Просто их всегда было двое

Они всегда были вдвоем. Вселенная распорядилась так, что нити их жизней были переплетены единым узлом еще задолго до их рождения. И будто бы случайно они встретились… будто бы невзначай. Ничего не подозревая, единожды столкнувшись, они просто жили бок о бок, плечо о плечо, спасая друг друга, спасаясь друг в друге. И были они счастливы, потому что были вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть одному или искать в ком-то себя самого. Принц сразу почувствовал, что мальчишка не так прост, как кажется, что в нем есть искра и есть у него предназначение. Так бывает, когда предчувствуешь, что это твой человек, и никто тебя в этом уже не разуверит. Один проникся вторым, хоть и была пропасть положений между ними. Даже поначалу притираясь, надевая маску безразличия он учил его, заботился, хоть и по-своему, и сам учился рядом с ним, заботе о близком, хоть и совсем еще мало осознавал, как сам меняется рядом с ним и растет, становится мудрее. Одни говорили: «Повезло ему с хозяином, такой сердечный, как его не любить! Ведь он идеал! Невозможно быть не счастливым!» А они вдвоем слушали их и улыбались, и не говорили никому, даже другу другу не признавались, что таким первого делает второй. И теперь он не мог быть уже прежним, ведь он был с ним. Это было их маленькой тайной. Простой мальчишка не был бы так прост, если бы не его дар, но он и не злоупотреблял своей силой, которой его одарила вселенная. Он просто был рядом, когда другому это было нужно. Он следовал за ним всюду, сам не зная почему, но так диктовало его сердце. Но со временем взрослея, понимал, что его дар, это не просто его преимущество перед другими людьми, это то, что объединяло его с ним. Хотя он не говорил ему об этом никогда. Просто всегда оберегал его и чувствовал, что это, правда, судьба. Ну и что, что он об этом даже не догадывается. Это неважно, главное чтобы он улыбался и был жив, здоров. Теперь обретя смысл их встречи, он ни на что бы ни променял этот случай на другое счастье. Одни говорили: «Еще бы! Как его величеству повезло. Обрел не только помощника, но и близкого и заботливого человека. Немудрено, что он рядом с ним сияет!» А они только смеялись и не говорили вслух, что умрут друг за друга, если так будет нужно. Иначе и быть не могло. Это и было их счастье. Он был иногда самодовольным и высокомерным. Его слуге часто приходилось несладко. Кто-то говорил: «Зачем тебе это всё? Ведь он такой заносчивый и вообще не ценит, сколько ты для него всегда делаешь. Ему вообще это невдомек. Он тебя не замечает. Ты для него лишь слуга!» Но никто не понимал, что ему этого признания было и не нужно. Находясь рядом с ним, он чувствовал, что он на своем месте. Он заставлял чувствовать его особенным. Чувствовал, что они части единого целого. Пусть и нельзя сказать о таком ему. Однако никто не запретит ему выражать эти чувства не словами, но поступками. Он вечно делал всё не так и неправильно, всё путал и никуда не успевал. Кто-то говорил: «Что он нашел в нем? Такой нелепый и невозможный. И всегда острый на язык. Что ему стоит найти другого, что будет беспрекословен и покладист? И не так неуклюж.» Но никто и не понимал, что это его и делало для него самым лучшим в мире. Он был не такой как все. Он был для него самый гармоничный. Разве может кто-то сравниться по красоте души с тем, которого любят? Но это уже было его секретом. Они всё жили, и просто молча, любили и были счастливыми. Многие недоумевали, что их связало воедино. А всё, потому что просто их было двое и они были друг у друга, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе они ни о чем бы и не спрашивали вовсе. Это не было их выбором, это было то, чего не выразишь и не объяснишь, да и не надо. Им двоим было всё понятно и без слов.