Выбор

Она стояла в опрятной комнате перед тремя Вершителями судеб, грязная, закованная в кандалы и покрытая синяками, и нагло ухмылялась. Ей было наплевать, как смотрят на нее мужчины, совершенно плевать на то, как брезгливо кривится женщина. Они вытащили ее из рудника, сунув в рожу надзирателю приказ Адъюдикатора? Отлично. Старый хер своим кнутом пусть подавится. Теперь вопрос в том, что ей нужно сделать, чтобы не возвращаться на каторгу вовсе. — Нам точно дали ту? — с сомнением протянул один из Вершителей. — Девочка, за что тебя осудили? Кражу со взломом? — Убийство, — ощерилась она в ответ. Скрывать правду не имело смысла: она насквозь видела этих канцелярских крыс с их вшивыми проверками. Они прекрасно знали, кого вытащили. Просто игрались с ней. — И кражу. И еще десяток разных мелочей, которые назвали "отягчающими обстоятельствами". — Ах, да, какой славный, богатый род... был. Почему же тебя не казнили? — продолжил Вершитель. — Откуда же нам, скудоумным бродягам, знать замыслы Адъюдикатора, — оскалилась она, сплюнув на пол. — Наверное потому, что у того придурка, считавшегося наследником, хватило ума поклясться именем Кайрос, что если я переживу дуэль с ним, ни один его знакомый не поднимет на меня руки. Удивительно, сколько бумаг уже извели ваши коллеги, решая, считать ли его клятву действительной. И обязаны ли палачи ее соблюдать, учитывая все их связи с ним. Вне конкуренции разве что Бледен Марк, но почему он не захотел марать о меня руки вам должно быть известно лучше. Она ожидала приказа заткнуться или даже удара. Но вместо этого получила лишь широкую улыбку молчавшего до этого второго Вершителя: — Нам стало известно, что этот, как ты выразилась, "придурок", не вполне добровольно дал эту клятву. — Ну, значит, одна из его никчемных служанок уже мертва, — она пожала плечами. Все свидетели ее разговора перед дуэлью либо упокоились на заднем дворе поместья, либо также поклялись именем Кайрос не разглашать подробности. Под страхом смерти, конечно. Удобная штука — Законы Кайрос, если уметь ими пользоваться. — Удобно, не правда ли? — продолжил тот же Вершитель, повторяя ее собственные мысли. — Твое знание Законов несколько... необычно для простой воровки. На это замечание она предпочла не отвечать. Только презрительно сжала губы. — Не волнуйся, мы здесь не для того, чтобы пытать тебя или выносить новый приговор. Собственно, мы просто составляли тебе компанию, чтобы скрасить ожидание. Ну и с удовольствием бы узнали твое мнение о дальнейшем развитии событий. Она вопросительно подняла бровь. — Адъюдикатор Тунон был впечатлен тем, как ты вывернула Законы в свою пользу, — Вершитель улыбался почти радостно. Как ребенок, которому дали большое засахаренное яблоко на палочке. — И заставил нас провести дополнительное расследование твоего дела. Я думаю, ты представляешь, что мы нашли? Старые тайны, скелеты в шкафу... весьма мерзкая история. Учитывая огромную пропасть между твоей бандой и родом убитого тобой, пожалуй, твоя "маленькая" месть действительно не могла быть признана справедливой. — Мне присудили компенсацию, — зло прошипела она в ответ, сжав побледневшие пальцы в замок. — Сто медных колец за жизни десятка отличных ребят. — Не считая утраченного превосходства на улицах, да? Она не ответила. Кретины те, кто считал, что все банды — одинаковое сборище ищущих наживы отбросов, не связанных между собой узами крепче, чем общее дело. Но не ее задача разубеждать кого бы то ни было. — В общем, у Адъюдикатора к тебе предложение: можешь присягнуть ему на верность либо вернуться на каторгу, зная, что твои махинации раскрыты и уже найден палач, никогда не знавший твою жертву. — От некоторых предложений просто невозможно отказаться, да? — Выбор, девочка, есть всегда. Она расхохоталась, расслабившись. Хорошая работа и почти безграничные возможности против смерти? Это они называют "выбором"? — Мой "выбор" на стороне Закона. Где подписаться, кому поцеловать задницу? Вершители дружно издали протяжный вздох. Женщина, не проронившая за весь разговор ни слова, закрыла лицо рукой, но кандалы все же сняла. — За правой дверью — кадка с водой, может быть, еще теплой. В шкафу найдешь одежду, что-нибудь да придется в пору. Как закончишь — иди в зал Суда, тебя проводят, если заблудишься. — Не боитесь, что я сбегу? — Сбежать из владений Адъюдикатора? Ох, девочка, ну попробуй. Только помни, что предложения, вроде сегодняшнего, не делаются дважды. Она кивнула и пошла отмываться от рудниковой пыли. В последних словах Вершителей был резон, а она не была совсем уж безнадежной дурой, чтобы так бездарно просрать свой шанс стать кем-то большим, чем уличный вор и убийца.

***

Чисто отмытая и завернутая в кое-как держащиеся на плотно затянутом ремне штаны и потертый камзол, она остановилась на пороге зала Суда. Судя по голосам, рабочий день подходил к концу, и приставы старались ненавязчиво выпроводить оставшихся просителей через главный вход. Дождавшись, когда все стихнет, она нервно сглотнула и открыла дверь. Ее встретили усталые лица недавних собеседников. — Девочка, ты делаешь успехи! Ни одной попытки побега! — Рогалус, ты невыносим. — Откуда столько мрачности, Калио? У нас появилась новая коллега, а ты, кажется, готова в петлю полезть от "радости". — Время покажет, кто был прав, Нуновал. — Будем считать, вы представились, — она вошла в зал и бегло осмотрелась. Несколько приставов все еще бродили по опустевшему залу, беззлобно перекидываясь шуточками. Одна из теней массивных колонн показалась подозрительной, но приглядываться наверняка было бы плохой идеей. — Приятно видеть хоть кого-то, кому не отказало чувство юмора, — тот, кого назвали Рогалусом, подошел и похлопал ее по плечу. — Но мы, пожалуй, пойдем. Дальше сама, девочка. Вершители судеб удалились, продолжая на ходу обсуждать прошедшее заседание, приставы потянулись за ними, и она осталась одна в зале. Что-то подсказывало ей, что необходимо сделать ровно две вещи: успокоиться и начать следить за языком. Причем не только во время разговора, но и в собственных мыслях. Просто на всякий случай. Чтож, высшее искусство вора — искусство актера, верящего самому себе во время игры. Завидев вышедшего, — или скорее выплывшего в клубах тумана, — из неприметной двери возле трона Тунона, она вскочила и как могла почтительно поклонилась: — Адъюдикатор. Ее голос эхом разнесся по залу. Тунон приблизился на расстояние, достаточное для разговора, но недостаточное для неожиданных атак. — Приятно видеть, что у тебя есть некоторые манеры, — в его голосе не было ни намека на эмоции. — Я полагаю, раз ты стоишь здесь, предложение Суда тебя заинтересовало. — Вы правы, — она выпрямилась. Тунон молча ждал, неподвижно паря перед ней. Его маска, не выражающая ни намека на отношение Тунона к происходящему, пугала до дрожи. Он мог, спрятавшись за этим Ликом Правосудия, совершенно спокойно отдать приказ четвертовать стоящую перед ним девку, сделай она одно неверное движение. Или скажи одно лишнее слово. Даже полслова. Но собравшись с духом, она ровным голосом отчеканила, смотря прямо в темнеющие провалы глаз маски: — Я клянусь в верности вам, Адъюдикатор Тунон, Архонт Правосудия. Моя жизнь принадлежит вам, и отныне она посвящена исполнению Законов и Воли Кайрос. — Я принимаю твою клятву, — кивнул он, — И принимаю тебя в ряды Вершителей судеб. Конечно, тебе еще предстоит пройти обучение. И от твоих дальнейших ответов будет зависеть, у кого именно. Новоиспеченная Вершительница осторожно кивнула. Воздух зала перестал казаться ей напряженным, но она понимала: еще ничего не закончилось. — Для начала я бы хотел узнать о твоих познаниях в Законах. Они были достаточны, чтобы частично затруднить вынесение тебе приговора. Это любопытная и удивительная осведомленность для... — Для вора с улиц, — вздохнула она и подозрительно посмотрела на Тунона. Но отступать было некуда. — Я долго готовилась к своей мести. Нельзя было просто ввалиться в дом и начать размахивать ножом. Точнее, можно, конечно, но закончится довольно быстро и, скорее всего, от мечей охраны. Поэтому я... забиралась ночами в судебный архив. Изучала записи. Готовила дуэль. Она сглотнула, ожидая гнева. Но за бесстрастной маской Тунона не было видно ничего, и она продолжила: — В пояснениях к решениям Суда было множество ссылок и толкований. Это помогло мне. — Ты умеешь читать? — в голосе Адъюдикатора слышалась настоящая заинтересованность. Он даже на шаг приблизился к ней, ожидая ответа. — У нас в банде был Книгочей. Мы подобрали его израненного и выходили. И нет, — предваряя возможный вопрос, поторопилась добавить она, — никто никогда не спрашивал его, откуда он. Мы вообще старались не интересоваться прошлым друг друга. Это не всегда приятные темы. Но он учил тех, кто показывал интерес и способности к обучению. Тунон кивнул: — Это объясняет многое. Похоже, у вас была не вполне типичная уличная банда. Она промолчала, тщательно просеивая собственные мысли и стараясь не показывать охватившего было ее раздражения. Адъюдикатор не был разбойником и врядли ходил по темным улицам, чтобы лучше узнать жизнь. Он имеет полное право не знать, чем живут банды. Опять же — не ее задача заниматься просвещением. — Значит, ты уже умеешь читать и имеешь представление о Законах Кайрос, — удовлетворенно подытожил Тунон. Его голос за металлической маской казался теперь почти теплым. — Конечно, несколько занятий с уважаемой Калио тебе не повредит, но это необходимо скорее для закрепления и систематизации твоих знаний. Значит, остается боевая подготовка. Она ничего не ответила, ожидая решения. Адъюдикатор же молчал довольно долго, смотря на нее, как ей показалось, оценивающе. Наконец, когда молчание начало казаться неловким, он сообщил: — Ты справилась с потомком весьма знатного рода, которого с детства обучали искусству боя. Это говорит о многом, но не обо всем. Для начала пройдешь обучение у Рогалуса. И если я прав, и ты действительно крепче, чем кажешься... отправишься на более интенсивные тренировки к другому учителю. Ей показалось, что из теней между колоннами при этих словах раздался тихий смешок. Она краем глаза покосилась туда, — и никого не увидела. Но кто бы ни смеялся, он явно знал больше о прошедшей дуэли, чем Тунон. И совершенно точно знал, что ее победа не вполне честная: противник был пьян и вооружен кухонным ножом, а она — трезва и стреляла в него из лука с противоположного конца огромного холла. Это потом она тщательно замаскировала труп, придав ему вид умерщвленного кинжалом и вложив в остывшую руку меч. Но это не та информация, которую стоит рассказывать всем. Поежившись, она глубоко поклонилась Тунону: — Благодарю вас, Адъюдикатор. — Ты выглядишь более дисциплинированной, чем представлялось во время изучения твоего дела, — ей показалось, что под своей маской Тунон улыбается. Но это мог быть и обман чувств. — Это радует. Продолжай в том же духе, и сможешь занять почетное место среди Вершителей судеб. А теперь иди. Не стесняйся спрашивать совета у старших товарищей — ты должна быть уверена в своем понимании Закона, чтобы нести дальнейшую службу. Она молчала, почтительно склонив голову, пока Адъюдикатор не скрылся в той же комнатке, откуда вышел. А затем с облегчением вздохнула. Похоже, ей удалось произвести хорошее впечатление, и со стариком Туноном вполне можно иметь дело. В чем-то он даже приятен. И, наверное, не такой бесстрастный, каким должен быть... Главное теперь придерживаться заданного темпа и не просрать свою удачу. Точнее, не упустить. Она усмехнулась, поправляя свою мысль. Не упустить, конечно.