180 секунд

      Вы когда-нибудь задумывались о времени? О его быстротечности, субъективности, значимости? В конечном итоге о времени вам нужно знать одну-единственную вещь - оно приходит. Приходит время отвечать за свои поступки, платить по счетам, раскаяться, сказать правду. Всему своё время.       Для Шерлока и Молли пришло время. Сто восемьдесят секунд. Ни больше, ни меньше. Точка невозврата. - Молли, мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, не спрашивая, зачем.       Шерлок думал отделаться малой кровью. Он рассчитывал на то, что Молли безропотно, не задавая лишних вопросов, в очередной раз выполнит его просьбу. Она не смела ему отказать. - О Боже... Играешь в очередную дурацкую игру?       Хупер с ужасом думала, во что Шерлок снова ввязался. Его жестокие, глупые игры порядком надоели ей. - Это не игра. Мне нужна твоя помощь. - Но я не в лаборатории. - Совсем не обязательно. - Ну... говори тогда. Шерлок? Ну что? Чего ты хочешь?       Что-то новенькое, подумалось ей. Если Шерлоку не нужна её профессиональная помощь, то что ему нужно? - Молли, пожалуйста, без всяких вопросов скажи лишь три слова.       Теперь Шерлок понимал, что малой кровью не обойтись. Им обоим придётся отдать всю кровь до последней капли ради трёх глупых слов. Впрочем, чему здесь удивляться... Эти слова видели так много бессмысленных жертв, что впору приравнять любовь к особо жестокому серийному убийце. Холмс никогда не ждал от чувств ничего хорошего. - Какие?       Она криво улыбнулась, в глубине души зная, какие слова он хочет услышать. - Я тебя люблю, - чётко и быстро произнёс он.       Чем быстрее, тем лучше. Он знал, какую боль принесёт Молли его просьба. Знал, как она будет страдать и плакать из-за него. В который раз из-за него. Шерлок едва понимал происходящее, а каждая клеточка его тела уже выла от отчаянья в унисон разбитому сердцу Молли. Он и представить не мог, что чужая боль может принести столько боли. Холмс был бы рад оградить Молли от страданий, взять все на себя, но не мог... Иногда нам приходится причинять близким боль для того, чтобы уберечь их от другой боли, куда большей. - Оставь меня в покое! - взревела женщина.       Сколько можно!.. Тот, кто сказал, что каждому человеку в нашей жизни отведено определённое количество слез, чертовски ошибался. Хупер казалось, что слезы, отведённые Шерлоку, не кончатся никогда. И как только ему удаётся каждый раз так ловко причинить ей боль? Хотя чего она ждала? Это же Шерлок. Старая-добрая истина, подтверждение которой приносит свежую боль. - Не бросай трубку! Не бросай трубку!       Шерлок никогда ничего не просил, не умолял. Молли не просила о снисхождении, не молила о милосердии. До этого дня. - Почему ты так поступаешь? Почему смеёшься надо мной?!       Почему? Чем она заслужила такое отношение? Неужели ему ни капельки не жаль её? Разве она не заслужила хотя бы чуточку уважения? Самую чуточку? - Это не так! Я клянусь! Послушай, Молли... Все это нужно для дела. Это что-то вроде эксперимента.       Шерлоку хотелось кричать, но голос Эвр вынуждал его наступить на горло собственным чувствам, взять под контроль тревогу и страх. Что угодно, лишь бы Молли выжила.       Снова клятвы! Холмс боялся клястяться, давать новые обещания, которые не сможет выполнить. Он обещал Ватсонам любыми силами оберегать их семью, но не смог, не сдержал слова... Мэри нет. Он не переживёт, не простит себе ещё одну потерю. - Я не подопытный кролик, Шерлок. - Ну конечно, нет, не подопытный. Ты мой друг. Мы друзья. Пожалуйста, скажи эти слова для меня.       Для себя, Молли, не для меня, ради своего спасения, думал он. Пожалуйста... - Почему? - Перестань... - она из последних сил молила о пощаде. - Потому что это... правда. Это правда, Шерлок! И всегда было... правдой...       Правда жестока. Она ранит того, кто коснётся её, а иногда и того, кто говорит. Едва ли правда кого-то осчастливила. Так почему же все так упорно стоят на том, что ложь приносит несчастья? - Пусть правда. Все равно скажи. - Ты придурок, - сквозь улыбку говорит Молли. - Все равно скажи. - Ты скажи. Давай. Ты первый скажи.       Молли была умна, она понимала: раз боль неминуема, ныряй с головой. Какая разница, сколько боли суждено вынести, если в конечном итоге её накроет с головой? Зачем Шерлок взбередил её океан? Почему вытолкнул её крохотное суденышко в бушующие воды? Раз уж решил сгубить её, пусть вступает на борт, пусть глотает горькие воды. - Что?! - Скажи. Скажи... как будто это правда.       Пусть соврёт, пусть сыграет, пусть обманет в который раз, а она поверит. Откуда ей, Молли, знать, как звучит искреннее признание из его уст? Да и кто знает? Может быть, та женщина. Может быть... Обмануться легко, особенно если хочешь быть обманутой.       Молли не обладала ни яркой красотой, ни чувством юмора, но умела мастерски вышибать почву из-под ног. Хупер ничего не стоило подарить уверенность, как ничего не стоило её отобрать. Шерлок, оказавшись на вражеской территории, чувствовал себя беспомощным в этом бесконечном океане эмоций. Всего лишь три слова... Три простых слова, но почему их так трудно сказать? Почему трудно сказать... ей? Как сказать, чтобы Молли поверила? - Я... - Молли прижимает телефон к уху, чтобы не пропустить ни слова. - Я... тебя люблю. Я люблю тебя.       Молли молчала. Секунды её молчания сводили его с ума. Почему она молчит? Почему?! Неужели не поверила? Неужели все зря? - Молли... Молли, пожалуйста... - Я тебя люблю, - признается девушка.       Игра окончена, вот только победа не принесла Холмсу ничего, кроме облегчения. Молли в безопасности, ей ничего не угрожает. - Эвр, я выиграл. Выиграл, - повторяет он, пытаясь убедить себя. - Играй честно. В самолёте девочка, я должен с ней поговорить. Я выиграл! - Эвр ухмыляется, наблюдая за метаниями брата. - Я спас Молли Хупер. - Ты её спас? - сквозь смех произносит младшая Холмс. - Но от чего? Ох, мысли здраво: нет у неё в доме взрывчатки. Думаешь, я работаю так топорно? Ничего ты не выиграл. Ты проиграл. Что ты сделал с ней и с самим собой? Столько нелепых, ничтожных эмоций... Я со счета сбилась. Эмоциональный контекст, Шерлок, сводит к нулю всю твою работу...       Шерлок больше не слышал Эвр. Он не слышал ничего, кроме голоса боли, истошно вопившей в его груди. Эвр права. Он проиграл. У победителей раны не болят, а его раны горели огнём. Боль, сколько боли... Шерлок пытался выключить чувства, выключить боль. Но боль почему-то не уходила. Тёмные воды эмоций утянули на дно его надёжный корабль, капитан не успел подать сигнал СОС.       Он проиграл сам себе. Проиграл. Один из величайших умов современности повержен. Долгие годы он сторонился эмоций, жил, прославляя логику и разум, кичился своей уникальностью, но на деле он оказался человеком, который не способен сопоставить очевидные факты. - Шерлок... - словно сквозь толщу воды пробивается голос Джона. - Нет... Нет!       Это не может быть правдой. Не может... Но это... правда. И как только он замечал? И как он был так слеп?       Ледяные волны наполнили обветшалый корабль до упора; обивка, не выдержав давления, лопнула. Ящик Пандоры открылся. Страх, боль и ярость мигом вырвались наружу.       Шерлок с размаху ударил по крышке гроба, полетели щепки. Физическая боль всегда заглушает душевную. Он кричал. Его защитная оболочка треснула, обнажая ранимое нутро. Вот она вивисекция в чистом виде. Любопытная Эвр получила своё: узнала, как работает сердце, поняла, что такое любовь. Операция подошла к концу, интерес угас, а Шерлок и Молли, подобно вскрываемым лягушкам, корчились в агонии.       Шерлок чувствовал себя убитым и сломленным, словно мачта корабля, выброшенная на берег после шторма. Ему было тяжело и больно чувствовать любовь Молли. Тяжело и больно знать, что он не заслуживает её любви. Молли Хупер заслуживала счастья, а он приносил лишь боль и ничего больше. И не смотря на это, Молли все равно его любила, а он... любил её. Неуклюже и нелепо, но любил. Сколько дней не прожито, сколько не сказано слов...       Время пришло.