9. Перед пропастью

За тонкой гранью - Пэтс, шевелись! Если не поспешим, Криста убьет тебя! И в этот раз спасать тебя я не собираюсь. - Будто бы ты в прошлый раз старался... Веснушчатое лицо молодого парня озарила озорная улыбка. - А ты сама попробуй удержать в руках злобную брыкающуюся ведьму! - Пфф! Еще скажи, что не доволен! Сам же за грудь ее, небось, лапал. - Не лапал! - И даже не пытался? - А вот это неважно! - Патрик, ты самый нехрамовный храмовник, которого я когда-либо встречала. - И единственный в своем роде! Можешь поплясать, или как вы там, маги, еще радуетесь. - Интересно, что у нее за срочность?.. - Где вас носит?! - рассерженная эльфийка с ярко-голубыми глазами и мелкими черными кудряшками зашипела от негодования, как только заметила спешащих к ней друзей. - Что стряслось? - Эвелин взволнованно уставилась на нее. – Тебе назначили день? Криста затравленно посмотрела по сторонам и поманила всех за ближайший шкаф. - Да что с тобой? - бряцнув сталью доспехов, воскликнул Патрик, когда она остановилась и спрятала лицо в ладонях. - Это конец, - вымученно выдохнула Криста. - Вы себе даже не представляете, в какой я заднице! Эвелин инстинктивно подалась вперед, ободряюще касаясь ее руки. - Эй, что бы это ни было, мы справимся... - Меня усмирят, - перебила ее Криста. - Чтоо? - в один голос ошеломленно возопили друзья. - Наставник нажаловался… сказал, что я слишком долго откладывала Истязание, что я боюсь его. Еще кучу всего наплел, - срывающимся голосом пояснила эльфийка. - Сказал, что моя магия нестабильна и часто выходит из-под контроля... Придурок! Я ведь всего пару раз подожгла его робу во время тренировки морозного заклинания... Она вдруг нервно рассмеялась сквозь слезы. - Вы понимаете? Меня усмирят! Усмирят... Как же хреново начался день! - Я бы сказал, хреновей некуда, - пробубнил Патрик. Эвелин, не говоря ни слова, привлекла ее к себе, крепко сжав в объятиях. - Мы не позволим, слышишь? - она поцеловала Кристу в лоб, и осторожно вытерла слезу с ее щеки. - Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я поговорю с Первым Чародеем. - Или мы удерем отсюда, - предложил Патрик, пожав плечами и вновь звякнув доспехом. - Как вариант. Криста засмеялась. - Тебе говорили, что из тебя отвратительный храмовник? - Сегодня уже четыре раза, - усмехнулся парень. - Все будет хорошо, - Эвелин коснулась мягких черных кудряшек и погладила подругу по голове. - Я люблю тебя, Пэтс, - Криста шмыгнула носом. - Я знаю, дорогая. И я защищу тебя. Она сильнее прижала эльфийку к себе. - Нет, Пэтси, не защитишь… Голос Кристы внезапно изменился. Стал бесцветным и неживым. Эвелин отстранилась и непонимающе уставилась на красивое лицо подруги. Задора в ее глазах больше не было. Взгляд стал пустым и мертвым. А на лбу, частично скрытое веселыми кудряшками, солнцем полыхало магическое клеймо. Эвелин вскрикнула и отшатнулась. - Как ты могла, Патриция? - Криста буравила ее пронзительным взглядом. - Тебе моих страданий было не достаточно? - Что?! О чем ты? - пролепетала Эвелин. - Это ведь по твоему приказу усмирили того магистра? - глаза Кристы сощурились. - Я думал, что после магии крови падать ниже уже некуда, - присоединившись к ней, ядовито выплюнул Патрик. - Но ты смогла нас удивить. Скажи, как ты спишь по ночам? Ты хоть иногда нас вспоминаешь? - Я... я... Эвелин в ужасе попятилась. - Я верила тебе! Я так сильно тебя любила! А ты предала меня! - выкрикнула Криста. Из клейма на ее лбу сочилась кровь. - Я знаю, как вернуть тебя! Знаю способ! Я помогу! - А мне? Мне ты тоже поможешь? - вскричал Патрик. Эвелин посмотрела на него и не сдержала вопля ужаса: его тело повсюду поросло ярко-красными лириумными кристаллами. Густые темные волосы выпали, глаза потемнели, улыбка превратилась в хищный оскал. - Нет! Нет!!! Тревельян заставила себя проснуться. Рука разрывалась от боли, и Инквизитор в отчаянии схватилась за нее. - Нет, нет. Я справлюсь... - шептала она, - Создатель, дай мне сил... Предательские горькие слёзы полились из ее глаз. Как она довела себя до такого?.. Все началось, когда воодушевленная Эвелин активно занялась изучением магии разрывов. Сначала после тренировок она чувствовала легкое жжение и усталость, но чем дальше, тем боль становилась все сильнее, а ее внезапные вспышки – все чаще. Недавняя битва с драконом совсем вымотала ее. Долгие медитации уже не помогали. Инквизитор подолгу пряталась в своих покоях, предпочитая работу в одиночестве, давно не спускалась в таверну, избегала всех, кого только можно было, в особенности Коула: мальчишка неосознанно выдал бы все мысли, которые она так тщательно пыталась скрыть. А еще ей до сих пор было стыдно перед Калленом за то, что он недавно о ней узнал. Эвелин скорчилась на постели, баюкая больную кисть, и лежала так до тех пор, пока боль немного не утихомирилась. Тревельян тяжело дышала, пытаясь отойти от кошмара, что мучил ее вот уже не первую ночь. Нужно было успокоиться, собраться с силами и срочно спуститься к алхимику. Прошлая порция порошка закончилась еще позавчера. Адан, конечно, снова будет бурчать, но Эвелин знала, что он непременно сделает для нее еще один заказ. После Хэйвена он был ей должен. Как вы могли! Когда Жозефина озвучила последнее, принятое на общее рассмотрение, письмо, настроение Эвелин резко упало, хоть она и пыталась изо всех сил не показывать, как эти известия задели ее. Усмирение Ливиуса Эримонда... - Миледи, ваше решение было... весьма строгим. К сожалению, мы предполагали некоторые последствия, и появление подобных разногласий не стало неожиданностью. Однако мы ни в коем случае не можем допустить ухудшения ситуации и, не приведи Андрасте, еще одного восстания. Инквизитор сжала губы в тонкую полоску и бросила взгляд на карту. - Этого только не хватало... Что вы предлагаете, леди посол? - Нужно осторожно, но решительно заглушить мятеж, пока он не распространился. Пошлите часть наших солдат. Они могли бы остаться там на какое-то время. Думаю, после такого открытого намека протестантское настроение довольно быстро погаснет. - Привести солдат и оставить без патрулей ближайшие земли? - возмутилась Лелиана. - Контрабандисты тут же опять распоясаются. Мы только навели порядки! Какой смысл разбрасываться ресурсами, когда можно просто убрать корень проблемы! - Только не снова! - воскликнула Жозефина. Она, как обычно, не разделяла кое-каких методов Тайного Канцлера. - Инквизитор, - продолжила Соловей, не обращая внимания на недовольство своей коллеги, - мои агенты быстро справятся с этим. Подстрекатели просто... исчезнут. - Это немного негуманно. Вам так не кажется? - В подобных вопросах давать слабину крайне нежелательно. Не позволяйте кому-либо сомневаться в ваших действиях. Ваше решение было жестким - пусть таким и остается. Эвелин мысленно поморщилась. Да, ее решение было жестким. Она с отвращением отметила, что план Лелианы не так уж и плох. - Запугивание и убийства... Замечательная тактика. Вы тоже так считаете, командор? - она в первый раз за последние полчаса, наконец, посмотрела на Каллена, который все это время не сводил с нее глаз. Его взгляд был недоуменным и хмурым. Он явно был сбит с толку ее резкой отчужденностью. Да, они ссорились недавно, но ему казалось, что это уже в прошлом. Что бы она ни сделала когда-то, сейчас это уже не имело значения. Тем не менее, с Эвелин что-то происходило. И его это беспокоило. - Прошу, ваше мнение, - поторопила она его, видя, что советник задумался. - Я... - Каллен прочистил горло, - я полагаю, что заговорщики и так уже достаточно напуганы. Я бы предложил послать к ним мага и храмовника, солдат, которые смогли бы подробно объяснить им, почему вы приняли такое решение. - Хм, ваша идея не лишена смысла. Мне нравится, - прохладный тон Эвелин походил сейчас на ледяное бесстрастие Мередит, и Каллен в ужасе прогнал эти мысли. - Следует также напомнить, - собравшись, продолжил он, - что подобная форма наказания была введена самими магами для защиты других. - Вы думаете, они поймут? - Возможно, полностью такой ответ их не удовлетворит, однако им станет легче смириться с ним, зная, что вы сами - маг, и что именно вы приняли такое серьёзное решение. Инквизитор слегка поморщилась и всмотрелась в карту, обдумывая свой вердикт. - Я сама поеду, - наконец сказала она. Жозефина оторвалась от планшета, удивленно взглянув на нее. - Мне надо развеяться, - с натянутой улыбкой пояснила Тревельян. - Заодно и поболтаю с нашими заговорщиками. Уж очень интересно мне их послушать. - Как скажете, - кивнула Лелиана, подозрительно прищурившись. - Командор, выделите мне нескольких наших храмовников. Они отправятся со мной. - Будет сделано, Инквизитор! - Что ж, благодарю всех за помощь, - сказала Эвелин уже гораздо теплее. Она намеревалась еще ненадолго остаться в ставке, чтобы проложить маршрут нового путешествия. - Хорошего дня, миледи, - Жозефина тактично улыбнулась, забрала со стола несколько писем, с которыми ей предстояло разобраться, и направилась к выходу. Лелиана прошла за ней, одарив напоследок Тревельян проницательным взглядом. Захлопнулась дверь. Инквизитор устало потерла переносицу. Сказывалось беспокойное утро. - Хочешь, я поеду с тобой? - осторожно предложил Каллен, все еще оставаясь на своём месте. - Спасибо. Не стоит, - Инквизитор даже не отвлеклась от карты. Терпение Каллена лопнуло. - Эвелин! Прошу, поговори со мной! Что она могла ему сказать? Он и так был не в восторге от того, что по всему замку натыкался на книги о магии крови, демонах, языческих ритуалах, исследовании древнего колдовства... Теперь вот она еще и новой магией занялась, доселе толком неизученной. Он боялся того, к чему может привести ее тяга к знаниям. Один раз она уже оступилась. Эвелин так ничего и не ответила. Рука вновь противно заныла. - Кажется... я все понял, - тихо проговорил Каллен и, обогнув стол, направился вон из ставки. Лучший способ примирения Холодное безразличие в его голосе ударило наотмашь, и Эвелин дернулась, словно вынырнув из гипноза. - Каллен! Постой! - она тут же растеряла все своё самообладание, ее голос надломился. - Пожалуйста, не уходи. Он обернулся, положив одну руку на рукоять меча, и с равнодушием воззрился на нее. - Прости, - в отчаянии пролепетала Эвелин, - я не должна была себя так вести. Я сама не своя в последнее время, - она виновато опустила глаза. - Столько работы навалилось. Еще и это дело... меня немного из колеи выбило. Я раньше никогда не распоряжалась судьбами людей... - Инквизитор умоляюще посмотрела на него и печально вздохнула, - ...стольких людей. - Эвелин, - тон Каллена смягчился. Он вновь подошел к столу, - ты же знаешь, что можешь рассказать мне все. Я не могу смотреть, как ты справляешься с трудностями одна. Он нежно коснулся ее лица, убирая со щеки рыжую прядь. - Просто... - она запнулась и отвела взгляд, - мне кажется, я совершила ошибку. Я не должна быть настолько взыскательна. Командор аккуратно взял ее за подбородок, вынуждая поднять голову и вновь посмотреть на него. - Тебе это решение далось тяжело, но ты сделала все правильно, - вкрадчиво произнес он. - Ты прекрасно знаешь, как может быть опасна магия. Ты защищаешь людей. И ты делаешь это храбро. Не позволяй себе думать иначе. - Прости меня. Я не хотела тебя отталкивать, - Эвелин нежно огладила рукой его щеку. Каллен прикрыл глаза и легонько потерся о ее ладонь. - Дыхание Создателя, я так соскучился по тебе, - прошептал он. Тревельян почувствовала, как по всему телу пробежали мурашки. Он был так искренен и так добр... От одной мысли, что он не злится и не таит обиду, что он все также любит ее, ей хотелось разрыдаться от счастья. Эвелин глубоко вдохнула и, сделав шаг назад, присела на край низкого массивного стола, за руку привлекая командора к себе. Как же ей его не хватало! Только сейчас, оказавшись вновь рядом с ним, она поняла, что безумно тосковала по его мягкому голосу, по его красивым глазам и его объятиям. - Ты не можешь быть настолько замечательным! – ее голос дрогнул. Ей понадобилась пара секунд, чтобы вкрай не расчувствоваться. - Но я все еще сержусь, Инквизитор, - сварливо напомнил ей Каллен. - Как можно! Я вас не узнаю! Командующий моей армии всегда терпелив, собран и невозмутим, - она вернула игривое настроение и легонько пробежалась пальчиком по его стальному нагруднику. - Своим мужеством он вдохновляет всех на подвиги. Вы же в курсе, что вдохновляете меня, генерал? Каллен бархатисто рассмеялся. - Вот уж никогда не думал, что способен на это. - О, ты на многое способен! - с чувственной хрипотцой проговорила Эвелин, в то время как ее руки уже исследовали его доспех в районе поясницы. Командор хмыкнул и тут же поперхнулся от возмущения: - Эй! Ты что, меня только что за задницу схватила?! - Ты сказал слово "задница", - Инквизитор хихикнула. - И совсем не смешно! - тем не менее, он улыбался - Ох, это все мое дурное влияние, - она надула губки и с самым невинным видом захлопала ресницами. Каллен многозначительно вздернул бровь, усмехнувшись уголком рта. - Можешь прямо сейчас прочесть мне лекцию о хороших манерах, - она лукаво прищурилась. - Тебе же нравится, когда леди Инквизитор подчиняется своему военному советнику и выполняет все, что он требует?.. От взгляда бездонных изумрудных глаз и от неприкрытых намеков в ее словах у Каллена перехватило дух. Чтобы унять внезапную дрожь в руках, он, что было сил, сжал их в кулаки. Ее полные чувственные губы изогнулись в дразнящей полуулыбке. Она безжалостно мучила его, откровенно соблазняя самым бесстыдным способом. Он вновь почувствовал себя неопытным, застенчивым, незрелым юнцом, наивно верящим в безупречность Ордена и присягающим Создателю в стенах храма. Она знала его слабости; знала, перед чем он не может устоять, и бессовестно пользовалась этим. Она смеялась над ним, искушала его, вынуждала смущаться и краснеть, но при этом сама так горячо и так безгранично любила его, что он позволял себе терять голову всякий раз, когда она того хотела. И сейчас та самая дерзкая Эвелин, которую он любил до беспамятства, вновь вернулась. Каллен окинул ее долгим взглядом, растерявшись от нахлынувших мыслей. - Ну, так что?.. - она изящно откинула назад волосы и расстегнула ворот блузки, призывно коснувшись тонкими пальцами обнаженной шеи, - Чего же хочет мой советник? Советник хотел сорвать ко всем демонам всю ее одежду и сделать так, чтобы леди Инквизитор в кои-то веки перестала подтрунивать над ним. Командор неторопливым движением, одну за другой, стянул с рук кожаные перчатки. - Ты была очень непослушным магом, Тревельян... - чеканя каждое слово, проговорил он. - Что ж, - мурлыкнула Эвелин и ловко уселась на стол поверх толстых карт. На секунду ей честно стало стыдно от мысли, что она соблазняет мужчину, сидя на древнем символе мира, которым был когда-то этот огромный стол, но она быстренько утешила себя тем, что именно примирением она сейчас и планировала заняться. - Позволь мне вновь принести свои извинения. Она облизнула губы и, не отрывая взгляда от лица Каллена, крепко схватилась за мех его накидки. Сейчас она ощущала себя беспомощным котенком в лапах голодного сильного льва. Это чувство пьянило. Отбросив перчатки, Каллен решительно положил горячие руки на ее бедра, скрытые под тонкой тканью штанов, медленно развел их, и, придвинувшись поближе к Эвелин, подался вперед, чтобы невесомо прикоснуться к ее губам. Она тут же крепко прижалась к нему, чувствуя между ног невыносимо приятное требовательное покалывание. Эвелин чуть не всхлипнула, когда он отстранился буквально на дюйм, и хитро усмехнулся - командор явно был доволен собой. - Каллен... Поцелуй меня, - почти касаясь его рта, едва слышно простонала она. - Немедленно! И командор поцеловал ее. И целовал до тех пор, пока вскоре ее блузка не оказалась где-то в районе Западного Предела, а шелковый бюстгальтер не приземлился прямиком на океан Амарантайн. Он покрывал поцелуями ее восхитительную грудь - от манящей впадинки на красивой шее и до тугих горошин сосков. Он очерчивал языком скульптурные линии ее ребер, исследовал упругий живот, смело намереваясь проникнуть пальцами под тонкое льняное полотно штанов. Когда все преграды, наконец, были убраны, Каллен опустился на колени перед невысоким столом и запечатлел пламенный поцелуй на внутренней стороне ее смуглого обнаженного бедра. Эвелин охнув, откинулась на столешницу, одним локтем оказавшись в Морозных горах, а другим – в центральных баннорнах Ферелдена. Ее волосы огненными волнами рассыпались по Недремлющему морю, опалили Киркволл, Камберленд и Вал-Руайо. Вцепившись в его белокурые кудри и поджав загорелые ноги, она всхлипывала, остервенело кусая губы, пока Каллен оставлял горячие влажные поцелуи внизу ее живота, мучительно пылко и откровенно чувственно. Он неторопливо переходил выше к стройным бедрам, а потом снова возвращался, распаляя и доводя ее до самого пика несколько раз подряд. Он наслаждался процессом, хоть и понятия не имел, откуда взялись эти умения. С Эвелин все получалось само собой. Животные инстинкты вырывались наружу. Когда он видел ее обнаженной, его мгновенно прошибал электрический разряд. Она была сказочно красива. Ее великолепное тело хотелось ласкать до изнеможения; рядом с ней он всегда знал, что и как делать. Гладкая, идеально загорелая кожа блестела бисеринками пота, полные губы приоткрылись, моля о поцелуе, длинные пушистые ресницы трепетали, когда она, совершенно пьяным от ласк взглядом, смотрела на своего генерала. Это было завораживающее зрелище. Не сводя с нее глаз, он так быстро, как только мог, снял с себя обмундирование. Пальцы его не слушались, разум тоже. Сейчас он хотел ее. Хотел до безумия. Эвелин, стараясь не помять карты, осторожно приподнялась на столе, предвкушая новую порцию удовольствия. Наконец, освободившись от одежды, Каллен вновь приблизился к ней, разводя ее бедра, ощущая жар ее обнаженного тела. Он наклонился над ней, жадно припадая к ее губам в голодном поцелуе. Он не лгал, когда говорил, что скучал по ней. Эта женщина и понятия не имела, как томительна без нее каждая минута его жизни. Подобные мгновения с ней были слаще самого бесстыдного, самого греховного и самого откровенного из его снов. Он сжал ее тонкую талию, опустил руки на плоский живот, дразняще проведя подушечками больших пальцев у нее между ног. Эвелин хрипло застонала, до крови закусив губу. - Ты... уже достаточно меня сегодня наказал, - сбивчиво пролепетала она. - И какой же урок вы усвоили, Инквизитор, м-м? - выдохнул Каллен, прикусывая жилку на ее шее. Тревельян выгнулась, впиваясь ногтями в его спину. - Что отныне я... о-ох! - она дернулась от того, что рука Каллена вновь нежно коснулась ее между ног. - Продолжай, - велел командор, не прекращая ласку. - Что отныне я буду еще более непослушной... о, Создатель!.. И что богохульничать буду чаще... Каллен, ох!.. и если ты сейчас не закончишь то, что начал, я урежу твое жалованье и... задница Андрасте!... и заставлю тебя ездить со мной по орлейским салонам... Он хрипловато рассмеялся, целуя ее подбородок. - Как же ты жестока! Однако долго уговаривать его не пришлось. Он бы и сам точно сошёл с ума, если бы еще немного помедлил. Каллен закрыл глаза, полностью поддавшись сладостному ощущению. Он двигался медленно и неторопливо, намереваясь продлить этот момент и насладиться им, как следует. Ему нравилось наблюдать, как Эвелин выгибается под ним, чувственно подаваясь бедрами, подстраиваясь под его ритм, и при этом млеет от удовольствия. Она действительно млела, пребывая в неописуемом восторге. Вся боль утихла и забылась. Эвелин ощущала себя тугой пылающей сталью занесенного его рукой меча. Один точный удар - и сталь звонко запоет, а воздух вокруг хрустально завибрирует от каждой протяжной ноты. Эвелин часто слышала такие песни, когда украдкой подсматривала за тем, как он тренируется. Но еще больше она любила те минуты, когда он принадлежал только ей. В глубине души Эвелин тайно радовалась тому, что она - единственная, кому когда-либо доставались подобные мгновения с этим мужчиной. Она часами могла изучать его восхитительное тело, тело сильного воина, ее желанного храмовника. Он таял под ее нежными прикосновениями и каждый раз смущенно просил ее продолжать. Постепенно она приручала его, словно дикого зверя. Она показала Каллену, что его крепкие руки могут не только держать меч; она покрывала их поцелуями, не пропуская ни один тонкий шрам. Она вычерчивала пальцами сложные руны на его светло-золотистой коже, восторженно обрисовывала каждый рельефный мускул на его привыкшем к долгим тренировкам теле. Жарко, отчаянно, умоляюще он взывал к Создателю, в то время как ее ласки становились слишком откровенными и слишком горячими, а когда слова вылетали из головы, он дрожащими губами сдавленно шептал ее имя. Его мягкий, слегка хрипловатый в такие минуты голос распалял в ней неудержимое желание мучить его с еще большей страстью. И как бы долго она не находилась рядом с ним, она никак не могла им насытиться. Лишь один его взгляд - и она забывала обо всем на свете. Метка вдруг вспыхнула, обжигая ладонь, и Инквизитор дернулась, сама не зная, то ли от боли, то ли от внезапно нахлынувшего удовольствия. Ощущения оказались непередаваемы! Нестерпимая жгучая резь и дикий невероятный всепоглощающий экстаз – такой горючей смеси Эвелин ещё никогда не испытывала. Изумленно ахнув, она запрокинула голову и что есть мочи прижалась к Каллену, исступлённо вонзаясь в его спину ногтями. Командор был не в силах более держаться, с тихим стоном изливаясь в свою неистовую, жаркую, сладкую возлюбленную. Он еле смог совладать с собой, чтобы не дать себе рухнуть на подкашивающихся ногах. Каллен закрыл глаза и, тяжело дыша, уткнулся лицом в шею Эвелин. Тревельян безмятежно смотрела в высокий потолок и нежно гладила пальцами его расслабленную спину, легонько пробегая вдоль позвоночника от шеи до ямочек на пояснице. Прошло несколько минут, прежде чем он с трудом поднял голову и посмотрел на нее своими красивыми потемневшими от недавней страсти глазами цвета горячего янтаря. Эвелин, все еще опьяненная, рассматривала его из-под длинных ресниц и не могла отвести взгляд - так он был обворожителен. Она мягко улыбнулась ему, осторожно убирая со лба влажные светлые кудри. Каллен тоже улыбнулся, придя в полное смущение. Он неловко прочистил горло. - Ты же понимаешь, что мы... э-э... только что сделали? - О, да! - Эвелин восторженно просияла - И это было бесподобно! Командор тут же залился горячим румянцем. - Иви... пожалуйста, пусть об этом никто не узнает! - Не волнуйся. Я никому не скажу. Ты и так выдашь себя, краснея во время следующего собрания. - Эвелин! Это совсем не смешно! - Знаю. Это безумно мило! Не дав Каллену опять возразить, она привлекла его к себе для нового поцелуя. Пускай он теперь сколько угодно считает ее испорченной. Стыдиться этого она не собиралась. Она была счастлива. Боль в левой руке совсем утихла, а все недавние кошмары забылись. Каллен действовал на нее, как сладкая лечебная микстура. Только он и спасал ее от пропасти, в которую она все чаще рисковала упасть. Теперь она уже совсем не понимала, как могла избегать его столь долгое время. Идиотка. Чуть позже ей предстояла долгая дорога к месту встречи с магами, однако этот вечер уже ничто не способно было испортить. Хотя в одном Каллен был прав. Получилось очень неловко. Эвелин сделала вывод, что стол в ставке командования предназначен исключительно лишь для тактических планирований, все остальное же делать на нем было совершенно неудобно. Еще Инквизитор отметила, что во время следующей встречи с советниками, обязательно нужно будет посчитать, сколько раз командор смутится, посмотрев на слегка помятую карту Ферелдена. Когда лучший друг – лучший Встреча посреди глухих холмов с недовольными протестующими прошла относительно нормально. Сначала все переругались: упрямые маги отчаянно пытались отстоять свою точку зрения. Однако они еще не знали, с кем связались. Инквизитор распекала их, как малых детей, пытаясь с помощью крепкого словца и красочных описаний вдолбить в их головы немного трезвых мыслей. Потом несколько храмовников и парочка магов из Скайхолда продолжили ее лекцию, только уже на менее ругательном языке. Заговорщики выглядели довольно растерянными, и чтобы окончательно выбить из них сомнения, Инквизитор представила им Дориана, как "того самого тевинтерца, который вытащил ваши задницы из такого дерьма, что вам и не снилось, и который в отличие от всяких магистров не посягает на вселенское господство и всеобщее раболепие". В итоге, закончилось все дружеским распитием редклифского эля, которое к ночи переросло в примирительную попойку со всеми из нее вытекающими. Леди Инквизитор оставила народ праздновать, а сама по-тихому ретировалась в свою палатку в лагере неподалеку. Дориан нашел ее в очень странном состоянии. Раньше бы ему и в голову не пришло, что Эвелин могла воспринимать все мелкие недовольства, такие, как это, близко к сердцу. Корить себя во всех прошлых прегрешениях было не в ее стиле. Однако сейчас она с совершенно расстроенным видом сидела на подстилке из бараньей шкуры и гипнотизировала взглядом горлышко винной бутылки. - И что это ты делаешь? - Дориан ни разу не наглым образом ввалился в ее временное обиталище. - А на что это похоже? - буркнула Эвелин. - Мм, даже не знаю... кажется, я наблюдаю потуги к самокритике и самоедству, приправленные чувством вины вперемешку с алкоголизмом. Как же знакомо! - Вообще-то, я, как всегда, пытаюсь свалить от ответственности. Но твое описание подходит больше. - То есть, ты теперь это так называешь. Сидишь одна в палатке и надираешься, - он выхватил из ее рук бутылку и, не увидев этикетки, осторожно понюхал горлышко, - фуу! Я даже знать не хочу, что это! Те идиоты хотя бы пиво пьют. Эвелин угрюмо засопела. Он с отвращением поставил пойло на высокий походный сундук. - Тревельян, если завтра ты будешь выглядеть, словно тухлый овощ, попомни моё: "Я же говорил!" Не особо хочется объяснять Каллену, как я позволил тебе довести себя до такого состояния. - И чем это я заслужила такую заботу? - едко осведомилась Эвелин. - Так, ладно, - Павус опустился на шкуры рядом с ней. - А теперь рассказывай, что за ерунда с тобой творится! Инквизитор хотела ляпнуть очередную колкость, но, подумав, всплеснула руками и растерянно пробормотала: - Я – монстр, Дориан. Как бы я себя не убеждала в обратном, я – гребаный монстр! - Ооо! Сколько же ты выпила? - Не начинай... - Как ты вообще можешь жалеть этого ублюдка? Из-за него ведь куча стражей погибла. Как думаешь, сколько бы еще он дел натворил? Она отрицательно затрясла головой. - Это слишком личное, Дориан. - Если ты еще не в курсе, то спешу напомнить, что он бы с удовольствием приготовил для тебя участь похлеще усмирения. Так что, будь добра, перестань тратить на него свои драгоценные нервы. - Ты не понимаешь! - воскликнула она, вскочив с места. – Дело не в Эримонде! Дело даже не в том, что я сделала! А в том, как я это сделала! - она в отчаянии схватилась за волосы. - Дорогого мне человека, которого я обещала защитить, Усмирили! Я лишь могла беспомощно наблюдать, как она ходит по тем же коридорам, что и раньше, с клеймом, бездушная, бесчувственная, словно жуткий призрак, - Эвелин спрятала лицо в ладонях. - А сейчас я сама – сама! – отправила мага на Усмирение. И знаешь что? - она сжала руки в кулаки. - При виде ужаса в его глазах, слыша отчаяние в его воплях, я почувствовала удовлетворение! Мне это понравилось!.. Понравилось... Павус встал и подошел к ней вплотную. - О, Создатель... – Эвелин подняла на него взгляд полный смятения и изумления. – В кого я превращаюсь?.. Это не я, Дориан. - Эй, - он крепко обнял ее, - выбрось эти глупые мысли. Никто не обещал, что будет легко. Тебе предстоит сделать еще много малоприятных выборов. Главное, не взваливай все последствия на себя. Во-первых, никто тебе за это спасибо не скажет. Кажется, я уже говорил. А во-вторых, особо сострадательные герои долго не живут. Как же мы без тебя-то, мм? Скайхолд тут же рухнет, магистры отменят рабство, а я сопьюсь и отдамся первому попавшемуся демону. Разве твоя совесть позволит тебе это допустить?.. Пока он говорил, Эвелин закрыла глаза и с наслаждением вдохнула сладковато-терпкий аромат его одеколона. Она еще немного постояла рядом с ним, приятно ощущая под ладонями тонко выделанную кожу и мягкий бархат его костюма, и нехотя отстранилась. Она неторопливо подошла к сундуку, взяла бутылку с кислым пойлом и повертела ее в руках. - Как тебе это удаётся? - спросила Эвелин, искоса глядя на него. - Что именно? - Павус театрально удивился. - Всегда замечательно выглядеть? Или блистать своим необыкновенным остроумием? Тревельян хмыкнула и, заткнув бутылку пробкой, вернула ее на сундук. Она повернулась к тевинтерцу: - Быть таким славным другом. Дориан самодовольно усмехнулся. - Что тут скажешь! Ты прекрасна, я прекрасен - мы идеально подходим друг другу! - Что я слышу! - Эвелин хохотнула, значительно повеселев. - Каллен должен от счастья прыгать, знаешь ли. - Ох, остановись. А то я сейчас растрогаюсь. - Да на здоровье. Мне не жалко. Запомни этот момент, чтобы долгими тоскливыми вечерами воскрешать его в памяти. Тревельян звонко рассмеялась. Она присела на крышку сундука, наблюдая за тем, как Дориан подходит ближе и, бесцеремонно пихнув ее, устраивается рядом. - Как твоя рука? - более серьезным тоном поинтересовался он. - Терпимо. А как у тебя с отцом? Павус поперхнулся от неожиданности. - О, нет! Съехать с темы я тебе не позволю! Я уже сказал тебе спасибо за помощь, на том и порешили, ладно? - И все же? - Не будь дотошной, Инквизитор, тебе не идет! - Дориан фыркнул и демонстративно отвернулся, скрестив на груди руки. Он всегда так делал, когда хотел казаться жестче. Эвелин знала, что рано или поздно он все же первым заговорит. Так и случилось. Он немного помолчал и небрежно бросил: - Я написал ему. - Для начала неплохо, да? Дориан примирительно улыбнулся. Эта тема была ему не по душе, однако сейчас он готов был говорить с Тревельян о чем угодно, даже о своих проблемах, если это отвлечет ее. Не так давно он случайно подслушал ее разговор с Соласом. Эльф был крайне недоволен и обеспокоен тем фактом, что Инквизитор так беспечно относится к изучению магии, которая даже ему была плохо известна (хотя Дориану порой казалось, что эта ходячая энциклопедия знает все на свете). Солас просил Эвелин быть осторожнее и предупредил о последствиях, которые могут возникнуть из-за "неуемного бестолкового любопытства". Но Тревельян была так вдохновлена приобретением новых знаний, что эльфу оставалось лишь удрученно покачать головой. Пару недель назад творческого запала в Инквизиторе резко поубавилось, она стала выглядеть все более уставшей, потом и вовсе перестала появляться на людях, обложившись работой и книжками. Дориан был рад видеть, что сегодня она оживилась и немного пришла в себя. Однако его все еще не покидало чувство, что с ней что-то не так. Что-то было в ее напряженном взгляде, в ее меняющемся настроении и в ее зацикленности на самобичевании. Павус в первый раз пожалел, что рядом нет Коула. Мальчишка бы сразу все выложил. - Миледи Инквизитор! Миледи Инквизитор! - бряцая обмундированием, в палатку внезапно влетел запыхавшийся солдат. Эвелин мгновенно насторожилась. - Что случилось? Парень слегка помялся и промямлил: - Там... эээ... ситуация. Тревельян выжидающе подняла брови. - В общем, там один маг, - он махнул рукой в сторону места попойки, - поспорил с нашим лейтенантом, что тот ему клеймо в лоб не поставит. - Что за чушь? - Эвелин фыркнула, - он себя Усмирить что ль решил? - Я не знаю насчет Усмирения, но железную кочергу они уже в костер сунули. И вскрыли последний бочонок с медовухой. - Чтоо?! Дориан чуть со смеху не покатился. - Какая прелесть! Эвелин второпях накинула куртку. Из ее внутреннего кармана выпал пузырек из прозрачного стекла с серо-зеленым порошком внутри. Баночка была совсем непримечательной, тем не менее, Тревельян облегченно выдохнула, когда пузырек упал на мягкую подстилку. Она выругалась, быстро подхватила его и выскочила из палатки. Солдат побежал за ней следом. Вдалеке послышался душераздирающий визг и одобрительные возгласы. - Идиоты!! - донесся гневный рык Инквизитора. - Вы совсем охренели?! Дориан неторопливо вышел на улицу и посмотрел на звездное небо. Он все ещё улыбался, вот только подозрительный порошок, который Эвелин нечаянно уронила, никак не выходил у него из головы. Он знал все зелья и снадобья, которыми она пользовалась. Он вообще много всего о ней знал, хотя она об этом, наверное, догадывалась. Она легко читала его мысли и угадывала его настроение. Да, они определенно были похожи. Как и он, она всегда искусно примеряла оболочку беззаботно-легкомысленного дерзкого бесстрашия, при этом постоянно держа под строгим контролем силу, сохраняя логичную рассудительность и трезвость ума. Но иногда она вполне могла, начисто забыв о контроле, переплюнуть Дориана по части безумства, сломя голову бросаясь в смертельную пылающую бездну, как это было, например, с недавним драконом, или гораздо ранее в горящем Хэйвене. Тогда он в первый раз, к своему удивлению, серьёзно испугался за ее жизнь. Сейчас он тоже беспокоился за Эвелин и в итоге решил, что по возвращению в Скайхолд в лепёшку разобьётся, но выяснит, что с ней не так и как ей помочь. Вдалеке мелькнула яркая вспышка. Дориан бросил ленивый взгляд на отблески кострищ, откуда сейчас доносилась ругань вперемешку с пьяным гоготом. Кому-то завтра точно будет не сладко. Вспышка повторилась, только теперь еще и громыхнуло. Отважная и грозная леди Инквизитор явно жаждала битвы. И неважно с кем, будь то демоны, или орлейские щеголи, или толпа вусмерть надравшихся бедолаг. О своевременности В маленьком саду Скайхолда всегда было уютно. Птицы мило щебетали, листья тихо шелестели на ветру, цветы радовали глаз пестрыми красками, и все проблемы забывались... Едва заметив мелькнувшую среди зелени кустов рыжую шевелюру, Дориан Павус поспешил нагнать направляющуюся к дверям в Большой зал подругу. - Должно быть, важное дело, раз ты так торопишься! - с беззаботной ухмылкой заметил он. Инквизитор остановилась, пряча руки в карманах. - Ага, - она слегка занервничала. - Ты что-то хотел? Если ты поболтать, то, увы, у меня важных дел – целая куча! - Не волнуйся, я тебя сильно не задержу... Тревельян натянуто улыбнулась, но ее улыбка тут же сошла на нет, когда Дориан договорил: - Зелье лучше помогает, когда порошок еще свежий, ведь так? - Как ты... - Эвелин кашлянула и, понизив голос, нарочито буднично фыркнула, - что за ерунду ты несешь! - Неужели? Вообще-то, старина Адан тебя сдал. - Он не мог меня сдать, потому что... - Так все-таки это правда! - Дориан чуть не подпрыгнул от восторга. Блеф удался, он подловил ее, - ты подсела на эльфийский корень! Эвелин в сердцах выругалась. Она затравленно посмотрела по сторонам и, понизив голос, умоляюще зашептала: - Пожалуйста! Об этом никто не должен знать! Я... уже уменьшаю дозу... - Ты совсем с ума съехала?! - зашипел на нее маг. - Как ты вообще додумалась до такого? Эвелин, сжав губы, размышляла. Он выжидающе воззрился на нее. - Метка, - она поморщилась, решив таки сказать ему правду. - Чем чаще я ее использую, тем чаще она болит. Каждый день! И я... я не могу выносить это больше. Тевинтерец ободряюще коснулся ее руки. - Эвелин, тебе нужна нормальная помощь, - он смягчился и заботливо посмотрел на нее. - Послушай, с твоими-то связями… - Нет! - Тревельян в ужасе округлила глаза, - Никто, слышишь! Никто не должен узнать! Думаешь, короля Алистера или Императрицу обрадует тот факт, что великий Инквизитор – на самом деле жалкая наркоманка, мм? Дориан раздраженно закатил глаза и скрестил руки на груди. - А ты, полагаю, думаешь, что делаешь, как лучше? Помогаешь себе, вливая в себя эту гадость? - въедливо осведомился он. - Не смей судить меня! - рявкнула Эвелин. Она несколько секунд разъярённо смотрела на него, а затем, взяв себя в руки, виновато отвела взгляд. - Инквизиции нужен сильный лидер. Кажется... я уже не оправдываю это звание. Прости. Мне... мне надо идти. Она отвернулась и побрела в сторону Большого зала. - Знаешь что, дорогая моя, ты не переломишься, если хоть раз позволишь помочь себе! - крикнул ей вслед Дориан. Дверь угрюмо хлопнула. - М-да, с этим определенно нужно что-то делать, - деловито подытожил маг. - Видишь, а ты мне не верил! Каллен вышел из-за ближайшей колонны и встал рядом с ним, ошеломлённо смотря на дверь, за которой секунду назад скрылась Эвелин. - Почему она мне ничего не сказала?.. - непонимающе проговорил он. - Тайна веков! - хмыкнул Дориан и тут же посерьезнел. - Слушай, то, что с ней происходит - страшно, но то, как она с этим справляется - низко и отвратительно. Уж тебя-то, надеюсь, она послушает. Не дай ей потерять себя. Тебе ведь известно, как это происходит?.. Каллен грозно нахмурился и открыл было рот, намереваясь осадить наглого тевинтерца, но осекся, так ничего и не сказав. Лишь устало вздохнул. Ведь Дориан был прав. - В общем, давай, - маг бесцеремонно хлопнул его по плечу. - Иди и верни нам ее нормальной! Кстати, есть один отличный способ... - Даже слушать не хочу, - буркнул командор. - Вот и хорошо. Я уж боялся, что на пальцах придется объяснять. Хотя, о чем это я! Судя по тому, что обычно происходит в вашей палатке... и это я сейчас не про шахматы!.. - Я лучше пойду, - смутился Каллен и поторопился вслед за леди Инквизитором. - Эвелин была права! Ты очаровательно краснеешь! - не упустил возможность весело подколоть его Дориан. - Дыхание Создателя! – послышалось в ответ. На распутье Каллен осторожно приоткрыл дверь. Петли оказались недавно смазаны, а потому, ни один скрип его не выдал. Хотя, даже если бы шум и был, Эвелин бы его не услышала. Инквизитор стояла напротив камина, сжимая правой рукой левую, которая сейчас полыхала яркой ослепительной магией. - Да что же это, мать вашу, - сцепив зубы, рычала она, – какого хрена!.. Ладонь вспыхнула ярче. Женщина вскрикнула и согнулась в приступе боли. - Какого хрена!.. Проклятье! Каллен подавил желание броситься ей на помощь. Судя по всему, Эвелин пока ничего не угрожало. Когда боль немного успокоилась, Инквизитор, пошатываясь, подошла к письменному столу и принялась смешивать какие-то ингредиенты. Ее руки слегка тряслись, от чего Эвелин постоянно ругалась. Она высыпала смесь в бокал с водой и сделала пару глотков. Подойдя к камину, она вновь глотнула зелье и блаженно зажмурилась. Ее дыхание выравнивалось. Боль ушла. Эвелин чему-то улыбнулась, а затем, мгновенно рассвирепев, в ярости отбросила серебряный бокал. Он покатился по каменному полу. Остатки зелья пролились на ковер. - Создатель, что я делаю!.. Инквизитор осела на пол, запустив руки в волосы. - Так нельзя! Я не могу... не могу! Я... Я не вижу тропы... Может, здесь лишь бездна... Дрожа, я ступаю вперед, окутанная тьмой… Каллен остолбенел, услышав, как она в отчаянии читает молитву Создателю. Он тихо приблизился к ней, коснувшись ее сгорбленной спины. Она всегда была такой – всегда в одиночку справлялась со своими переживаниями, тем самым разрывая его сердце. Эвелин застыла, почувствовав его прикосновение. Она обернулась. Ее глаза были уставшими, но слез в них не было. - Прости меня, - еле слышно пролепетала она. Каллен мягко взял ее за локти, вынуждая подняться с ковра. Не говоря ни слова, он обнял ее, и Эвелин, что было сил, вцепилась в него, словно сейчас это было для нее жизненно важно, как глоток воздуха. - Почему ты не сказала мне? – прошептал Каллен, не разжимая объятий. - Я думала, что справлюсь, - ответила она. – Но я больше так не могу. Она отстранилась, с несчастным видом глядя ему в глаза, и вымученно выдохнула: - Помоги мне. Решение Эвелин лежала под тонким одеялом, расслабленно прикрыв глаза, пока он играл с ее огненными волосами, перебирая мягкие пряди, пропуская шелковистые локоны сквозь пальцы. Угольно-чёрные ресницы затрепетали, когда она посмотрела на Каллена. - Ты раньше не интересовался, - удивилась она его недавнему вопросу. - Я все ждал, когда ты сама расскажешь. - О, ну хорошо, - Эвелин задумчиво посмотрела перед собой и улыбнулась своим мыслям. – Она была необыкновенной… Добрая, веселая, беззаботная. С пушистыми кудряшками и глазами такими голубыми, что мне казалось, будто само небо смотрит на меня! Она всегда что-нибудь эдакое придумывала, за что нам потом влетало от старших чародеев. Когда Патрика перевели в наш Круг, он частенько нас прикрывал. Благо, на выдумки он был горазд. Тревельян тихо рассмеялась. - Ты знаешь, они всегда принципиально звали меня вторым именем. Криста была из эльфинажа, а Патрик вырос на улице. Они говорили, что Эвелин – звучит слишком по-богатому. Пэтси, по их мнению, мне больше подходило. Патрик до сих пор называет меня так, когда пишет мне. - Он часто тебе пишет? - Даже чаще, чем надлежит рыцарю-капитану. Рассказывает все новости. Хотя, их не так уж и много. От Круга почти ничего не осталось, но там относительно безопасно. Меньше поводов для беспокойства. Он… мне почти что брат. Я до сих пор благодарна, что он не отвернулся от меня тогда… ну, ты знаешь… Каллен набрался смелости поинтересоваться: - Что случилось с тем храмовником, который… - Пес его знает, - Эвелин небрежно повела бровью. – Перевели его, кажется, куда-то. Знаешь ли, я никогда не горела желанием справиться о его дальнейшей жизни. - Извини, - командор почувствовал себя совершенно по-дурацки, - не стоило спрашивать. - Ты можешь спрашивать, что угодно. Я больше не хочу от тебя ничего скрывать. Каллен нежно смотрел на нее, пока она говорила. Он был рад, что она, наконец, полностью открылась ему. - В последнее время я часто задаюсь вопросом, что случилось бы с Кристой сейчас? - Эвелин огорченно нахмурилась. - После того, как с ее старшим братом произошел несчастный случай, она до смерти боялась демонов. Она так и не смогла пройти Истязание. Выжила ли бы она при восстании? Или была бы уже мертва? Иногда мне кажется, что Усмирение было лучшим решением для нее. Ох, Создатель, меня тошнит от этих мыслей… Она взяла его руку и легонько погладила пальцами тыльную сторону его ладони, а затем прикоснулась к ней губами, оставляя горячий поцелуй на его коже. Эвелин прижалась к его ладони щекой и, вздохнув, продолжила: - А еще я думаю о том, что было бы с тобой, если б ты тогда все же вернулся к лириуму. Что, если бы одно мое неосторожное слово разрушило б всю твою жизнь и все то, к чему ты так долго шел? Или, не приведи Создатель, если бы я сама осознанно толкнула тебя на этот шаг!.. Она снова поцеловала его руку. По телу Каллена прошелся озноб от того, что она делала и что говорила. Он закрыл глаза и слегка откинулся на подушку, пытаясь сдержать рвущиеся эмоции. Ему никогда не хватало слов и мужества, чтобы также смело выражать все то, что он думает. - Ты спрашивал, чего я боюсь, - закончила она. - Вот этого я и боюсь. Я боюсь тебя потерять… Она так и не успела договорить. Каллен сжал Эвелин в объятиях, целуя ее губы, щеки и перечеркнутый полоской шрама вздернутый нос. - Нет, нет, нет! - неистово твердил он. - О, Создатель! Никогда! Кажется, он убеждал не только ее, но и себя. После того, как он повстречал ее практически на пепелище, после всего, что они пережили, он более не мог позволить страхам заполонять их сердца. Он крепко обнимал ее, пока Эвелин вдруг не отстранилась. Она внимательно посмотрела на него. - Знаешь, что я заметила в тебе с самого начала? И что до сих пор восхищает меня? Каллен ласково улыбнулся. - Что же? - Даже если ты боишься смотреть правде в глаза, ты все равно смотришь. Как бы сильно ты не чувствовал, ты сделаешь то, что правильно. - Эвелин... я... - Я ни в коем случае не виню тебя! - Это все не так просто... - А кто говорит, что это просто? Но ты находишь в себе силы. И знаешь что? Я прямо сейчас последую твоему примеру! Она поднялась с постели и подошла к столу. Отблески пламени тут же заиграли на ее гладкой обнаженной бронзовой коже тысячами золотых переливов. Опершись на локоть, Каллен наблюдал за тем, как она схватила со стола небольшой бумажный пакет, приблизилась к камину и бросила его в огонь. Пламя тут же вспыхнуло, разнося по комнате запах горелых трав. - Ну и гадость! - поморщилась Эвелин, распахивая дверь на балкон. Она вернулась в кровать, скользнув под одеяло прямо в его объятия. - Спасибо тебе, - мгновенно оказавшись под ним, она улыбнулась и обвила тонкими руками его шею. - Сегодня ты помог мне сделать выбор. - Когда-то ты помогла сделать выбор мне, - проговорил он, нежно касаясь ее губ. - Полагаю, теперь мы квиты. Эпиложек - Инквизитор, мы... Каллен замялся. - С нетерпением ждали вашего возвращения, - улыбаясь, вставила Лелиана. - Кое-кто - особенно! - Я не... то есть, я... - командующий армии смутился еще больше, - давайте вернемся к делам! - Конечно! - вид у Тайного Канцлера был самый невинный. – Хотя, я бы посоветовала вам взять отпуск. - Зачем? - командор заметно напрягся, отрываясь от вычисления нового маршрута. - С таким рвением и такой страстью к работе, - Соловей хитро улыбнулась и многозначительно указала кивком на стол, - вы в наших картах дыру протрете. Каллен замер и выронил из рук измерительный циркуль. - Буквально, - добавила Лелина, выразительно посмотрев на него. - Ч-что? Командор густо покраснел. Эвелин уставилась в пол, что есть сил, пытаясь не хрюкнуть от сдерживаемого хохота. Если она сейчас засмеётся, Каллен ей этого не простит! - А что не так с картами? - Жозефина оторвалась от планшета и критично осмотрела стол. - Ничего! - раздалось в ставке сразу три голоса.