Not Strong Enough

Ты помнишь нашу первую встречу? Тогда, в доме моих родителей, когда ты пришел к моей сестре, чтобы помочь ей с какими-то делами, связанными с модой. Вы всегда были похожи в этом: были без ума от моды и одежды. Но какой бы странной она не была, она всегда тебе шла. Как и в тот день. Ты восседал на диване, в этих ужасно облегающих, кожаных штанах и фиолетовой рубашке, сверкающей получше, чем все звезды на всем белом свете, и при этом спокойно помогал Изабель. Честно, когда я зашел, я чуть ли не уронил стакан с водой и до сих пор не могу понять из-за чего: то ли от твоего внешнего вида, то ли от той улыбки, которой ты озарил меня. Наверное, именно тогда я и влип в это болото с названием Магнус Бейн. И честно, я до сих пор благодарен, что ты не засмеялся, когда я все-таки выронил эту чертову стекляшку, ведь ты так промурлыкал мое полное имя, заставляя меня краснеть. Да, все-таки тогда я и влип. И после этого, ты стал приходить чаще. А я, как влюбленный идиот, бежал к этой чертовой двери, чтобы первым увидеть твою улыбку и улыбнуться тебе в ответ, неловко отводя взгляд в сторону. Вспоминая те дни, я помню, как я начал думать о любви в общем, как никогда невиданное мне чувство, постигло меня и затащило меня с головой. Как я пялился на твои глаза, которые невозможно описать, ведь они умудрялись быть и зелеными, и желтыми, золотистыми и, о господи, я даже не знаю как называется этот цвет твоих глаз, и иногда мне казалось, что они вообще с кошачьими зрачками, но как бы то ни было, я всегда считал их янтарными. А ты продолжал делать вид, что не замечаешь этого. А помнишь тот момент, когда ты не приходил к нам домой целых три недели? Я думал, что это из-за меня, из-за того, что я пролил чай на твои штаны и тем самым испортил их. Я думал, что больше никогда не увижу твоей улыбки, твоих сверкающих глаз, в которые я влюбился окончательно и бесповоротно. Помнишь? В тот вечер, от грусти, я принял предложение Джейса сходить в клуб и немножко выпить. Ладно, я планировал немножко выпить, и я слабо помню тот момент, когда уже даже сидеть нормально не мог, но почему-то умудрялся писать тебе сообщения. From: Александр « Радт, брга, Магнкм, простименя» « Я, конкчно, незнаю за чио, но прости» « Прошу, неигнорируй мяне» From: Магнус « Александр, сейчас два часа ночи, я не игнорирую тебя, я просто сплю» « И, кстати, тебе того же желаю» « И вообще, с чего ты взял, что я на тебя обиделся?» From: Александр « Ты не прихрдиш» From: Магнус « И?» « Так стоп, а ты ждешь?» From: Александр « Ла» « Я жду и мое не-могу-без-Магнусв-Бейна тоже жднт» From: Магнус « Так, я больше не могу это видеть, где ты, голубоглазое чудо?» From: Александр « Ты нехрчешь менч видет?» « Почму?» « Магнс, но я очу с тобойобщатся!!!» From: Магнус « ГДЕ ТЫ?!» From: Александр « Панденшмониум» Для моей пьяной головы ты приехал слишком быстро, но я все равно успел опрокинуть в себя еще пару рюмок с какой-то непонятной жидкостью. Ты приехал за мной в два часа ночи, но все равно выглядел потрясающе, и, когда я только увидел тебя, чуть ли не упал, снова. Хотя я вроде упал, только уже на тебя, а не со стула, как планировалось изначально. Всю остальную часть ночи я помню смутно и ты до сих пор не желаешь мне рассказывать о ней, и это очень подло, Магнус. Но что бы я не делал, я проснулся в неизвестной мне тогда комнате. Она была в ярких тонах, и в ней был творческий беспорядок, хотя как бы ты это не называл, мне все равно привычнее слово «бардак». Так вот, проснулся я тогда и не мог понять ничего, пока не увидел тебя, мирно посапывающего рядом. Твои пухлые губы были немного приоткрыты и из-за этого ты немного присвистывал во сне, волосы были разбросаны по подушке, а на лице ни капли макияжа, к которому я так привык. Но ты все равно оставался прекрасен, и я готов был смотреть на тебя вечно, если бы не ужасная головная боль и тяжесть во всем теле. Через пару секунд ты и сам открыл глаза, как будто почувствовав мое пробуждение. — Доброе утро, кексик, — потянувшись, проговорил ты своим сонным и немного хриплым голосом, и о боги, мне казалось это самый прекрасный звук в моей жизни. — Доброе, — только и смог выговорить я, так как сухость во рту не давала мне даже нормально дышать, не то что говорить. В тот день ты помог мне встать на ноги и мне кажется это и был первый шаг навстречу друг другу. После этого и началась наша карусель взаимного сближения. Ты помнишь тот день, когда ты пригласил меня съездить за город? Тогда ты сказал, что меня ждет сюрприз. И я, конечно же, согласился. Тогда ты и приехал за мной с самого утра и повез куда-то, и как бы я ни старался в тот день узнать куда, ты так и не сказал. Но это того стоило. Ты привез меня на ферму, где разводили лошадей и, на тот момент, я просто не мог догадаться откуда ты узнал об этой моей тайной страсти. Я шел по конюшне и наслаждался этой атмосферой, гладя каждую лошадь по голове и чувствуя их грациозность, пока ты медленно шел за мной. Покататься ты отказался, но как я сейчас думаю, только из-за того, чтоб посмотреть на меня, ведь на тот момент мой недалекий мозг не мог разглядеть влюбленность и восхищение в твоем взгляде. Я был счастлив там и ты это знал, ведь даже стерпел и не подал виду, когда какая-то лошадь попыталась съесть твою майку и обслюнявила ее. Я смеялся, а ты смотрел на меня все тем же взглядом. До сих пор не понимаю, почему ты так полюбил меня. Вскоре наступила осень и мы полюбили долгие прогулки и бессмысленные разговоры. Полюбили дурачиться и пихать друг друга в кучи листьев. Полюбили зарываться в пледы, читая друг другу книжки. Ты показал мне мир Гарри Поттера, а я со временем — мир второй мировой с помощью русских романов. Мы были готовы часами сидеть и рассуждать, что было бы, если бы Гарри Поттер воевал во второй мировой, и как бы она закончилась. Все равно все всегда заканчивалось одинаково — я либо засыпал у тебя на плече, либо это делал ты, и я могу смело утверждать, что твое плечо лучше любой подушки. Наступил декабрь. Время чудес и веры в сказку. И ты решил мне ее показать, водя в нелепые магазины, где продавали елочные игрушки, да и вообще украшения к Рождеству. Да, я помню тот момент, тот магазин. Он находился глубоко в дворах и найти его было почти невозможно, но ты нашел и сказал, что он твой любимый. Мое сердце трепетало от того, что ты показывал мне свои любимые места и этот магазин я полюбил так же. Там продавались винтажные игрушки на елку и снежные шары. Я залип на последнее, перебирая каждый шар в руке и смотря как искусственный снег медленно падал на миниатюрные вещи внутри него. Именно там мы и нашли тот, помнишь? Это был шар, прикрепленный к сине-золотой подставке. Там был мужчина, помогающий маленькому мальчику встать с колен, распознать там какие-то детали было сложно, это были просто темные силуэты, но я знал, я как будто видел там историю. Я тогда подумал, что это мы с тобой, ты точно так же помог мне встать с колен и взглянуть на мир другими глазами. Помог… Ты увидел мой взгляд на эту вещицу, а после подошел сзади, положил руку на плечо и так обыденно спросил: — Хочешь? — а я мог только помахать головой, ведь я и правда ее хотел, хотел видеть как этот мальчик встанет с колен. И ты купил. Спасибо. Подступало рождество и ты стал отдаляться от меня, пропадать. Я волновался и не находил себе места, убивая себя мыслями, что я стал тебе не интересен. Ты реже звонил мне, не приглашал и отнекивался от встреч, говоря, что у тебя дела. Я боялся, что мое эгоистичное желание провести рождество с тобой не сбудется. Но ты удивил меня, пригласил на вечер, какой-то очень важный вечер для тебя. И разве я мог отказаться? Конечно же нет. И ты это знал, поэтому так радостно и открыто улыбнулся мне, говоря, что я запомню этот вечер на всю жизнь. И я запомнил, но не так, как хотелось бы. Этот вечер начался прекрасно, ты прислал мне костюм, хотя я и не просил этого. Он был темно-синими, и Иззи говорила, что белая рубашка и голубой галстук, были прекрасным дополнением к нему и моим глазам. И я знаю, что ты тоже это знал, ты всегда был хитер, Магнус Бейн. Ты приехал за мной на машине и повез, ничего мне не рассказывая и ничего не показывая. Мы приехали в большой особняк, по которому сразу было видно сколько денег ушло на его постройку. Он был огромен, пол был уложен белым мрамором, а стены украшали огромные окна, рамы которых были точно расписаны в ручную. Ты крепко сжал мою руку и повел внутрь. Холл был таким же большим и многолюдным. Люди сновали туда сюда, и мои коленки предательски задрожали, но ты все равно сжал мою руку сильней, и я немного успокоился. Мы пошли вглубь толпы, и тогда ты протянул мне бокал шампанского, желая меня успокоить. Это помогло, и я правда немного расслабился. Мы танцевали, и время от времени, к тебе подходили какие-то люди, пожимали руку и уходили. Мне было легко, но что-то внутри все равно не давало мне покоя, съедало меня. Я отпросился у тебя в туалет и отошел, хотел смыть с себя неуверенность. Но там я услышал то, что окончательно подбило меня. — Ну и почему Магнус выбрал такого мальчишку! — голос был грубым, противным и явно не вызывал одобрение. И он говорил о нас! — Он же никакой! Ты вообще видел его?! Как будто с панели снял. Как думаешь, он знает, что Магнус повенчан? Да и вообще, что он приехал сюда, чтоб бежать от проблем? Слышал, что он снова собирается бежать, что делает себе документы для выезда, — и тогда я не выдержал, вышел со своего укрытия и сразу направился к тебе, нам нужно было поговорить. Я нашел тебя взглядом и за руку потащил прочь. Увидев мой взгляд, ты не сопротивлялся. Но я помню, что тебя пробила дрожь. — Магнус, ты помолвлен?! — крикнул я, как только мы вышли на свежий воздух. Ты растерялся и испугался, это было видно по твоему взгляду. — Александр…- я не мог понять, как ты смел произносить мое имя в такой ситуации. — Нет, молчи. Как ты вообще смел подходить ко мне?! Почему я узнаю, что ты помолвлен от левых людей в туалете?! — я размахивал руками, думая, что это хоть как-то остановит мои слезы. Ты молчал и было видно, что тоже еле сдерживаешься. Ты открывал рот в надежде прошептать знакомое «Александр» и тянулся рукой ко мне, но я каждый раз тебя перебивал и отходил подальше.- Почему, Магнус?! Ты поэтому избегал меня в последнее время?! Потому что был с ней?! Или с кем там?! Поэтому уезжаешь? Из-за этого человека?! Магнус, зачем? Зачем ты делаешь мне больно? — я отвернулся от тебя, обнимая себя руками и слушая твое дыхание. Перед моими глазами начали пробегать наши с тобой счастливые моменты. Как однажды весной я выпил через чур много глинтвейна, а ты чего-то покрепче. И мы стояли на твоем балконе, который возвышался над многими домами, из-за того, что ты жил слишком высоко, и ты кричал, что этот город будет моим, да и вообще весь мир, что ты сделаешь так, чтоб я почувствовал себя счастливым. А что теперь? Я стоял и еле сдерживал слезы. Ты тихо подошел сзади и положил руку на плечо, легко и почти невесомо. — Алек, — ты назвал меня Алеком, хотя никогда так не назвал.- Прошу, не отталкивай меня, — но я не мог… — Отпусти, — я оттолкнул и обернулся, замечая вселенную боли в твоих глазах.- Я больше не счастлив…- я отвернулся и зашагал прочь, пока ты умолял меня вернуться. — Александр! Нет! Не смей бросать меня! Не смей бросать меня сейчас, сейчас, когда ты мне нужен! Александр, умоляю тебя, скажи, что ты любишь меня! Ты ведь любишь! Блять, не уходи, прошу. Ведь я люблю тебя, — последнее предложение он уже почти шептал, и последнее, что я услышал звук падающего тела об твердую поверхность мрамора и громкие завывания от горя. Я был таким же разбитым, как и ты. Я сел в первую попавшуюся машину, называя адрес и направляясь домой. Тогда меня и прорвало. Я обнял себя руками и громко взвыл от отчаяния, боль переполняла меня, а слезы беспрерывно текли по моим щекам. Я ревел всю ночь, просил боль уйти, просил бога дать мне умереть. Ведь нет жизни, где нет тебя. Я пил. Я никогда не пил так много, как тогда. Слез больше не было, они просто кончились, как и моя душа. Не было больше Александра Лайтвуда. Как и Магнуса Бейна. Не было меня, тебя, нас. Была только невыносимая боль, которая сжирала меня изнутри. Ты был таким идеальным, совершенством. И я просто не имел право находится с тобой, дышать одним воздухом с тобой. Прости, но мы слишком разные, чтобы быть вместе, и мне жаль, что ты узнал это раньше меня, поэтому и решил обвенчаться с кем-то. Но зачем тогда лгал мне? Зачем обещал сделать счастливым? Это был еще один бесполезный день в моей жизни без тебя. Не знаю как, но как-то я оказался в торговом центре. Алкоголь все так же плохо влиял на меня, но это был единственный способ забыть тебя. И да, я встретил тебя, после того как усиленно пытался забыть. Я ехал вниз по эскалатору, ты — вверх. И ты, увидев меня, застыл, оборачиваясь, разглядывая, но все так же молча. Мне было ужасно сложно не посмотреть на тебя, но я бы сломался, я не хотел этого. Я медленно шел к выходу, но я хорошо чувствовал, как ты смотрел мне вслед, стоял и смотрел. И я был благодарен, что ты оставил меня. Но тогда почему, когда я вышел на улицу, с моих глаз снова потекли слезы, такие горькие и такие знакомые. Да, я снова ревел, ведь я бы просто не смог забыть тебя. И ты пришел, закрывая меня зонтом от падающего снега и смотрел на меня, пока с моих глаз текли слезы. Я обернулся в твою сторону: ты тоже плакал. Не знаю почему, но я потянулся губами к тебе. Ты ответил. Так чувственно и так приятно. Сладкий поцелуй среди горьких слез. И вот сейчас я стою и смотрю в окно из своего дома, как подъезжает твоя машина. Мое сердце гулко отбивает в груди, пока ты так изящно выходишь с машины, и я узнаю в тебе того парня, от вида улыбки которого я разбил стакан, да и не только его. Ты ловишь мой взгляд, и сразу улыбаешься, так искренне и так знакомо. И я отхожу от окна. Нет, не для того, чтоб снова спрятаться от тебя, а чтоб спуститься к тебе. Ведь я люблю тебя, Магнус Бейн.