее пугало. Своей неизвестностью в том числе. Нам всем действительно повезло, что задание попало в руки команды номер семь. Вряд ли кто-то из нашего выпуска смог бы выстоять. У Саске с Наруто большой запас чакры и сила воли, а Какаши — один из сильнейших джонинов, которые являлись нашими кураторами. Мы с мальчишками скорее всего разве что повеселили бы отступников. — Что мы знаем, — кое-как собравшись, я заговорила. — Странности начались, когда кто-то напал на особняк Акимичи. Хотя, возможно, все началось с попытки похитить Хинату… Далее мы узнали про экзамен на чунина: в нем будет участвовать весь наш выпуск, чего еще не было до нас. Теперь ваше задание… — вспомнилось, что с нами произошла похожая история — на одном из заданий мы ведь должны были всего лишь доставить свитки в нужное место, а в итоге нарвались на контрабандистов. Я рассказала об этом ребятам. — Взрослые ведут себя странно. Сенсеи очень недовольны, что мы должны участвовать в экзамене, но ничего не могут изменить как будто. Какое-то время мы молчали, переваривая события минувших дней. — Давайте расскажем все Шикамару и Чоджи, — твердо проговорила я, стараясь казаться убедительной. Никакие возражения слушать не хотелось. — Я не могу обманывать свою команду. Тем более они тоже заметили слежку, Шикамару что-то подозревает, но пока не делиться своими догадками. Мы с Чоджи пострадали от нападения, которое, я уверена, связано со всем происходящим. Они не будут трепаться, это точно. Тем более мы сможем объединить свои силы на экзамене. Я выложила все аргументы, которые у меня были, и стала ждать вердикт. Ребята молча переглядывались. Наконец Саске с тяжелым вздохом заговорил: — Наверное, ты права. Чем больше секретов, тем сложнее отношения с командой, но… Наруто перебил его: — Нам не помешает свежий взгляд. Тем более Шикамару очень умный, может он придумает что-то, а Чоджи возможно пострадал от тех же людей, что и мы, — блондин говорил уверенно и твердо, не обращая внимания на фырканье Учихи рядом. — Вы не думаете, что пока рано? — Саске был явно недоволен, это было прекрасно слышно в его интонации. — Это все может быть просто совпадениями, а мы поднимем всех на уши! — Стоп, — внезапно Сакура подскочила на ноги. — Давайте просто признаем, что все происходящее — не случайность, не совпадение, иначе мы бы здесь не сидели. Наруто и Ино правы. Мы можем рассказать Шикамару и Чоджи, не обязательно же говорить другим. Точнее, даже нежелательно. Так у нас больше шансов удачно пройти экзамен, он уже слишком скоро, чтобы воротить нос. Саске насупленно молчал, Наруто откинулся на кровать, явно сильно уставший, а я чувствовала, как чакра неохотно перетекает в свитки, сдерживающие барьер. Оставалось совсем мало времени. Собственно, об этом я и сказала ребятам. Сакура взяла все в свои руки. Приказала рассказать все моим сокомандникам, уложила Наруто и Саске по кроватям и, пока не спал барьер, выскользнула из здания. Я осторожно собрала свитки, подождала несколько минут и прыгнула в окно. Нужно было проветриться. За углом больницы кто-то ругался свистящим шепотом. Я притаилась. Безусловно, очень невежливо с моей стороны, но кого это вообще волнует? — …не понимаю, почему ты так легко относишься к этому, — отчаянно надрывался знакомый мужской голос, который никак не получалось разобрать. — Они дети, Какаши. Да, шиноби, но дети! А ты? Ответ, очевидно, Какаши Хатаке, прозвучал неразборчиво, как будто смущенно. — Ты не должен так вести себя! А если бы ты не выжил? А если бы потерял кого-то из них? — я нахмурилась. Кто может так отчитывать знаменитого джонина? И не совсем понятно за что именно. — А сейчас сбегаешь из палаты, как ни в чем не бывало! Издеваешься? Знаешь что, Какаши? Ты не имеешь пра… Дальше слушать я не стала. Чьи-то ссоры — вещь, конечно, интересная, но мягкая постель привлекала больше. Хотелось рассказать все мальчишкам как можно скорее, но следующие два дня мы были на миссии. Обсуждать что-то такое при Асуме не хотелось, да и дорога отнимала все силы. А когда рассказала, спрятав нас троих в барьере, Шикамару с Чоджи смотрели так укоризненно, что было не по себе. — Что еще ты от нас скрываешь? — ни один мускул на лице Шикамару не дрогнул, но он очевидно был недоволен. Или обижен? Стало совсем уж совестно. Хуже всего, что я действительно многое скрывала от ребят. Но вряд ли они обрадуются, если я расскажу о своей прошлой жизни. Вышло лишь криво улыбнуться. Внезапно Чоджи стиснул меня в медвежьих объятиях, осторожно погладив по плечу. — Спасибо, что рассказала, Ино. — Я хотела раньше, — голос предательски дрогнул, хотелось почему-то плакать. — Но… Шикамару, недовольно пыхтя, тоже пристроился в наши обнимашки. Стало спокойно. Вместе мы справимся практически со всем, а с чем не получится — попросим помощи у друзей. В этом мире сложно быть одиночкой. Если ты один — никто не протянет руку помощи, никто не поддержит, не вытащит из пекла. Я мысленно порадовалась, что сблизиться с ребятами все же получилось. — Понятно, что это была не твоя тайна, не переживай, — твердо заявил Чоджи, потрепав меня по волосам. — Нужно думать, как быть теперь. Мы выжидающе посмотрели на Шикамару. Тот лишь закатил глаза и сложил руки на груди. — Пока будем тренироваться дальше и наблюдать. Мне нужно подумать. С ребятами из команды номер семь встретимся перед экзаменами, надеюсь, обсудим это все, сейчас мы ничего сделать не сможем. Давайте не привлекать лишнее внимание. Справедливо. Меня еще беспокоила ситуация с Фуу. Если она действительно прибудет в Коноху на экзамен, значит вся знакомая мне история рушится. У нас не будет никакого преимущества, а возможности где-нибудь бесславно погибнуть или сильно пострадать резко возрастут. Следующие несколько дней мы старались тренироваться почаще, в том числе и в одиночестве. Я с удвоенной силой кинулась в медитации. Техника переноса разума получалась значительно лучше, пусть мигрень и головная боль все равно были чертовски сильными. Хотелось поскорее перейти на новый уровень, попробовать другие техники, особенно созданные Сантой, но меня останавливал какой-то иррациональный страх. А потом случилось одно из лучших пробуждений за последнее время.***
Я недовольно заворочалась в постели, услышав какой-то гомон на кухне. Подружки к Шион пришли, что ли? Мы с мальчишками наконец устроили себе выходной, чтобы как следует отдохнуть, а меня будят. Непорядок! Я ворочалась, пыталась уснуть, но в конце-концов прохныкала и открыла глаза. Что-то в комнате было не так. Нутром чувствовала. Я осмотрелась, недоумевая. Отец и Шион не заходили в мою спальню, оставляя личное пространство, но в груди ворочалось сомнение. Вдруг взгляд зацепился на аккуратно свернутый свиток, перевязанный красной лентой. Слишком аккуратно свернутый свиток. Я подорвалась с постели, раскрывая послание. «Малышка, хватит спать. Жду тебя дома, пошевеливайся. Вся жизнь мимо пройдет, пока выспишься». Я радостно взвизгнула. Живой. Вернулся. Эти два слова пульсировали в висках, пока я судорожно собиралась. Хотелось кричать от облегчения, но вместо этого я пулей помчалась к выходу. — Ино! Ты куда убегаешь, а завтрак? — Шион выплыла из кухни, улыбаясь. Моя борьба с собой закончилась урчанием живота. Что ж, несколько минут я еще могу подождать встречи. Поэтому в приподнятом настроении я побежала за стол. — Санта забегал на рассвете, — Шион разливала по чашкам ароматный чай, лукаво на меня поглядывая. — К нему бежала? Я закивала, уминая омлет за обе щеки. Бабуля тем временем бережно складывала румяные блинчики в коробочку под бенто. Вкуса еды, если честно, я почти не улавливала, хотелось насытиться поскорее и побежать к сенсею. — Все, бабуль, я побежала. Я схватила блинчики для Санты и поспешила к нему. Дверь была незаперта, но в доме царила полнейшая тишина. Странно. Я протопала в комнату друга, натыкаясь на мерно вздымающуюся спину и очередную записку. «Если я сплю — значит, ты опоздала. Помедитируй пока» Глаза сами собой закатились к потолку, а губы расплылись в улыбке. Что-то не меняется. Уходить отсюда не хотелось. Можно было конечно прогуляться, поискать Хинату, но зачем? Я так сильно скучала, тосковала по Санте, волновалась, что уйти казалось чем-то преступным. Вдруг он опять исчезнет? Поэтому я устроилась в углу возле двери, чтобы можно было видеть и Санту, свернувшегося под одеялом, и окно, чтобы заметить потенциального недоброжелателя и дверь все по той же причине. Не знаю, сколько я провела в своих мыслях, перегоняя чакру по организму, когда Санта начал ворочаться и тереть глаза руками. Не давая другу опомниться, я повисла на чужой шее. — Привет, малышка, — сонно, но крайне довольно проговорил Санта, ласково, по-отечески поглаживая меня по волосам. — Соскучилась, знаю. Я тоже. Когда эйфория от встречи прошла, я прищурилась, рассматривая Санту. Выглядел он неважно. Под глазами залегли глубокие тени, тут и там виднелись свежие царапины и ссадины, которые не было смысла заживлять и тратить чакру, тем более явно у него были раны и пострашнее, чем несколько стесанных конечностей. — Миссия… прошла успешно? — выдавила я, хмурясь. Санта лишь нервно дернул плечом и поднялся с футона, гибко потягиваясь. — Бабуля Шион передала блинчики? — довольно улыбаясь спросил парень, напрочь игнорируя мои испытующие взгляды. Оставалось лишь возмущенно фырчать и ждать, пока Санта позавтракает. При этом на блинчики я могла только облизываться — каждая попытка воровства пресекалась ударом по ладошке. Я чувствовала себя самым счастливым шиноби в Конохе, честно. Никак не могла наглядеться на Санту — домашнего, уютного, поедающего сладости. Слышать что-то о его миссии, если честно, не хотелось. Лишние переживания уже ни к чему. Наконец Санта возвел барьер, устроился на футоне, подогнув под себя ноги, и потребовал: — Рассказывай. Что ж, новостей у меня было правда много. Начиная от экзамена, которого никто не мог избежать, знакомства с Фуу, странных миссий до ссоры с Риичи и ученичества Мирея. Из-за последнего Санта сделался мрачнее тучи. — Риичи, поганец, — зло прошипел парень, кривясь. — Не хочет возвращать долги, значит… Но, Ино, почему именно Мирей? Никого другого найти не могла? Санта хмурился, а я тихо недоумевала. Некстати вспомнились слова Мирея об исправлении прошлых ошибок. — А что не так? — я даже немного оскорбилась. В конце концов, разве есть моя вина в том, что Риичи отказался выполнять просьбу Санты? Да, Мирей был несколько своеобразным, но определенно располагающим к себе. Он старался объяснять доходчиво, просто, как будто играючи. Не поучал, а именно учил. Об этом я и сказала сенсею, несмотря на его недовольное пыхтение. Единственное, что меня смущало в Мирее — было ощущение, что о нем никто ничего толком не знает. Шион сказала, что он — талантливый бесклановый шиноби, который постоянно пропадает на миссиях, отец — что в нем скрывается большая сила, Инояма тоже его знала, но скорее заочно. Парень словно был со всеми и ни с кем одновременно — я часто видела его в компании Риичи или Акиры, Энсуи, но всегда он казался несколько отрешенным. — Между вами что-то произошло? — помня о стычке между отцом и Фунено Дайкоку, решила уточнить. — Если ты так сильно злишься. Санта на мгновение задумался. — Можно и так сказать, — нехотя признал рыжик. — Я не спорю, что он… довольно талантливый и сильный шиноби, просто у нас с ним не сложилось, можно сказать. Как-нибудь позже расскажу, — пообещал Санта, все же расслабляясь. Я хотела рассказать сенсею о слежке и наших подозрениях, как вдруг половица в коридоре скрипнула. Тело рефлекторно подобралось, готовясь отражать атаку. Неизвестный словно хотел дать о себе знать, или специально не скрывался. Да и Санта не выглядел удивленным. Прикрыв глаза и сложив пальцы лодочкой, я попыталась рассмотреть чужую чакру. Справа — плавно растекающееся золото, переплетающееся с зелеными нитями. Потоки чакры Санты были как будто сильно истощены, пульсировали слабо, лениво. Чакра незнакомца была какой-то размазанной, черной, с размытыми границами. Она была отдаленно похожа на чакру Шикамару. — У тебя гости, — резюмировал глубокий мужской голос, который я без труда узнала. — Привет, маленькая химе. Энсуи Нара собственной персоной. Вот почему чакра показалась похожей на ту, что была в Шикамару. Мужчина лениво оглядел Санту, потом, зачем-то, меня и хмыкнул. Видимо, у всех из Нара это фирменная фишка — строить такое лицо, по которому нельзя ни одну эмоцию понять. Санта удивленным не казался. Либо еще задолго почувствовал чакру Энсуи, либо ждал его. А мне сразу стало как-то неуютно. Делиться с кем-то другом не хотелось, к тому же у нас назревал серьезный разговор! Я недовольно надулась. — Я не вовремя? — Энсуи устроился рядом с Сантой, странно на него поглядывая. Я замялась. — Я хотела обсудить кое-что с сенсеем, — пробормотала, потупив взгляд. Парни переглянулись, а Санта слегка нахмурился. — Я доверяю Энсуи, как себе. И этот человек говорил, что никому нельзя доверять. Я фыркнула. Рыжик продолжал. — Мы многое прошли вместе. Да, я говорил, что нельзя слепо доверять всем вокруг, но у тебя должны быть те люди, которые всегда останутся на твоей стороне. Как я, как Иноичи-сан, как Шикамару с Чоджи, понимаешь? — я кивнула, слегка расслабляясь. Санта прав. Если он всецело доверяет кому-то, то не мне нос воротить. — Хорошо. Далее был мой не слишком увлекательный рассказ про слежку и подозрения, которые терзали меня. Рассказать о миссии команды номер семь пришлось, не со всеми подробностями, но хотя бы в общих чертах. Долгое время мы молчали. Говорить как будто больше нечего. — Может я потренирую вашу команду перед экзаменом? — внезапно предложил Энсуи, становясь серьезным и сосредоточенным. — Было бы хорошо, — я покивала. — Мы решили пока не выделяться и просто готовиться к экзамену, а потом завалить его на середине. — Неплохо, — Санта устало улыбнулся. — Значит вечером соберемся на полигоне и подумаем, что можно сделать. Пока решения у меня нет. Давайте не привлекать к себе внимание. На том и сошлись. Санта выглядел слишком вымотанным, чтобы оставаться у него дома дольше. Мы договорились встретиться после ужина, и я отправилась домой, чтобы отдохнуть несколько часов. В дверях мы столкнулись с отцом. Тот был уже полностью собран и экипирован, чтобы натолкнуться на мой грустный взгляд. Только дождалась одного мужчины с задания, чтобы попрощаться с другим. — Не расстраивайся, Ино, — мужчина ласково погладил меня по голове, улыбаясь. — Я вернусь твоему экзамену. Мне оставалось лишь смотреть вслед джонину, который исчез в шуншине. Шион тоже не было дома. Я вздохнула, топая в спальню. Бабуля часто стало пропадать, наверняка на свиданки бегает — подолгу собирается, волнуется, а возвращается счастливая и взбудораженная. Что ж, у меня было время поспать до вечера, уже неплохо.***
Разбудил меня стук оконной рамы и чье-то присутствие в комнате. Рука сама нашла кунай, припрятанный рядом с кроватью, а после глаза встретились с насмешливым взором Шикамару. — Невежливо так гостей встречать, — заявил этот негодник, складывая руки на груди. Чоджи тихо посмеивался. — Чего явились, гости? Я мысленно поругала себя, что не предупредила ребят о вечерней тренировке, хорошо хоть сами заглянули. Часы показывали еще два часа свободного времени. — Хотели позвать прогуляться, — Чоджи пожал плечами, с интересом разглядывая обстановку моей комнаты. — Хорошо, а я вас зову на тренировку с Сантой и Энсуи Нара, — тоном, не терпящим возражений, заявила я, потягиваясь. Мальчишки враз погрустнели. Но по поводу внезапно объявившихся новых сенсеев ничего не спросили — наверное уже привыкли к моим выходкам и не удивляются. — Ино, но выходной ведь… — проныл Чоджи, едва ли ногой не топая. Меня это нисколько не разжалобило, наоборот. Я вытолкала ребят из комнаты и стала собираться на прогулку, которая скорее всего перетечет в тренировку. Странное предложение Энсуи меня, честно признаюсь, смущало. С чего бы вдруг? Мужчина казался отрешенным и не заинтересованным в наших проблемах, но решил помочь. Его поведение никак не поддавалось здравому объяснению, поэтому я решила отложить мысли об этом на потом. Мы брели в уютную забегаловку на центральной улице, где подавали очень вкусные сладости, лениво переговариваясь ни о чем. Все было хорошо до тех пор, пока путь нам не преградили незнакомцы. Чоджи, увлеченно рассказывая о своей маленькой племяннице, не заметил на своем пути долговязого парня и влетел в него. — Куда прешь, жирдяй? Возмущенно рыкнул незнакомец, обращая на себя наше внимание. Едва скользнув взглядом по ним, я застыла. Час от часу не легче.