Идиллия

      На фиолетовой ладони лежала ромашка — ярко-желтая серединка, белоснежная кайма лепестков с застывшими на них капельками росы.       Нежный цветок и воин-кибертронец, зачарованно разглядывающий хрупкое органическое чудо, доселе совершенно ему неведомое. Тишина и бездонная синева рассветного неба, так резко контрастирующая с алой оптикой десептикона.       А ведь всего несколько бриймов назад вокруг кипел бой. Молнии выстрелов сплетались в единую сеть, грозившую в любой момент опутать невнимательного воина и отправить его в дезактив. Скайварпу с легкостью удавалось ускользать от атак автоботов, закладывая такие безумные виражи, что повторить их потом не представлялось возможным. Только у любой удачи есть свои пределы. За наноклик до телепортации его все-таки догнал меткий выстрел.       Но вместо дезактива он оказался в совершенно ином месте.       Скайварп изумленно рассматривал крохотное растение, сломавшееся в момент аварийного приземления сикера, и так оказавшееся в его ладони. Впервые он не чувствует омерзения перед органическим созданием. Напротив — удивление и любопытство. Оно настолько маленькое, нежное, и такое сложное в своей простоте. Ветерок шевелил лепестки цветка, отчего казалось, что тот вот-вот сорвется в полет.       На горизонте встало местное светило, окрасив небо в теплый оранжево-розовый цвет. Первые лучи отразились от мельчайших капелек росы на лепестках ромашки и разлетелись радужными брызгами. Десептикон онемел от потрясшей его красоты. Подобного он не видел нигде и никогда.       Нет, на Кибертроне тоже были цветы. Изящные и вычурные, хрупкие, разлетающиеся в хрустальную пыль от одного неосторожного прикосновения. Такие привычные творения, на которые Скайварп не обращал никакого внимания. Он же, в конце концов, не фемка!       Но этот земной цветок, выросший на планете, которую еще совсем недавно сикер презрительно называл бесполезной органической свалкой, один-единственный цветок заставил искру десептикона замереть от восхищения.       Вокруг черно-фиолетового меха расстилалось безбрежное бело-зеленое с золотистыми огоньками море. А над этой идиллией раскинулось голубое небо с легкими перьями облаков. И ничто не напоминало о войне, о противостоянии не только двух знаков, но и двух миров. Неугомонному Скайварпу, привыкшему к сражениям, хаосу и ужасу, которые он приносил одним своим появлением, вдруг захотелось, чтобы этот миг длился вечно. А возможно и дольше. Даже самой жестокой искре порой хочется покоя, и сикер нашел его там, где и не думал никогда искать — в живописном уголке отсталой органической планеты под названием Земля.       Легкая улыбка чуть коснулась серебристых губ десептикона, и алая оптика на несколько бесконечных мгновений потеряла свою жестокость, став теплой и беззащитной.       К его большому удивлению ромашки прижились на Немезисе. В маленьком, заполненном землей, ящике расцвели белые с желтой сердцевиной цветы, неприхотливые, они требовали только воды и света, которые нетрудно было обеспечить.       Маленькая и одновременно огромная тайна, которую Скайварп не раскрыл бы даже под угрозой расстрела. Что может быть постыднее для офицера военно-воздушных сил десептиконской армии, чем увлечение органическими существами. Но именно эти маленькие цветы дарили сикеру мгновения невинной, ничем не омраченной радости, заставляя его улыбаться и мечтательно вспоминать рассвет над ромашковым полем.       Пришел вызов от командира — пора выдвигаться на очередное задание. Прежде, чем покинуть личный отсек, Скайварп спрятал крохотную клумбу в укромное место, известное только ему. И уже выходя, тихо пробормотал подслушанные где-то строки, которые он подстроил под себя:

И никто, ни один, знать не будет о том, Что случилась война, и что было потом.*