Нечестные методы

– Есть че бухнуть? – с этими словами я без стука распахнула дверь в кабинет Четвёртого Властителя Преисподней. – Винишко, отлично. Намётанный глаз мигом выделил нужную бутылку на полке, но Нечистый сразу же предусмотрительно отставил её подальше. – Это на вечер, я чай заварил, – безапелляционно заявил он и кивнул в сторону Белиара, – садись к столу, у нас как раз обеденный перерыв. На душе было паршиво, опупеть как паршиво, поэтому я без разговоров упала на ближайший ко мне стул для посетителей, опёрлась локтями о столешницу, наклоняясь к Белиару, и сделав страшные глаза, доверительно объявила: – Абзац! – Ты правильно сделала, что пришла именно ко мне, моя девочка, – Белиар мигом весь расцвёл. Говоря эти слова с обворожительной улыбкой, он больше походил на хитрую гадалку-разводильщицу, чем на космического консультанта в области личной жизни и отношений, но я находилась в таком гадском состоянии, что, в общем-то, было без разницы. Склоки с Князем я всей душой не переносила, и тем не менее они продолжали случаться с блядски завидной периодичностью. Иногда казалось, что мы жить, дышать без этого не могли. И каждый чертов раз так паршиво! Минуту назад мне ему в челюсть дать хотелось, а теперь страшно хочется приласкаться, но уже поздно-поздно-поздно, он сейчас весь лёд и камень, так что мне теперь грозят только обморожение и пиздюли. Больновато. – Не слушай его, он тебе насоветует. – Иуда ловким движением приземлил перед наставником изящную фарфоровую чашку. – Вообще, я считаю, что нет проблем, которые не решались бы хорошим чаем. – Все нормально я советую! – вознегодовал Белиар и кровожадно стрельнул глазами в сторону ученика. – Деловой. Кабинет постепенно наполнялся уютным запахом мяты и чабреца, поразительно ароматным и согревающим почти физически. Нечистый плеснул чаю себе и мне и быстрым движением расставил чашки, приземляясь на соседний стул. – Ну рассказывай! – и оба уставились с неподдельным интересом, лучась чистым детским любопытством. – Да как всегда, – я махнула рукой и затараторила на одном выдохе, зацепившись за возможность как следует выговориться, – и совершенно безответственная, и о каждом своём перемещении не докладываю, да и... короче, слово за слово мы много чего друг другу наговорили, все прошлые грехи припомнили... Очень даже возможно, что я была и не права. Я очень часто бываю не права, просто эмоции через край. И с этим сложно справиться. Но ещё сложнее – научится наконец с ним ладить, с Князем. Так, чтоб без вот этого всего. – Каждый раз захлёбываюсь вопросом, да за какие грехи он так со мной, но потом вспоминаю, что таких предостаточно. А теперь вот совсем разругались. Короче, полный аллес капут, – довершила я свою многострадальную тираду и скорбно положила голову на стол. Может, я слишком сумбурно это сейчас на них вывалила, но всё лучше, чем «дошик» жрать в одиночестве в какой-нибудь кладовке. – Вот он гад бессовестный! – экспрессивно всплеснул руками Белиар. – Михи на него нет! – Всё устроится, он ещё придёт сейчас. – Если он сейчас придёт, – я грустно взглянула на Нечистого, – то только для того, чтобы всыпать мне люлей по самое не хочу. Словно подтверждая мои слова, за спиной довольно резко распахнулась дверь. И тут как бы даже оборачиваться не надо было, чтоб знать, кто пожаловал. – Вы мою не видели? – голос иглами вонзился в спину, аж дыхание перехватило. – А, отлично, и ты тут! Жалуешься на жизнь этим сплетникам? Его тон ничего хорошего не предвещал, и Белиар схватил это буквально на лету. – Так что у нас там с отчётом? – не очень-то натурально оживился он. – О-о, с отчётом у нас кое-что безумно увлекательное. Вы только взгляните, какой беспредел! – Искариот, давясь смехом, схватил со стола первые попавшиеся бумажки и энергично сунул под нос наставнику. – Ну надо же! – Бел удивился так, будто чистого листа в жизни своей никогда не видел, и продолжая имитировать бурную деятельность, начал тыкать в рандомные места, вопрошая, чего эти супостаты здесь понаписали, хотя по чести, отчёт он должен был делать сам. – Предатели... – кашлянула я в рукав. – Идём, – Князь, больше не обращая на них ни малейшего внимания, бесцеремонно дёрнул меня за шиворот. – Куда это? – мрачно покосилась на него, стараясь делать вид, что это вот я сейчас не теряю равновесие от резкого подъема. – А тут, недалёко. – от недоброго предчувствия аж пальцы заледенели. – Я с тобой не разговариваю, – не особо-то смело напомнила я, в ответ на что Дьявол заверил: – А это и не нужно. – И я не... – Живо! Князь указал в направлении ближайшей двери, которой, по иронии оказался вход в святая святых, спальню Четвёртого Властителя. Белиар показал жестом, мол, держись там. Впрочем, это последнее, что я успела заметить, прежде, чем дверь за нами захлопнулась, подозрительно щелкнув замком. – Что, опять будем выяснять отношения? – я прижалась к вылаченной поверхности лопатками, потому что больше деваться было некуда, он стоял очень близко, и дышали мы одним воздухом на двоих. – Да, – подтвердил Дьявол, и от этого резануло болезненно вдоль позвоночника, – будем... выяснять отношения. Я сжала зубы и глянула на него исподлобья, пусть знает, что без боя и не подумаю сдаться. Воздух вдруг рванулся из лёгких наружу, но, не найдя выхода, разлился огнём по грудной клетке. Я, черт возьми, не ожидала, не думала, я к чему угодно уже готова была, только не к тому, что он, зажав меня между собой и дверью, поцелует так бешено и невозможно. – Хватит. Я облизала губы, резко выдыхая горячий-горячий воздух. Отстранила его, едва только силы появились, и надеюсь, он не заметил дрожащих рук. Выяснения отношений представлялись мне не так. Это одновременно и злило, и сбивало с толку, и... Он, черт возьми, весь горел этой своей властью. Опасно, притягательно и безнадёжно до ёбаной крайности. Ох, я сейчас нарвусь. – Не ты ли говорил недавно, что ещё лет десять бы с удовольствием не видел меня рядом ни при каких обстоятельствах? Где твёрдость твоих слов, Князь? – я медленно обошла его, проговаривая каждое слово неторопливо и негромко, но точно зная, что он слышит. Дьявол, не отвечая, резко рванул на себя за локоть, так что я оказалась вплотную прижата к его груди. Резкий захлебнувшийся выдох и задранный вверх подбородок. – Ты... – мне показалось, или он задушил в последний момент какое-то очень грязное оскорбление? Мы встретились глазами на бесстыдно, непростительно маленьком расстоянии, и хотя Князь внешне так убедительно играл в невозмутимость, но клянусь, я заметила как дьявольски полыхнул в сумерках расплавленный изумруд. Взбесила. Взбесила, раздразнила и вывела за грань. Мне конец. Хотя, впрочем, я разве не этого добивалась? – Только не... хвост, – спина мгновенно выпрямилась, что вынудило прижаться к чужой груди ещё сильнее, я оскалилась от безысходности, потому что вырваться не получалось, хватка была железная. С губ всё-таки сорвался этот непотребный судорожный вздох. – Это нечестно. Это, блять, нечестно. – Совещания, что ли, прогуливать честно? – губы легли на пульсирующую венку как раз под ухом. – Дерзить мне при посторонних честно? Поворачиваться ко мне спиной? Сердце заходилось от недостатка кислорода, или от его переизбытка, точно было не сказать. Князь повернул подбородок так, чтобы я продолжала смотреть ему в глаза, хотя сфокусироваться все равно не могла. – Коварная сволочь ты. – Язык прикуси. Впрочем, с этим он превосходно справился и сам. Собственную кровь с его губ слизывать. Целовать запястье, не отрывая взгляда. – И что теперь? – почти с вызовом усмехнулась я, откидывая назад голову и обнажая исцелованную шею. Заторможенно и с придыханием, будто пьяная. – Не криви душой, ты прекрасно знаешь, что. Конечно, блять. Конечно, я прекрасно знаю. Дальше будут постепенно и неотвратимо, одна за одной взяты все мои оборонительные позиции. Дальше меня разложат и качественно выдерут прямо на белиаровской кровати. Дальше меня потопят в этих грёбаных поцелуях, не дав шанса вынырнуть и вдохнуть. И если он сейчас хоть ещё раз меня коснётся, я кончусь. *** Через неопределённый промежуток времени, намного позже Князя, я все-таки вышла из спальни, на не совсем твёрдых ногах ещё, и лохматая, как из лесу. – На-а-адо же, не прошло и года – Белиар, до неприличного довольный, положил подбородок на сомкнутые пальцы и махнул хвостом. Я застыла на месте, грустно осознавая, что он вообще-то все это время был здесь, за дверью, и более того, прекрасно чете представлял, а может, где-то местами слышал, что происходило в его спальне. – Как думаете, чем они там занимались? – Нечистый обернулся к наставнику, сверкая своей прохиндейской улыбкой. – Судя по засосу на плече, совсем недетскими делишками, – тот расплылся в ещё более широкой улыбке, значительно понизив голос. – Какие страсти... – вздохнул Искариот, летая мимо меня с макулатурой. – Ну нельзя ж так, прямо посреди рабочего дня, да ещё и в чужой спальне! – Белиар воздел руки к потолку, изображая крайнюю степень возмущения. - Закрыли рты, оба! – я втянула воздух сквозь сжатые зубы и решительно отворила входную дверь. Они вроде бы закрыли, но я прекрасно знала, что беззастенчиво ржут мне в спину. Я б тоже с удовольствием посмеялась, но чёрт возьми! Что, Князя не решились подъёбывать, да, стервозники? Впрочем, возмущалась я недолго, потому что очень скоро выяснилось, что какая-то часть моего гардероба осталась в спальне Четвёртого Властителя. Я открыла дверь снова по-домашнему и без стука, и на секунду застыла, любуясь открывшейся картиной. Белиар ретиво отскочил от стола и сидящего прямо на бумагах подопечного, оступился, крайне удачно упал на кресло и сразу же непробиваемо сделал вид, что так и было задумано. – Кажется, я чему-то помешала? – теперь настала моя очередь с неприкрытым ехидством таинственно понижать голос и многозначительно брови вскидывать. – Да вы не стесняйтесь, продолжайте. Посреди рабочего дня, конечно, нельзя. Но-о если очень хочется — то можно. Я жестом показала «так держать», и гордо проследовала в белиаровскую спальню за потерянным лифчиком.