Кровь

Право на любовь мы завоюем кровью.(с)

Кто может слышать это? Это - горячее, сладкое, острое, солоновато-горькое, живое... Бежит, переливаясь оттенками запаха, вкуса, звуков, ощущений, шевелящееся под кожей, как скопище живых змей. Ты слышишь? Шорох, шорох, шорох, и - как крик - бой часов - клич - это в твоей крови. Зовет. Манит. Отвлекает. Кто может слышать бег крови? Из людей - никто. Но мы не люди. Кто мы? Мы другие. Животные, быть может. Волки. Лисицы. Мы жаждем крови. Горячей красной крови, которая пахнет как самая лучшая специя в мире. Но кровь - не добавка, а блюдо, сама эссенция жизни. Жизнь. Так просто забрать ее. Так просто впитать ее. Мы пришельцы в настоящем, пришельцы из прошлого, забывшие свои собственные имена, забывшие... все. Только охота осталась в нас. И каждый раз после - нам нужно притворяться, учиться заново влезать в овечью шкуру. Почему мы живем? Мы обречены на смерть, мы несем ее в наших руках, руках, руках. Мы погибаем раз за разом. Я вижу тебя. Я вижу тебя всего. Все, что тебя наполняет - плоть-кости-кровь - не говорит о тебе ничего. Ни-че-го. Что делает тебя тобой? Джон. Мой Джон. Моя жизнь. Моя любовь. Моя еда. Как я могу пожирать собственную жизнь? Ненависть, презрение, жажда. Жажда. Мы скитаемся по миру, отбирая чужие жизни, чтобы присвоить их себе, не погибая, не распадаясь, восстановляясь, решая, что нам делать. Где же нам искать. Жажда - это все, что у нас есть. Жажда жизни. И мы ищем вечный ее источник. Люди подходят, но жизнь - это один шанс на миллион. Мы ждем. Мы идем. Мы выискиваем в толпе, шаря ослепшим от боли взглядом по серым лицам, по живым напоминаниям того, кем мы были много веков назад. Пока не видим свет. И мы прозреваем. Мне не нужен миллион, я жив. Я обладаю Джоном. Я окружен им, как светящейся во тьме клеткой из энергетических потоков, и это все, что мне нужно. Он - это все, что мне нужно. На краю мира, на пороге смерти, высоко в небесах я - с ним. Я слышу бег твоей крови. Там, где мы начинаем жить, другие заканчивают. Там, где ты развлекаешься, другие умирают. О, Джон. Если бы у меня была душа, то я назвал бы ее сестрой твоей души. Как можно сопротивляться тебе? Кто может противиться тебе? О, Джон. Я так люблю тебя, я так хочу тебя, я убиваю тебя. Змеи, змеи под твоей кожей, они впрыскивают яд. Меня. Я вижу тебя, я вижу тебя всего, и этот свет, он открывает мне глаза, выжигая ересь из моего сердца, утоляя мой голод, исцеляя мои раны. Я вижу ангела, ангела в грешной плоти, в жестокой болезненной оболочке из плоти и крови. Крови. Крови. Крови. Отдай ее мне, отдай моим венам свой свет. Я отдам тебе их взамен, я отдам свое сердце, устланное пожирающими меня червями, вымощенное пустотой. Заполни ее, наполни меня, Джон, Джон, Джон. Я принадлежу тебе, ты знаешь? Ты меня видишь. Ты мой, верно? Я слышу твой бег. Я захватчик, но ты законный владелец. Я предаю тебя, Джон. Я убиваю тебя. Я пожираю тебя. Никто не спасет тебя. Только я имею на тебя права. Я отдан тебе, помнишь? Зубы впиваются в холку, в руку, в плечо, в шею. Ты весь в моих укусах, раскиданных по твоей коже, как отметины, как росписи, как капканы для твоей души. Я заберу твой свет. Будь ангелом, Джон. Не человеком. Плоть не идет тебе. Жизнью нельзя пресытиться, ею нельзя наесться. Это нечто большее, чем просто пропитание. Я слышу свет, бегущий по твоему телу, стремящийся вырваться из хрупкой оболочки. Я нарушу ее, украду тебя, Ты мой, мой, мой. - Мой, - рык вырывается из горла, и язык скользит по твоему лицу. Я плотоядное, ты моя добыча. Кусок мяса. О, Джон. Прости? Я сожалею. Ненависть, презрение. Я пью тебя. Пью, пью. Ты - чаша, ты - кубок, ты - сосуд. Тебя нужно разбить. Только тогда я смогу склеить тебя и вновь наполнить. Собой, собой, собой. Ведь не станет слишком поздно? Ты веришь мне? Прости, я не могу сдержаться. Я разбиваю тебя, я ломаю, кусаю, разрываю твою нежную плоть собой. О, Джон, ты такой податливый и мягкий, прости меня, прости. Это выше меня. Буйство внутри меня, я не могу его сдержать. Ты слишком живой, чтобы прятать страх, я знаю. Я знаю. Бойся, я не в обиде. Я починю тебя. Ты мой. Но, прежде чем ты покинешь меня навсегда, скажи... Любишь ли ты меня? О, как я люблю тебя. Никто не спасет тебя от меня. Ты же мой. Мой, Джон. Беги, пока я тебя не догнал. О, ты сломлен. Бей или беги, но ни то, ни другое. Борись или умри. Умри, умри. Ты умер, Джон? Еще нет. Это мой подарок тебе. Нет, не боль и не страх, и не разрывы и трещины. И не твоя собственная кровь, вытекающая из тебя алыми манящими ручейками. Подарок это... Ты. Я. Ты такой вкусный, Джон, такой яркий, но уже тускнеющий, такой теплый, но холодеющий, такой живой, но умирающий. Твоя кровь холодеет. Оно сильнее меня. Я забираю твой свет, наполняюсь им изнутри до самых краев. Ты выжигаешь во мне малейшую тень. Что ты чувствуешь, Джон? Помимо боли, помимо последнего вздоха, кроме пульсации твоей крови, выталкиваемой из тебя? Ты чувствуешь, как делаешь меня белым? Спасибо тебе за твой свет. Спасибо, спасибо, спасибоспасибоспасибо тебе, о, любимый... Я ловлю красными губами воздух из твоих губ, и ты знаешь, знаешь, знаешь, что я хочу сказать тебе. Но не говорю. Не скажу никогда. Только врываюсь в твое омертвевшее тело, недвижимое, обмякшее, прекрасное. Я так люблю тебя. И твои глаза тускнеют, и гримаса боли и стыда, и неверия, и разбитого сердца застывает на твоем лице, а потом исчезает. Навсегда. Я очищу тебя, я верну твой свет. Теперь я знаю, что ты чувствуешь, когда убиваешь и наслаждаешься мучениями, но теперь это в прошлом. В будущем - мы. Ты. И я. Вместе. И пусть сейчас ты мертв, последняя капля крови мчится наружу и с глухим стуком падает на пол, и ты просто должен знать... Я никогда не наврежу тебе. Непоправимо. Люблю. Джон? Ты слышишь меня, Джон? Пей. Пей, пей. Выпей меня, пойми, что теперь мы связаны. Навсегда. Навечно. Ты мой, Джон? Ты мертв. Я убил тебя. О, ты прекрасен, мой Джон. К тебе возвращается румянец, ты пьешь. Синева твоих глаз снова глубока, глотай-глотай. Ты прижимаешь меня к себе, это восхитительно, Джон, мы снова вместе. Ты теплый. Ты светишься изнутри. Ты рядом. Горло саднит, разорванное, изодранное, но это хорошо. Это правильно. Теперь ты мой все время. Никто не отберет тебя. Правда? Я ведь животное, я пришелец из прошлого. Ты теперь тоже. Никто не посмеет отобрать мое. Я слышу бег своей крови в тебе, и теперь этот звук мертв, но все еще прекрасен. Он доказывает принадлежность. Мою тебе. Твою мне. О, Джон, я разрушил тебя, прости. Теперь все, чем ты был, забудется. Но это не конец, это только начало. Забирай меня, я отдаю. Жажды больше нет, но она еще появится, теперь одна на двоих. Мы будем рядом, как стая, как единое целое. Слышишь? Не плачь. Забери мое сердце, очисти его, помести внутрь частицу себя. И забудь. Отпусти. Это выше меня, ты принадлежишь мне. Я не мог сопротивляться этому, пойми. Этот огонь, пожар, лютый зверь внутри меня - он требовал, заставлял, рычал. Я покорился ему, получая тебя. Прости, Джон. Теперь мы можем ненавидеть меня вместе. Отвращение, презрение. Отдашь мне свои слезы? Забудь о них, теперь они ни к чему тебе, нам они не нужны. Мы ведь не люди. В нас нет слез, только охота за чужими жизнями. Я лишил тебя твоей, теперь ты будешь отбирать ее у других, но не так, как раньше. Теперь - бесчеловечно. Без понимания. Без размышлений. У мертвых нет надежд, и все их мысли мертвы тоже. Только на краткий миг, совсем как сейчас, когда ты вгрызаешься в мою плоть, мы можем ожить. Но совсем на чуть-чуть. Это не поможет. Прости меня, прости. И спасибо. Ты можешь взять меня всего, если тебе будет легче, но миллионы голосов в твоей голове не замолчат больше никогда, поверь мне, поверь, поверь. Я могу только научить тебя облегчать это. Кровь стекает по твоей губе, вниз, по шее, но ты и так залит ею, это капля в море. Мертвая капля в умирающем море. О, Джон. Ты простишь меня? Поймешь ли ты меня? Возможно, когда-нибудь. Через десятилетия, через века. Ты будешь знать, что оно выше меня. Выше нас. Это сосущее чувство в груди. Это одиночество. Останешься ли ты рядом? Будешь ли оберегать меня, делить наши голоса внутри, вместе иссыхать и голодать? Пронесешься ли ты сквозь года со мной, в новое будущее, забыв о прошлом? О, судя по тому, как отчаянно ты прижимаешь меня к себе, это да. Несомненно. Бери мою кровь, становись мною, будь похожим на меня. Это все, что мне нужно. Что нужно тебе? У нас есть время, чтобы узнать. Я исполню любое твое желание. Я исполню. Я одарю тебя. О, Джон. Джон. Ты принимаешь мою любовь? Извращенную-пугающую-трепетную-красную-извивающуюся-пугающую-пугающую-пугающую... Ты единственный, кто не боится. Боятся тебя. Да? Да. Спасибо тебе. Я никогда не скажу этого, но ты знаешь. Ты мой. Кровь внутри нас одна и та же. На века.