Самое страшное существо

Глава 7.5 "Маленький дьявол" Странная была ситуация - вроде за инстурментом пришли, а вынуждены чаевничать с полоумным завхозом. Альбедо определенно чувствовала себя полной дурой, вот так, чинно и скромно восседая на диване, изредка прислоняя к губам чашку с чаем. Ещё её беспокоил Мар, несчастный мальчик вопреки собственным протестам поступал аналогично, но дрожащими руками, пытался пить чуть ли не кипяток. Маленькое блюдечко то и дело позвякивало от дикой тряски в руках мага. Также Леди Альбедо беспокоил второй ребёнок в комнате - Артист Пандоры, так и не сменив облик на обычный свой вид, чего-то старательно подключал к телевизору, хлопоча почище бабушки ради некормленных внуков. Приговаривая “Щас!”, “Минуточку”, “Сделаем в лучшем виде” и прочее, Артист подключал двд-проигрыватель. Очередное старье, что он откопал в месте, именуемое им “Закрома Родины”. В общем, Смотрителю Стражей было о чём волноваться, ведь помимо прочего она пошла против косвенного приказа владыки, оставшись здесь. Этот факт тоже её смущал, как и тот, что она прекрасно помнила с каким презрением относится Момонга к тем, кто слепо следует приказам. И по всем вышеперечисленным причинам она просто сидела и просто пила чай. - Так все же, - Альбедо проигнорировала протестующе зажестикулировавшего Мара. - То что вы сказали, полная чушь. Вы создание нашего Владыки, так же как и я Создание Высшего Существа Табулы Смарагдины и было бы глупо это отрицать. - Да ну?! - удивился Артист, не отвлекаясь от своего занятия. - Ты вообще в квантовой логике не сечешь, да? - Есть лишь одна верная логика, - пояснила свою позицию черноволосая красавица. - Та, в которой следствие следует за причиной, а не наоборот. Артист даже обернулся, чтобы ответить. - Вот слушаю я вас, дамочка, и прям чую, ту-у-упею я от вас, как пить дать! Кружка в руках Альбедо затряслась - еще мгновение, наверное, и она, кружка, разлетелась бы на куски, но помня наставления Мара, принимая к сведению уже продемонстрированные способности улыбчивого хама по управлению эмоциями, Альбедо таки себя сдержала. Сам же маленький маг был в состоянии глубокого шока, и, казалось, еще чуть-чуть и он с ногами заберётся на диван, упрется носом в колени и начнет раскачиваться туда сюда. Артист, мелкий шкодник, улыбался. - В самом деле, - говорил он. - ты с такой уверенностью готова со мной спорить, что А равно А, что я почти готов тебе поверить, если бы не одно но - в мире нет тождественных систем! Совсем нет, ни в одном мире, понимаешь? Но ты всё равно тыкаешь в меня своими куцыми фантазиями о мире с таким серьезным лицом, что мне плакать хочется. Обнять тебя и плакать, - тут Артист задумался приложив палец к подбородку. - Хотя… тут могут быть и другие, скрытые мотивы. Не представляешь, как ты органично смотришься на этом черном кожаном диванчике. У меня парочка интересненьких видео есть с его участием. Хотите покажу? - Не хотим, - забубнил себе под нос Мар; его почти было не слышно. - Не хотим, ничего не хотим, отпустите нас, просто отпустите. Не нужно нам ничего говорить... Мы ничего не расскажем. Ничего… Артист в некотором недоумении возрился на мальчика. - То есть ничего? Вам что, не нужно знать, что происходит? Или вам вот прям так неинтересно, есть ли у вас душа или нет? Да и про загробную жизнь вам тоже как то паралельно, я не понимаю? - Артист почесал голову. - Серьезно штоле? А я то думал, я самые интригующие темы для разговора подобрал. Я бы вам и про то, почему я нацист рассказал, как связана Анненербе и знак сломанных костей с тибетским символом вечного счастья. Можно сказать, я бы вам все тайны мира поведал. В слайдах. А вы не хотите? - Не хотим, ничего не хотим, - все также бубня себе под нос зашептал Мар. - Совсем плох стал Малец, - покачал головой Артист. - Совершенно не переносит фэйлы, бедняга! Он, наверно, так полагался на ту сюжетную линию, а я его так обломал… - Ты выдашь нам предметы из списка, или я до конца своих дней должна слушать твою трескотню? - возмутилась красавица с равнодушным лицом. - У нас есть работа, и мы должны в отличие от некоторых, её выполнять. Мальчуган на это только скривился. - Должны, работа… слова то какие мерзкие… Тьфу-тьфу-тьфу - Артист трижды плюнул за левое плечо. - Боги творят образами, мечтами. А о долгах, дорогая моя, не мечтают. Так что звиняй - тут мальчишка развел руки в стороны, - долги и я несовместимы. За долгами вам к дьяволу, она же честь. - Так ты... выходит, бесчестен? - Альбедо скорее выплюнула эти слова, чем произнесла. - Я надеялась на лучшее. На то, что в Назарике таких тварей не водится. - Сказала та, что проигнорировала прямой приказ своего командира. - усмехнулся Артист. - И нет, я не бесчестен - моя честь находится в состоянии суперпозиции. Она у меня как бы есть, и как бы её у меня нет. Непроявленное состояние, оно такое. Такое… неопределенное. - Какое. К чертям. Состояние суперпозиции?! - не выдержала красавица. - Для особо одаренных! Я! Никому! Ничего! Не обещал! - взвился мелкий блондин, демонстрируя кукиш, и зло обратился к Мару. - А ты чего молчишь?! Не видишь, глупость за глупостью исторгает, а ты её даже остановить не хочешь?! Я же так и сорваться могу! Мар же, уже подобравший ноги, таки уперся носом в колени. - Не могу. Меня не слушают. - убитым голосом отвечал мальчик. - Даже с приказом Владыки. - А ты знаешь почему? - не унимался Артист, явно вознамерившись достать еще и ребенка. - Знаю. Потому что мы все просто большие дети, - едва слышно говорил Мар.- Мы готовы верить в то, что нам делать не надо, но не в то, что делать нужно. Альбедо чувствует, что она ничего не сделала, буквально, а значит и винить ее не за что. Детское убеждение “Я ничего не сделал - значит, ни в чем не виноват” живо в ее молодом сознании. Лишь со временем и опытом, нарушение прямых приказов к действию могут восприниматься как ошибка в полной мере. В плохих романах Альбедо бы наверняка поперхнулась бы чаем. В нашем же она молча, поджав губы, по-прежнему удерживая блюдечко перед собой и смотря прямо на командира вылила чай на пол. - Она думает, что я испугался потому что слаб. Думает, мой вид диктует мои действия. Она ничего обо мне не знает. А Владыка знает. Я трап, - признался Мар. - Трап, что значит ловушка. Я ловушка для мужчин, потому я выгляжу как маленькая миленькая девочка. Я ловушка для женщин, потому у меня самый большой пенис в Назарике. Я вынужден постоянно одергивать юбку, прятаться за посохом, никогда не разводить сильно ноги. Но этого Владыке показалось мало. Он посоветовал переосмыслить значение слова “ловушка” БукуБуку Чагаме. И вместе они написали, что я чуток и внимателен, что я могу понять каждого, услышать его искренние желания и чувства. Могу понять. Могу услышать чужое сердце. Затем чтобы подружится. Подружится и Изнасиловать. В плохих романах Альбедо бы… не знаю что, но в нашем она охренела. Сначала, конечно, она удивилась. А потом уже охренела. Проблема была в том, что Маре Белло Фиоре отнюдь не закончил. - Потому, я обречен быть под постоянным подозрением. С кем бы я не подружился, с кем бы не нашел общий язык, он всегда сможет заявить, что я делаю это ради секса. И я боюсь, что он, этот любой, может оказаться прав. Я смог услышать сердце Леди Альбедо и теперь я хочу её. Хочу увидеть её улыбку. Хочу услышать ее стон. Хочу увидеть как она извивается от моих рук. Хочу почувствовать её дыхание. Хочу неразрывно смотреть в её глаза, и ощущать тепло её тела. Хочу. Но не посмею. А Владыка… Владыка знал, что я такое, и потому, послал меня на смерть. Он сказал думать о всяком, и лишь в Тронном Зале я понял, что я, думая о “всяком", погружаюсь в себя, не слышу и не вижу ничего вокруг. Не видеть и не слышать ничего вокруг рядом с тем, кто создает реальность предсказывая то что видит и слышит другой значит исчезнуть, если не думать в этот момент о себе. И здесь, сейчас я понял, что не заплатив тебе, ты нас не отпустишь. Это моя плата. Правда. И мой страх. Ведь мне страшно, но всё равно я рассказал и тебе и Альбедо то, чего боюсь. Я применил Волю. С трудом, но применил, а значит для тебя эта правда будет иметь значение. Артист молчал. Сложив руки на груди, он рассматривал потолок, явно чего-то ожидая. Или раздумывая. Потом он кивнул. - Ты прав, - сказал Артист. - У мертвых чувства живых. У живых воля мертвых. Ты пешка мертвеца пока лишь чувствуешь, и становишься вровень с настоящим трупом обретая волю. У тебя есть воля. Ты свободен. - Что с предметами? - не меняя позы отозвался Мар. - Заклинания имеют лишь чуть расширенный радиус, но не более того. Так что предметы шефу не нужны. Пусть не занимается глупостями. Вот в этот момент маленький маг наконец оторвал нос от коленей. - Ну не могу же я ему так и сказать?! - Можешь, - отрезал Артист Пандоры разворачиваясь к телевизору. - Воля не дар. Воля обязательство. Наверно, мне следует сказать, что в этот момент ощущала Альбедо. То же, что и вы, если бы вам выбили почву из под ног, и потому, она отчаянно хотела на что-то встать. На что-то привычное и понятное. И потому, она сказала. - Я лично размажу Мара по стене, если он скажет Владыке нечто подобное. Но это не помогло, потому что в ответ ей снова сказали то, что её было понять либо слишком сложно, либо слишком страшно. - Это неважно. - проговорил Маре. - Воля есть лишь для тех, кто готов принять оба результата. И победу. И поражение. И смерть. И жизнь. И лишь тогда, живой обретает свободу от мертвецов. Во всех смыслах. Во всех реальностях. Ты можешь меня убить. Но даже тогда я останусь в живых. Я бессмертен. А ты несчастна. Потому как не понимаешь ни себя, ни меня. Не имея возможности найти опору, бедная девушка вскочила и запустила куском фарфора в мальчика, все также сжавшегося в один маленький комок. Фарфор с треском разбился, усыпая форму и белую юбку мелким крошевом, но не сдвинул мага с места, даже не заставил пошевелиться. Альбедо была зла. Мар толи спокоен, толи обречён - ни его голос, ни поза не позволяли разобрать точно. Артист Пандоры же был равнодушен и молча продолжил что-то подсоединять. А бедной девушке хотелось услышать хоть что-то понятное, что-то ясное. Сейчас она была бы благодарна даже оскорблению от чертового мелкого нациста, но ни Мар ни Артист не говорили ничего. Они не кричали, не обсуждали, не спорили, но даже так, она знала - дело в ней. Мар был признан, но она то нет. Они оба ожидали от нее чего-то, но чего не говорили. Это злило. Бесило. Раздражало. Потому что Альбедо было до чертиков страшно. Она скрипела зубами, а руки ее тряслись. Она готова была разразиться проклятиями, но всеми силами удерживала себя чтобы просто не бежать без оглядки подальше от этих двух странных созданий. Она понятия не имела что должна делать или даже чувствовать. Медленно, едва ли осознавая, она отступала. Шаг. Еще шаг. - Эй! Альбедо вздрогнула. Артист Пандоры обернулся. На его лице не было ни одной эмоции. Он протянул джойстик. - Сыграем в Мортал? Альбедо побежала. Без оглядки и понимания что происходит, она бежала затем, чтобы бежать. Земля что стучала под ногами, ноги что стучали по земле давали ей сейчас то, чего ей не хватало больше всего на свете - опору. Мир, до этого перевернутый, вставал на своё место и это успокаивало. Хоть немного. Хоть чуть-чуть. Сжимая зубы, Альбедо плакала. От бессилия. Ведь она не понимала ничего. - Ты всегда так жесток? - был задан вопрос. - Всегда, - был дан ответ. Мар поднялся. Отряхнул промокшую юбку. Подобрал посох. - Что будет дальше? - А какая разница? - пожал плечами Артист. - Можешь пытаться её спасти. Можешь не пытаться. Просто пытайся делать то, ради чего готов умереть. Ведь все равно придется сдохнуть. - Я могу... попросить за неё? Артист не ответил. Стоя и вперившись взглядом в пустоту, он молчал. - Я могу попросить за неё? - повторил уже с напором Мар, но ответом ему был новый вопрос. - Знаешь, что я слышал чаще всего? - Артист усмехнулся. - Вопросы. Много, много вопросов. “ТЫ ЧТО, ТУПОЙ?!”.“ТЫ ЧТО, НЕ СЛЫШИШЬ?!”. “МОЖЕТ БЫТЬ, ТЫ ГЛУХОЙ?!”. “ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ТАНЦУЕШЬ?!”. Хорошие вопросы, правда? Вопросы, на которые я не имел права отвечать. Всегда риторические. И всегда за этими вопросами следовала боль. Боль под зеркальными потолками. И когда я лежал, не в силах пошевелиться, распластанный, я рассматривал себя. Во что я превратился. В черном ящике. И теперь я ношу эту позу у себя на плече. Неплохо выглядит, как по мне. - Но она ни при чем! - попытался заступиться за Альбедо Маре. - Причем! - выплюнул Артист и скривился. - ВСЕ причем! Все. Каждый. Слышишь меня? Или ты глухой? А может, ты тупой? Все причём. Я. Сделал. Так. Чтобы иметь право ненавидеть всех. А Мар молчал, потупив взгляд, не решаясь вмешаться. - Я труп. Мертвый. И живой. И в моей власти заставить вас всех танцевать. На сломанных костях. Как когда-то танцевал я. И вы станцуете, свергая королей. И вы станцуете, в них обращаясь. Я ненавижу королей. Ненавижу их слуг. Ненавижу преданных собак. Что по сути одно и то же. Лишь кошки плевать хотели на чины и короны. И потому, я сам стал кошкой. Потому что я хотел свободы. И вот, я кот, что правит миром. Кот из черного ящика. Кот из черного мешка. Кот из черной комнаты. Кот, что перешел дорогу каждому. Кот, чей вид сзади нарисовал мой чемпион. Я Артист Пандоры, что танцует, открывая ящики. Я Шредингер, что умер тысячу раз. Я тот, кто жив и мертв одновременно. Я тот, про которого все забыли, но тот, про которого все вспомнят. Обещаю. Это будет самый классный конец света из всех возможных! - Ты… можешь простить… - А знаешь что самое забавное? - Артист обернулся. - Деньги! Меня продали! Мои родители продали меня за деньги! Ведь их так не хватает, да? Ну так пусть их будет столько, что эти суки ими задохнутся! Ведь стоит людям сказать, “Хватит, денег слишком много” Они превратятся в черепки! Как в мультике про золотую антилопу, смотрел, нет? Вот это я называю “Ирония”. - Шредингер рассмеялся. И отсмеявшись, сказал. - Вы умрете. Скоро. Потому что вы Тупые. Глухие. И трусливые. Ничтожества.