***
- Улыбаемся. Ага, тебе легко говорить. Не ты же только что участвовал в эстафетах. Не тебе постоянно надо выглядеть расслабленным и веселым. Не тебе сейчас надо стоять тут и позировать перед камерой, для того, чтобы выложить очередное фото в Твиттер. И не тебя сейчас обнимает Чимин. Сука, как будто специально близко подошел. Нет, ладно он сначала просто близко подошел и положил свою голову на плечо. Ладно, одно фото сделано. Но нет ведь, этого мало. Для второго фото надо было взять и разместить свою гребанную руку со своими гребанными пальцами прямо на талию. Чонгук неосознанно потянулся к руке Чимина и положил свою ладонь поверх руки Чимина. Но он не хотел погладить его или сжать эту руку, он хотел скинуть её. Щелк. Фото сделано. А рука Чимина быстро и грубо скинута. А сам Чонгук резко дернулся в сторону дверей, но, так как подбородок Чимина лежал на плече Чонгука, перед тем как уйти, Чонгук случайно заехал по челюсти Чимина. Случайно. Совершенно. - Ай, какого… Что дальше сказал Чимин Чонгук не услышал, потому что он уже несся по коридору к машине. Потому что нужно на воздух. Потому что устал. Потому что хочется в душ. Потому что руку покалывает от прикосновения к Чимину.***
- В душ идем по очереди, следуя возрасту. Блядь. Тебе легко говорить, ты в душ пойдешь вторым, а не последним как какое-то ничтожество. Почему бы не сходить в душ по возрасту с конца? Или сделать жеребьевку. Ну, или сыграть в “камень, ножницы, бумага”. Нет ведь, сегодня, именно тогда, когда Чонгук нуждается в теплой воде, как никогда раньше, они решили идти в душ по возрасту. Гребанная дискриминация. Но Чонгук молчит, как всегда молчит, в который раз молчит. Вздыхает только, как-то громче обычного и уходит в комнату. Послышались шаги. Намджун буквально ввалился в комнату. Волосы липкие от пота, глаза слегка уставшие, но на лице, как всегда, улыбка. - Чонгук, все в порядке? – спрашивает с ходу, смотрит пристально, прямо в глаза, изучающе. - Да, хён, - сухо, слишком сухо ответил. Чонгук улыбается. Неискренне как-то, но похуй. Может Намджун сегодня слишком уставший, чтобы что-то понять и начать докапываться. Намджун лишь фыркает и пожимает плечами. Подходит к шкафу, берет полотенце, удобную одежду и ложится на кровать, беря телефон в руки и сразу же открывая Твиттер. А Чонгук плюхается на кровать лицом вниз и протяжно стонет.***
Теплые капли приятно скатываются по телу. По всей ванной комнате поднялся пар от горячей воды. 56 минут. Столько ждал Чонгук встречи с душем. Теперь же стоя под ним, приятная истома распространяется по телу. Усталость мгновенно испаряется, сменяясь легкой расслабленностью. Мышцы не напряжены, спина расслаблена, а руки прикасаются к горячему и мокрому телу, смывая остатки дня. Горячее дыхание опаляет шею. Чужие руки ложатся на талию, медленно поглаживая. Голое тело соприкасается с другим голым телом, проводя по телу миллионы импульсов, мурашек, бабочек, называйте, как хотите. - Твое время уже прошло, - слишком строго сказал и хрипло. Не должен был так, но похуй. Слишком много похуй для одного дня. - Я решил сэкономить воду, - прошептал Чимин, снова опаляя шею Чонгука своим дыханием. - Ну, думаю, что тебе нужно было сэкономить её с Тэхёном, - опять разозлился, вспомнил все сегодняшнее говно и напрягся. Опять. - Причем тут Тэхён? – непонимающе спросил Чимин. Дурочка строит, ага. - Ну, он же твоя новая сучка, - ох, как сказал. Даже сам от себя не ожидал. Но слова как-то не держатся во рту, а мозг совершенно не соображает. - Да, что с тобой такое? – схватил за плечо и развернул к себе лицом. Чимин смотрел прямо в глаза, а Чонгук не мог. Знал, что если посмотрит, то подойдет к точке невозврата. Поэтому поднял голову выше и смотрел сквозь Чимина, делая вид, что не видит его. Старая шутка, но в данной ситуации очень помогающая. - Со мной все в порядке, - улыбнулся ему, противно так, криво даже. - Посмотри на меня, - ласково произнес как-то, даже не по себе стало. - Не считаю нужным, - сказал сквозь стиснутые челюсти. Схватил за подбородок холодными пальцами, надавил на него сильнее и заставил голову опустится. - Я сказал, посмотри на меня. Первый раз таким приказным тоном. Даже плечи слегка опустились, а губы начали подрагивать. Но в глаза смотреть не хочется, совершенно не хочется. Поэтому глаза опустились на губы. На губы Чимина. На пухлые губы Чимина. На привлекательные губы Чимина. На яркие губы Чимина. Да, точка невозврата наступила. - Сегодня весь день ты провел с Тэхёном. Ты позволял ему прикасаться к тебе, позволял ему бить тебя по заднице, позволял ему обнимать тебя. Я спросил тебя, не хочешь ли ты послушать со мной музыку, ты ответил, что не хочешь, это я понял. Но затем, через некоторое время, когда я повернулся, то увидел, как ты слушаешь музыку с Тэхёном, - Чонгук остановился и перевел дыхание, потому что говорил без остановки, не дышал совсем. – Но еще один пиздец случился позже. Я увидел, как ты ходил за ручку с Чанелем. Улыбался ему так сладенько, что можно было подумать, что вы самая прекрасная парочка на свете. - Закончил? – губы растянулись в улыбке. Ухмыляется, сука. Разве смешное что-то сказал? Смеяться-то не хочется. Хочется кулаки в кровь разодрать, желательно об лицо Тэхёна и Чанеля, а затем еще и Чимина отпиздить. - Да, я закончил, - наступила пауза такая, театральная. – Закончил с тобой. Оттолкнул Чимина резко и услышал шипение, видимо к стене приложился. Так и надо, заслужил свою толику наказания. Чонгук вышел из-под струи воды и, схватив полотенце, обмотал его вокруг бедер и стремительно пошел к двери. - Чон Чонгук, остановись, - в любой другой ситуации, Чонгук, возможно, послушался бы своего хёна, но сейчас не та ситуация. Определенно не та. - Не тебе мне приказывать, - сказал не оборачиваясь, открыл дверь и вышел в прохладный коридор. Вся легкость моментально испарилась, а в душе образовалась тяжесть.***
После душа Чонгук надел массивные шорты и толстовку, накинув на голову капюшон. Намджуна в комнате не было и это было, как никогда, кстати. Чонгук взял телефон и улегся на кровать под одеяло. Тепло и мягкость кровати буквально заставили тело Чонгука обмякнуть. После изнурительного дня это, как раз то, что успокаивает и расслабляет, даже больше, чем душ. Открыв телефон и зайдя в Твиттер, он сразу же увидел фотографию, которая была сделана за кулисами. Улыбается. На фото искренне так, по-доброму. А на самом деле, через силу и принудительно. А взгляд опускается на руку. Гребанную руку, которая спокойно покоится на его теле. И выглядит еще так, будто Чонгук держит Чимина в ответ, а не пытается скинуть с себя эту руку. Блядь, все так… - Какого хрена, мелкий? Ты вообще оборзел? – Мысль прерывается, не успевая даже начаться. А Чимин уже стоит у его кровати, дышит тяжело и руки в кулаки сжимает. Какого хрена он злится? Разве это не Чонгук должен стоять со стиснутыми кулаками, порываясь разбить лицо старшему? - Не думаю, что ты в том положении, чтобы называть меня мелким, - кривит губы в улыбке, потому что знает, как бесится от этого Чимин. - Чонгук, - вздыхает, расслабляется, потому что знает, что, когда макнэ в таком состоянии нужно с ним подобрее что ли, поласковее. Хренов злыдень. – Ты не думаешь, что это я должен злиться и ревновать тебя? - Кто сказал, что я ревную? – говорит, не смотря на Чимина, пялясь в телефон. - А на что это тогда похоже? Чонгук продолжает смотреть в телефон. Чимина это нереально бесит, поэтому он вырывает телефон из рук Чонгука и кидает его на кровать Намджуна. А Чонгук все равно не смотрит на него, лишь скрещивает руки на груди и пялится в окно. - Я так понимаю, разговаривать ты со мной не собираешься. Чонгук лишь фыркает. - Ты знаешь, что ведешь себя, как маленький ребенок? Опять молчит, лишь сводит брови на переносице, явно недовольный таким сравнением. И нет бы сказать что-нибудь, съязвить, все равно молчит. Ибо гордость, да? - Ладно, тогда буду говорить я, - продолжает стоять, лишь руки в карманы засовывает. – Как только мы прибыли на соревнования, ты понесся со скоростью света к другим айдолам. Не знаю, от доброты душевной это или же от воспитания, но не думаю, что в приветствия входят долгие взгляды, милые улыбки и держания за руки. Я просто стоял и смотрел на тебя, а ты даже не обращал внимания, будучи полностью вовлеченным в разговор. Ко мне подошел Тэ и попытался развеселить и расслабить меня, и у него это очень хорошо получилось. Потом ты все-таки соизволил подойти ко мне и предложил послушать новую музыку, но я отказался. Затем я вспомнил, что не послушал предыдущую песню, которую ты мне скинул, поэтому я достал телефон и включил её, но ко мне подошел Тэ и взял у меня наушник. Не стал бы я его выгонять, верно? Это твое хобби. Мы сидели и слушали музыку, но затем я услышал твой голос и повернулся, и что же я увидел? Тебя и Хоби-хёна, мило веселящихся. Вот это взбесило нереально. Поэтому я просто резко встал и ушел подальше от вас, чтобы ненароком не натворить чего-нибудь лишнего. Я подошел поближе к трибунам и начал разговаривать с АРМИ, но ко мне подошел Чанель и мы разговорились, и, видимо, что-то в нашей беседе было такое, что взбесило тебя, хотя ты должен понимать, что это вообще бред и ничего не значит. И сейчас я чувствую себя очень глупо, оправдываясь перед тобой, как какой-то провинившийся первоклашка. Перевел дыхание, потому что сказал действительно огромную тираду. Он никогда столько слов не использовал в одном разговоре, тем более не просто в разговоре, а в гребанном оправдании. Он перед мамой-то никогда так не оправдывался, а тут перед какой-то мелочью распинается. А макнэ вообще оборзел, за всю его речь он продолжал смотреть в окно, вообще не выражая никаких эмоций, но только губы чуть-чуть надул. - Ах, этот ребенок, - Чимин провел рукой по волосам и вздохнул. Смотрел на макнэ долго и пристально, а затем подошел к кровати еще ближе, откинул одеяло и улегся на Чонгука, придавливая его своим телом. А Чонгук почему-то расслабился, не должен был, но почему-то такое родное тело является неким антидепрессантом. - Перестань злиться, тебе не идет, - подвинулся ближе к лицу Чонгука и поцеловал в щеку, нежно так. Так, как может только он. Чонгук поворачивает голову в противоположную сторону, как будто недовольный, что старший его поцеловал. А Чимина все это забавляет, поэтому он продолжает целовать макнэ, прокладывая дорожку от скулы до губ. А Чонгук сопротивляется, не давая Чимину дотронуться до губ. Чимин дуется, надувает свои губы и от этого они становятся еще больше. - Это я на тебя обижаться должен, ты мне сегодня два раза вмазал. У меня до сих пор болит челюсть и спина. - Заслужил, - улыбнулся все-таки и голову повернул. И наконец-то в глаза посмотрел, и точка невозврата закончилась. В глазах Чимина увидел неприкрытое удовольствие, забавляет его это, видите ли. Не заметил, как губы старшего накрыли его. Старался не отвечать и глаза не закрывал, но Чимин-то настойчивый, раздвинул губы и провел языком по небу. Мелкий не выдержал и отвечать начал. Сначала не охотно так, но потом сдался уже и сам инициативу взял, посасывая губу старшего. - Тебе не стоит ревновать меня, - оторвался от губ младшего Чимин, посмотрел пристально и серьезно в глаза. – Ты знаешь, что мне никто больше не нужен. В любой другой ситуации Чонгук бы наверно блюванул от таких приторных словечек, но определённо не тогда, когда он думает тоже самое.