Избранность

      На втором этаже дома номер четыре по Тисовой улице стояла девочка и смотрела на свое отражение в стекле. В нем отражалась невысокая темноволосая восьмилетка в круглых очках. За очками были видны чуть прищуренные миндалевидные карие глаза. Ее одежда была не новая, но и на обноски тоже не была похожа. — Гарриет! – позвали девочку с первого этажа. Та отвлеклась от своих мыслей и, слегка вздрогнув, отвернулась от окна.       Сделав себе хвостик из черных запутанных волос, она направилась к двери. Спустившись по лестнице, Гарриет услышала: — Я больше так не могу, Туни! Это невыносимо…- голос Лили, матери девочки, был грустным и удрученным.       Гарри знала, о чем говорят тетя и мама, но понимала, что в ее присутствии те, скорее всего, замолчат. Лили не хотела расстраивать дочь разговорами об отце, который был сейчас в очередном запое. — Уходи от него! – с жаром убеждала Петунья свою младшую сестру.       Все началось непонятно когда, но вот уже года два жизнь Лили Поттер была невыносима. Несколько лет ее муж, Джеймс Поттер, пил в каком-нибудь из баров Лондона практически каждый вечер.       Сейчас, когда Лили думает обо всем этом, она понимает, что пить муж начал почти сразу после войны. Она полагала, что от скуки, хотя, когда они только начали встречаться, женщина никогда бы о нем так не подумала: жизнерадостный Джеймс всегда знал, как развлечься и почти не пил до войны. Однако сейчас Лили была настолько зла от бессилия, что готова была винить во всем его несносный характер. Она вспоминала все: его вечное желание внимания, его нападения на однокурсников-слизеринцев.       Гарриет было больно, а иногда даже страшно наблюдать за скандалами дома. Ей было жаль маму, однако обвинять отца она не спешила. Тихо вздохнув, девочка вышла из-за угла, прекращая очередной спор тети и матери. — Я тебе говорю, Лилс…- Петунья резко осеклась, увидев девочку. — Гарри, мы тут тебя ждем, ужинать пора, -слегка вымученно улыбнулась Лили Поттер дочери. — А где Дадли? – поинтересовалась девочка, усаживаясь за стол, присоединяясь к тете и маме.       Петунья поставила на стол апельсиновый сок и ответила: — В секции по борьбе! – в голосе тетушки слышалась явная гордость за своего девятилетнего борца. — Ему не надо помочь с домашними заданиями? – как бы ненавязчиво поинтересовалась Гарри.       На самом деле она любила объяснять другим то, что знала сама. Даже, если кто-то не особо хотел слушать, желание Гарриет не пропадало. Мама, шутя, называла ее «профессором». — Сегодня не нужно, - засмеялась Петунья, поставив на стол тарелки с жареной курицей.       Гарриет снова заправила выбивающуюся прядь волос за ухо и опять задала вопрос: — Мам, а мы поедем к Пруэттам на выходных? — Скорее всего, если к ним не приедут Диггори, - ответила Лили, грустно отводя глаза.       Семья Диггори была одной из тех, кто отвернулся от Поттеров. Подробностей Гарри не знала, но слышала, что ее семью называют предателями и отбросами. Магическое общество легко поддавалось и верило слухам и стереотипам.       Взрослые, которых уверили, что Джеймс Поттер повинен во множестве грехах министерства,(он ведь все равно бы не смог ничего опровергнуть) рассказывали детям о пьянстве Джеймса и вот уже Гарриет не просто девочка, а дочь алкоголика. Детям не запрещали играть с ней, но никто и не хотел. В больших компаниях, например на встречах у Слизнорта, если туда приходили с детьми, то там часто бывал Невилл Лонгботтом, который упивался своей славой мальчика-который-выжил. Гораций был очень рад пополнить им свою "коллекцию".       Невилл, несмотря на старания своей бабушки, рос очень тщеславным и не упускал возможности потешить свое самолюбие за счет кого-то другого. Наверное в этом виноват его дядя, разрешая племяннику, который проводил у него много времени, практически все.       Так или иначе, чаще всего Невилл самоутверждался, гоняя и обзывая Гарриет, которая еще не знала, что пока не дать сдачи, ничего не прекратится. Остальные дети охотно подхватывали, желая стать частью компании мальчика-который-выжил.       Лили, замечая все это, стала сводить общение с такими людьми к минимуму, однако иногда посещать всякие встречи приходилось. Полностью защитить дочь от нападок она не могла, ведь Гарри могла столкнуться с кем-то и в Косом переулке, а через несколько лет ей в школу. — Мама, не переживай, с Седриком я как-нибудь справлюсь! Дадли рассказывал, что он своему обидчику в глаз дал, — жили у Дурслей они уже неделю и Гарриет часто проводила время с кузеном. — Драться я с ним, конечно, не буду, но, если он меня или тебя, или папу обзовет, то я сделаю так, чтобы ему не повадно было...       Лили удивленно, если не пораженно посмотрела на дочь. Обычно Гарри все терпела, а жаловалась только, если ее до слез довели. — Общение с Дадли на тебя плохо влияет! — решила наконец пошутить женщина, не зная поощрять дочь или нет. С одной стороны, хорошо, что Гарри не даст себя в обиду, а с другой...не станет ли она такой как отец?       "О чем я вообще думаю?", — отругала себя Лили, — "не станет она похожей на Джеймса, это все моя паранойя". — Фред, Джордж и Джинни мне помогут, — продолжала рассуждать Гарриет. — Главное, чтобы Перси не помешал.       Молли Пруэтт была многодетной матерью-одиночкой. Ее муж был убит пожирателем смерти, когда она была беременна младшим ребенком — Джинни.       Роберт Фостер был магглорожденным и взял фамилию жены, которую знали все чистокровные волшебники. Молли причислили к предателям крови, как и Джеймса Поттера. Вполне возможно, что именно благодаря пониманию семьи Поттер, Молли поддержала их в сложной ситуации.       Хотя Лили верила, что подруга просто не сомневалась в ней. Так или иначе, Молли осталась единственной подругой миссис Поттер в магическом мире.       Миссис Пруэтт была настоящей главой семьи: она и работала, и детей воспитывала. Хотя она не была уверена, что уделяет младшим детям достаточно времени.       Старший ребенок был гордостью семьи. Перси Пруэтт учился на отлично, хотел быть старостой, был ответственным сыном, уже планировал карьеру в министерстве. Близнецы же были озорниками и постоянно устраивали в доме полный бедлам, а Джинни часто к ним присоединялась. Молли любила всех своих детей, однако сильно переживала за их будущее: в школе и после школы. Она постоянно ставила в пример младшим детям в Перси, не понимая, что таким образом настраивает детей друг против друга. В волшебном мире ведь нет семейных психологов.       Близнецы Пруэтты, казалось, не понимали брата, который тратил на учебу все свое свободное время, так казалось Молли, но на самом деле им просто претила мысль о соблюдении всяческих правил. Но вот узнать что-то новое мальчишки были не против: только бы не на скучных уроках, к которым они заранее относились предвзято. — Ух ты! А в следующем году Фред и Джордж поедут в Хогвартс! Надеюсь они будут писать мне письма, — встрепенулась Гарри, отвлекая маму и тетю от печальных мыслей о Джеймсе, который в очередном баре и остальном, что происходит в мире.       Миссис Поттер повернулась к дочери, на этот раз искренне улыбаясь. Она радовалась тому, что Гарриет, несмотря на все проблемы в их семье, может пока оставаться жизнерадостным и веселым ребенком.       Лили начала рассказывать разные истории из школы, семья начала весело переговариваться, ненадолго обе Поттер почувствовали себя обычными мамой и дочкой, которые просто гостят у родственников.