Пленники Острова

Бен Лайнус сидел за столом, лампа отбрасывала круг теплого света на тетрадь, в которой он что-то быстро писал. На скрип двери Бен поднял взгляд, и его сосредоточенное выражение тут же изменилось. Джульет уже давно привыкла видеть этот особый, только ей предназначенный взгляд. В нем всегда читалась вежливость, предупредительность… и постоянное напоминание о том, как легко допустить неверный шаг. Рядом с Лайнусом Джульет всегда была настороже, ни на миг не могла забыть о том, кто она здесь, на Острове. Пленница... – Джульет? Рад тебя видеть! Бен снял очки и положил рядом с тетрадью, страницы которой были аккуратно заполнены его разборчивым почерком. Со своей немного старомодной любезностью он встал, приветствуя Джульет, и молодая женщина, пройдя через комнату, уселась на диване недалеко от стола. Бен не сделал попытки спрятать записи. Но Джулиет знала, что он следит, попытается ли она рассмотреть их… – Хочешь минеральной воды или сока? Для кофе, пожалуй, поздновато. Джульет не удостоила ответом вопрос лидера Других. – Бен, ты уже в третий раз пропустил собрание клуба. Насчет Кинга понятно. Но ни Пратчетт, ни Мураками, как я вижу, тоже не в твоем вкусе. Может, ты возьмешь на себя труд и выберешь автора для следующей встречи? – Твой выбор всегда на высоте. Извини, пожалуйста, что я не смог прийти. Постараюсь быть в следующий раз. Примирительный тон не смог обмануть Джульет – Бен был чем-то озабочен. И то, что он перестал появляться на встречах маленького книжного клуба, не было связано со снобистскими литературными вкусами Лайнуса. В последнее время Бен вообще все реже бывал на людях. Не было смысла скрывать то, о чем знали оба, и Джульет спросила прямо: – Бен, тебе стало хуже? – Я в полном порядке, – Бен довольно достоверно изобразил на лице изумление. – С чего ты... – Боли в спине усилились? Участились головокружения? У тебя появились нарушения зрения? – Ты не мой врач, Джульет, – теперь она уловила тщательно подавленную нотку раздражения в голосе Лайнуса. – Сейчас, когда Итана нет, – я единственный врач, на которого ты можешь рассчитывать. – Если мне понадобится помощь по ведению беременности, я не премину к вам обратиться, доктор Берк! Но Джульет не купилась на его шутливый тон. – Ты должен проконсультироваться у настоящего врача, в Америке. Ричард и Том смогут позаботиться о делах. У тебя опухоль, и каждая неделя промедления… – Ты знаешь, что я не могу покинуть Остров сейчас. И тебе не хуже моего известно, почему. …Так она и думала. Джульет и не надеялась, что ей удастся запугать или уговорить Лайнуса так легко. Просто последняя попытка перед переходом к «плану Б». Уже не в первый раз Джульет подумала, как мало осталось в ней от добропорядочной, хорошей женщины, какой она была три года назад. От врача, для которого этика была превыше всего... День за днем происходило это превращение – одиночество и разочарование опутывали её, будто невидимыми нитями, пока наконец из кокона не родилась, подобно уродливой бабочке, новая Джульет. Та, которая была способна на то, что ей предстояло сегодня... Джульет встала с дивана и подошла к письменному столу. Теперь она смотрела на Бена сверху вниз, но он без труда выдержал ее взгляд. – Бен… Скажи, ведь крушение этого самолета совсем не при чем? Почему ты на самом деле не хочешь покидать Остров? Ты боишься, что без твоего присмотра, я подкуплю твоих людей и найду способ сбежать? Из-за этого ты готов рисковать своим здоровьем? – Джульет, оставим тему моего здоровья... Можем обсудить «Охоту на овец»… если дискуссия о литературе это то, зачем ты пришла. – Тон Бена не оставлял сомнения в том, что он считал этот разговор исчерпанным. – Бен, пожалуйста, позволь мне уехать… Я живой человек, ты не можешь так обращаться со мной, – попросила Джульет, даже не надеясь на положительный ответ. Она так часто молила Лайнуса отпустить ее, что это превратилось в какой-то бессмысленный ритуал. – Мы это уже обсуждали. Ты знаешь, насколько твоя работа важна для нас. Особенно сейчас. Да, он был прав, они обсуждали это много раз. Сколько раз Джульет уговаривала, плакала, кричала в этой самой комнате, и всегда с одним результатом… – Моя работа здесь давно бесполезна, мы оба это знаем. Я никак не могу помочь женщинам острова. Бен, я хочу увидеть Рейчел. Я до сих пор не видела моего племянника. Я хочу видеть небоскребы, хочу ездить в метро. Хочу увидеть снег. Ты прожил здесь всю жизнь, тебе не понять. А для меня здесь – не жизнь! Перед встречей с Беном Джульет надеялась, что сможет заплакать в нужный момент. Но сейчас слезы потекли по ее щекам без всякого расчёта – настолько несчастной она себя чувствовала. Бен действительно не мог понять, он даже не притворялся. Лайнус совершенно искренне не понимал, чего ей не хватает на острове. Он был уверен, что здесь рай, где есть все, что нужно для счастья… Глотая слёзы, Джульет опустилась на диван. Бен выглядел неподдельно расстроенным ее слезами. Возможно, он даже испытывал сочувствие к ней, насколько это было для него возможно. Хотя, скорее, просто был смущен и находил всю ситуацию очень неловкой. Он торопливо встал из-за стола и вскоре вернулся со стаканом воды. Поставив стакан на журнальный столик перед диваном, Бен сел рядом, встревоженно глядя на молодую женщину. Довольно неловко пытаясь успокоить Джульет, Бен взял ее за руку. Она не отняла руку, а, напротив, крепко сжала его ладонь. – Бен, помнишь, ты говорил, что я принадлежу тебе. Если твои чувства не изменились, то давай уедем. Вдвоем. Начнем новую жизнь, где-нибудь далеко отсюда... На мгновение во взгляде Бена промелькнуло непонятное выражение, но тут же его лицо стало привычно нечитаемым. – Джульет, ты сейчас расстроена и сама не знаешь, что говоришь, – произнес он наконец. – Значит, Остров тебе дороже, чем я. Я и не сомневалась. – Мы ведь оба знаем, – сказал Бен, осторожно освобождая ладонь из пальцев Джульет, – что, как только твоя нога ступит на материк, я тебя больше не увижу. Джульет сжала зубы, но затем усилием воли заставила себя расслабить мышцы лица. Она не знала за свою жизнь ни одного человека, которого было бы так же трудно обмануть, как Бенджамина Лайнуса. Сможет ли она быть сейчас максимально убедительной – от этого будет зависеть всё. – Почему ты в этом так уверен? – Потому, что я знаю тебя уже достаточно давно, Джульет. – Я тоже давно тебя знаю. И у меня в мыслях не было недооценивать твой интеллект и уверять в страстных чувствах к тебе. Я предлагаю уговор. Выполни свою часть сделки, Бен. И я выполню свою. Я останусь с тобой, я готова на это ради того, чтобы выбраться с Острова. Бен смотрел на Джульет так, будто никак не мог выбрать тактику дальнейшего поведения. Но теперь он явно был растерян, ей удалось застать его врасплох. – Что я должна сказать или сделать, чтобы ты мне поверил? Как мне доказать? Подавшись к Бену, Джульет принялась расстегивать верхние пуговицы его рубашки. Это была новая рубашка, которой Джульет еще не видела, рубашка бледно-персикового цвета, какой только Лайнус и мог выбрать. Мало кто из мужчин остановился бы на таком оттенке, не будучи уверенным в своих лидерских качествах самовлюбленным мегаломаньяком. Тугие петли поддавались усилиям Джульет с трудом. Она одновременно ощущала предельную собранность и в то же время наблюдала за всем происходящим откуда-то со стороны, словно на киноэкране. – Джульет, что ты делаешь… Джульет?.. Бен был, похоже, ошарашен ее натиском, подумала про себя Джульет, всё так же отстраненно. Она засунула руку под полурасстегнутую рубашку Бена и провела по его груди. – Скажи… что мешает нам уехать с Острова? Только ты и я. Разве это не то, чего ты всегда хотел? Пальцы Джульет прикоснулись к его шее, провели по щеке ласкающим жестом. Джульет чувствовала, что Бен всеми силами старается сохранить самообладание, она почти могла видеть, как его мозг пытается анализировать ситуацию. Быстро, пока он не успел привычно овладеть собой, Джульет запустила руки в его волосы и решительно привлекла лицо Бена к своему. Теперь она видела его глаза так близко, что больше не могла прочитать выражения в них. Она только слышала его учащенное дыхание. Когда Бен поцеловал ее, Джульет на мгновение почувствовала удивление. Из-за самого факта, что Бен сделал это. Из-за того, что поцелуй получился более уверенным, чем она ожидала. И, пожалуй, более приятным. Немного слишком старательным, как будто Бен стремился сделать всё «как надо» и, в то же время, никак не мог отказаться от этого настойчивого, раздражающего самоконтроля. Но, определенно, приятным. Джульет пока не могла решить, хорошо это или плохо для нее. Преодолев минутное колебание, Джульет углубила поцелуй, впуская его язык. Она попыталась максимально расслабиться, чтобы тело стало мягким и податливым. Бен погрузил пальцы в ее распущенные волосы глубоко, до самых корней, и на миг Джульет позволила себе отдаться приятному ощущению. Затем Бен подался вперед и она почувствовала, как его горячие ладони скользнули по ее спине, одновременно удерживая и увлекая за собой. Спустя мгновенье Джульет уже лежала на диване, ее затылок упирался в обивку дивана, и Бен Лайнус целовал ее со страстью, которой Джульет бы в нем и не заподозрила прежде. Она чувствовала прерывистое дыхание на своей коже, выдающее, насколько тонкой была оболочка внешней сдержанности Бена. Джульет прекрасно знала, что Бен Лайнус без ума от нее уже три года, и что перспектива секса с ней не способна оставить его равнодушным. Джульет была уверена – если и есть в мире что-то, чего Лайнус жаждет так же сильно, как власти над Островом – то это обладать ей. Отдаваясь прикосновениям Бена, Джульет вдруг поняла, как давно уже она не чувствовала себя по-настоящему желанной. Секс с Гудвином был неплох, Гудвин любил ее – этого не отнимешь, он умел доставить удовольствие, был романтичен, но ей всегда недоставало с ним подлинной страсти… Это было мерзко – думать о Гудвине в такой момент. На Джульет накатила волной смесь отвращения, возбуждения и печали – чувство было такой силы, что по всему ее телу пробежала дрожь. Усилием воли вытолкнув из сознания лицо Гудвина, Джульет принялась расстегивать последнюю, самую неподатливую пуговицу на своей легкой белой кофточке. С остальными Бен уже разобрался сам. Вскоре кофточка уже лежала на полу. Но бюстгальтер все еще оставался на ней; справиться с крючками было не так просто теперь, когда спина Джульет была прижата к дивану. Джульет почувствовала прикосновение ладони Бена на своем колене, а затем, с легким шелестом, шелковая ткань ее синей юбки скользнула выше, обнажая бедра. Затем пальцы проникли к талии Джульет, забрались под резинку ее белых трусиков. Джульет почувствовала, как ее соски затвердели, а внизу живота разлилось тягучее тепло. Обхватив Бена руками за шею, Джульет сильнее приподняла бедра, и Бен, до смешного аккуратно для данной ситуации, освободил сначала одну, затем вторую ее ногу и опустил трусики на пол. Происходящее все еще казалось нереальным, Джульет чувствовала легкое головокружение, как при небольшом опьянении. Бен немного отстранился, и теперь она увидела его взгляд, затуманенный желанием, и в то же время очень сосредоточенный. Пальцы Джульет тем временем уже справились с ремнем на брюках, и попутно обнаружили внушительное доказательство того, что нетерпение Бена было еще сильнее, чем ее собственное. Она сейчас испытывала, вместе с возбуждением, которое уже больше нельзя было отрицать, и любопытство. За эти три года Джульет не раз развлекала себя мыслями, каким мог бы быть секс с Беном. Это были мысли из разряда тех навязчивых идей, абсурдных, невозможных, постыдных, которые становятся все более неотвязными, чем сильнее им противишься… Теперь она узнает. Внезапно Джульет почувствовала неодолимую потребность услышать звук собственного голоса, чтобы вернуться к реальности, к изначальному плану. В который вовсе не входило терять голову. – Пообещай, что мы уедем с острова, и тогда я сделаю все, что ты захочешь… – прошептала она. Именно этого и не стоило говорить. Что-то неуловимо изменилось в ту же секунду, как слова слетели с ее языка. Рука Бена на ее обнаженном бедре вдруг стала очень тяжелой, а затем соскользнула с ее тела. Бен сел на диване, выпрямившись и стараясь выровнять дыхание. Он отстранился от Джульет так быстро, словно принял решение и спешил его выполнить, пока желания им снова не овладели. Глядя в сторону, Бен произнес: – Я не смогу покинуть Остров, Джульет. Он принялся застегивать верхние пуговицы рубашки – здорово дрожащими пальцами, все же его выдержка изменила ему не слабо. На его щеке остался след помады Джульет, а волосы были всклокочены еще больше, чем обычно. – Почему? – дурацкий, наивный вопрос вырвался у Джульет против ее воли. – Я не могу пообещать тебе того, что не выполню. Ты же знаешь. Бен отвернулся, пока Джульет застегивала бюстгальтер и искала под диваном разбросанную одежду. Что было почти комично после всего, что было. Часть сознания все еще не верила, что все так закончилось. …Но Бен был прав – она знала. В нём была эта странная пародия на честность – или, может, ему нравилось поддерживать в себе иллюзию своей порядочности. Бен не нарушал слова, если давал его. – Тебе не нужен никто и ничего, кроме власти. Никогда не будет ни одного человека, от которого ты бы не отказался ради нее. Ты бы и собственного ребенка обменял на Остров. – Джульет почувствовала себя такой усталой, что даже попытка посильнее уколоть Бена получилась вымученной. – Вы тоже хороши, мисс Берк, – сказал Бен уже почти ровным голосом; он застегивал ремень на брюках, повернувшись к Джульет спиной. А ведь где-то он прав, подумала Джульет. Вор обокрал вора, лжец обманул лжеца. В какой-нибудь параллельной реальности мы были бы отличной парой. – Как ты думаешь, Джульет, возможно ли, что ты когда-нибудь меня полюбишь? – спросил Бен вдруг, будто читая ее мысли. Джульет покачала головой. Затем, вспомнив, что Бен не может ее видеть, повторила: – Нет, Бен. – Что же… Тогда… увидимся на встрече книжного клуба... – проговорил Бен уже ей в спину. …Джульет пулей выскочила из дома. Ей никто не встретился по пути – к счастью и для нее, и для случайных прохожих. Ее лицо пылало, в глазах стояли слезы гнева. Почему, почему Бен не согласился уехать с ней? Потому что Остров был для него важнее? Потому, что разгадал ее ложь? Или потому, что Бен знал, что Джульет возненавидит его еще сильнее, вырвавшись на свободу такой ценой? Ведь Бен все ещё таил надежду на ответные чувства… А вдруг – эта мысль пришла к Джульет со всей ясностью лишь сейчас – он действительно не может покинуть Остров? Такое простое объяснение, которое Джульет почему-то никогда не принимала всерьез. Она всегда исходила из того, что можно сесть в субмарину и уплыть. Дело лишь в решении Бена. Но вдруг все проще и сложнее? Джульет слышала от Бена не раз, что Остров призывает людей. Кого-то Остров изгоняет, а кого-то не желает отпустить. Что и она, и Бен здесь потому, что их настоящее место – на Острове… …Джульет шла быстрым шагом, хотя ей хотелось бежать. Сдерживал лишь страх привлечь внимание случайных зрителей. Ей хотелось убежать в джунгли, бежать много часов подряд, чтобы никто никогда не нашел ее. Хотелось броситься в океан и смыть с себя прикосновения… сбросить всю одежду и уничтожить ее… Она чувствовала себя обманутой, насильно лишенной чего-то важного – но не только из-за крушения своих надежд. Из-за того, что она узнала сегодня о себе самой. Вот чего она никогда не простит Бену! Захлопнув за собой двери собственного дома, Джульет прижалась к дверям разгоряченным лбом. «Я убью Бена Лайнуса. Пока еще не знаю, как. Но я это сделаю». И когда Джульет произнесла эти слова, пусть даже про себя, ей стало немного легче.