Ночные разговоры

Шепард держит сигарету двумя пальцами – средним и большим, повернув тлеющий кончик к ладони. Старая привычка, еще с юности. Там, где он рос, часто было холодно и сыро, и фитилек постоянно гас на ветру, а еще за сигарету можно было схлопотать от надзирателей. Бросить он так и не смог. А потом, позже, эта привычка так держать сигарету оказалась очень даже полезной – всем известно, что зажженная сигарета может выдать местоположение и притаившийся терпеливый снайпер всадит пулю между глаз зазевавшемуся курильщику. Но на Нормандии нет дождя и ветра, нет надзирателей из колонии для несовершеннолетних и тем более нет снайперов, не считая самого Шепарда и Вакариана, но тот скорее пустит пулю себе в лоб, чем причинит вред своему лучшему другу. Шепард пьет много и быстро – не потягивая дорогое виски, а опрокидывая его залпом, и хрустит льдом, разгрызая его крепкими белыми зубами. Странная привычка, грызть лед. Эту Кайден пока не отгадал. Шепард не закусывает - несколько бутербродов с ветчиной, украденные из холодильника, были истреблены Вегой, а капитан только курит и пьет. Пьет и курит. Привычки многое могут рассказать о капитане, в отличие от него самого. - Флеш! – Вега, счастливо улыбаясь, отчего на секунду становится похожим на подранного наглого кота, наевшегося сметаны, открывает карты. Для этого парня, кажется, нет ничего приятнее на свете, чем выиграть в покер. - Блядь! – комментирует с досадой Шепард, грохая кулаком по столу. Стаканы от удара тихо звякают. Кайден смотрит на них и видит золотую, с зеленоватым отливом от поверхности покерного стола дрожь, крохотные круги, расходящиеся по поверхности сорокаградусного дорогого пойла. - Будь ты проклят, Вега, - пьяным голосом бурчит Шепард, потирая красные глаза. Вакариан тихо смеется, а Вега подвигает себе горку из разноцветных фишек. Они играют на патроны. Капитан запретил играть на деньги, несмотря на все протесты, стенания и возмущения со стороны команды и Веги в частности, но игра на патроны тоже оказалась чертовски азартной. Кайден проигрался в пух и прах еще полчаса назад, и уже подумывал о том, чтобы такого наплести интенданту и получить дополнительный боекомплект. Шепард разливает по стаканам остатки виски и кидает быстрый взгляд на барную стойку – в его взгляде на миг мелькает нерешительность, которая сменяется кривой усмешкой, выражающей определенное психологическое состояние. Это состояние можно назвать, к примеру: «пошло все к черту, я хочу нажраться». - Майор! Тащи еще одну! Шепард, похоже, твердо решил напиться. В конце концов, он это заслужил, отбив на прошлой неделе Цитадель у чертовых церберовцев и в очередной раз спасши Совет. Не каждый день в Галактике подобное случается. В другие времена это стало бы феноменальным, экстраординарным событием, но на фоне творящегося ужаса - эта великая победа лишь отсрочка и маленький шанс. Когда таких маленьких шансов станет много и они сольются в один приличный шанс, может быть тогда они и будут готовы дать последний бой… Зная, что сделали все возможное. Зная, что Шепард сделал все возможное. Поэтому все маленькие, самые крохотные шансы очень важны. Кайден передает мгновенно запотевшую темную бутылку Шепарду и садится рядом, вытянув ноги под столом и сцепив руки на затылке. В голове бьется крохотным молоточком ставшая уже привычной слабая боль. Шепард сидит близко, так близко, что хорошо видны глубокие морщины в уголках глаз, и капризные, красивые, чуть потрескавшиеся губы, и свежая ссадина на высоком лбу. Дуэль лицом к лицу была самой плохой, бездумной, дикой и потрясающей вещью которую Кайден когда-либо переживал. Это заслуга капитана и его дара убеждения, что майор не погиб. Кайден знал точно - он не выстрелил бы. Не смог. Но смог бы Шепард? Шепард отчаянно зевает и трясет головой. Гаррус уже спит, пьяный и разморенный, упершись костяным подбородком в грудь. Остатки бутылки трое землян допивают в тишине. Вакариан периодически издает странный звук – аналоги ему сложно подобрать, но Кайден думает о старой лодке, которая трется деревянным боком о пристань. - Я никогда не слышал, как храпят турианцы, - шепотом говорит Вега. На его лице видно искренне изумление и даже немного восторга. Он включил на инструметроне видеозапись и снимает Гарруса с лучшего ракурса. - А я слышал это и не один раз, - пьяным голосом заявляет Шепард. Голос у него может и пьяный, но глаза, цвета арктического льда, совершенно чисты. – Мы как-то застреляли на «Мако» на целую ночь посреди пустыни и он этим чертовым храпом не давал нам с Рексом спать. Впрочем, это не было самым большим неудобством, потому что, когда заснул Рекс, наступила истинная жопа. - Надо было аккуратней обращаться с «Мако», - Кайден с хрустом потягивается и тоже зевает. – Тогда бы вы не сломались и не застряли. - Не начинай, - машет рукой Шепард, с сигаретой в уголке рта. С ее кончика прямо ему на грудь падает пепел. – Вечно ты вспоминаешь мне по этот несчастный броневик. Вега хихикает. - Я смотрю, началась ностальгия. Что ж, старперы, не буду вам мешать трясти бородами, - он встает, прихватывает со стола пиво. – Я пошел спать. - Отведи в каюту нашего турианского друга. - Эй, Локо, почему я? - Потому что я приказал. Вопросы? – Шепард широко улыбается. - Так и скажи, что это твоя недалекая месть за старперов. Эй, Вакариан, вставай! Гаррус что-то бормочет. Вега хватает его за подмышки. Огромные мышцы на его руках вздуваются буграми. - Черт! Глядя на твое тощее тельце, ни за что не скажешь, что ты такой тяжеленный. У тебя эта броня из свинца что ли? Они скрываются в дверях и Спектры остаются одни. Бутылка пуста, на столе разбросаны карты, фишки и пепел. Шепард, выбывающий сто очков в тире и непревзойденный мастер хэдшотов, в упор не видит пепельницу. - Хорошо посидели, а Кайден? - Ага, - кивает Кайден. Ему нравится, когда Шепард называет его по имени. Это бывает очень нечасто – в основном он слышит «майор», «спектр», «Аленко». Капитан сидит расслабленно, откинувшись на стуле, на губах улыбка, глаза мягко блестят - он не был таким последние несколько месяцев. Эта посиделка Шепарду очень была нужна. Просто напиться, поиграть в покер и отправиться спать. Кайден закусывает губу, глубоко вздыхает. - Слушай, Шепард. Надо поговорить… - Сейчас не лучшее время, майор, - сходу ответил Шепард. – Я пьян. Расслабленная улыбка мгновенно слетела с его лица. Кайден чертыхнулся про себя. - Прости. Не хотел тебя грузить. Шепард медленно тушит сигарету в пепельнице, вдавливая ее с силой, так, что кончики пальцев побелели. - Это важно и срочно? Кайден внимательно смотрит на него. - Ну… просто я подумал, что мы можем погибнуть. Ты или я, мы можем погибнуть каждый день. И было бы обидно, что я так и не успел сказать, понимаешь? Кайден уверен, что выглядит и говорит нормально, но на лице у Шепарда мелькает усмешка. «Да ты в дрова пьян, друг!» – читается у него в глазах. - Да-да, - поспешно кивает Кайден. – Это пьяный бред. Но очень важный для меня бред. - Окей. И? Два ярко-голубых глаза смотрят внимательно, не моргая. Говорить под таким взглядом тяжело. - На Цитадели я сглупил. Мне не по себе. Чертовски не по себе. - Мне кажется, мы уже поговорили об этом, Кайден. Или нет? - Я… да. Поговорили. - Между нами больше нет недоверия, верно? Все, как раньше. Как в старые добрые времена, я прав? - Шепард крутит в руках пустой стакан. - Да, - кивает Кайден. Он чувствует раздражение – Шепард всегда давит на него, всегда добавляет вопрос, словно требует от него согласия и подчинения. «Верно, Кайден?», «Да, Кайден?». Черт бы его побрал. - Вот и славно. Шепард встает из-за стола, берет куртку со спинки стула и осторожно одевает. Рука выше локтя у него забинтована. Кайден вздыхает. Капитан направляется к выходу, сильно покачиваясь. Спектр номер два резко поворачивается вместе со стулом и говорит ему в спину: - Ты бы выстрелил. Шепард останавливается. - Что? - Я знаю, ты бы выстрелил. А я нет. Шепард поворачивается. - Я бы не выстрелил. Я знал, что ты поверишь мне. - А если бы я не поверил, ты бы выстрелил. - Но ты же поверил. Я знал, что ты поверишь. - Но ты бы выстрелил. Шепард смеется. - Кайден, ты меня запутал. - Нет, все просто. Ты бы убил меня, если бы я тебе не поверил. Шепард возвращается назад, резкими, на удивление трезвыми шагами. Внимательно смотрит в глаза Кайдену сверху вниз. - Тебя это тревожит? Кайден сжимает двумя пальцами переносицу. Закрывает глаза и начинает говорить, торопливо, сбивчиво: - Пойми, я… я запутался. Я не доверял тебе. Не знал, на кого ты работаешь, наговорил глупостей на Горизонте. Потом на Марсе… Черт, я так виноват. Я до последнего сомневался, но когда смотрел на тебя через прицел – это был момент истины. И знаешь, это хорошо, что все разрешилось таким образом. Теперь я знаю, что ты настоящий, ты действительно тот самый Шепард… Герой. Воин, который пойдет на все ради победы. Любой ценой. Но ты все правильно сделал, я понимаю, но я бы так не смог. Даже если это будет стоить жизни всему живому в Галактике, будь прокляты эти идеалы и принципы, но я бы не смог. Работать с предателями Альянса, чтобы победить Коллекционеров, закрыть глаза на их преступления… - … застрелить друга, если он не верит тебе, - глухим голосом продолжает Шепард. – Так вот, что ты обо мне думаешь. Что я беспринципная, бездушная машина для побед. - Нет, я… - Пошел, ты Кайден, - устало и зло вдруг говорит Шепард. - Капитан, постой! - Кайден уже проклинал себя за то, что начал этот разговор. Он ведь знал. - Отвали. Оставайся наедине со своими принципами и размышлениями. Может, до чего-нибудь и додумаешься. Шепард направляется к выходу и уже когда его спина почти скрывается в полумраке, бросает через плечо: - Да. Я бы убил тебя. И ты полный дурак, если сомневаешься в этом. Тяжелые капитанские шаги звучат все дальше. - А ты полный дурак, если не понимаешь… что ты значишь для меня, - Кайден перешел на шепот. И сразу же взмолился всем богам, чтобы капитан не расслышал этих слов. – А я бы ни за что не выстрелил. Не выстрелил бы. Кретин голубоглазый! Кайден еще долго сидит, глядя на зеленое сукно покерного стола, стискивая зубы и глотая слезы, проклиная себя, проклиная Шепарда и всю эту гребаную, запутанную, непонятную жизнь, в которой ясно только одно – что скоро будет конец всему. И что он никогда бы не выстрелил.