Падение

*** Шуршание карточки и легкий щелчок, дверь с мягким шипением отворилась, впуская в охраняемую обитель хозяина апартаментов. Не снимая ботинок он прошел из прихожей в зал, попутно заглянув в бар и налив себе бурбон. Лед так и остался в морозилке, не было сил брать нож для его колки, а выпить хотелось. Упав в кресло, не стал включать телевизор, последние новости он и без того знал отлично. Глаза закрывались, почти с осязаемым усилием, он поднес широкий стакан к губам и вдохнув аромат сухого зерна с легкими нотами кукурузы, вспомнив об оставленном так давно доме, одним глотком выпил содержимое. Горячая волна обожгла горло, стало легче. Опустевший стакан упал на мягкое ковровое покрытие и, покатившись, уткнулся блестящими гранями в стену. Цепкие, яркие глаза наблюдали за движением бокала, сейчас и он чувствовал себя так же. Словно жизнь придала ему ускорение, но возможности управлять этим движением больше нет. Но где она, эта стена, означающая финал всего? Всегда, всю свою жизнь, он старался держать себя в руках, сейчас это становилось делать все сложнее. Седина начала пробиваться на висках. Проблемы, которые приходится решать ежедневно, выбивают из колеи. Ему бы отдохнуть, но, увы, от него слишком многое, особенно сейчас, зависит. Веки сомкнулись, снова он уснет в кресле перед выключенным телевизором. Эта его манера засиживаться допоздна в кабинете, пока последние документы не будут подписаны и последние дела не будут решены. Когда уж тут думать о личной жизни. Все это однажды сведет его в могилу. Он прекрасно это понимает, нутром чует. Сил не осталось, даже на то, чтобы подняться с кресла и пойти в спальню или принять душ. Ладони потянулись к болевшей от напряжения шее. - Нужно бы сходить в больничное крыло, но все времени нет. - Черт, а на что же это время есть? Неужели его достаточно для обычной жизни?, - с негодованием откликнулся его внутренний голос. - Разве это не нормально, говорить с самим собой, после тяжелого рабочего дня? Наверное, нормально. По крайней мере, подсознание дело говорит и с каждой секундой остается все меньше сил и желания, чтобы сопротивляться этому голосу. "Тебе необходим отдых", "Успокойся, отдохни", "Возьми отпуск, черт возьми!" - хор голосов подчиненных, почти детей. Все они - те, кого он поклялся защищать. Да, под покровом ночи, он всегда возвращался к тем решениям, которые давались ему с большим трудом, и не все из них он считал верными, но сейчас ничего не изменить. Каждый его шаг был направлен на защиту... - Звучит как оправдание собственного бессилия. - Да-да, словно ты струсил, боишься взять на себя ответственность за каждый свой приказ. Может быть, в темноте он и начинал боятся принятых решений, но всегда мог быть уверенным в том, что ответственность полностью лежит на нем. И никто, даже собственное подсознание, не могло упрекнуть его в этом. Взяв истерзанную волю в кулак, заставил голоса отступить. Без навязчивых мыслей в голове стало так пусто. Стало легче, казалось и боль ушла. Алкоголь начал действовать? Нет, он выпил слишком мало. Черт... - Эх, старик. Сил дойти до кровати у тебя нет, а вот на то чтобы поднять зад и налить себе еще - это всегда пожалуйста? Очередной укол совести он оставил без ответа. Все растворялось в стакане, дневные проблемы улетучивались. - Не на долго, старик. Плевать! Еще один хайболл... горло жжет алкоголь, за ним еще и еще. - Пол бутылки за вечер, может еще? Совесть все никак не угомонится, ей нравится издеваться над вмиг постаревшим и уставшим человеком. Без семьи, без личной жизни. - А чего ты хотел? Всегда думал, что время еще есть, но, увы, его никогда и не было. Теперь ты все просрал. Абсолютно ВСЕ! Очередной бокал и приятное жжение. В этот раз даже не захотелось поморщится от крепости напитка, да и аромат уже плохо чувствуется. - Тебе хватит, иди в душ и спать. Ничего не хватит. Охватившая хандра пробиралась вместе с кровью к сердцу. Она душила, ее холодные пальцы сдавливали нутро. Гул телефона в соседней комнате. - Сходи и ответь, болван. - Неужели нет сил? Слабак. ... - Если вы это слышите, меня нет дома. Пожалуйста, оставьте сообщение после сигнала. Мерзкий гудок. Тихий голос, зазвучавший из динамика после оповещения, был отчетливо слышен. - Это я, надеюсь ты все таки дома и слышишь мое сообщение. Конечно хотелось бы сказать тебе это лично, пусть даже по телефону... Так, о чем это я. Мы все видим в каком состоянии ты находишься после всего случившегося. Мы обеспокоены, Я обеспокоена. Прошу тебя, прекрати лишать себя сил. Так же прошу завтра утром зайти в больничное крыло и пройти первичное обследование. У тебя перенапряжение, это и так ясно, как день, но все же... Я настаиваю. Гудок и голос растворился в темноте, оставив двойственные ощущения. Этот голос - мягкий, теплый, с ноткой строгости, которую он всегда находил привлекательной. - Не отрицай, что тебе приятно было слышать это. - Ты же видишь как она на тебя смотрит, столько лет. - Не оправдывайся возрастом, кретин! Возможно завтра будет твой последний шанс. Чувства не могут быть вечными! - Эх, черт с тобой. Я знаю, что ты никуда не пойдешь, но потом не налегай на бутылку, если просрешь и это. Алкоголь, который он с таким упоением пил все это время, выветрился мгновенно. Сладость легкого опьянения прошла, осталась лишь пустота. Что будет, если он завтра придет в больничное крыло, и что случится если не придет? Почему мысли об этом появились лишь сейчас? Неужели это для него что-то значит? Думая об этом, мужчина так и уснул уткнувшись лицом в дерево барной стойки. ... Утро выдалось солнечным. Казалось, все идет своим чередом. Люди спешат на работу, а кто-то уже сидит погруженный в дела. Вот и двери медкорпуса открылись. Она сидела за рабочим столом, отключив телефон. Да, это непрофессионально, но сейчас ей было плевать. Она ждала одного очень упертого пациента. Ведь если он придет, то это будет значить... если не все, то многое. Но он не приходил. Час за часом, тянувшимся как вечность. Под вечер, собираясь домой, девушка услышала шаги в коридоре. Воспрянув духом, она задержалась у двери. Прислушалась, но кто-то лишь прошел мимо и ее сердце рухнуло в пропасть. Столько лет... Столько лет и все в пустую. Слезы сами катились из глаз. От бессилия. Да, она сделала не все, что могла. Возраст, положение - это то, чем она оправдывалась столько лет. Но разве он не мог сделать первый шаг? Неужели он не замечал как она смотрит? Значит не замечал. Самоуверенная дура! Как он вообще мог понять? Как? Столько лет! И все к черту... Ее тело сотрясали беззвучные рыдания и всхлипы... ... Он застыл возле ее двери поздно вечером, и не находил в себе сил, чтобы постучать. Простояв пол часа и дожидаясь, пока девушка выйдет из кабинета, понял, что опоздал и поплелся домой. Давно ему не было так паршиво. Но он и не заслужил иной участи.