Пришёл, увидел... А дальше?

- Ага, - приторно прошептал голос над самым ухом. Не успел я попрощаться с Клео и нажать на «отбой», как почувствовал, что мое приятное уединение на балконе нарушено. Что вообще за друзья у меня такие, что не могут справиться с одной-единственной девушкой?! Неужели было так сложно не пропускать Фульвию на балкон… Впрочем, так даже лучше. Скажу всё здесь. - Моя дорогая, - начал я, грустно размышляя о том, что семнадцатый этаж – все-таки не шутка и что, наверное, лучше не смотреть вниз, а то станет совсем нехорошо. – Мне нужно тебе кое-что сказать. Лицо моей собеседницы словно бы светилось изнутри – казалось, что в жизни этой девушки никогда не бывало бед и несчастий. Энергия так и бьет ключом. Ну, ничего, это мы скоро исправим. - У меня тоже есть новость для тебя, Гай! – провозгласила она в ответ и даже предприняла попытку поцеловать меня в щеку, но я твердо решил, что живьем не дамся. – Ты представляешь? Я же только что со встречи с издателями. Сегодня вышел в свет мой последний роман «Перузинская война»! Правда, здорово? - Ну, естественно. - Это романтическая история о двух влюбленных, которые проходят через множество трудностей, чтобы быть вместе. Прямо как мы с тобой. Между прочим, главный герой – Сильвио – почти целиком списан с тебя. Она продолжала еще что-то верещать о своей книге, а я стоял как дурак и слушал, причем коленки у меня тряслись от ужаса. Могу себе представить, какого рода это чтиво – наверняка очередная слащавая жвачка, которую Фульвия так любит всучивать издателям. Остается только надеяться, что на первой странице почтенная публика не прочтет что-нибудь вроде «Посвящается Г. Ю. Ц. – моему дорогому возлюбленному». - Твои литературные успехи не могут не радовать, - процедил я. – Но я не могу больше врать. Послушай, Фульвия. Ты замечательная девушка и талантливая писательница, но я… люблю другую. Я думаю, мы с тобой не созданы друг для друга. На треклятом балконе уже в который раз воцарилось треклятое молчание. Бросив холодное «Я должен идти», я покинул свое недавнее убежище и вернулся в кабинет. Фульвия прошла за мной следом без единого звука (а я-то ожидал криков и скандалов!) и, не прощаясь, исчезла в дверном проеме. Выглядело всё это в высшей степени идиотски. На самом деле, упрек в сторону товарищей, не сумевших её задержать, уже готов был сорваться с моих губ, но моему взору предстала такая леденящая кровь сцена, что я решил оставить все свои упреки при себе. Шеф лежал на диване в драматической позе человека, которому только и остается в жизни, что пойти и утопиться. Из уголка рта свешивалась сигарета, рубашка – в винных пятнах, а в руке – початая бутылка Кьянти. Марк сидел за рабочим столом, обеими руками вцепившись в глянцевый журнал. Глаза друга лихорадочно пробегали страницы, причем текст Красс еле слышно проговаривал. Я минуты три простоял как громом пораженный, растерянно слушая от Марка о последних модных трендах сезона. - Марк, Гней… Вы как? - Гай, просто скажи мне, она ушла? – мертвецки прохрипел шеф. Его тело, вяло растекшееся на диване, начало понемногу приобретать четкий контур. - Фульвия? Да. Но что она с вами делала? - Даже обладай я литературным слогом Данте Алигьери, не смог бы этого описать, - ответил Красс и снова укрылся за обложкой журнала. - Следует обратить внимание на сумочку из кожи крокодила от Дольче и Габбана. Впервые дизайнеры… - К чертям собачьим! Гней, давай сюда выпивку и расскажи толком, что у вас произошло. Почему вы не остановили её? Я же просил. - Ты бы еще попросил тебе звезду с неба. Твоя Фульвия, пропади она пропадом, не верила ни единому нашему слову. Стала шантажировать. Она… Она… Страшно сказать… Она читала нам… вслух… - Свой роман! – истерично воскликнул Красс. Не успел я ничего ответить, как вдруг зазвонил телефон шефа. Вначале мы с ним хором просто подпевали гимну Лиги Чемпионов — эта мелодия стоит на звонке, а затем Гней нехотя поднес трубку к уху, но после первых же слов собеседника резко вскочил и принялся расхаживать по комнате. - Да, я все понял. Да, спасибо. Сейчас буду. До свидания, Марчелло. - Марчелло? – спросил Марк, когда Гней нажал на «отбой». – Тебе звонил директор нашего главного римского магазина? Что он сказал? - Он сказал, что только что шайка неизвестных совершила нападение на магазин. Посреди бела дня! Уроды! Мы должны сейчас же поехать туда и оценить ущерб. - Ну, я не могу, - тут же запротестовал я. – Я вообще только что из Каира, даже не был еще в своем кабинете, пять минут назад расстался с невестой, а в буфете меня ждет любовь всей моей жизни! А вы, ребята, и без меня справитесь. - Не-а, и не пытайся отлынивать, Гай, - посоветовал Марк. - Вот именно, какого черта все работают, а ты постоянно прохлаждаешься с разными девицами, - поддержал шеф. - Спасибо, друзья. Гней так и не стал переодевать рубашку, только набросил пиджак, чтобы хоть как-то скрыть следы недавнего распития алкогольных напитков. Мы торопливо прошествовали к лифту, ждали его часа три, не меньше, а потом еще и кто-то вызвал его на третьем этаже, так что пришлось сделать остановку. - Клео? – удивился я, когда двери лифта разъехались в сторону, и девушка прошла в кабину. – Я как раз собирался тебе звонить. Ребята, это Клеопатра. Клео, это мои друзья – Марк Красс и Гней Помпей. Вечно плетут против меня интриги. Наш этаж, выходим. - Приятно познакомиться. Гай, ну, так как насчет экскурсии по офису? - Прости, милая, но я должен ехать. Кто-то решил, что платить необязательно, и попытался ограбить один из наших магазинов. Тут Клео заявила, что она поедет с нами, потому что не зря же она торчала в буфете все утро! К тому же, добавила она, интересы компании ей тоже не чужды. И вот на этом самом моменте в мою голову пришла гениальная мысль. Я, конечно, не Архимед, но чуть не воскликнул «Эврика!». Я понял вообще всё и поэтому со всей возможной быстротой развернулся и помчался обратно в сторону лифтов. - Вы должны ехать, - прокричал я Клео, шефу и Крассу. – А у меня резкое обострение кариеса верхнего коренного зуба, боюсь вас заразить. - Идиот, - донеслось в ответ.