Ты будешь таким, каким захочешь быть

Ямамото давно привык к этой «мафиозной» жизни. Он привык всегда носить с собой катану, всегда быть готовым рискнуть жизнью. Но, как говорится, ко всему быть готовым невозможно. – Так вот, придурок, – что-то рассказывал мечнику Гокудера, когда они поздним вечером возвращались домой от Тсуны. Дом Ямамото был ближе, подрывнику же нужно было идти ещё квартал. Ямамото радостно улыбался: с Хаято всегда было приятно разговаривать. Большинство его знакомых повертели бы пальцем у виска на такое заявление, но Ямамото было плевать. Он сам не знал, почему ему так хорошо находиться рядом с Гокудерой. Вот просто хорошо и всё. – Ты меня совсем не… – Бака-дера! – раздался вдруг сзади громкий вопль. Ямамото повернулся, чтобы посмотреть, что случилось, и тут же машинально схватился за рукоятку катаны. Вместо Гокудеры рядом с мечником были только клубы розового пара. Ямамото знал, что увидит, когда дым рассеется, поэтому расслабленно разжал пальцы. В животе появился небольшой комочек волнения, смешанного с предвкушением. Ямамото уже приходилось видеть взрослого Хаято. За десять лет Ураган научился справляться со своими эмоциями, к тому же, ему невероятно шёл строгий костюм. Гокудера даже через десять лет не изменил своим извечным цепочкам, и Ямамото очень удивляло то, как они гармонируют с чёрным пиджаком и брюками. Он стал настоящим Ураганом, Правой рукой Десятого: сильным, разрушительным, но всегда способным остановиться. Ямамото вспомнил то покалывающее чувство, когда ему так хотелось прикоснуться к подрывнику. И наплевать, что люди вокруг. Но, насколько он знал Гокудеру, это не понравилось бы ему в любом возрасте. Ладони вспотели, Ямамото попытался придумать, что ему сказать взрослому Урагану, но все мысли тут же повылетали, когда дым рассеялся. Ямамото резко опустил голову вниз. Перед ним стоял белобрысый мальчик лет пяти и рассеянно тёр маленьким кулачком глаз. Белая рубашка и шорты, явно большие для него, смешно висели на хрупком тельце. Полы рубашки выбились, и теперь маленький Гокудера был похож на дворового мальчугана. В некоторых местах на одежде и теле виднелись чёрные пятна, как от сажи, что ещё больше придавало мальчику хулиганский вид. Рассеянно проводив взглядом убегающего Ламбо, Ямамото снова повернулся к Гокудере. Ребёнок несколько раз моргнул и посмотрел прямо на Ямамото. – Привет, как тебя зовут? Ямамото мысленно обозвал себя придурком, точно скопировав в голове интонацию Гокудеры. Как будто он не знает, как зовут мальчика. В глазах ребёнка мелькнул страх, неуверенность, затем он сделал несколько шагов назад и нахмурился. – Ты вообще кто? – опасливо отшатнулся мальчик. Ямамото присел на корточки и добродушно улыбнулся. Его очень волновало, почему Хаято был в таком состоянии. На тощих коленках были ссадины, которые нужно было немедленно обработать, чтобы не загноились. Губа разбита, руки в мелких ранках. Дом бейсболиста был в двух шагах, но мечник не осмеливался вот так спросить мальчика, потому что знал – не пойдёт. – Ты скоро вернёшься домой, я обещаю, – он медленно, очень осторожно коснулся плеча Гокудеры. Тот вздрогнул, но не отстранился, – а пока, я твой друг. Меня зовут Ямамото Такеши. – Хаято, – просто ответил мальчик. Ямамото вовремя вспомнил, что он итальянец, и не удивился тому, что мальчик назвал просто имя. Гокудера начал смешно переминаться с ноги на ногу, то и дело громко шмыгая носом. Ямамото никогда особо детей не любил, но этот Гокудера вызывал у него умилённую улыбку, которую было просто невозможно сдержать. – Не смешно! – Хаято поджал губы и с вызовом посмотрел на Ямамото. В его глазах стояли слёзы, и мечник это тут же заметил. С трудом удержавшись от внезапного порыва обнять ребёнка, Ямамото взял его за руку. Гокудера попытался вырваться, но Такеши лишь погладил его по голове второй рукой, не давая возможности сбежать и встал. – Я и не смеялся, – серьёзно сказал он, – у тебя очень красивое имя. А сейчас мы пойдём ко мне. Я должен обработать твои раны, и ты мне всё расскажешь. Мечник не спеша двинулся к своему дому, все ещё держа Гокудеру за руку. – С чего ты взял, что я с тобой пойду?.. – голос мальчика сорвался, и он, отчаянно стараясь не заплакать, сжал губы и замолчал. Открыв дверь и пропуская гостя к себе в дом, Ямамото машинально отметил, что пять минут давно прошли. А белобрысый мальчик, тем временем, осторожно прошёл в комнату бейсболиста без приглашения и уселся на кровать. Мечник вошёл следом, пытаясь понять, как Гокудера узнал, где именно его комната. Достав из шкафа аптечку, Ямамото присел на корточки перед кроватью. Гокудера даже близко не доставал носками до пола. Заметив это, мальчик чуть покраснел и забрался с ногами на кровать. Ямамото начал доставать зелёнку и бинты, стараясь скрыть улыбку. – Итак, что с тобой случилось? – спросил бейсболист, бережно промывая ранки. – Не твоё дело, – в очередной раз шумно шмыгнув носом, заявил Хаято. Ямамото поднял на ребёнка глаза. Гокудера больше не плакал, но выглядел очень несчастным. Он сжимал покрывало на кровати маленькими кулачками и старательно прятал глаза. Ямамото нахмурился. Кем бы сейчас ни пытался казаться Хаято, он всего лишь ребёнок, которого кто-то очень сильно обидел. Ямамото пожалел, что не спрашивал того, пятнадцатилетнего Гокудеру о его детстве. Бейсболист знал, что оно у него было не самым счастливым, но в курсе подробностей не был. – Сколько тебе лет? – Ямамото хотел просто поговорить о чём-нибудь, хоть как-то развеселить Хаято. Очень хотелось увидеть его улыбку. – Скоро шесть будет, – как-то устало ответил Гокудера без тени агрессии, – не видно, да? Маленький очень? – Да нет, нормальный, – Такеши искренне не понимал такого поведения мальчика, но, похоже, собственный рост сильно расстраивал Гокудеру. – Ты просто хочешь меня успокоить, – всхлипнул Хаято, – мне сказали, что я не смогу заниматься бейсболом, потому что маленький, а ещё… Гокудера снова шмыгнул носом и заплакал. Не издавая звуков, просто закрыл лицо руками и задрожал. Ямамото порывисто обнял хрупкое тельце, сотрясаемое рыданиями. Гокудера вцепился в его толстовку, не давая отпрянуть. Мечник лишь сильнее прижал его к себе, и мальчик сбивчиво продолжил: – А потом я шёл домой и…эти парни смеялись…сказали, я ушлёпок белобрысый, ну я и…подрались мы в общем… После каждой фразы Гокудера судорожно вздыхал и неосознанно прижимался к Ямамото. – Всё хорошо, дураки они, слышишь? Всё хорошо… Ямамото шептал какую-то успокаивающую чушь, сам не понимая, что говорит и отчаянно стараясь подавить в себе желание убивать. Он сильнее прижимал к себе Хаято и гладил по голове. От Гокудеры пахло молоком. Совсем ещё маленький. Когда всхлипы стали реже, а мальчика перестало подбрасывать на кровати, Ямамото осторожно отстранился, но только для того, чтобы заглянуть ему в глаза. – А ты хочешь заниматься бейсболом? – Ага, – Гокудера шмыгнул носом и почесал затылок, – всегда мечтал. А ты? Такеши? Ямамото умилённо улыбнулся и провёл рукой по щеке мальчика, стирая влажную дорожку. А потом не удержался и мягко прикоснулся губами к щеке Хаято. – Будешь ты заниматься бейсболом, и никто не будет тебя обижать, – улыбнулся Ямамото. – И смогу стать таким же сильным?.. Как ты?.. – Ты будешь таким, каким ты захочешь быть, я обещаю, – чётко проговорил он, смотря в удивлённые зелёные глаза. – Ты мне веришь? Гокудера кивнул и улыбнулся. Так, как улыбаются дети. Радостно и открыто. Ямамото хотелось закричать. Такой улыбки Урагана он ещё не видел. Наивная, весёлая, счастливая. И такая озорная, что Ямамото лишний раз уверился во мнении, что Гокудера всё-таки как был хулиганом, так и остался. Когда их обоих обволакивал розовый дым, у Ямамото было невероятно тепло на душе, очень хотелось обнять кого-нибудь. – Ну и чего ты опять лыбишься? – возмутился уже взрослый, пятнадцатилетний Гокудера, всё ещё сидя на кровати Ямамото. – А знаешь, Хаято, – мечник хитро прищурился, – с завтрашнего дня мы с тобой вместе будем заниматься бейсболом!