***
- Точно нормально? Господи, да ты можешь поправить этот чертов воротник?! Джим широко улыбался, но видно было, что он тоже немного нервничает. - Уймись, нормально ты выглядишь! И нет, китель не успел помяться за те двадцать секунд, которые прошли с того раза, как ты в прошлый раз спросил! Все будет отлично, чего ты как школьник перед первой свиданкой? - Джим! Несколько лет прошло, понимаешь ты?! Думаешь, она вообще меня помнит?! Капитан посерьезнел. - Но ты-то помнишь, - заметил он. – Слушай, я не знаю, что там и как, но все, что смог – проверил! И нет, она не вышла замуж, и детей у нее нет. По-моему, уже неплохо… Черт, ему легко говорить!.. Не он оказался настолько феерическим идиотом, что упустил женщину, которую… которая… - Все, шаттл стыкуется! – шепнул Джим, и Лену резко захотелось куда-нибудь с этой палубы… к чертовой бабушке… - Даже не думай! Боунз, ну давай, завязывай трястись! Тоже мне испытание… Я ж тебе не предлагаю с ходу ей в любви признаваться! Просто поздороваешься, спросишь, как у нее дела… МакКой хотел было ответить все, что он думает об этой кирковской инициативе, но автоматические двери неумолимо поползли в разные стороны. Бежать было поздно… Сильванна сделала несколько шагов и остановилась, словно налетев на невидимую преграду. Лен и сам на некоторое время почувствовал себя совершенно парализованным. Господи, ну ведь не бывает же так, чтобы за три года вообще ничего в человеке не изменилось! Не может такого быть… И даже не о внешности речь! Вот так, чтоб до мельчайших подробностей: походка, улыбка… И в глазах – все то, что они так тщательно скрывали столько лет. Друг от друга и от самих себя… Такой он запомнил ее, когда расставались на космодроме. Такой она снилась ему три чертовых года. Что-то толкнуло в спину, заставляя шагнуть ей навстречу. Страшно было смотреть Донато в глаза, но еще страшнее – проснуться и понять, что ни хрена этого на самом деле не происходит. Она что-то говорила, но в маккоевском воспаленном сознании какая-то сволочь выключила звук. Все, что он смог – это протянуть ладонь для рукопожатия: очень хотелось убедиться, что все-таки не сон, что она реальна, осязаема… - …вас видеть! С вами все в порядке, вы?.. – звук включился, но только как-то урывками. И, видимо, от знакомого голоса пробки у доктора окончательно перегорели. В какой момент рукопожатие переросло в объятие, Лен бы потом и под пытками не вспомнил. И кто кого первый поцеловал – тем более. - Ну… я это, пожалуй, пойду, а то дела еще… Добро пожаловать на борт! – пробормотал за спиной Джим, и зашелестела дверь, давая понять, что на палубе они остались вдвоем. А потом они просто говорили – хрен знает о чем, обо всем, наверно… И, Боже, как же это было невероятно… Несколько лет не видеть человека, не созваниваться даже, а потом встретиться и понять, что за это время ничего не изменилось. Совсем ничего! Ни на сантиметр дальше друг от друга не стали. Как будто и не было этих трех лет! А что было дальше, Лен даже Джиму рассказывать не собирался, потому что нецелевое использование инженерного отсека и неуставные взаимоотношения. И вообще, не его дело.***
Джим разбирал очередное сообщение, пришедшее от командования. Чем ближе была пятилетняя миссия, тем больше бестолковой писанины начальство считало своим долгом прислать. И ведь отписываться же как-то надо… А настроение не располагало совершенно. Джим и так бумажной работы на дух не переносил, а сегодня вообще хотелось романтики и приключений. Эх, скорей бы уже уйти с орбиты… Черт, если им наконец не дадут добро на вылет, Джим точно свихнется. - Спок! Ну будь ты человеком, заполни эти чертовы формы, а я подпишу… - он умоляюще посмотрел на старшего офицера, черная бровь которого удивленно поползла вверх. - Простите?.. Вы просите о невозможном. Я не могу быть человеком. Несмотря на внешнее сходство, половина моих генов… - Да понял-понял!.. Ладно, не хочешь быть человеком – не будь. Но бумажки-то заполнишь? Вулканец хотел ответить, но не успел, потому что дверь капитанской каюты открылась, и в нее ввалился Боунз – бледный и решительный. Кирк поначалу напрягся: начальника их медотсека в такое состояние не способны повергнуть даже критические поломки корабля, значит, речь могла идти о чем-то невообразимо страшном. Но потом разглядел за спиной друга смущенную Донато и выдохнул. А Боунз подошел вплотную к столу и в лоб заявил: - Ты у нас капитан? Значит, у тебя есть полномочия! Так что давай… Э-э… Всю жизнь этот человек напоминает, чего Джиму делать нельзя, а теперь вот впервые о полномочиях заговорил. Не к добру! - Есть… наверно. А какие? – осторожно поинтересовался он, вопросительно глядя то на Боунза, то на Спока, то на их нового заминженера. - Расписывай давай! - Чего?! - Ты капитан, мы не на Земле, значит, имеешь право оформить брак! Спок, ну скажите ему! - Я не уверен, что в данном случае уместно будет апеллировать к закону о… - коммандер осекся, посмотрев на доктора. – Но во избежание потерь среди личного состава будет логичнее удовлетворить просьбу доктора МакКоя. Джим ошалело потряс головой и все-таки расплылся в победоносной улыбке. Ну… лучше поздно, чем никогда, в конце концов! Значит, не зря он месяц взламывал ту трибблову базу адмиралтейства и устраивал весь этот финт с кадровыми перестановками! Хотя такого поворота он все-таки не ожидал, да… - Э-э… ну ладно! Объявляю, и все такое… Можете… В разрешении поцеловать невесту Боунз, судя по всему, не нуждался. Целовал без всяких разрешений. Джим переглянулся со Споком, вытащил из ящика недопитую бутылку коньяка и кофейный сервиз: предлагать даме пробирки было как-то не комильфо. - Извините, ребята, шампанского нет, - ухмыльнулся он, разливая коньяк в тонкие фарфоровые чашечки. Поймал сияющий взгляд Боунза и тоже почувствовал себя до невозможности счастливым.