Шрамы

Сколько времени прошло? Сознание застилало легкой дымкой, а мысли путались, давя на воспаленный мозг и мешая спать. Те пару дней, что тебе дали на отдых, казалось, тянуться уже вечность. Хотелось отвлечься, выкинуть из головы ненужный груз, но все попытки заканчивались полным провалом. Ты раз за разом напоминаешь себе, кто ты. Кому ты служишь и ради чего живешь. Вот только все мысли о долге разом обрываются, стоит в памяти всплыть седой макушке. Раздраженно трясешь головой, пытаешься сбросить наваждение, но оно никуда не уходит. Судорожно выдыхаешь. Образ становится четче, тянет руку. Но стоит потянуться в ответ, оно исчезает, словно и не было ничего. От осознания, что скоро эта галлюцинация вполне может стать реальной, становится совсем паршиво. В какой-то момент тебе надоедает бессмысленно вертеться в постели и ты решаешь выйти на воздух. Внутренний сад особняка встречает тишиной и спокойствием. На фоне сумбура, что творится в голове, это кажется издевательством. Поднимаешь взгляд. Небо, на удивление чистое, переливается бесчисленным количеством звезд. Вдыхаешь прохладный воздух. В груди, аккурат на месте шрама, начинает ныть, но не это сейчас волнует тебя. В тот раз небо было таким же чистым, а ночь тихой. Хоть воспоминания и всплывают урывками, но сейчас тебе этого достаточно. Все началось с обычных припераний. Уолкер уже давно пытался вывести тебя, ты отчетливо видел некий огонек азарта в его глазах. "Сколько еще протянешь?" буквально читалось в них. И почему-то именно в эту треклятую ночь твоя выдержка дала сбой. Правда совсем не так, как вы оба ожидали. Кто первым прервал поцелуй вы так и не поняли, но следом за ним тут же последовал еще один. Уолкер целуется неумело, но с явным энтузиазмом. И тебе это нравится. Где-то на закорках мозга мелькает мысль, что все это не правильно, но тут же пропадает так и не обретя форму. В конце концов, разве в этом мире осталось хоть что-то правильное? Пальцы наконец добираются до его рубашки, расстегивают пуговицы, коих просто непростительно много. И замирают. -Линк? - он зовет тебя. Говорит что-то еще, но ты не слышишь. Лишь аккуратно проводишь рукой по полосе шрама, перемещаешься чуть левее и нащупываешь еще один. Затем еще один и еще. В горле образуется неприятный ком. Ты упираешься подбородком в его макушку, руками продолжая изучать мальчишечью грудь. Он не двигается, лишь некрепко обнимает тебя и ждет. А ты не можешь подобрать слов или хотя бы объяснить, что с тобой. Ты ведь видел эти шрамы раньше. Видеть и чувствовать не одно и тоже, как оказалось. Осознание такой простой, но кажущейся невозможной, вещи буквально бьет по дых. Перед тобой обычный мальчик. Не избранный Богом, не экзорцист, не герой, а простой мальчишка. Еще ребенок в сущности. Ребенок, взваливший на свои плечи непосильную ношу. Начинает светать. От ветра, пробежавшегося по саду, волосы за спиной едва слышно приподнимаются. Ты как-то отстранено думаешь о том, что они стали длиннее. И это первая обыденная мысль за эти дни. Все вопросы и терзания разом сошли на нет. И принятое решение кажется тебе таким простым, таким естественным, что ты невольно усмехаешься. Однажды ты уже положил за него жизнь. И сделаешь это снова.